А. С. Грибоедов (1)

 Стихотворения, приписываемые Грибоедову

 Душа
 Восток

 ОТ АПОЛЛОНА

 На замечанье Феб дает,
 Что от каких-то вод
 Парнасский весь народ
 Шумит, кричит и дело забывает,
 И потому он объявляет,
 Что толки все о Липецких водах
 (В укору, в похвалу, и в прозе, и в стихах)
 Написаны и преданы тисненью
 Не по его внушенью!

 <Ноябрь 1815>


 ЛУБОЧНЫЙ ТЕАТР

 Comptable de l'ennui, dont sa muse
 m'assomme,
 Pourquoi s'est-il nomme, s'il ne veut
 qu'on le nomme?

 Gilbert {*}

 {* Беря в расчет скуку, которою его муза меня убивает, спрашивается,
зачем он назвал себя, если не хочет быть названным? Жильер. - Ред.}

 Эй! Господа!
 Сюда! сюда!
 Для деловых людей и праздных
 Есть тьма у нас оказий разных:
 Есть дикий человек, безрукая мадам!
 Взойдите к нам!
 Добро пожаловать, кто барин тароватый,
 Извольте видеть - вот
 Рогатый, нерогатый
 И всякий скот:
 Вот господин Загоскинг
 Вот весь его причет!
 _Княгини_ и
 _Княжны,
 Князь Фольгин и
 Князь Блёсткин_;
 Они хоть не смешны, да сам зато уж он
 Куда смешон! -
 С ним вместе быть, ей-богу! праздник.
 Вот вам его _Проказник_;
 Спроказил он неловко: раз упал
 Да и не встал.
 Но автор таковым примером
 Не научен - грешит перед партером,
 Проказит до сих пор.
 Что видит и что слышит.
 Он обо всем исправно вздор
 И говорит и пишет.
 Вот _Богатонов_ вам: особенно он мил,
 Богат чужим добром - всё кр_а_дет, что находит,,
 С _Транжирина_ кафтан стащил!
 Да в нем и ходит,
 А светский тон
 Не только он -
 И вся его беседа
 Переняли у _Буйного Соседа_.
 Что ж вы?... Неужто по домам?
 Уж надоело вам?
 И кстати ль?
 Вот вам Загоскин - _Наблюдатель_;
 Вот _Сын Отечества_, с ним вечный состязатель;
 Один напишет вздор,
 Другой на то разбор;
 А разобрать труднее,
 Кто из двоих глупее.
 Что вы смеетесь, господа?
 Писцу насмешка не беда.
 Он знает многое смешное за собою,
 Да уж давно махнул рукою.
 Махнул пером - отдал сыграть,
 А вы, пожалуй, рассуждайте!
 Махнул пером - отдал в печать,
 А вы читайте!

 16 октября 1817


 <ЭПИТАФИИ ДОКТОРУ КАСТАЛЬДИ>

 I

 Из стран Италии - отчизны
 Рок неведомый сюда его привел.
 Скиталец, здесь искал он лучшей жизни...
 Далеко от своих смерть близкую обрел!

 II

 Брыкнула лошадь вдруг, скользнула и упала, -
 И доктора Кастальдия не стало!...

 <Апрель - май 1820>


 <Н. А. КАХОВСКОМУ>

 Как же вас взносили на неприступный status, quo ad praesentera
{Положение, существующее в данное время. - Ред.} и как

 Полком окружали
 Военных теней?
 В присошках пищали
 Курки без кремней?
 Как ханы и беки
 Пролили вам реки
 Хвалы круговой?
 С преклонной главой
 Ньюкеры и дусты!
 И головы их,
 При шапках больших,
 Под шапками пусты.

