(итал. Giordano Bruno; наст. имя: Филиппо, прозвище — Бруно Ноланец; 

1548, Нола близ Неаполя — 17 февраля 1600, Рим) — 

итальянский монах-доминиканец, философ и поэт, представитель пантеизма.

Будучи католическим монахом, Джордано Бруно развивал неоплатонизм в духе возрожденческого натурализма, 

пытался дать в этом ключе философскую интерпретацию учения Коперника.

Бруно высказывал ряд догадок, опередивших эпоху и обоснованных лишь последующими 

астрономическими открытиями: о том, что звёзды — это далёкие солнца, о существовании неизвестных в его время планет в пределах нашей 

Солнечной системы, о том, что во Вселенной существует бесчисленное количество тел, подобных нашему Солнцу. 

Бруно не первый задумывался о множественности миров и бесконечности Вселенной: 

до него такие идеи принадлежали античным атомистам, эпикурейцам, Николаю Кузанскому.

Был осуждён католической церковью как еретик и приговорен светскими судебными властями Рима к смертной казни через сожжение. 

В 1889 году, спустя три столетия, на месте казни Джордано Бруно был воздвигнут памятник в его честь.

Филиппо Бруно родился в семье солдата Джованни Бруно в местечке Нола близ Неаполя в 1548 году. 

В 11 лет его привезли в Неаполь изучать литературу, логику и диалектику. В 15 лет в 1563 он поступил в местный монастырь Святого Доминика. 

Здесь в 1565 он стал монахом и получил имя Джордано.

Вскоре за сомнения относительно пресуществления и непорочного зачатия Девы Марии,навлёк на себя подозрения,

также он выносил из кельи иконы и оставлял лишь Распятие. Начальству пришлось начать расследование его деятельности. 

Не дожидаясь результатов, Бруно бежал в Рим, но, посчитав это место недостаточно безопасным, двинулся на север Италии. 

Здесь он стал зарабатывать на жизнь преподаванием, не задерживаясь подолгу на одном месте. С этих пор он скитался по Европе.

Во Франции на Бруно обратил внимание присутствовавший на одной из его лекций король Генрих III Французский, 

на которого произвели впечатление знания и память Бруно. Он пригласил Бруно ко двору и предоставил ему несколько лет 

(до 1583) спокойствия и безопасности, а позднее дал рекомендательные письма для поездки в Англию.

Сначала 35-летний философ жил в Лондоне, затем в Оксфорде, но после ссоры с местными профессорами опять перебрался 

в Лондон, где издал ряд трудов, среди которых один из главных — «О бесконечности вселенной и мирах» (1584 год). 

В Англии Джордано Бруно пытался убедить высокопоставленных лиц елизаветинского королевства 

в истинности идей Коперника, согласно которой Солнце, а не Земля находится в центре планетарной системы. 

Это было до того, как Галилей обобщил доктрину Коперника. В Англии ему так и не удалось 

распространить простую систему Коперника: ни Шекспир, ни Бэкон не поддались его усилиям, 

но твердо следовали аристотелевской системе, считая Солнце одной из планет, вращающейся подобно остальным, вокруг Земли. 

Только Уильям Гилберт, врач и физик, принял за истину систему Коперника и опытным путем пришел к выводу, 

что Земля является огромным магнитом. Он определил, что Земля управляется силами магнетизма при движении.

Но следует отметить, что слова и доказательства Джордано Бруно на подсознательном уровне нашли поддержку 

у Шекспира, который часто стал использовать его идею в своих произведениях.

В своем произведении «Троил и Крессида», Акт I он говорит:

«На небесах планеты и Земля

Законы подчинения соблюдают…

Ведь если вдруг планеты

Задумают вращаться самовольно,

Какой возникнет в небесах раздор!

Какие потрясения их постигнут!

Как вздыбятся моря и содрогнутся

Материки! И вихри друг на друга

Набросятся, круша и ужасая,

Ломая и раскидывая злобно

Все то, что безмятежно процветало…»

Несмотря на покровительство высшей власти Англии, уже через два года, в 1585 он вынужден был фактически сбежать 

во Францию, затем в Германию, где ему тоже было вскоре запрещено читать лекции.

В 1591 году Бруно принял приглашение от молодого венецианского аристократа Джованни Мочениго по обучению 

искусству памяти и переехал в Венецию. Однако вскоре отношения Бруно и Мочениго испортились. 23 мая 1592 года 

Мочениго направил венецианскому инквизитору свой первый донос на Бруно, в котором писал:

Я, Джованни Мочениго, доношу по долгу совести и по приказанию духовника, что много раз слышал от Джордано Бруно, 

когда беседовал с ним в своём доме, что мир вечен и существуют бесконечные миры… что Христос совершал мнимые 

чудеса и был магом, что Христос умирал не по доброй воле и, насколько мог, старался избежать смерти; 

что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое. 

