Александр Сергеевич Пушкин. (505)

Сей град развалин неизвестный Повсюду богатит она! Взгляните: этот столб, Гигант окаменелый, Как в поле колос переспелый, К земле он древнею склонился головой; Но с ним, недвинутый годами, Сосед, увенчанный цветами, Гирляндой связан молодой; Но с головы его маститой Кудрей зеленых вьется рой, И плащ из листьев шелковитый Колышет ветр на нем лесной! Вот столб другой: на дерн кудрявый, Как труп он рухнулся безглавый; Но по зияющим развалины рубцам Играет свежий плющ и вьется мирт душистый, И великана корень мшистый Корзиной вешним стал цветам! И вместо рухнувшей громады Уж юный тополь нежит взгляды, И тихо все... лишь соловей, Как сердце, полное - то безнадежной муки, То чудной радости - с густых его ветвей Свои льет пламенные звуки... Лишь посреди седых столбов, Хаоса диких трав, обломков и цветов, Вечерним золотом облитых, Семейство ящериц от странника бежит, И в камнях, зелени узорами обвитых, Кустами дальними шумит!.. Иероглифы вековые, Былого мира мавзолей! Меж вами и душой моей, Скажите, что за симпатия? - Нет! вы не мертвая Ничтожества строка: Ваш прах - урок судьбы тщеславию потомков; Живей ли гордый лавр сих дребезгов цветка? О дайте ж, дайте для венка Мне листьев с мертвых сих обломков! Остатки Древности святой, Когда безмолвно я над вами Парю крылатою мечтой - Века сменяются веками, Как волны моря, предо мной! И с великанами былыми Тогда я будто как с родными, И неземного бытия Призыв блаженный слышу я! Но день погас, а я душою К сим камням будто пригвожден, И вот уж яхонтовой мглою Оделся вечный небосклон. По морю синего эфира, Как челн мистического мира, Царица ночи поплыла, И на чудесные громады Свои опаловые взгляды, Сквозь тень лесную, навела. Рубины звезд над нею блещут И меж столбов седых трепещут; И, будто движа их, встают Из-под земли былого дети И мертвый град свой узнают, Паря во мгле тысячелетий... Зверей и птиц ночных приют, Давно минувшего зерцало, Ничтожных дребезгов твоих Для градов наших бы достало! К обломкам гордых зданий сих, О Альнаскары! приступите, Свои им грезы расскажите, Откройте им: богов земных О чем тщеславие хлопочет? Чего докучливый от них Народов муравейник хочет?.. Ты прав, божественный певец: Века веков лишь повторенье! Сперва - свободы обольщенье, Гремушки славы наконец; За славой - роскоши потоки, Богатства с золотым ярмом, Потом - изящные пороки, Глухое варварство потом!.. Это прекрасно! Энергия последних стихов удивительна! Остальные элегии (между коими шестая весьма замечательна) заключают в себе недостатки и красоты, уже нами указанные: силу выражения, переходящую часто в надутость, яркость описания, затемненную иногда неточностию. Вообще главные достоинства "Фракийских элегий": блеск и энергия; главные недостатки: напыщенность и однообразие. К "Фракийским элегиям" присовокуплены разные мелкие стихотворения, имеющие неоспоримое достоинство: везде гармония, везде мысли, изредка истина чувств. Если бы г. Тепляков ничего другого не написал, кроме элегии "Одиночество" и станса "Любовь и Ненависть", то и тут занял бы он почетное место между нашими поэтами. Заключим разбор, выписав стихотворение, которым заключается и книга г. Теплякова. Одиночество I В лесу осенний ветр и стонет и дрожит; По морю темному ревучий вал кочует; Уныло крупный дождь в окно мое стучит; - Раздумье тяжкое мечты мои волнует. II Мне грустно! догорел камин трескучий мой; Последний красный блеск над угольями вьется; Мне грустно! тусклый день уж гаснет надо мной; Уж с неба темного туманный вечер льется. III Как сладко он для двух супругов пролетит, В кругу, где бабушка внучат своих ласкает; У кресел дедовских красавица сидит - И былям старины, работая, внимает!