- 1226 Просмотров
- Обсудить
Как недвижимы волны гор, Обнявших тесно мой обзор Непроницаемою гранью! За ними — полный жизни мир, А здесь — я одинок и сир, Отдал всю жизнь воспоминанью. Всю жизнь, остаток прежних сил, Теперь в одно я чувство слил, В любовь к тебе, отец мой нежный, Чье сердце так еще тепло, Хотя печальное чело Давно покрылось тучей снежной. Проснется ль темный свод небес, Заговорит ли дальний лес Иль золотой зашепчет колос — В луне, в туманной выси гор, Везде мне видится твой взор, Везде мне слышится твой голос. Когда ж об отчий твой порог Пыль чуждую с иссохших ног Стрясет твой первенец-изгнанник, Войдет, растает весь в любовь, И небо в душу примет вновь, И на земле не будет странник? Нет, не входить мне в отчий дом И не молиться мне с отцом Перед домашнею иконой; Не утешать его седин, Не быть мне от забот, кручин Его младенцев обороной! Меня чужбины вихрь умчал И бросил на девятый вал Мой челн, скользивший без кормила; Очнулся я в степи глухой, Где мне не кровною рукой, Но вьюгой вырыта могила. С тех пор, займется ли заря, Молю я солнышко-царя И нашу светлую царицу: Меня, о солнце, воскреси, И дай мне на святой Руси Увидеть хоть одну денницу! Взнеси опять мой бедный челн, Игралище безумных волн, На океан твоей державы, С небес мне кроткий луч пролей И грешной юности моей Не помяни ты в царстве славы!
Примечания
Впервые опубликовано в «Отечественных записках», 1841, No. 7,
с подписью А.-ий, под заглавием: «Отцу». Вполне возможно, что это
стихотворение и хлопоты влиятельных родственников способствовали
переводу Одоевского рядовым в Кавказский корпус.
А.Одоевский. Стихотворения.
Поэтическая Россия.
Москва: Советская Россия, 1982.
Пусть нежной думой — жизни цветом Благоухает твой альбом! Пусть будет дума та заветом И верным памяти звеном! И если кто — альбома данник — Окончит грустный путь земной И, лучшей жизни новый странник, Навек разлучится с тобой,— Взгляни с улыбкою унылой На мысль, души его завет, Как на пустынный скромный цвет, Цветущий над могилой.
А.Одоевский. Стихотворения.
Поэтическая Россия.
Москва: Советская Россия, 1982.
Как сладок первый день среди полей отчизны, На берегах излучистой Усьмы! Опять блеснул нам луч давно минувшей жизни И вывел нас из долгой скорбной тьмы... Мы ожили! Наш взор тонул в зеленом море Родных полей, и рощей, и холмов. Там горы тянутся, тут в живописном споре С лазурью струй сень пышная лесов. Усьма1 то скроется в лесу, то вновь проглянет, Одета, как невеста, в блеск небес, В объятья кинется, а там опять обманет Склоненный к ней, в нее влюбленный лес. Тут как дитя шалит: то с мельницей играет И резвится, как белка с колесом, То остров срядит и, его объемля, засыпает, Как мысль любви, застигнутая сном; И сладкий сон ее сияет небесами, Всей прелестью осенних ясных дней, Пока она опять разгульными струями Не побежит вдоль рощей и полей. И может ли что быть милее и привольней Обзора мирного приятных этих мест, Где издали блестит на белой колокольне, Манит, как жизни цель, отрадный спасов крест?
Примечания
Впервые опубликовано в «Русской старине», 1870, No. 2 (1-е изд.), под заглавием: «Река Усьма».
1. Река Усьма, или Усмань (по-татарски — красавица) — впадает в реку Воронеж.
А.Одоевский. Стихотворения.
Поэтическая Россия.
Москва: Советская Россия, 1982.
— Зачем склонилась так печально, Что не глядишь ты на меня? Давно пою и славлю розу, А ты не слушаешь меня! — Зачем мне слушать? Слишком громко Поешь ты про свою любовь. Мне грустно: ты меня не любишь, Поешь не для меня одной. — Но ты, как дева Франкистана1, Не расточай души своей: Мне одному отдай всю душу! Тогда я тихо запою.
Примечания
Впервые опубликовано в «Отечественных записках», 1841, No. 7, за подписью: А.-ий.
Стихотворение переводилось на грузинский язык тестем А. С. Грибоедова
князем А. Чавчавадзе, поэтами С. Размадзе, Л. Исарлишвили и было
очень популярно в среде грузинской интеллигенции.