Он рассказывал о своём намерении стать основателем новой секты под названием «новая философия». 

Он говорил, что Дева Мария не могла родить; монахи позорят мир; 

что все они — ослы; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед Богом.

25 мая и 26 мая 1592 года Мочениго направил на Бруно новые доносы, после чего философ был арестован и заключён в тюрьму. 17 сентября из Рима поступило требование к Венеции о выдаче Бруно для суда над ним в Риме. Общественное влияние обвиняемого, число и характер ересей, в которых он подозревался, были так велики, что венецианская инквизиция не отважилась сама окончить этот процесс.

27 февраля 1593 года Бруно был перевезён в Рим. В Римских тюрьмах он провёл шесть лет, не соглашаясь признать свои научные и религиозные убеждения ошибкой.

20 января 1600 года Папа римский одобрил решение конгрегации и постановил передать брата Джордано в руки светской власти.

9 февраля инквизиционный трибунал своим приговором признал Бруно «нераскаявшимся, упорным и непреклонным еретиком». Бруно был лишён священнического сана и отлучён от церкви. Его передали на суд губернатора Рима, поручая подвергнуть его «самому милосердному наказанию и без пролития крови», что означало требование сжечь живым.

В ответ на приговор Бруно заявил судьям: «Вероятно, вы с большим страхом выносите мне приговор, чем я его выслушиваю», и несколько раз повторил «Сжечь — не значит опровергнуть!»

По решению светского суда 17 февраля 1600 года Бруно предали сожжению в Риме на площади Цветов (итал. Campo dei Fiori). Палачи привели Бруно на место казни с кляпом во рту, привязали к столбу, что находился в центре костра, железной цепью и перетянули мокрой верёвкой, которая под действием огня стягивалась и врезалась в тело. Последними словами Бруно были: «Я умираю мучеником добровольно и знаю, что моя душа с последним вздохом вознесётся в рай».

Все произведения Джордано Бруно были занесены в 1603 году в католический Индекс запрещённых книг и были в нём до его последнего издания 1948 года.

9 июня 1889 в Риме был торжественно открыт памятник на той самой площади Цветов, на которой инквизиция около 300 лет тому назад предала его казни. Статуя изображает Дж. Бруно во весь рост. Внизу на постаменте надпись: «Джордано Бруно — от столетия, которое он предвидел, на том месте, где был зажжён костёр».

На 400-летие смерти Бруно кардинал Анджело Содано назвал казнь Бруно «печальным эпизодом», но, тем не менее, указал на верность действий инквизиторов, которые, по его словам, «сделали всё возможное, чтобы сохранить ему жизнь». Глава Римско-католической церквитакже отказался рассмотреть вопрос о его реабилитации, считая действия инквизиторов оправданными.

В философских работах Бруно содержатся как логические рассуждения, так и мистические элементы. Большое влияние на Бруно имели атомистические представления поэмы Лукреция О природе вещей, идеи Платона, сочинение Николая Кузанского Об учёном незнании. Среди других влияний можно упомянуть Альберта Великого, Фому Аквинского, Аверроэса, Дунса Скота, Бернардино Телезио.

В своих произведениях Бруно часто обращался к имени Гермеса Трисмегиста. Представление о Бруно как о герметике и «ренессансном маге» содержится в работе Фрэнсис Йейтс Джордано Бруно и герметическая традиция, впервые опубликованной в 1964 году. В более поздних исследованиях этот тезис подвергался критике, хотя определённое влияние герметизма на Бруно не отрицается.

В философии Бруно идеи неоплатонизма (в особенности представления о едином начале и мировой душе как движущем принципе Вселенной, которые привели Бруно к гилозоизму) перекрещивались с сильным влиянием воззрений античныхматериалистов и пифагорейцев. У Николая Кузанского Бруно почерпнул идею «отрицательной теологии», исходящей из невозможности положительного определения Бога. Это дало ему возможность противопоставить схоластическомуаристотелизму свою пантеистическую натурфилософию. Бруно считал, что целью философии является познание не сверхприродного Бога, а природы, являющейся «богом в вещах».

Основной единицей бытия является монада, в деятельности которой сливаются телесное и духовное, объект и субъект. Высшая субстанция есть «монада монад», или Бог; как целое она проявляется во всём единичном — «всё во всём». Эти идеи Бруно оказали определенное влияние на развитие философии Нового времени: идея единой субстанции в её отношении к единичным вещам разрабатывалась Спинозой, идея монады — Лейбницем, идея единства сущего и «совпадения противоположностей» — в диалектике Шеллинга и Гегеля.

