Александр Сергеевич Пушкин. (725)

Об издании газеты (стр. 365). Записка, мотивирующая необходимость создания новой газеты, представленная Пушкиным главному начальнику III Отделения и шефу жандармов генерал-адъютанту А. X. Бенкендорфу при личном письме на его же имя от 27 мая 1832 г., вчерне набросана была поэтом еще в 1830 г. В первом варианте записки Пушкин добивался только права на реорганизацию "Литературной газеты" А. А. Дельвига в газету "литературную и политическую". Эти хлопоты, прерванные из-за обострения политической обстановки в России в связи с событиями июльской революции во Франции, Пушкин возобновил летом 1831 г., в разгар польского восстания, мотивируя свой проект необходимостью "соединить" в новом литературно-политическом органе всех "писателей с дарованиями", в том числе и тех, которые "все еще дичатся", полагая, что "правительство", то есть император Николай I и его ближайшее окружение, "неприязненно к просвещению". Не изжив еще до конца иллюзий, связанных с верой в "революцию сверху", и в Николая, как продолжателя "дела" Петра, как возможного политического реформатора, Пушкин указывал в своем обращении к Бенкендорфу в 1831 г. на то, что "правительству легко будет извлечь" из объединенных в новом издании литераторов "всевозможную пользу", особенно, когда "бог даст мир и государю досуг будет заняться устройством успокоенного государства". Поднимая в 1832 г. в третий раз вопрос о разрешении ему издания газеты, Пушкин был уже гораздо трезвее - свое желание стать редактором и издателем большой газеты он мотивировал соображениями материально-бытового порядка (см. его письмо к Бенкендорфу от 27 мая 1832 г., т. 10). Издание газеты было разрешено Пушкину царем осенью 1832 г. "Носятся приятные слухи, - отмечал Н. И. Надеждин в "Молве", - что А. С. Пушкин будет издавать в С.-Петербурге газету: ни имени, ни времени выхода, ни расположения ее не знаем, но искренне радуемся и поздравляем русскую публику" ("Молва", 1832, Э 61, стр. 243). Эти надежды, однако, не оправдались. Газета была разрешена, но под таким цензурно-полицейским контролем и с такими ограничениями редакторских прав Пушкина, что сам поэт не захотел воспользоваться предоставленным ему разрешением (об этом см. т. 6, стр. 455-456). Книжная торговля ограничивалась переводами кой-каких романов и перепечатанием сонников и песенников. - В первой редакции записки, относящейся к лету 1830 г., строки эти имели следующее продолжение: "Человек, имевший важное влияние на русское просвещение, посвятивший жизнь единственно на ученые труды, Карамзин первый показал опыт торговых оборотов в литературе. Он и тут (как и во всем) был исключением из всего, что мы привыкли видеть у себя. Литераторы во время царствования покойного императора были оставлены на произвол цензуре своенравной и притеснительной. Редкое сочинение доходило до печати. Весь класс писателей (класс важный у нас, ибо по крайней мере составлен он из грамотных людей) перешел на сторону недовольных. Правительство сего не хотело замечать: отчасти из великодушия (к несчастию, того не понимали или не хотели понимать), отчасти от непростительного небрежения. Могу сказать, что в последнее пятилетие царствования покойного государя я имел на все сословие литераторов гораздо более влияния, чем министерство, несмотря на неизмеримое неравенство средств". Злонамеренность была бы с моей стороны столь же безрассудна, как и неблагодарна. - В первой редакции записка имела следующую концовку: "Злонамеренность или недоброжелательство было бы с их стороны столь же безрассудно, как и неблагодарно. Не в обвинение издателей других журналов, но единственно для изъяснения причин, принуждающих нас прибегнуть к высочайшему покровительству, осмеливаемся заметить, что личная честь не только писателей, но и их матерей и отцов находится ныне во власти издателей политического журнала, ибо обиняки (хотя и явные) не могут быть остановлены цензурою". В последних строках Пушкин имел в виду пасквиль Булгарина, на который он ответил статьей "О записках Видока" (см. т. 6). Об издании журнала "Современник" (стр. 369). 31 декабря 1835 г. Пушкин обратился к шефу жандармов гр. А.X. Бенкендорфу с официальным письмом, в котором, никак не упоминая о неиспользованном им в 1832 г. разрешении царя на издание газеты (см. выше, стр. 485), выдвигал новый план собственного периодического издания (см. т. 10). На этом письме сохранилась пометка Бенкендорфа от 10 января 1836 г.: "Государь позволил через ценсуры, о чем уведомить Уварова". 14 января 1836 г. Бенкендорф довел об этом до сведения С.С. Уварова как главы цензурного ведомства, а 17 января того же года А.А. Краевский известил своих московских друзей о том, что Пушкин "получил от государя позволение издавать журнал вроде "Quarterly Review", четырьмя книжками в год, и начинает с марта" ("Лит. наследство", т. 16-18, 1934, стр. 716). В редакции, очень близкой тексту, опубликованному выше, объявление о подписке на "Современник" появилось в "Северной пчеле" от 3 февраля 1836 г., Э 27, стр. 105. С.-Петербургский цензурный комитет, заслушав записку Пушкина лишь 10 марта 1836 г., приобщил ее, в качестве программы будущего журнала, к официальному делу об издании "Современника". Ю.Г. Оксман ПУШКИН В РАБОТЕ НАД "ИСТОРИЕЙ ПУГАЧЕВА" Первым исследователем и популяризатором событий крестьянской войны 1773-1774 гг., возглавленной донским казаком Емельяном Пугачевым в далеких Оренбургских степях, Пушкин стал совершенно неожиданно для своих читателей. И в самом деле, все известные современникам факты политической и литературной биографии великого поэта после разгрома декабристов, а еще более в пору восстания Польши и новгородских военных поселян, никак, казалось бы, не могли предопределить обращения автора "Евгения Онегина" и "Повестей Белкина" к пугачевской тематике. А между тем именно Пугачев, как вождь и вдохновитель крестьянского восстания, грозившего опрокинуть ненавистный народу крепостной строй, с самого начала 1833 г. оказывается в центре литературных, общественно-политических и научно-исследовательских интересов Пушкина. Этот же образ не перестает волновать мысль и творческое воображение поэта до последних месяцев его жизни.