1. Франкистан — так на Востоке называли Европу.
А.Одоевский. Стихотворения.
Поэтическая Россия.
Москва: Советская Россия, 1982.
Взгляни, утешь меня усладой мирных дум, Степных небес заманчивая Пери1! Во мне грусть тихая сменила бурный шум, Остался дым от пламенных поверий. Теперь, томлю ли грусть в волнении людей, Меня смешит их суетная радость; Ищу я думою подернутых очей; Люблю речей задумчивую сладость. Меня тревожит смех дряхлеющих детей, С усмешкою гляжу на них угрюмой. Но жизнь моя цветет улыбкою твоей, Твой ясный взор с моей сроднился думой. О Пери! улети со мною в небеса, В твою отчизну, где всё негой веет, Где тихо и светло, и времени коса Пред цветом жизни цепенеет. Как облако плывет в иной, прекрасный мир И тает, просияв вечернею зарею, Так полечу и я, растаю весь в эфир И обовью тебя воздушной пеленою.
Примечания
1. Пери (перс, миф.) — летающие божественные существа, здесь: добрые феи, музы.
А.Одоевский. Стихотворения.
Поэтическая Россия.
Москва: Советская Россия, 1982.
Дева черноглазая! Дева чернобровая! Грузия! дочь и зари, и огня! Страсть и нега томная, прелесть вечно новая Дышат в тебе, сожигая меня! Не томит тебя кручина Прежних, пасмурных годов! Много было женихов, Ты избрала — Исполина! Вот он идет: по могучим плечам Пышно бегут светло-русые волны; Взоры подобны небесным звездам, Весь он и жизни и крепости полный, Гордо идет, без щита и меча; Только с левого плеча, Зыблясь, падает порфира; Светл он, как снег; грудь, что степь, широка, А железная рука Твердо правит осью мира. Вышла невеста навстречу; любовь Зноем полудня зажгла ее кровь; И, откинув покрывало От стыдливого чела, В даль всё глядела, всем звукам внимала, Там, под Казбеком, в ущелье Дарьяла, Жениха она ждала. В сладостном восторге с ним повстречалась И перстнями поменялась; В пене Терека к нему Бросилась бурно в объятья, припала Нежно на грудь жениху своему. Приняла думу, и вся — просияла. Прошлых веков не тревожься печалью, Вечно к России любовью гори,— Слитая с нею, как с бранною сталью Пурпур зари.
Примечания
Впервые опубликовано в изд. А. Е. Розена, 1883. Сам издатель называл это стихотворение:
«Сочетание Грузии с Россией». Идейный смысл этого произведения очень широк.
И прав, на наш взгляд, современный исследователь В. С. Шадури, видя в стихотворении выраженную
в символической форме идею неразрывной дружбы русского и грузинского народов.
(Грузия — черноглазая красавица невеста, Россия — светло-русый витязь-жених.)
«Присоединение истерзанной восточными захватчиками Грузии к северному «исполину»
расценивается Одоевским как прогрессивный акт, поскольку на этом кончалась
для многострадальной Грузии «кручина прежних пасмурных годов»
(В. С. Шадури. Декабристская литература и грузинская общественность. Тбилиси, 1958, с. 336).
А.Одоевский. Стихотворения.
Поэтическая Россия.
Москва: Советская Россия, 1982.
Я разлучился с колыбели С отцом и матерью моей, И люди грустно песнь запели О бесприютности моей. Но жалость их — огонь бесплодный, Жжет укоризненной слезой; Лишь дева, ангел земнородный, Простерла крылья надо мной. Мне, сирому, ты заменила Отца и мать, вдали от них, И вполовину облегчила Печаль родителей моих. С отцом и матерью родною Теперь увиделся я вновь, Чтоб ввек меж ними и тобою Делить сыновнюю любовь.
Примечания
Впервые опубликовано в изд. А. Е. Розена, 1883, под заглавием:
«Песня, спетая Евгением [старшим сыном Розена] в Пятигорске, 23-го июля 1838 года,
в день ангела тетки его, Марьи Васильевны Вольховской, рожденной Малиновской,
которая до замужества и после оного заменила ему мать, уехавшую к мужу
в Читинский острог, когда сыну ее было четыре года от роду, на голос «Вот, едет тройка».
А.Одоевский. Стихотворения.
Поэтическая Россия.
Москва: Советская Россия, 1982.
