Александр Сергеевич Пушкин. (652)

VI ЗАПИСЬ СО СЛОВ Н. СВЕЧИНА Немецкие указы Пугачева писаны были рукою Шванвича. Отец его, Александр Мартынович, был майором и кронштадтским комендантом - после переведен в Новгород. Он был высокий и сильный мужчина. Им разрублен был Алексей Орлов в трактирной ссоре. Играя со Свечиным в ломбр, он имел привычку закуривать свою пенковую трубочку, а между тем заглядывать в карты. Женат был на немке. Сын его старший недавно умер. (Слышано от Свечина.) ИСТОРИЧЕСКИЕ СТАТЬИ И МАТЕРИАЛЫ NOTE SUR LA REVOLUTION D'IPSYLANTI Le hospodar Ipsylanti** trahit la cause de l'Etherie et fut cause de la mort de Riga etc. Son fils Alexandre fut etheriste, probablement du choix de Capo-d'Istria et de l'aveu de l'empereur; ses freres, Кантакузин, Кантогони, Сафианос, Mano. - Michel Souzzo fut recu etheriste en 1820; Alexandre Souzzo, hospodar de Valachie, apprit le secret de l'etherie par son secretaire (Valetto) qui se laissa penetrer ou gagner en devenant son gendre. Alexandre Ipsylanti en janvier 1821 envoya un certain Aristide en Servie avec un traite d'alliance offensive et defensive entre cette province et lui, general des armees de la Grece. Aristide fut saisi par Alexandre Souzzo, ses papiers et sa tete furent envoyes a Constantinople - cela fit que les plans furent changes de suite. - Michel Souzzo ecrivit a Kicheneff. - On empoisonna Alexandre Souzzo et Ipsylanti passa a la tete de quelques arnautes et proclama la revolution. Les capitans sont des independants, corsaires, brigands ou employes turcs revetus d'un certain pouvoir. Tels furent Lampro etc. et en dernier lieu Formaki, Iordaki-Olimbiotti, Калакотрони, Кантогони, Anastasas etc. - Iordaki-Olimbiotti fut dans l'armee d'Ipsylanti. Ils se retirerent ensemble vers les fronti eres de la Hongrie. - Alexandre Ipsylanti menace d'assassinat s'enfuit d'apres son avis et fulmina sa proclamation. Iordaki a la tete de 800 hommes combattit 5 fois l'armee turque, s'enferma enfin dans le monastere (de Sekou), trahi par les juifs, entoure de turcs il mit le feu a sa poudre et sauta. Formaki, capitan, etheriste, fut envoye de la Moree a Ipsylanti, se battit en brave et se rendit a cette derniere affaire. Decapite a Constantinople. {1} NOTE SUR PENDA-DEKA Penda-Deka fut eleve a Moscou - en 1817 il servit de truchement a un eveque grec r efugie, et fut remarque de l'empereur et de Capo-d'Istria. Lors du massacre de Galatz il s'y trouva. Deux cents grecs assassinerent150 turcs; 60 de ces derniers furent brules dans une maison ou ils s'etaient r efugies. Penda-Deka vint quelques jours apr es a Ibrail comme espion. Il se presenta chez le Pacha et fuma avec lui comme sujet russe. Il rejoignit Ipsylanti a Tergovitch: celui-ci l'envoya calmer les troubles de Yassy. Il y trouva les Grecs vexes par les boyards; sa presence d'esprit et sa fermete les sauverent. Il prit de munitions pour 1.500 h. tandis qu'il n'en avait que 300. Pendant 2 mois il fut prince de Moldavie. Kaнтакузин arriva et prit le commandement; on se retira vers Stinka. Kantakuzin envoya Penda-Deka reconnaitre les ennemis; l'avis de Penda-Deka fut de se fortifier a Barda (I-re station vers Yassy). Kantakuzin se retira a Skoulian et demanda que Penda-Deka fit son entree dans la quarantaine. Penda-Deka accepta. Penda-Deka nomma son second Papas-Ouglou arnaute. Il n'y a pas de doute que le prince Ipsylanti eut pu prendre Ibrail et Jourja. Les turcs fuyaient de toute part croyant voir les Russes a leur trousses. A Boucharest - les deputes bulgares (entre autres Capigibachi) proposerent a Ipsylanti d'insurger tout leur pays - il n'osa! Le massacre de Galatz fut ordonne par A. Ipsylanti - en cas que les Turcs ne voulussent pas rendre les armes. 