- 987 Просмотров
- Обсудить
Мальчик жил на окраине города Колпино. Фантазер и мечтатель. Его называли лгунишкой. Много самых веселых и грустных историй накоплено Было им за рассказом случайным, за книжкой. По ночам ему снилось - дорога гремит и пылится И за конницей гонится рыжее пламя во ржи. А наутро выдумывал он небылицы - Просто так. И его обвиняли во лжи. Презирал этот мальчик солдатиков оловянных И другие веселые игры в войну. Но окопом казались ему придорожные котлованы,- А такая фантазия ставилась тоже в вину. Мальчик рос и мужал на тревожной недоброй планете, И, когда в сорок первом году зимой Был убит он, в его офицерском планшете Я нашел небольшое письмо домой. Над оврагом летели холодные белые тучи Вдоль последнего смертного рубежа. Предо мной умирал фантазер невезучий, На шинель кучерявую голову положа. А в письме были те же мальчишечьи небылицы. Только я улыбнуться не мог... Угол серой исписанной плотно страницы Кровью намок... ...За спиной на ветру полыхающий Колпино, Горизонт в невеселом косом дыму... Здесь он жил. Много разных историй накоплено Было им. Я поверил ему.
Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.
Ах, шоферша, пути перепутаны! - Где позиции? Где санбат? - К ней пристроились на попутную Из разведки десять ребят... Только-только с ночной операции - Боем вымученные все. - Помоги, шоферша, добраться им До позиции - до шоссе. Встали в ряд. Поперек дорога Перерезана. - Тормози! Не смотри, пожалуйста, строго, Будь любезною, подвези. Утро майское. Ветер свежий. Гнется даль морская дугой. И с Балтийского побережья Нажимает ветер тугой. Из-за Ладоги солнце движется Придорожные лунки сушить. Глубоко в это утро дышится, Хорошо в это утро жить. Зацветает поле ромашками, Их не косит никто, не рвет. Над обочиной вверх тормашками Облак пороховой плывет. Эй, шоферша, верней выруливай! Над развилкой снаряд гудит. На дорогу не сбитый пулями Наблюдатель чужой глядит... Затянули песню сначала. Да едва пошла подпевать - На второй версте укачала Неустойчивая кровать. Эй, шоферша, правь осторожней! Путь ухабистый впереди. На волнах колеи дорожной Пассажиров не разбуди. Спит старшой, не сняв автомата, Стать расписывать не берусь! Ты смотри, какие ребята! Это, я понимаю, груз! А до следующего боя - Сутки целые жить и жить. А над кузовом голубое Небо к передовой бежит. В даль кромешную пороховую, Через степи, луга, леса, На гремящую передовую Брызжут чистые небеса... Ничего мне не надо лучшего, Кроме этого - чем живу, Кроме солнца в зените, колючего, Густо впутанного в траву. Кроме этого тряского кузова, Русской дали в рассветном дыму, Кроме песни разведчика русого Про красавицу в терему.
Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.
Строфы века. Антология русской поэзии.Нам котелками нынче служат миски, Мы обживаем этот мир земной, И почему-то проживаем в Минске, И осень хочет сделаться зимой. Друг друга с опереттою знакомим, И грустно смотрит капитан Луконин. Поклонником я был. Мне страшно было. Актрисы раскурили всю махорку. Шел дождь. Он пробирался на галерку, И первого любовника знобило. Мы жили в Минске муторно и звонко И пили спирт, водой не разбавляя. И нами верховодила девчонка, Беспечная, красивая и злая. Гуляя с ней по городскому саду, К друг другу мы ее не ревновали. Размазывая темную помаду, По очереди в губы целовали. Наш бедный стол всегда бывал опрятен - И, вероятно, только потому, Что чистый спирт не оставляет пятен. Так воздадим же должное ему! Еще война бандеровской гранатой Влетала в полуночное окно, Но где-то рядом, на постели смятой, Спала девчонка нежно и грешно. Она недолго верность нам хранила,- Поцеловала, встала и ушла. Но перед этим что-то объяснила И в чем-то разобраться помогла. Как раненых выносит с поля боя Веселая сестра из-под огня, Так из войны, пожертвовав собою, Она в ту осень вынесла меня. И потому, однажды вспомнив это, Мы станем пить у шумного стола За балерину из кордебалета, Которая по жизни нас вела.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.