Мне в ранней юности два образа предстали И, вечно ясные, над сумрачным путем Слились в созвездие, светились сквозь печали И согревали дух живительным лучом. Я возносился к ним с молитвой благодарной, Следил их мирный свет и жаждал их огня, И каждая черта красы их светозарной Запала в душу мне и врезалась в меня. Я мира не узнал в отливе их сиянья — Казалось, предо мной открылся мир чудес; Он их лучами цвел; и блеск всего созданья Был отсвет образов, светивших мне с небес. И жаждал я на всё пролить их вдохновенье, Блестящий ими путь сквозь бури провести... Я в море бросился, и бурное волненье Пловца умчало вдаль по шумному пути. Светились две звезды, я видел их сквозь тучи; Я ими взор поил; но встал девятый вал, На влажную главу подъял меня могучий, Меня, недвижного, понес он и примчал,— И с пеной выбросил в могильную пустыню... Что шаг — то гроб, на жизнь — ответной жизни нет; Но я еще хранил души моей святыню, Заветных образов небесный огнь и свет! Что искрилось в душе, что из души теснилось,— Всё было их огнем! их луч меня живил; Но небо надо мной померкло и спустилось — И пали две звезды на камни двух могил... Они рассыпались! они смешались с прахом! Где образы? Их нет! Я каждую черту Ловлю, храню в душе и с нежностью и страхом, Но не могу их слить в живую полноту. Кто силу воскресит потухших впечатлений И в образы сведет несвязные черты? Ловлю все призраки летучих сновидений — Но в них божественной не блещет красоты. И только в памяти, как на плитах могилы, Два имени горят! Когда я их прочту, Как струны задрожат все жизненные силы, И вспомню я сквозь сон всю мира красоту!
А.И.Одоевский. Полное собрание стихотворений.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: Советский писатель, 1958.
Отрывок из повести Диких взоров красотой, Кос блестящей чернотой Я прельстился, как безумный: Я турчанку полюбил. Я был молод. С нею шумно, С нею весело я жил. По коврам она скакала И кружилась; на лету Поцелуй с меня срывала, То со смехом обнажала Юных персей красоту; Жаркой грудью прижималась Мне ко груди; увивалась Белой, вкруг меня, рукой, И, усталая, со мной Долго, долго целовалась... Грейтесь в шубах, на снегах, Под метелию полночной! Мне теплее на грудях У красавицы восточной! Что в друзьях мне? Что в родных? Пышет холодом от них! Я во сне же их видаю; Но проснусь, и наяву Я Роксану обнимаю; Я проснусь, я оживу На устах моей Роксаны, И забуду и снега, И родные берега, И болотные туманы... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . «Солнце знойно; ярок свет, Как очей твоих сиянье; Как ни сладок твой шербет, Слаще уст твоих дыханье. Наклонись ко мне челом, Уст румяных жги огнем, Поцелуй меня, Роксана!» Я рукой ей руку жал, И лицо и прелесть стана Страстным взором озирал Сквозь душистый дым кальяна. «Наклони свое чело, Поцелуй меня, Роксана! Что ты дышишь тяжело? Мне так весело с тобою! Что уходишь ты? Постой! Я шербет не допил твой; Сядь ко мне, побудь со мною!» Наклонилась головой И к устам моим прильнула; Грустно в очи мне взглянула: (Как и всем, сгрустнулось ей)! «Ты с Роксаною веселой Не считаешь шумных дней; Но нагрянет час тяжелый, Камнем ляжет он на грудь. Русский! русский! дай мне руку! И на нас, когда-нибудь, Черный дух нашлет разлуку. Здесь ты век не проживешь. Бедный русский! Ты умрешь! Не на радость, а на скуку... В бане, лежа на софах, Мне о ваших небесах Раз армянка говорила... Все слова я затвердила, Хоть не очень поняла! . . . . . . . . . . . . . Ты умрешь! Хоть неохотно, А простишься ты со мной, И взлетит твой дух бесплотный На пустые небеса; Скучной жизни бесконечной Не утешит девы вечной Вечно-юная краса!» И опять взглянув с печалью, Шаль с груди она сняла И чело мне мягкой шалью, Улыбаясь, обвила. «Русский! Как тебе пристала Мною свитая чалма, Я ее бы не снимала; И твою бы я сама Гребнем бороду чесала»... Улыбалась, целовала И опять, как без ума, И резвилась, и скакала. . . . . . . . . . . . . . Конь оседлан; раб мой ждет; У крыльца нетерпеливо Борзый конь копытом бьет. Мне Роксана путь счастливый Пожелала из окна; Опуская покрывало, Поклонилася она.
А.И.Одоевский. Полное собрание стихотворений.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: Советский писатель, 1958.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.