Данте Алигьери. Божественная комедия (42)

 115 И, встав, кругом обводит взгляд застылый,
 Еще в себя от муки не придя,
 И вздох, взирая, издает унылый, -

 118 Таков был грешник, вставший погодя.
 О божья мощь, сколь праведный ты мститель,
 Когда вот так сражаешь, не щадя!

 121 Кто он такой, его спросил учитель.
 И тот: "Я из Тосканы в этот лог
 Недавно сверзился. Я был любитель

 124 Жить по-скотски, а по-людски не мог,
 Да мулом был и впрямь; я - Ванни Фуччи,
 Зверь, из Писгойи, лучшей из берлог".

 127 И я вождю: "Пусть подождет у кручи;
 Спроси, за что он спихнут в этот ров;
 Ведь он же был кровавый и кипучий".

 130 Тот, услыхав и отвечать готов,
 Свое лицо и дух ко мне направил
 И от дурного срама стал багров.

 133 "Гораздо мне больнее, - он добавил, -
 Что ты меня в такой беде застал,
 Чем было в миг, когда я жизнь оставил.

 136 Я исполняю то, что ты желал:
 Я так глубоко брошен в яму эту
 За то, что утварь в ризнице украл.

 139 Тогда другой был привлечен к ответу.
 Но чтобы ты свиданию со мной
 Не радовался, если выйдешь к свету,

 142 То слушай весть и шире слух открой:
 Сперва в Пистойе сила Черных сгинет,
 Потом Фьоренца обновит свой строй.

 145 Марс от долины Магры пар надвинет,
 Повитый мглою облачных пелен,
 И на поля Пиценские низринет,

 148 И будет бой жесток и разъярен;
 Но он туман размечет своевольно,
 И каждый Белый будет сокрушен.

 151 Я так сказал, чтоб ты терзался больно!"


ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ


 1 По окончаньи речи, вскинув руки
 И выпятив два кукиша, злодей
 Воскликнул так: "На, боже, обе штуки!"

 4 С тех самых пор и стал я другом змей:
 Одна из них ему гортань обвила,
 Как будто говоря: "Молчи, не смей!",

 7 Другая - руки, и кругом скрутила,
 Так туго затянув клубок узла,
 Что всякая из них исчезла сила.

 10 Сгори, Пистойя, истребись дотла!
 Такой, как ты, существовать не надо!
 Ты свой же корень в скверне превзошла!

 13 Мне ни в одном из темных кругов Ада
 Строптивей богу дух не представал,
 Ни тот, кто в Фивах пал с вершины града.

 16 Он, не сказав ни слова, побежал;
 И видел я, как следом осерчало
 Скакал кентавр, крича: "Где, где бахвал?"

 19 Так много змей в Маремме не бывало,
 Сколькими круп его был оплетен
 Дотуда, где наш облик брал начало.

 22 А над затылком нависал дракон,
 Ему налегший на плечи, крылатый,
 Которым каждый встречный опален.

 25 "Ты видишь Кака, - мне сказал вожатый. -
 Немало крови от него лилось,
 Где Авентин вознес крутые скаты.

 28 Он с братьями теперь шагает врозь
 За то, что обобрал не без оглядки
 Большое стадо, что вблизи паслось.

 31 Но не дал Геркулес ему повадки
 И палицей отстукал до ста раз,
 Хоть тот был мертв на первом же десятке".

 34 Пока о проскакавшем шел рассказ,
 Три духа собрались внизу; едва ли
 Заметил бы их кто-нибудь из нас,

 37 Вождь или я, но снизу закричали:
 "Вы кто?" Тогда наш разговор затих,
 И мы пришедших молча озирали.

 40 Я их не знал; но тут один из них
 Спросил, и я по этому вопросу
 Догадываться мог об остальных:

 43 "А что же Чанфа не пришел к утесу?"
 И я, чтоб вождь прислушался к нему,
 От подбородка палец поднял к носу.

 46 Не диво, если слову моему,
 Читатель, ты поверишь неохотно:
 Мне, видевшему, чудно самому.