- 987 Просмотров
- Обсудить
Бедные мы! что наш ум?- сквозь туман озаряющий факел Бурей гонимый наш челн по морю бедствий и слез; Счастие наше в неведеньи жалком, в мечтах и безумстве: Свечку хватает дитя, юноша ищет любви.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Твой друг ушел, презрев земные дни, Но ты его, он молит, вспомяни. С одним тобой он сердцем говорил, И ты один его не отравил. Он не познал науки чудной жить: Всех обнимать, всех тешить и хвалить, Чтоб каждого удобней подстеречь И в грудь ловчей воткнуть холодный меч. Но он не мог людей и пренебречь: Меж ними ты, старик отец и мать.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Жизнью земною играла она, как младенец игрушкой. Скоро разбила ее: верно, утешилась там.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Смертный, гонимый людьми и судьбой! расставаяся с миром, Злобу людей и судьбы сердцем прости и забудь. К солнцу впоследнее взор обрати, как Руссо, и утешься: В тернах заснувшие здесь, в миртах пробудятся там.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Мы не смерти боимся, но с телом расстаться нам жалко: Так не с охотою мы старый сменяем халат.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Мрак распростерся везде.— И я под крылами Морфея, Скукой вчера отягчен, усыпился и грезил: Будто б муза ко мне на облаке алом слетела, И благодать воцарилась в бедной хате пиита. С благоговеньем взирал на прелестны богинины взоры, Руку простер я возжечь фимиам, но рука онемела, Как от волшебной главы злой Медузы, сын пропасти лютой. «Феб!— я воскликнул,— почто я последней лишаюся силы? Что отвергаешь мои тебе приносимые жертвы? Или назначил мне рок вовеки не быть твоим сыном?» — «Нет!— мне сказала тогда богиня, со пламенным взором,— Ты преступаешь закон — и в неге Морфею предался. Спишь — и твоя на стене пребывает в безмолвии лира! Спишь — и фантазии луч остается тобой не обделан! Встань, отряси от очей последню дремоту, и лирой Превознеси ты тот день, который увидел рожденье, Славой увенчался век еще младого пиита. Да воспоется тобою Вильгельма счастливая участь!» Я встрепенулся, восстал и на лире гремящей Вильгельму Песнь вопил: «О любимец пресветлого Феба, ты счастлив! Музы лелеют тебя и лирою слух твой пленяют! Ты не рожден быть со мною на степени равной Фортуны — Нет! твой удел с Алцеем и Пиндаром равен пребудет, Лирой, как древний Орфей, поколеблешь ты камни и горы! Парки, прядите вы жизнь Вильгельмову многие лета! Дайте, чтоб бедный пиит его славу бессмертну увидел!»
Примечания
См. раздел В.Кюхельбекера на этом сайте.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Лилета, пусть ветер свистит и кверху метелица вьется; Внимая боренью стихий, и в бурю мы счастливы будем, И в бурю мы можем любить! ты знаешь, во мрачном Хаосе Родился прекрасный Эрот. V ужасном волненье морей, когда громы сражались с громами, И тьма устремлялась на тьму, и белая пена кипела,— Явилась богиня любви, в коральной плывя колеснице, И волны пред ней улеглись. И мы, под защитой богов, потопим в веселии время. Бушуйте, о чада зимы, осыпайтеся, желтые листья! Но мы еще только цветем, но мы еще жить начинаем В объятиях неясных любви. И радостно сбросим с себя мы юности красну одежду, И старости тихой дадим дрожащую руку с клюкою, И скажем: о старость, веди наслаждаться любовью в том мире, Уж мы насладилися здесь.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Поэт надутый Клит Навеки заклялся со мною говорить. О Клит возлюбленный! смягчися, умоляю: Я без твоих стихов бессонницей страдаю!
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Хлоя старика седого Захотела осмеять И шепнула: «Я драгого Под окошком буду ждать». Вот уж ночь; через долину, То за холмом, то в кустах, Хлоя видит старичину С длинной лестницей в руках. Тихо крадется к окошку, Ставит лестницу — и вмиг, Протянув сухую ножку, К милой полетел старик. Близок к месту дорогому, На щеке дрожит слеза. Хлоя зеркало седому Прямо сунула в глаза. И любовник спотыкнулся, Вниз со страха соскочил, Побежал, не оглянулся И забыл, зачем ходил. Хлоя поутру спросила: «Что же, милый, не бывал? Уж не я ль тебя просила И не ты ли обещал?» Зубы в зубы ударяя, Он со страхом отвечал: «Домовой меня, родная, У окна перепугал...» Хоть не рад, но должно, деды, Вас тихонько побранить! Взгляньте в зеркало — вы седы, Вам ли к девушкам ходить?