1 О РУССКОЙ ИСТОРИИ XVIII ВЕКА По смерти Петра I движение, переданное сильным человеком, все еще продолжалось в огромных составах государства преобразованного. Связи древнего порядка вещей были прерваны навеки; воспоминания старины мало-помалу исчезали. Народ, упорным постоянством удержав бороду и русский кафтан, доволен был своей победою и смотрел уже равнодушно на немецкий образ жизни обритых своих бояр. Новое поколение, воспитанное под влиянием европейским, час от часу более привыкало к выгодам просвещения. Гражданские и военные чиновники более и более умножались; иностранцы, в то время столь нужные, пользовались прежними правами; схоластический педантизм по-прежнему приносил свою неприметную пользу. Отечественные таланты стали изредка появляться и щедро были награждаемы. Ничтожные наследники северного исполина, изумленные блеском его величия, с суеверной точностию подражали ему во всем, что только не требовало нового вдохновения. Таким образом, действия правительства были выше собственной его образованности и добро производилось ненарочно, между тем как азиатское невежество обитало при дворе 1. Петр I не страшился народной свободы, неминуемого следствия просвещения, ибо доверял своему могуществу и презирал человечество, может быть, более, чем Наполеон2. Аристокрация после его неоднократно замышляла ограничить самодержавие; к счастию, хитрость государей торжествовала над честолюбием вельмож, и образ правления остался неприкосновенным. Это спасло нас от чудовищного феодализма, и существование народа не отделилось вечною чертою от существования дворян. Если бы гордые замыслы Долгоруких и проч. совершились, то владельцы душ, сильные своими правами, всеми силами затруднили б или даже вовсе уничтожили способы освобождения людей крепостного состояния, ограничили б число дворян и заградили б для прочих сословий путь к достижению должностей и почестей государственных. Одно только страшное потрясение могло бы уничтожить в России закоренелое рабство; нынче же политическая наша свобода неразлучна с освобождением крестьян, желание лучшего соединяет все состояния противу общего зла, и твердое, мирное единодушие может скоро поставить нас наряду с просвещенными народами Европы. Памятниками неудачного борения аристокрации с деспотизмом остались только два указа Петра III-го о вольности дворян, указы, коими предки наши столько гордились и коих справедливее должны были бы стыдиться. Царствование Екатерины II имело новое и сильное влияние на политическое и нравственное состояние России. Возведенная на престол заговором нескольких мятежников, она обогатила их на счет народа и унизила беспокойное наше дворянство. Если царствовать значит знать слабость души человеческой и ею пользоваться, то в сем отношении Екатерина заслуживает удивление потомства. Ее великолепие ослепляло, приветливость привлекала, щедроты привязывали. Самое сластолюбие сей хитрой женщины утверждало ее владычество. Производя слабый ропот в народе, привыкшем уважать пороки своих властителей, оно возбуждало гнусное соревнование в высших состояниях, ибо не нужно было ни ума, ни заслуг, ни талантов для достижения второго места в государстве. Много было званых и много избранных; но в длинном списке ее любимцев, обреченных презрению потомства, имя странного Потемкина будет отмечено рукою истории. Он разделил с Екатериною часть воинской ее славы, ибо ему обязаны мы Черным морем и блестящими, хоть и бесплодными, победами в северной Турции3.