Подобно Раймунду Луллию, Бруно был знатоком искусства памяти. Он написал книги по мнемонической технике «О тенях идей» (1584) и «Песнь Цирцеи», которые, по мнению исследователей творчества Бруно, восходит своими корнями к герметизму.

Развивая гелиоцентрическую теорию Коперника и философию Николая Кузанского, Бруно высказывал ряд догадок: об отсутствии материальных небесных сфер, о безграничности Вселенной, о том, что звёзды — это далёкие солнца, вокруг которых вращаются планеты, о существовании неизвестных в его время планет в пределах нашей Солнечной системы. Отвечая противникам гелиоцентрической системы, Бруно привёл ряд физических доводов в пользу того, что движение Земли не сказывается на ход экспериментов на её поверхности, опровергая также доводы против гелиоцентрической системы, основанные на Священном Писании. В противоположность бытовавшим в то время мнениям, он полагал кометы небесными телами, а не испарениями в земной атмосфере. Бруно отвергал средневековые представления о противоположности между Землей и небом, утверждая физическую однородность мира (учение о 5 элементах, из которых состоят все тела, — земля, вода, огонь, воздух иэфир). Он предположил возможность жизни на других планетах.

В мышлении Бруно причудливо сочеталось мистическое и естественнонаучное понимание мира. По мнению ряда авторов, энтузиазм, с которым Джордано Бруно приветствовал открытия Коперника, объяснялся его уверенностью в том, что гелиоцентрическая теория таит в себе глубокий религиозный и магический смысл (во время своего пребывания в Англии Бруно проповедовал необходимость возврата к магической религии Египта в том виде, как она изложена в трактате «Asclepius».). Коперника Бруно называет "зарей, которая должна предшествовать восходу солнца истинной античной философии". Так, немецкий филолог и историк науки Л.Ольшки пишет в 1922 году:

Он читал лекции об учении Коперника по всей Европе, и в его руках коперниканство стало частью традиции герметизма… Бруно превратил математический синтез в религиозное учение, рассматривал вселенную в тех же терминах, как это делали Раймунд Луллий, Фичино и Пико, то есть как магическую вселенную. Задачей философа ставилось воспользоваться невидимыми силами, пронизывающими вселенную, а ключ к этим силам находился у Трисмегиста.

Такие же мнения высказывали и другие авторы Высказывается мнение, что некоторое чувство превосходства Джордано Бруно над Коперником вызвано его убеждением, что последний, будучи математиком, не понимает своей собственной теории, тогда как сам Бруно способен расшифровать схему Коперника в качестве иероглифа божественных тайн.. Потверждение этого мнения иногда видят и в словах самого Бруно:

Ноланец ответил, что он не смотрит ни глазами Коперника, ни Птолемея, но своими собственными. Эти математики — как бы посредники, переводящие слова с одного языка на другой; но затем другие вникают в смысл, а не они сами. Они же подобны тем простым людям, которые сообщают отсутствующему полководцу о том, в какой форме протекала битва, и каков был результат ее, но сами-то они не понимают дела, причины и искусства, благодаря которым вот эти победили… Ему (Копернику) мы обязаны освобождением от некоторых ложных предположений общей вульгарной философии, если не сказать, от слепоты. Однако он недалеко от нее ушел, так как, зная математику больше, чем природу, не мог настолько углубиться и проникнуть в последнюю, чтобы уничтожить корни затруднений и ложных принципов, чем совершенно разрешил все противодействующие трудности, избавил бы себя и других от многих бесполезных исследований и фиксировал бы внимание на делах постоянных и определенных.

Другие историки науки не согласны с мнением о герметическом характере космологии Бруно. При этом указывается, что он приводил в поддержку идеи движения Земли сугубо физические доводы, использовал гелиоцентризм для объяснения наблюдаемых явлений, что его космология во многих отношениях радикально противоречит герметическим представлениям и основана не только на теологических, но и астрономических и логических доводах, что коперниканство вовсе не стало частью традиции герметизма. Согласно этому мнению, гелиоцентризм Бруно был физическим, а не религиозным учением, хотя он и был частью его общей философской доктрины. Данные авторы считают, что претензия Бруно к Копернику была связана не с тем, что тот не установил связь между гелиоцентризмом и герметизмом, а что польский учёный не понял, что из гелиоцентрической системы следует отсутствие необходимости в сфере неподвижных звёзд, а также оставил в своей теории эпициклы и деференты. Ряд доводов сторонников герметической интерпретации космологии Бруно подвергался критике в более поздних исследованиях. Указывается большое влияние его идей о бесконечности пространства и относительности движения на дальнейшее развитие физики.