 <3 мая 1820>


 ДАВИД

 Не славен в братиях измлада,
 Юнейший у отца я был,
 Пастух родительского стада;
 И се! внезапно богу сил
 Орган мои создали руки,
 Псалтырь устроили персты,
 О! кто до горней высоты
 Ко господу воскрилит звуки!
 Услышал сам господь творец!
 Шлет ангела: и светлозрачкый
 С высот летит на долы злачны;
 Взял от родительских овец;
 Елеем благости небесной
 Меня помазал. - Что ж сии
 Велики братии мои?
 Кичливы крепостью телесной!
 Но в них дух божий, бога сил,
 Господень дух не препочил!
 Иноплеменнику не с ними,
 Далече страх я отженя,
 Во сретенье исшел: меня
 Он проклял идолми своими;
 Но я мечом над ним взыграл,
 Сразил его и обезглавил
 И стыд отечества отъял,
 Сынов Израеля прославил!


 РОМАНС

 Ах! точно ль никогда ей в персях безмятежных
 Желанье тайное не волновало кровь?
 Еще не сведала тоски, томлений нежных?
 Еще не знает про любовь?
 Ах! точно ли никто, счастливец, не сыскался,
 Ей друг? по сердцу ей? который бы сгорал
 В объятиях ее? в них негой упивался,
 Роскошствовал и обмирал?...
 Нет! Нет! Куда влекусь неробкими мечтами?
 Тот друг, тот избранный: он где-нибудь, он есть.
 Любви волшебство! рай! восторги! трепет! - Вами,
 Нет! - не моей душе процвесть.
 
 <Декабрь 1823 - январь 1824>


 * * *

 Крылами порхая, стрелами звеня,
 Любовь вопрошала кого-то:
 Ах! - есть ли что легче на свете меня?
 Решите задачу Эрота.
 
 Любовь и любовь, решу я как раз,
 Сама себя легче бывает подчас,
 Есть песня такая:
 Легко себе друга сыскала Аглая
 И легче того
 Забыла его.
 
 <Декабрь 1823 - январь 1824>


 ЭПИГРАММА

 И сочиняют - врут, и переводят - врут!
 Зачем же врете вы, о дети? Детям прут!
 Шалите рифмами, нанизывайте стопы,
 Уж так и быть, - но вы ругаться удальцы!
 Студенческая кровь, казенные бойцы!
 Холопы "Вестника Европы"!
 
 <Первая половина 1824>


 * * *

 Как распложаются журнальные побранки!
 Гласит предание, что Фауст ворожил
 Над банкой, полною волшебных, чудных сил -
 И вылез чорт из банки;
 И будто Фаусту вложил
 Он первый умысел раавратный -
 Создать станок книгопечатный.
 С тех вор, о, мокрые тряпичные листы,
 Вы полем сделались журналам для их браней,
 Их мыслей нищеты, их скудости познаний!
 Уж наложил на вас школярные персты
 Михаило Дмитриев с друзьями,
 Переплетясь они хвостами,
 То в прозе жилятся над вами.
 То усыряют вас водяными стихами.
 
 <1824?>


 ОТРЫВОК ИЗ ГЁТЕ

 Директор театра

 По дружбе мне вы, господа,
 При случае посильно, иногда
 И деятельно помогали;
 Сегодня, милые, нельзя ли
 Воображению дать смелый вам полет?
 Парите вверх и вниз спускайтесь произвольно,
 Чтоб большинство людей осталось мной
 довольно,
 Которое живет и жить дает,
 Дом зрелища устроен пребогатый,
 И бревяной накат, и пол дощатый,
 И всё по зву: один свисток -
 Храм взыдет до небес, раскинется лесок,
 Лишь то беда: ума нам где добиться?.
 Смотрите вы на брови знатоков,
 Они, и всякий кто каков,
 Чему-нибудь хотели б удивиться;
 А я испуган, стал втупик;
 Не то, чтобы у нас к хорошему привыкли,
 Да начитались столько книг!
 Всю подноготную проникли!
 Увы!
 И слушают, и ловят всё так жадно!
 Чтоб были вещи им новы,
 И складно для ума, и для души отрадно,
 Люблю толпящийся народ
 Я, при раздаче лож и кресел;
 Кому терпенье - труден вход,
 Тот получил себе - и весел,
 Но вот ему возврата нет!
 Стеной густеют непроломной,
 Толпа растет, и рокот громный,
 И голоса: билет! билет!
 Как будто их рождает преисподня,
 А это чудо кто творит? - Поэт!
 Нельзя ли, милый друг, сегодня?
 
