Данте Алигьери. Божественная комедия (32)

 61 Меж Савеной и Рено молвить sipa;
 Немудрено: мы с алчностью своей
 До смертного не расстаемся хрипа".

 64 Тут некий бес, среди его речей,
 Стегнул его хлыстом и огрызнулся:
 "Ну, сводник! Здесь не бабы, поживей!"

 67 Я к моему вожатому вернулся;
 Пройдя немного, мы пришли туда,
 Где длинный гребень от скалы тянулся.

 70 Мы на него взобрались без труда
 И с этим истязуемым народом,
 Направо взяв, расстались навсегда.

 73 И там, где гребень нависает сводом,
 Чтоб дать толпе бичуемой пройти, -
 Мой вождь сказал: "Постой - и мимоходом

 76 Свои глаза на этих обрати,
 Которых ты еще не видел лица,
 Пока им было с нами по пути".

 74 Под древний мост спешила вереница
 Второго ряда, двигаясь на нас,
 Стегаемая, как и та станица.

 82 И вождь, не ждав вопроса этот раз,
 Сказал: "Взгляни вот на того, большого:
 Ему и боль не увлажняет глаз.

 85 Как полон он величества былого!
 То мудрый и отважный властелин,
 Ясон, руна стяжатель золотого.

 88 Приплыв на Лемнос средь морских пучин,
 Где женщины, отринув все, что свято,
 Предали смерти всех своих мужчин,

 91 Он обманул, украсив речь богато,
 Младую Гипсипилу, в свой черед
 Товарок обманувшую когда-то.

 94 Ее он бросил там понесшей плод;
 За это он так и бичуем злобно,
 И также за Медею казнь несет.

 97 С ним те, кто обманул ему подобно;
 Про первый ров и тех, кто стиснут в нем,
 Нет нужды ведать более подробно".

 100 Достигнув места, где тропа крестом
 Пересекает грань второго вала,
 Чтоб дальше снова выгнуться мостом,

 103 Мы слышали, как в ближнем рву визжала
 И рылом хрюкала толпа людей
 И там себя ладонями хлестала.

 106 Откосы покрывал тягучий клей
 От снизу подымавшегося чада,
 Несносного для глаз и для ноздрей.

 109 Дно скрыто глубоко внизу, и надо,
 Дабы увидеть, что такое там,
 Взойти на мост, где есть простор для взгляда.

 112 Туда взошли мы, и моим глазам
 Предстали толпы влипших в кал зловонный,
 Как будто взятый из отхожих ям.

 115 Там был один, так густо отягченный
 Дермом, что вряд ли кто бы отгадал,
 Мирянин это или постриженный.

 118 Он крикнул мне: "Ты что облюбовал
 Меня из всех, кто вязнет в этой прели?"
 И я в ответ: "Ведь я тебя встречал,

 121 И кудри у тебя тогда блестели;
 Я и смотрю, что тут невдалеке
 Погряз Алессио Интерминелли".

 124 И он, себя темяша по башке:
 "Сюда попал я из-за льстивой речи,
 Которую носил на языке".

 127 Потом мой вождь: "Нагни немного плечи, -
 Промолвил мне, - и наклонись вперед,
 И ты увидишь: тут вот, недалече

 130 Себя ногтями грязными скребет
 Косматая и гнусная паскуда
 И то присядет, то опять вскокнет.

 133 Фаида эта, жившая средь блуда,
 Сказала как-то на вопрос дружка:
 "Ты мной довольна?" - "Нет, ты просто чудо!"

 136 Но мы наш взгляд насытили пока".


ПЕСНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

 1 О Симон-волхв, о присных сонм злосчастный,
 Вы, что святыню божию, Добра
 Невесту чистую, в алчбе ужасной

 4 Растлили ради злата и сребра,
 Теперь о вас, казнимых в третьей щели,
 Звенеть трубе назначена пора!

 7 Уже над новым рвом мы одолели
 Горбатый мост и прямо с высоты
 На середину впадины смотрели.

 10 О Высший Разум, как искусен ты
 Горе, и долу, и в жерле проклятом,
 И сколько показуешь правоты!

 13 Повсюду, и вдоль русла, и по скатам,
 Я увидал неисчислимый ряд
 Округлых скважин в камне сероватом.

 16 Они совсем такие же на взгляд,
 Как те, в моем прекрасном Сан-Джованни,
 Где таинство крещения творят.

 19 Я, отрока спасая от страданий,
 В недавний год одну из них разбил:
 И вот печать, в защиту от шептаний!

 22 Из каждой ямы грешник шевелил
 Торчащими по голени ногами,
 А туловищем в камень уходил.