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Ни рыжая брада, ни радость старых лет, Ни дряхлая твоя супруга, Ни кони не спасли от тяжкого недуга... И Агафона нет! Потух, как от копыт огонь во мраке ночи, Как ржанье звучное усталого коня!.. О небо! со слезой к тебе подъемлю очи И, бренный, не могу не вопросить тебя: Ужель не вечно нам вожжами править можно И счастие в вине напрасно находить? Иль лучшим кучерам жить в мире лучшем должно, А нам с худыми быть!.. Увы! не будешь ты потряхивать вожжею; Не будешь лошадей бить плетию своею; И, усом шевеля, по-русски их бранить; Уже не станешь ты и по воду ходить! Глас молодецкий не прольется, И путник от тебя уж не зажмет ушей, И при сияньи фонарей Уж глас форейтора тебе не отзовется, И ах! Кузьминишна сквозь слез не улыбнется! Умолкло все с тобой! Кухарки слезы льют, Супруга, конюхи венки из сена вьют, Глася отшедшему к покою: "Когда ты умер - черт с тобою!"
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Вот бедный Дельвиг здесь живет, Не знаем суетою, Бренчит на лире и поет С подругою-мечтою. Пускай невежество гремит Над мудрою главою, Пускай и эгоизм кричит С фортуною слепою,— Один он с леностью живет, Блажен своей судьбою, Век свой о радости поет И незнаком с тоскою. O счастии не говорит, Но счастие с тобою Живет — и будет вечно жить И с леностью святою!
А.А.Дельвиг. Полное собрание стихотворений.
Библиотека поэта. Большая серия, 2-е изд.
Ленинград: Советский писатель, 1959.
Блажен, о юноша! кто, подражая мне, Не любит рассылать себя по всем журналам, Кто час любовников пропустит в сладком сне И круг простых друзей предпочитает балам. Когда неистовый влетит к нему Свистов, Он часто по делам из комнаты выходит. Ему ж нет времени писать дурных стихов, Когда за книгой день, с супругой ночь проводит. Зато, взгляните, он как дуб высок и прям. Что вялый перед ним угодник дам и моды? Цвет полных яблоков разлился по щекам, Благоразумен, свеж он и в преклонны годы. А ты, слепой глупец, иль новый философ! О, верь мне, и в очках повеса всё як повеса. Что будет из тебя под сединой власов, Когда устанешь ты скакать средь экосеса? Скажи, куда уйдешь от скуки и жены, Жены, которая за всякую морщину Ее румяных щек бранится на тебя?— Пример достойнейший и дочери, и сыну! Что усладит, скажи, без веры старика? Что память доброго в прошедшем сохранила? Что совесть... ты молчишь! беднее червяка, Тебе постыла жизнь, тебя страшит могила!
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Дитятей часто я сердился, Игрушки, няньку бил; Еще весь гнев не проходил, Как я стыдился. Того уж нет! и я влюбился, Томленьем грудь полна! Бывало, взглянет лишь Она — И я стыдился. Того уж нет! вот я женился На ветреной вдове; Гляжу — рога на голове! Я застыдился. Того уж нет! теперь явился В собранье с париком. Что ж?— громкий смех над стариком. Тут я взбесился.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Как? житель гордых Альп, над бурями парящий, Кто кроет солнца лик развернутым крылом, Услыша под скалой ехидны свист шипящий, Раздвинул когти врозь и оставляет гром? Тебе ль, младой вещун, любимец Аполлона, На лиру звучную потоком слезы лить, Дрожать пред завистью и, под косою Крона Склоняся, дар небес в безвестности укрыть? Нет, Пушкин, рок певцов — бессмертье, не забвенье, Пускай Армениус, ученьем напыщен, В архивах роется и пишет рассужденье, Пусть в академиях почетный будет член, Но он глупец — и с ним умрут его творенья! Ему ли быть твоих гонителем даров? Брось на него ты взор, взор грозного презренья, И в малый сонм вступи божественных певцов. И радостно тебе за Стиксом грянут лиры, Когда отяготишь собою ты молву! И я, простой певец Либера и Темиры, Пред Фебом преклоня молящую главу, С благоговением ему возжгу куренье И воспою: «Хвала, кто с нежною душой, Тобою посвящен, о Феб, на песнопенье, За гением своим прямой идет стезей!» Что зависть перед ним, ползущая змеею, Когда с богами он пирует в небесах? С гремящей лирою, с любовью молодою Он Крона быстрого и не узрит в мечтах. Но невзначай к нему в обитель постучится Затейливый Эрот младенческой рукой, Хор смехов и харит в приют певца слетится, И слава с громкою трубой.
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.