 Поэт
 
 О, не тревожь, не мучь сует картиной.
 Задерни, скрои от глаз народ,
 Толпу, которая пестреющей пучиной
 С собой противувольно нас влечет.
 Туда веди, где под небес равниной
 Поэту радость чистая цветет;
 Где дружба и любовь его к покою
 Обвеют, освежат божественной рукою,
 Ах! часто, что отраду в душу льет,
 Что робко нам уста пролепетали,
 Мечты неспелые... и вот
 Их крылья бурного мгновения умчали.
 Едва искупленных трудами многих лет,
 Их в полноте красы увидит свет...
 Обманчив блеск: он не продлится;
 Но истинный потомству сохранится.
 
 Весельчак
 
 Потомству? да; и слышно только то,
 Что духом все парят к потомкам отдаленным;
 Неужто, наконец, никто
 Не порадеет современным?
 Неужто холодом мертвит, как чародей,
 Присутствие порядочных людей!
 Кто бредит лаврами на сцене и в печати,
 Кому ниспосланы кисть, лира иль резец
 Изгибы обнажать сердец,
 Тот поробеет ли? - Толпа ему и кстати;
 Желает он побольше круг,
 Чтоб действовать на многих вдруг.
 Скорей Фантазию, глас скорби безотрадной,
 Движенье, пыл страстей, весь хор ее нарядный
 К себе зовите на чердак.
 Дурачеству оставьте дверцу,
 Не настежь, вполовину, так,
 Чтоб всякому пришло по сердцу.
 
 Директор
 
 Побольше действия! - Что зрителей манит?
 Им видеть хочется, - ну живо
 Представить им дела на вид!
 Как хочешь, жар души излей красноречиво;
 Иной уловкою успех себе упрочь;
 Побольше действия, сплетений и развитии!
 Лишь силой можно силу превозмочь,
 Число людей - числом событий.
 Где приключений тьма - никто не перечтет,
 На каждого по нескольку придется;
 Народ доволен разойдется,
 И всякий что-нибудь с собою понесет.
 Слияние частей измучит вас смертельно;
 Давайте нам подробности отдельно.
 Что целое? какая прибыль вам?
 И ваше целое вниманье в ком пробудит?
 Его расхитят по долям,
 И публика по мелочи осудит.
 
 Поэт
 
 Ах! это ли иметь художнику в виду!
 Обречь себя в веках укорам и стыду! -
 Не чувствует, как душу мне терзает.
 
 Директор
 
 Размыслите вы сами наперед:
 Кто сильно потрясти людей желает,
 Способнее оружье изберет;
 Но время ваши призраки развеять,
 О, гордые искатели молвы!
 Опомнитесь! - кому творите вы?
 Влечется к нам иной, чтоб скуку порассеять,
 И скука вместе с ним ввалилась - дремлет он;
 Другой явился отягчен
 Парами пенистых бокалов;
 Иной небрежный ловит стих, -
 Сотрудник глупых он журналов.
 На святочные игры их
 Чистейшее желанье окриляет,
 Невежество им зренье затемняет,
 И на устах бездушия печать;
 Красавицы под бременем уборов
 Тишком желают расточать
 Обман улыбки, негу взоров.
 Что возмечтали вы на вашей высоте?
 Смотрите им в лицо! - вот те
 Окременевшие толпы живым утёсом;
 Здесь озираются во мраке подлецы,
 Чтоб слово подстеречь и погубить доносом;
 Там мыслят дань обресть картежные ловцы;
 Тот буйно ночь провесть в объятиях бесчестных;
 И для кого хотите вы, слепцы,
 Вымучивать внушенье Муз прелестных!
 Побольше пестроты, побольше новизны, -

 Вот правило, и непреложно.
 Легко мы всем изумлены,
 Но угодить на нас не можно.
 Что? гордости порыв утих?
 Рассудок превозмог...
 
