Коней в конюшне нет давно. Дворец пустой. Кругом темно. Ни слуг в чертогах, ни рабов. И тонкий пепельный покров На стенах медленно растёт. То сеть свою паук плетёт. В гареме нетопырь живёт, А лестница и узкий ход Под башнею сторожевой Давно захвачены совой. В саду фонтан зарос травой, И воет одинокий пёс над ним, Жестокой жаждою и голодом томим. Какой отрадой был для глаз Фонтан, когда в полдневный час, Над истомлённою землёй Сверкал серебряной росой, Когда прохладу нёс в сады Полёт кружившейся воды! А ночью, звёздной голубой, Играл светящейся волной, Звучал мелодией ночной... Нередко видеть мог фонтан, Как в детстве здесь играл Гассан, И засыпал в тени ветвей Под песню матери своей... Шли годы, и шумел фонтан, И слушал юношей Гассан, Как песня девы молодой Лилась, журчала в лад с водой. И вот навек умолк фонтан. Не будет в старости Гассан Тут отдыхать под пенье вод, Когда вечерний час придёт. Нет, не журчать фонтану вновь: Ведь пролита на землю кровь, Что грела сердце в нём...Года Пройдут, но больше никогда Тут речи не звучать людской Любовью, радостью, тоской... С тех пор, как женской скорби крик Пронёсся, жалобен и дик, Тут воцарилась тишина. И только стучит калитка одна... Стучит, но кто её запрёт В часы осенних непогод? И как в песках, где жизни нет, Найти отрадно чей-то след, Найти отрадно чей-то след, Так здесь - хоть голос услыхать, И то уж можно бы сказать: Одна душа живая есть, Бзлюдье легче перенесть!" Ещё блистает красотой Чертог забытый и пустой, И своды пышного дворца Обрушились на до конца, Но мрак сгустился у ворот,,.., Факир сюда уж не зайдет, Минует дервиш этот дом Кто странника накормит в нем? И путник, подойдя к дверям , Уже не скажет свой "салам", Богатство, Бедность - всё пройдет, Не задержавшись у ворот, Приветливость, что тут жила, С Гассаном вместе умерла, Гостеприимный кров его Не приютит уж никого, С тех пор, как неверного острым клинком Высокий тюрбан был разрублен на нем. Вдали раздался шум шагов, Но не расслышать голосов. Всё ближе....Вижу я тюрбан, В богатых ножнах ятаган, И как эмир, в зеленый шелк Одет был тот, , кто первым шел. - Ты кто такой? - Плох твой салам: Я - мусульманин, видишь сам! - Но человек ты не простой, И, видно с ношей дорогой, Ты с ней так бережно идешь, Так осторожен ты, ну, что ж, Садитесь в лодку, я готов Плыть хоть до самых островов. - Ты прав, твой челн скользит легко, Безмолвный берег далеко, Не нужно паруса, веслом Работай. . . Скоро приплывем. Правь к этим скалам, что стеной Стоят над темной глубиной. Ты смелый, кажется , моряк. . . Доплыли быстро мы. Но так Бы долог путь, ручаюсь я, Для той, кто .......... . ..... ............................................................................................... Угрюмый всплеск, и в глубину Вдруг что-то, зарябив волну, Скользнуло... Показалось мне, Что там, немного в стороже, Как будто двигалось о н о ... Нет, только лунное пятно Скользило, обманув меня, В волне дробясь и взгляд маня. Все дальше, дальше... И в волнах Исчезло, тая на глазах. И только духи глубины Об этих тайнах знать должны, Но в гроты спрятавшись на дне, Их не откроют и волне! ......................................... Когда среди цветов кружится Весны восточная царица, Порхая в солнечных лучах - Пурпурных крыльев каждый взмах Ребенка манит за собой На луг Кашмира голубой. И от цветка к цветку за ней Бежит он, все быстрей, быстрей, А что поймает? ничего! Лишь слезы на глазах его! Вот так же красоты полет Ребенка взрослого влечет: Погоня радости полна - Слезами кончится она. А если и поймал, так что ж? Ты только горе принесешь, Одни страданья дашь ты ей: Каприз мужчин - игра детей! Живой игрушке все равно В руках увянуть суждено. К ней только прикоснись рукой- Угаснет блеск ее живой, Тогда отпустишь: не нужна! Но больше не взлетит она, Крыло висит, разбита грудь... Где бедной жертве отдохнуть? Как сможет бабочка опять С тюльпана на жасмин порхать? И как вернётся красота К той , чья душа уже пуста? Нет, бабочек веселый рой Кружить не станет над сестрой, Ко всем красавица добра, И только падшая сестра Пусть милосердия не ждет: Подруга, не взглянув, пройдет: Из всех грехов простить трудней Тот, что случиться мог и с ней! ..................................................... Когда рассудок удручен Преступной горестью страстей, Он корчится, как скорпион, Что извиваясь, окружен Кольцом огня со всех сторон, И в ярости своей Один исход находит он: Им яд смертельный сохранен. И прежде, чем в огне сгорит Он жало в мозг себе вонзит! Так входит в душу мрачный сон, И разум, словно скорпион В кольце стихии огневой, Забыт и небом и землей: Там нет надежд, здесь нет зари, Огонь кругом и смерть внутри. ........................................... Гассан покинул свой гарем. Он ходит сумрачен и нем, Красавиц не ласкает он, Гассан охотой увлечен И день и ночь.Но отчего Ничто не радует его? Иным он был, когда Лейла В серале у него жила... А где Лейла? Спросить о том Никто бы не посмел при нем, Но о ее побега слух По городу разнесся вдруг. В ту ночь кончался Рамазан, В ту ночь на радость мусульман Зажгли во всех мечетях свет, Светился каждый минарет, На весь Восток, по всем краям Клич несся: "наступил Байрам!" Наутро гневом обуян Купальни обыскал Гассан - Лейла исчезла! Говорят - Надевши пажеский наряд Она с Гяуром на коне Умчавшись, скрылась в той стране, Где и не чтим и не силен Пророка истинный закон - (Гассан не мог не замечать Что с ней... Но предпочёл смолчать: Коварства он не ожидал, Но всё же слишком доверял Рабыне! За её дела Лишь смерть наградой быть могла!) Гассан ушел в мечеть, а там - В свой сад - отпраздновать байрам (Так раб-нубиец рассказал.) Но кто-то, говорят, видал: В ту ночь при трепетной луне: Гяур промчался на коне. Он, окровавив ремни шпор Вдоль берега во весь опор Летел, - но за седлом его Не видно было никого! ................................................................................. Её газелий взгляд манит, Но разве кто вообразит, Как он чарует и горит! Джаммшида солнечный алмаз Померк бы в блеске этих глаз! Да, каждой искре огневой Души сверкает свет живой!. Пусть утверждает сам Пророк! Что женщина - лишь прах от ног Аллаха - Я б вовек не смог Ответить "да". Пусть подо мной Клубится огненной волной Поток, несущий души в ад, А я, на шаткий эль-Сират Ступив, прошел бы полпути И сотни гурий перейти Меня б манили в райский сад! Но кто Лейлы увидел взгляд, Тот не поверит, о, Аллах, Что женщина - есть жалкий прах, И что души не дал ты ей, Что быть игрушкою страстей Тирана - весь её удел! Мудрейший муфтий бы узрел Бессмертный свет в ее очах! А блеск румянца на щеках, Как на нежнейших лепестках! Они в час гнева иль стыда Цвели по новому всегда! А гиацинтовый поток Её волос! До самых ног Он ниспадал, когда она, Рабынями окружена, Стояла, всех других стройней, А ноги-мрамора белей, Белей, чем горный снег, пока Не уронили облака Его на землю... Как плывет Прекрасный лебедь, гордость вод, Так легкою стопой своей Краса черкесских дочерей Ступала по земле. Бывает, Когда проходит человек, То шею, белую, как снег, Весёлый лебедь подымает И машет крыльями - Лейла Так гордо голову несла, И тот, кто восторгался ей, Не подымал уже очей: Она умела взгляд любой Обезоружить красотой. Так грациозна и стройна, Так с милым ласкова она... Гассан угрюмый, кто ж ей мил? Увы, не ты счастливцем был! ................................... В поход отправился Гассан. С ним двадцать верных мусульман. Любой с мушкетом за спиной, При каждом ятаган кривой. Вождь впереди. Угрюмый вид: Палаш на поясе висит, (Был кровью арнаутов он В долине Гарны обагрён, Немногие из них потом Пришли живыми в отчий дом) За поясом - два пистолета, (Был дар паши оружье это!) Хоть золото на них блестит, Разбойников пугал их вид. Гассан собрался в край чужой Искать невесту, вместо той, Кто дом прославленный его Покинула. И для кого! О, вероломная Лейла! Ему - гяура предпочла!