- 1101 Просмотр
- Обсудить
Луна в носилках, о постой, постой,
В моих глазах останься на постой!
Твои глаза убийцами слывут,
Но злей их — яд, коварный и густой.
Вздыхать я стал бы у твоих дверей, —
Вздох обернется смертной пустотой!
Я стал Меджнуном у второй Лейли.
Чудак смешон своею простотой.
Не диво, что полудремотных глаз
Полудобычей стал певец простой.
На родинку бы милую взглянуть
И захлебнуться счастья высотой.
О Навои, не думай о себе:
Твой идол полн бесцельной суетой!
* * *
Зеркало становится водою от лица, что темень гонит прочь.
Точно так, как ледяным сосулькам солнца вешнего не превозмочь.
Приподняв платок, ты показала, что равно прелестны лик и стан,
Будто это в самый миг навруза, где спешат сравниться день и ночь!
Коль зашить расселины захочешь — в сердце, обращенном в сто кусков,
То стрела, сшивающая сердце, станет для тебя иглой точь-в-точь.
Дремлют искорки разлуки в теле, превращенном в неостывший прах,
Будто пламя, что булат из камня высекает, хлещет во всю мочь!
Что ж ты мое сердце изловила, что ж ты столько раз меня гнала:
Ведь бежав из плена, зверь не станет больше до ошейника охоч!
Кравчий, в моем сердце скорбь вселенной, вековечной горестности дщерь, —
Сделается пусть огонь печали чашею веселия точь-в-точь!
Откажись же от души и тела, Навои, — ведь нет в любви земной
Средства против горестей и жалоб: лишней мукой сердце не морочь!
* * *
Правоверные, слышите вы себялюбца стенанья?
Взвился вопль до небес из страны, где живут мусульмане.
Обещал мне лобзания твой животворный рубин:
Хоть была это ложь, оживили меня обещанья!
Солнце вырвалось ало из ласковых прядей твоих,
Словно птица из плена, безумец — из пут назиданья!
В дни разлуки забыла меня луноликая та:
Если близость найду, позабуду про дни расставанья.
Если в чаше вина отражен мой прелестный кумир,
Нечестивцем я стану, расставшись с той сладкою данью.
Ты, что чести и славы все требуешь от Навои,
Знай — от чести и славы ушел он в земные скитанья.
* * *
Цвет прядей твоих — это амбра иль мускус Китая?
Вкус губ твоих — сахар иль меда струя золотая?
Бесчестья зуннаром не стали ли пряди твои?
Не клонят ли смертные выю, его обретая?
Не сердца ль огнем пламенеет твой жаркий рубин?
Не в чаше ль твоей — роза светится, как огневая?
Сердечной казны не стрела ль твоя стала замком,
Где свежие губы, как перстня оправа литая?
«Хмельного влюбленного я умертвила!» — скажи.
Противились шейхи, но ты их взманила, блистая!
Дехканин, меня в ее сад и цветник не тяни —
Жасмин или роза верней? Вот задача простая!
Как лед ее сердце… Что ж сделаешь ты, Навои:
Издашь ли ты вопль, иль заплачешь, тоски не скрывая?
* * *
Соловей, лишенный розы, умолкает, не поет;
Попугай, лишенный лакомств, красноречье где найдет?
Я твоей любви лишился. Словно пламя — каждый вздох.
Я вздыхаю, опасаясь, чтоб не вспыхнул небосвод.
И за то, что я не плачу, ты не упрекай меня:
Кто давно от скорби умер, разве может плакать тот?
День и ночь молю аллаха — умертви, но не карай!
Лучше потерять мне душу, чем терпеть разлуки гнет.
Вкруг свечи своей улыбки ночью вился мотылек,
Он свечи своей лишился в час, когда заря встает.
Навои с тобой в разлуке птицей безголосой был.
Не лишай раба отныне царственных своих щедрот!
* * *
Стрелы милой полетели в грудь мне, обнаружив путь
Смерти — к сердцу, ну а сердцу входом в жизнь тот служит путь.
Как с окружности высокой к центру линии ведут,
Так с небес несутся стрелы, намечая в душу путь.
Стрелами я весь изранен, горем я пронзен насквозь,
В ливне стрел моя дорога, мой все хуже, хуже путь.
Пусть моей разлуки раны будут, как пути чертеж.
Пусть моей прекрасной пери будет нужен этот путь.
У меня перед глазами ярких уст твоих мечта.
Кровь из глаз моих струится — с мукой дружен этот путь.
Как же в кабачок свиданья, виночерпий, мне пройти? —
Держит молодой и старый в сторону все ту же путь.
Навои, я зашиваю раны на груди своей,
Чтоб осталась пери в сердце, чтобы закрыть наружу путь.
* * *
Недруги меня чернят. Кто подскажет, как мне быть?
Пери, я не виноват. Кто подскажет, как мне быть?
Обижаемый людьми, их обидчиком слыву,
Все в стране меня бранят. Кто подскажет, как мне быть?
Пери — наилучший врач. У меня любимой нет,
Смерти избегу навряд. Кто подскажет, как мне быть?
Я народу нес добро, а народ со мной жесток,
Милостью господь богат — пусть он скажет, как мне быть?
Навои, покину я родину — в родном краю
Ничему уже не рад. Кто подскажет, как мне быть?
* * *
Если б был я быстрым ветром, я б своей любви достиг.
В прах у ног твоих прекрасных уронить хочу свой лик.
Меж камней в пустыне дикой окровавленный тюльпан —
Я камнями милой ранен, я того цветка двойник.
Плачет все, когда я плачу, посмотрите на меня —
Каждый глаз мой полон крови — он кровавых слез родник.
Клюв у ворона как будто красных губ твоих рубин, —
Будто бы к губам любимой хищник в степь любви проник.
Глаз мой — цель, стрела-ресница, целься, целься прямо в глаз,
Чтобы образ нежной пери из жемчужных слез возник.
Небо, красотой своею не торгуй — твоя звезда
Драхмы для слепца не стоит, в темноте он жить привык.
Пишет Навои о пери, рассыпает жемчуг слов,
Пери же в него кидает только камни каждый миг.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.