Данте Алигьери. Божественная комедия (98)

 148 При них и им подобных я видал
 Фьоренцу жившей столь благоуставно,
 Что всякий повод к плачу отпадал;

 151 При них народ господствовал так славно
 И мудро, что ни разу не была
 Лилея опрокинута стремглавно

 154 И от вражды не делалась ала".


ПЕСНЬ СЕМНАДЦАТАЯ

 1 Как вопросить Климену, слыша новость,
 Его встревожившую, поспешил
 Тот, кто в отцах родил к сынам суровость,

 4 Таков был я, и так я понят был
 И госпожой, и светочем священным,
 Который место для меня сменил.

 7 И Беатриче: "Пусть не будет пленным
 Огонь желанья; дай ему пылать,
 Отбив его чеканом сокровенным;

 10 Не потому, чтобы ты мог сказать
 Нам новое, а чтобы приучиться,
 Томясь по влаге, жажды не скрывать".

 13 "Мой ствол, чей взлет в такие выси мчится,
 Что, как для смертных истина ясна,
 Что в треугольник двум тупым не влиться,

 16 Так ты провидишь все, чему дана
 Возможность быть, взирая к Средоточью,
 В котором все совместны времена, -

 19 Когда Вергилий мне являл воочью
 Утес, где дух становится здоров,
 И мертвый мир, объятый вечной ночью,

 22 Немало я услышал тяжких слов
 О том, что в жизни для меня настанет,
 Хотя к ударам рока я готов;

 25 Поэтому мои желанья манит
 Узнать судьбу моих грядущих лет;
 Стрела, которой ждешь, ленивей ранит".

 28 Так я промолвил, вопрошая свет,
 Вещавший мне; так, повинуясь строго,
 Я Беатриче выполнил завет.

 31 Не притчами, в которых вязло много
 Глупцов, когда еще не пал, заклан,
 Грехи людей принявший агнец бога,

 34 Но ясной речью был ответ мне дан,
 Когда отец, пекущийся о чаде,
 Сказал, улыбкой скрыт и осиян:

 37 "Возможное, вмещаясь в той тетради,
 Где ваше начерталось вещество,
 Отражено сполна в предвечном взгляде,

 40 Не став необходимым оттого,
 Как и ладьи вниз по реке движенье-
 От взгляда, отразившего его.

 43 Оттуда так, как в уши входит пенье
 Органных труб, все то, что предстоит
 Тебе во времени, мне входит в зренье.

 46 Как покидал Афины Ипполит,
 Злой мачехой гонимый в гневе яром,
 Так и тебе Флоренция велит.

 49 Того хотят, о том хлопочут с жаром
 И нужного достигнут без труда
 Там, где Христос вседневным стал товаром.

 52 Вину молва возложит, как всегда,
 На тех, кто пострадал; но злодеянья
 Изобличатся правдой в час суда.

 55 Ты бросишь все, к чему твои желанья
 Стремились нежно; эту язву нам
 Всего быстрей наносит лук изгнанья.

 48 Ты будешь знать, как горестен устам
 Чужой ломоть, как трудно на чужбине
 Сходить и восходить по ступеням.

 61 Но худшим гнетом для тебя отныне
 Общенье будет глупых и дурных,
 Поверженных с тобою в той долине.

 64 Безумство, злость, неблагодарность их
 Ты сам познаешь; но виски при этом
 Не у тебя зардеют, а у них.

 67 Об их скотстве объявят перед светом
 Поступки их; и будет честь тебе,
 Что ты остался сам себе клевретом.

 70 Твой первый дом в скитальческой судьбе
 Тебе создаст Ломбардец знаменитый,
 С орлом святым над лестницей в гербе.

 73 Тебя укроет сень такой защиты,
 Что будут просьба и ответ у вас
 В порядке необычном перевиты.

 76 С ним будет тот, кто принял в первый час
 Такую мощь от этого светила,
 Что блеском дел прославится не раз.

 79 Его толпа еще не отличила
 По юности, и небо вечный свод
 Вокруг него лишь девять лет кружило;

 82 Но раньше, чем Гасконец проведет
 Высокого Арриго, безразличье
 К богатствам и к невзгодам в нем сверкнет.

 85 Так громко щедрое его величье
 Прославится, что даже у врагов
 Оно развяжет их косноязычье.

 88 Отдайся смело под его покров;
 Через него судьба преобразится
 Для многих богачей и бедняков.

 91 В твоем уме о нем да впечатлится,
 Но ты молчи..." - и тут он мне открыл
 Невероятное для очевидца.

 94 Затем добавил: "Сын, я пояснил
 То, что тебе сказали; козни эти
 Круговорот недальний затаил.

 97 Но не завидуй тем, кто ставил сети:
 Давно отмщенной будет их вина,
 А ты, как прежде, будешь жить на свете".

 100 Когда я понял, что завершена
 Речь праведной души и что основа,
 Которую я подал, заткана,

 103 Я произнес, как тот, кто от другого
 Совета ждет, наставника ценя,
 В желаньях, в мыслях и в любви прямого:

 10Ь "Я вижу, мой отец, как на меня
 Несется время, чтоб я в прах свалился,
 Раз я пойду, себя не охраня.

 109 Пора, чтоб я вперед вооружился,
 Дабы, расставшись с краем, всех милей,
 Я и других чрез песни не лишился.

 112 В безмерно горьком мире, и, поздней,
 Вдоль круч, с которых я, из рощ услады,
 Взнесен очами госпожи моей,

 115 И в небе, от лампады до лампады,
 Я многое узнал, чего вкусить
 Не все, меня услышав, будут рады;

 118 А если с правдой побоюсь дружить,
 То средь людей, которые бы звали
 Наш век старинным, вряд ли буду жить".

 121 Свет, чьи лучи улыбку облекали
 Мной найденного клада, засверкал,
 Как отблеск солнца в золотом зерцале,

 124 И молвил так: "Кто совесть запятнал
 Своей или чужой постыдной славой,
 Тот слов твоих почувствует ужал.

 127 И все-таки, без всякой лжи лукавой,
 Все, что ты видел, объяви сполна,
 И пусть скребется, если кто лишавый!

 130 Пусть речь твоя покажется дурна
 На первый вкус и ляжет горьким гнетом, -
 Усвоясь, жизнь оздоровит она.

 133 Твой крик пройдет, как ветер по высотам,
 Клоня сильней большие дерева;
 И это будет для тебя почетом.

 136 Тебе явили в царстве торжества,
 И на горе, и в пропасти томленья
 Лишь души тех, о ком живет молва, -

 139 Затем что ум не чует утоленья
 И плохо верит, если перед ним
 Пример, чей корень скрыт во тьме забвенья,

 112 Иль если довод не воочью зрим".


ПЕСНЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ

 1 Замкнулось вновь блаженное зерцало
 В безмолвной думе, а моя жила
 Во мне и горечь сладостью смягчала;

 4 И женщина, что ввысь меня вела,
 Сказала: "Думай о другом; не я ли
 Вблизи того, кто оградит от зла?"

 7 Я взгляд возвел к той, чьи уста звучали
 Так ласково; как нежен был в тот миг
 Священный взор, - молчат мои скрижали.

 10 Бессилен здесь не только мой язык:
 Чтоб память совершила возвращенье
 В тот мир, ей высший нужен проводник.