Ершов Петр Павлович (7)

В глазки с нежностью глядит,
 Сладки речи говорит:
 "Бесподобная девица,
 Согласися быть царица!
 Я тебя едва узрел -
 Сильной страстью воскипел.
 Соколины твои очи
 Не дадут мне спать средь ночи
 И во время бела дня -
 Ох! измучают меня.
 Молви ласковое слово!
 Все для свадьбы уж готово;

 Завтра ж утром, светик мой,
 Обвенчаемся с тобой
 И начнем жить припевая".
 А царевна молодая,
 Ничего не говоря,
 Отвернулась от царя.
 Царь нисколько не сердился,
 Но сильней еще влюбился;
 На колен пред нею стал,
 Ручки нежно пожимал
 И балясы начал снова:
 "Молви ласковое слово!
 Чем тебя я огорчил?
 Али тем, что полюбил?
 "О, судьба моя плачевна!"
 Говорит ему царевна:
 "Если хочешь взять меня,
 То доставь ты мне в три дня
 Перстень мой из окияна". -
 "Гей! Позвать ко мне Ивана!" -
 Царь поспешно закричал
 И чуть сам не побежал.
 Вот Иван к царю явился,
 Царь к нему оборотился
 И сказал ему: "Иван!
 Поезжай на окиян;

 В окияне том хранится
 Перстень, слышь ты, Царь-девицы.
 Коль достанешь мне его,
 Задарю тебя всего".-
 "Я и с первой-то дороги
 Волочу насилу ноги;
 Ты опять на окиян!" -
 Говорит царю Иван.
 "Как же, плут, не торопиться:
 Видишь, я хочу жениться! -
 Царь со гневом закричал
 И ногами застучал. -
 У меня не отпирайся,
 А скорее отправляйся!"
 Тут Иван хотел идти.
 "Эй, послушай! По пути, -
 Говорит ему царица,-
 Заезжай ты поклониться
 В изумрудный терем мой
 Да скажи моей родной:
 Дочь ее узнать желает,
 Для чего она скрывает
 По три ночи, по три дня
 Лик свой ясный от меня?
 И зачем мой братец красный
 Завернулся в мрак ненастный
 И в туманной вышине
 Не пошлет луча ко мне?
 Не забудь же!" - "Помнить буду,
 Если только не забуду;
 Да ведь надо же узнать,
 Кто те братец, кто те мать,
 Чтоб в родне-то нам не сбиться".
 Говорит ему царица:

 "Месяц - мать мне, солнце - брат" -
 "Да, смотри, в три дня назад!" -
 Царь-жених к тому прибавил.
 Тут Иван царя оставил
 И пошел на сеновал,
 Где конек его лежал.
 "Что, Иванушка, невесел?
 Что головушку повесил?" -
 Говорит ему конек.
 "Помоги мне, горбунок!
 Видишь, вздумал царь жениться,
 Знашь, на тоненькой царице,
 Так и шлет на окиян, -
 Говорит коньку Иван. -
 Дал мне сроку три дня только;
 Тут попробовать изволь-ка
 Перстень дьявольский достать!
 Да велела заезжать
 Эта тонкая царица
 Где-то в терем поклониться
 Солнцу, Месяцу, притом
 И спрошать кое об чем..."
 Тут конек: "Сказать по дружбе,
 Это - службишка, не служба;
 Служба все, брат, впереди!
 Ты теперя спать поди;
 А назавтра, утром рано,
 Мы поедем к окияну".

 На другой день наш Иван,
 Взяв три луковки в карман,
 Потеплее приоделся,
 На коньке своем уселся
 И поехал в дальний путь...
 Дайте, братцы, отдохнуть!

 ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 

Та-ра-рали, та-ра-ра!
 Вышли кони со двора;
 Вот крестьяне их поймали
 Да покрепче привязали.
 Сидит ворон на дубу,
 Он играет во трубу;

 Как во трубушку играет,
 Православных потешает:
 "Эй, послушай, люд честной!
 Жили-были муж с женой;
 Муж-то примется за шутки,
 А жена за прибаутки,
 И пойдет у них тут пир,
 Что на весь крещеный мир!"
 Это присказка ведется,
 Сказка послее начнется.
 Как у наших у ворот
 Муха песенку поет:
 "Что дадите мне за вестку?
 Бьет свекровь свою невестку:
 Посадила на шесток,
 Привязала за шнурок,
 Ручки к ножкам притянула,
 Ножку правую разула:
 "Не ходи ты по зарям!
 Не кажися молодцам!"
 Это присказка велася,
 Вот и сказка началася.
 Ну-с, так едет наш Иван
 За кольцом на окиян.
 Горбунок летит, как ветер,
 И в почин на первый вечер
 Верст сто тысяч отмахал
 И нигде не отдыхал.

 Подъезжая к окияну,
 Говорит конек Ивану:
 "Ну, Иванушка, смотри,
 Вот минутки через три
 Мы приедем на поляну -
 Прямо к морю-окияну;
 Поперек его лежит
 Чудо-юдо рыба-кит;
 Десять лет уж он страдает,
 А доселева не знает,
 Чем прощенье получить;
 Он учнет тебя просить,
 Чтоб ты в солнцевом селенье
 Попросил ему прощенье;
 Ты исполнить обещай,
 Да, смотри ж, не забывай!"
 Вот въезжают на поляну
 Прямо к морю-окияну;
 Поперек его лежит
 Чудо-юдо рыба-кит.
 Все бока его изрыты,
 Частоколы в ребра вбиты,
 На хвосте сыр-бор шумит,
 На спине село стоит;
 Мужички на губе пашут,
 Между глаз мальчишки пляшут,
 А в дубраве, меж усов,
 Ищут девушки грибов.

Вот конек бежит по киту,
 По костям стучит копытом.
 Чудо-юдо рыба-кит
 Так проезжим говорит,
 Рот широкий отворяя,
 Тяжко, горько воздыхая:
 "Путь-дорога, господа!
 Вы откуда, и куда?" -
 "Мы послы от Царь-девицы,
 Едем оба из столицы, -
 Говорит киту конек, -
 К солнцу прямо на восток,
 Во хоромы золотые". -
 "Так нельзя ль, отцы родные,
 Вам у солнышка спросить:
 Долго ль мне в опале быть,
 И за кои прегрешенья
 Я терплю беды-мученья?" -
 "Ладно, ладно, рыба-кит!" -
 Наш Иван ему кричит.
 "Будь отец мне милосердный!
 Вишь, как мучуся я, бедный!
 Десять лет уж тут лежу...
 Я и сам те услужу!.." -
 Кит Ивана умоляет,
 Сам же горько воздыхает.
 "Ладно-ладно, рыба-кит!" -
 Наш Иван ему кричит.
 Тут конек под ним забился,
 Прыг на берег - и пустился,
 Только видно, как песок
 Вьется вихорем у ног.

 Едут близко ли, далеко,
 Едут низко ли, высоко
 И увидели ль кого -
 Я не знаю ничего.
 Скоро сказка говорится,
 Дело мешкотно творится.
 Только, братцы, я узнал,
 Что конек туда вбежал,
 Где (я слышал стороною)
 Небо сходится с землею,
 Где крестьянки лен прядут,
 Прялки на небо кладут.
 Тут Иван с землей простился
 И на небе очутился
 И поехал, будто князь,
 Шапка набок, подбодрясь.
 "Эко диво! эко диво!
 Наше царство хоть красиво, -
 Говорит коньку Иван.
 Средь лазоревых полян, -
 А как с небом-то сравнится,
 Так под стельку не годится.
 Что земля-то!.. ведь она
 И черна-то и грязна;
 Здесь земля-то голубая,
 А уж светлая какая!..
 Посмотри-ка, горбунок,
 Видишь, вон где, на восток,