Космологические вопросы (преимущественно его учение о множественности миров) неоднократно обсуждались во время инквизиционного следствия над Бруно, особенно ближе к концу процесса. Несмотря на то, что во время процесса гелиоцентрическая система ещё не была официально запрещена инквизицией, инквизиционный трибунал указал Бруно, что теория движения Земли противоречит буквальному прочтению Священного Писания. Существуют различные точки зрения на то, как повлияли космологические представления Бруно на ход инквизиционного следствия. Одни исследователи полагают, что они сыграли в нем незначительную роль, и обвинения шли в основном по вопросам церковного вероучения и теологическим вопросам , другие полагают, что непреклонность Бруно в некоторых из этих вопросов сыграла существенную роль в его осуждении. В дошедшем до нас тексте приговора над Бруно указано, что ему инкриминируется восемь еретических положений, но приведено только одно положение , содержание остальных семи не раскрыто. В настоящее время невозможно с исчерпывающей доствореностью установить содержание этих семи положений обвинительного приговора, и ответить на вопрос, входили ли туда космологические воззрения Бруно.

Как поэт Бруно принадлежал к противникам литературного гуманизма. В своих художественных произведениях — антиклерикальной сатирической поэме «Ноев ковчег», философских сонетах, комедии «Подсвечник» (1582, русский перевод 1940) — Бруно порывает с канонами «учёной комедии» и создаёт свободную драматическую форму, позволяющую реалистически изобразить быт и нравы неаполитанской улицы. Бруно высмеивает педантизм и суеверие, с едким сарказмом обрушивается на тупой и лицемерный аморализм, который принесла с собой католическая реакция.

Джордано долгое время жил и работал в Лондоне, а также два года трудился наборщиком в Оксфорде, и мог общаться с людьми, близкими к У. Шекспиру, или же с самим драматургом. Это нашло отражение в двух произведениях последнего: «Буря» (речи Просперо) и «Бесплодные усилия любви» (прототип философа Бирона).

Бруно посвящен ряд музыкальных произведений, в частности, песня «Еретик» группы «Легион».

О Джордано Бруно в Италии снят фильм «Джордано Бруно» (Giordano Bruno, 1973), а в СССР в 1955 году - фильм «Костёр бессмертия» (в роли Джордано Бруно — Владимир Дружников).

Список произведений:

De umbris idearum (Париж, 1582) ;

Cantus Circaeus (1582) ;

De compendiosa architectura (1582) ;

Candelaio (1582) ;

Ars reminiscendi (1583) ;

Explicatio triginta sigillorum (1583) ;

Sigillus sigillorum (1583) ;

La Cena de le Ceneri (Le Banquet des Cendres) (1584) ;

De la causa, principio, et Uno (1584) ;

De l’infinito universo et Mondi (1584) ;

Spaccio de la Bestia Trionfante (L’expulsion de la bête triomphante) (Лондон, 1584), allégorie où il combat la superstition ;

Cabala del cavallo Pegaseo- Asino Cillenico(1585) ;

De gl' heroici furori (1585) ;

Figuratio Aristotelici Physici auditus (1585) ;

Dialogi duo de Fabricii Mordentis Salernitani (1586) ;

Idiota triumphans (1586) ;

De somni interpretatione (1586) ;

Animadversiones circa lampadem lullianam (1586) ;

Lampas triginta statuarum (1586) ;

Centum et viginti articuli de natura et mundo adversus peripateticos (1586) ;

Delampade combinatoria Lulliana (1587) ;

De progressu et lampade venatoria logicorum (1587) ;

Oratio valedictoria (1588) ;

Camoeracensis Acrotismus (1588) ;

De specierum scrutinio (1588) ;

Articuli centum et sexaginta adversus huius tempestatismathematicos atque Philosophos (1588) ;

Oratio consolatoria (1589) ;

De vinculis in genere (1591) ;

De triplici minimo et mensura (1591) ;

De monade numero et figura (Франкфурт, 1591) ;

De innumerabilibus, immenso, et infigurabili (1591) ;

De imaginum, signorum et idearum compositione (1591) ;

Summa terminorum metaphisicorum (1595) ;

Artificium perorandi (1612) ;

На сегодняшний день единственным источником, из которого известна значительная доля сочинений Бруно, 

является "Московский кодекс", или "Кодекс Норова", названный так по имени крупного российского 

государственного деятеля и библиофила А.С. Норова, который приобрел рукопись для своей коллекции и впоследствии передал 

ее Румянцевскому музею. Он сохранил до наших дней бесценные автографические наброски и труды философа. 

Только в самое недавнее время тщательное научное исследование московской рукописи было, наконец, 

положено в основу выходящего в авторитетном парижском издательстве 

Les Belles Lettres полного научного собрания сочинений Бруно.