 Поэт
 
 Нет! нет! - негодованье.
 Поди, ищи услужников других.
 Тебе ль отдам святейшее стяжанье,
 Свободу, в жертву прихотей твоих?
 Чем равны небожителям Поэты?
 Что силой неудержною влечет
 К их жребию сердца и всех обеты,
 Стихии все во власть им предает?
 Не сладкозвучие ль? - которое теснится
 Из их груди, вливает ту любовь,
 И к ним она отзывная стремится
 И в них восторг рождает вновь и вновь.
 Когда природой равнодушно
 Крутится длинновьющаяся прядь,
 Кому она так делится послушно?
 Когда созданья все, слаба их мысль обнять,
 Одни другим звучат противугласно,
 Кто съединяет их в приятный слуху гром
 Так величаво! так прекрасно!
 И кто виновник их потом
 Спокойного и пышного теченья?
 Кто стройно размеряет их движенья,
 И бури, вопли, крик страстей
 Меняет вдруг на дивные аккорды?
 Кем славны имена и памятники тверды?
 Превыше всех земных и суетных честей,
 Из бренных листвиев кто чудно соплетает
 С веками более нетленно и свежей
 То знаменье величия мужей,
 Которым он их чёла украшает?
 Пред чьей возлюбленной весна не увядает?
 Цветы роскошные родит пред нею перст
 Того, кто спутник ей отрад любви стезею;
 По смерти им Олимп отверст,
 И невечернею венчается зарею
 Кто не коснел в бездействии немом,
 Но в гимн единый слил красу небес с землею,
 Ты постигаешь ли умом
 Создавшего миры и лета?
 Его престол - душа Поэта.
 
 <1824>


 ТЕЛЕШОВОЙ

 В БАЛЕТЕ "РУСЛАН И ЛЮДМИЛА",
 ГДЕ ОНА ЯВЛЯЕТСЯ ОБОЛЬЩАТЬ ВИТЯЗЯ

 О, кто она? - Любовь, Харита,
 Иль Пери, для страны иной
 Эдем покинула родной,
 Тончайшим облаком обвита?
 И вдруг как ветр ее полет!
 Звездой рассыплется, мгновенно
 Блеснет исчезнет, воздух вьет
 Стопою, свыше окриленной,
 Не так ли наш лелеет дух
 Отрадное во сне виденье,
 Когда задремлет взор и слух,
 Но бодро в нас воображенье! -
 Улыбка внятная без слов,
 Небрежно спущенный покров,
 Как будто влаги облиянье;
 Прерывно персей волнованье,
 И томной думы полон взор:
 Созданье выспреннего мира
 Скользит, как по зыб_я_м эфира
 Несется легкий метеор,
 Зачем манишь рукою нежной?
 Зачем влечешь из дальних стран
 Пришельца в плен твой неизбежный,
 К страданью неисцельных ран?
 Уже не тверды заклинаньем
 Броня, и щит его, и шлем;
 Не истомляй его желаньем,
 Не сожигай его огнем
 В лице, в груди горящей страсти,
 И негой распаленных чувств!
 Ах, этих игр, утех, искусств
 Один ли не признает власти!
 Изнеможенный он в борьбе,
 До капли в душу влил отраву,
 Себя, и честь, и долг, и славу, -
 Всё в жертву он отдал тебе.
 Но сердце! Кто твой восхищенный
 Внушает отзыв? для кого
 Порыв восторга твоего,
 Звучанье лиры оживленной?
 Властительницы южных стран,
 Чье царство - роз и пальм обитель,
 Которым Эльф обворожитель
 В сопутники природой дан,
 О, нимфы, девы легкокрилы!
 Здесь жаждут прелестей иных:
 Рабы корыстных польз унылы,
 И безрассветны души их.
 Певцу красавиц что в награду?
 Пожнет он скуку и досаду,
 Роптаньем струн не пробудив
 Любви в пустыне сей печальной,
 Где сном покрыто лоно нив,
 И небо ризой погребальной.
 
 <Декабрь 1824>