Строфы века. Антология русской поэзии.Метель взмахнула рукавом - И в шарабане цирковом Родился сын у акробатки. А в шарабане для него Не оказалось ничего: Ни колыбели, ни кроватки. Скрипела пестрая дуга, И на спине у битюга Проблескивал кристаллик соли... . . . . . . . . . . . . . . . . Спешила труппа на гастроли... Чем мальчик был, и кем он стал, И как, чем стал он, быть устал, Я вам рассказывать не стану. К чему судьбу его судить, Зачем без толку бередить Зарубцевавшуюся рану. Оно как будто ни к чему, Но вспоминаются ему Разрозненные эпизоды. Забыть не может ни за что Дырявое, как решето, Заштопанное шапито И номер, вышедший из моды. Сперва работать начал он Классический аттракцион: Зигзагами по вертикали На мотоцикле по стене Гонял с другими наравне, Чтобы его не освистали. Но в нем иная страсть жила,- Бессмысленна и тяжела, Душой мальчишеской владела: Он губы складывал в слова, Хотя и не считал сперва, Что это стоящее дело. Потом война... И по войне Он шел с другими наравне, И все, что чуял, видел, слышал, Коряво заносил в тетрадь. И собирался умирать, И умер он - и в люди вышел. Он стал поэтом той войны, Той приснопамятной волны, Которая июньским летом Вломилась в души, грохоча, И сделала своим поэтом Потомственного циркача. Но, возвратясь с войны домой И отдышавшись еле-еле, Он так решил: «Войну допой И крест поставь на этом деле». Писанье вскорости забросил, Обезголосел, охладел - И от литературных дел Вернулся в мир земных ремесел. Он завершил жестокий круг Восторгов, откровений, мук - И разочаровался в сути Божественного ремесла, С которым жизнь его свела На предвоенном перепутье. Тогда-то, исковеркав слог, В изяществе не видя проку, Он создал грубый монолог О возвращении к истоку: Итак, мы прощаемся. Я приобрел вертикальную стену И за сходную цену поддержанный реквизит, Ботфорты и бриджи через неделю надену, И ветер движенья меня до костей просквозит. Я победил. Колесо моего мотоцикла Не забуксует на треке и со стены не свернет. Боль в моем сердце понемногу утихла. Я перестал заикаться. Гримасами не искажается рот. Вопрос пробуждения совести заслуживает романа. Но я ни романа, ни повести об этом не напишу. Руль мотоцикла, кривые рога «Индиана» - В правой руке, успевшей привыкнуть к карандашу. А левой прощаюсь, машу... Я больше не буду присутствовать на обедах, Которые вы задавали в мою честь. Я больше не стану вашего хлеба есть, Об этом я и хотел сказать. Напоследок... Однако этот монолог Ему не только не помог, Но даже повредил вначале. Его собратья по перу Сочли все это за игру И не на шутку осерчали, А те из них, кто был умней, Подозревал, что дело в ней, В какой-нибудь циркачке жалкой, Подруге юношеских лет, Что носит кожаный браслет И челку, схожую с мочалкой, Так или иначе. Но факт, Что, не позер, не лжец, не фат, Он принял твердое решенье И, чтоб его осуществить, Нашел в себе задор и прыть И силу самоотрешенья. Почувствовав, что хватит сил Вернуться к вертикальной стенке, Он все нюансы, все оттенки Отверг, отринул, отрешил. Теперь назад ни в коем разе Не пустит вертикальный круг. И вот гастроли на Кавказе. Зима. Тбилиси. Ночь. Навтлуг*. Гастроли зимние на юге. Военный госпиталь в Навтлуге. Трамвайных рельс круги и дуги. Напротив госпиталя - домик, В нем проживаем - я и комик. Коверный двадцать лет подряд Жует опилки на манеже - И улыбается все реже, Репризам собственным не рад. Я перед ним всегда в долгу, Никак придумать не могу Смехоточивые репризы. Вздыхаю, кашляю, курю И укоризненно смотрю На нос его багрово-сизый. Коверный требует реприз И пьет до положенья риз... В огромной бочке, по стене, На мотоциклах, друг за другом, Моей напарнице и мне Вертеться надо круг за кругом. Он стар, наш номер цирковой, Его давно придумал кто-то,- Но это все-таки работа, Хотя и книзу головой. О вертикальная стена, Круг новый дантовского ада, Мое спасенье и отрада,- Ты все вернула мне сполна. Наш номер ложный Ну и что ж! Центростремительная сила Моих колес их победила.- От стенки их не оторвешь. По совместительству, к несчастью, Я замещаю зав. литчастью. * Навтлуг - окраинный район Тбилиси.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.