- 1097 Просмотров
- Обсудить
Что мне нужно для счастья? Признаться, подобных анкет Раньше я не встречал в пестроте комсомольских газет. И поскольку я возраст читательский ваш перерос, Отвечаю робея на этот задорный вопрос. Что мне нужно для счастья? Во-первых, мне нужен покой, Но не тихая гавань! Мне нужен покой вот такой: Чтобы всем киприотам спокойно и вольно жилось, Чтобы знамя Патриса Лумумбы над Конго взвилось, Чтоб выгнал захватчиков гневный и мудрый Вьетнам, Чтобы в море Карибском не шастала смерть по волнам. Что мне нужно для счастья? Тревога нужна - во-вторых. Да такая, чтоб вовсе минут не осталось пустых. Надо столько построить, придумать и изобрести. Жизнь еще коротка, но уже беспредельны пути. Неуемную жадность - как высшую щедрость прими: Много нужно иметь, чтоб делиться со всеми людьми. Что мне нужно для счастья? Мне - в-третьих - суровость нужна, Чтобы гад не прополз в отвоеванные времена, Чтоб горел клеветник - чтобы жарился он не в аду, А вот здесь, на земле, непременно у всех на виду. Пусть для сволочи всякой не хватит моей доброты. Человек только тот, чьи глаза на поверке чисты. Что мне нужно для счастья? В-четвертых,- любви глубина. Не в-четвертых - во-первых! Большая любовь мне нужна! Просто доброе слово... Улыбка... Уверенность в том, Что, кочуя по свету, прописан я в сердце одном.
Евг. Долматовский. Последний поцелуй.
Новые стихи. Серия "Поэтическая Россия".
Москва: Советская Россия, 1967.
Начало первой мировой войны... Интеллигент в воротничке крахмальном Глядит в припухшие глаза жены. Он не был никогда таким печальным. Что завтра? Трехлинейка и шинель, На голове ученой блин с кокардой. С отсрочкой безнадежна канитель, И жизнь уже поставлена на карту. И, вспоминая умершую дочь, Он щурится стыдливо, близоруко. Всего одна им остается ночь, А там, быть может, вечная разлука. Грозовый август... Туча мошкары У лампы керосиновой на даче. Вчерашний филин ухает из мглы, Как будто пушек дальняя отдача. В последней ночи, отданной двоим, Слепая боль, глухая безнадежность. И навсегда необходимо им Запечатлеть свою любовь и нежность. Мальчишка иль девчонка? Все равно, Пусть будет! Не гадая, кто любимей, Придумано уже, припасено Ему и ей годящееся имя. На станцию на дрожках чуть заря Уедет рекрут, завершая повесть, Последние часы боготворя, К неотвратимой гибели готовясь. Но пуля, что его еще найдет, Отсрочена пока на четверть века. В разгар весны на следующий год Произойдет рожденье человека, Которому сурово суждены - О сбывшемся не мудрено пророчить - А все ж, дай бог, чтоб только три войны, Дай бог, чтоб только три последних ночи.
Евг. Долматовский. Последний поцелуй.
Новые стихи. Серия "Поэтическая Россия".
Москва: Советская Россия, 1967.
Тысячелетняя загадка снов Наукой современной приоткрыта. Нашли механику ее основ - Подкорковое преломленье быта. Сны - это как дыхание, как пот. Исследование мозга показало: Не будет снов - и человек умрет, Явь исчезает, если снов не стало. Так, значит, чтобы жить, я обречен В уюте книжном, на тигровой шкуре Сто раз смотреть один и тот же сон - Громаду гибели в миниатюре. После гулянья с дочкой, После дня Важнейших споров в секции поэтов, Гестаповец ко рву ведет меня, Сейчас я упаду, свинца отведав. ...Я жить не смог бы, если бы порой Не озарял мой сумрак сон второй: Ты ласково склонилась надо мной, Ладонью доброй губы остудила И прошептала - не мечись, родной, Все хорошо у нас, Все - так, как было. В значенье снов я веру потерял - Согласно лженаучному заглавью Ученым представляю материал Несоответствия меж сном и явью.
Евг. Долматовский. Последний поцелуй.
Новые стихи. Серия "Поэтическая Россия".
Москва: Советская Россия, 1967.
Вы, женщины сороковых годов, Родившиеся при Советской власти, Средь вас я знаю многих гордых вдов, Всегда молчащих о своем несчастье. Не вышли замуж вновь не потому, Что так легко в душевной жить пустыне: Вы сохранили верность одному, Погибшему на Волге иль в Берлине. Рассказывали детям вы о нем, Как о живом, веселом и крылатом. И на своих плечах держали дом - Он тесен был и латан-перелатан. Ушли служить красавцы сыновья, Вы на свиданье отпустили дочек. Их вырастила добрая семья - Не горестные руки одиночек. Я скульпторов, что лепят монумент, В котором воплощен Победы образ, Прошу учесть среди ее примет И эту невоинственную область Улыбок строгих, книжек и корыт, Где столько лет спокойно, величаво Живет солдат, который был убит, Его любовь, бессмертие и слава.
Евг. Долматовский. Последний поцелуй.
Новые стихи. Серия "Поэтическая Россия".
Москва: Советская Россия, 1967.
Да, есть еще курные избы, Но до сих пор и люди есть, Мечтающие - в коммунизм бы Курные избы перенесть. Но для самих себя едва ли Они вертят веретено. Квартиры их к теплоцентрали Подключены давным-давно. Зато, надменны в спесивы, Они решаются решать, Кому лишь мачеха - Россия, Тогда как им - родная мать. А кто им дал такое право? Страданья дедов в отцов? Добытая не ими слава Иль цвет волос в конце концов? А ну, не прячься, отвечай-ка, Посконным фартуком утрись, Певец частушек с балалайкой Из ресторана "Интурист"! Зачем при всем честном народе, Меняющем теченье рек, Вы в русской ищете природе Черты, застывшие навек? Я был в соседнем полушарье, И я вас огорчить могу: И там цветы иван-да-марья Легко пестреют на лугу. Не в том Отечества отличье, Не только в том - скажу точней - России древнее величье В делах высотных наших дней. Смешно рядить - кто ей роднее, Себя выпячивать притом, Когда равны мы перед нею И навсегда в долгу святом!
Евг. Долматовский. Последний поцелуй.
Новые стихи. Серия "Поэтическая Россия".
Москва: Советская Россия, 1967.
Еще когда мы были юными... Точнее, с самой колыбели, О людях мы светлее думали, Чем есть они на самом деле. Мы подрастали в детском садике, Был каждый грамм пшена сосчитан. Уже тогда красавцы всадники Нас взяли под свою защиту. Мы никому не разрешили бы Упомянуть - хоть в кратком слове - О том, что их шинели вшивые И сабли в ржавых пятнах крови. Благоговенье это детское Мы пронесли сквозь бури века, Влюбленные во все советское И верящие в человека. Вы скажете: а где же критика, А где мученья и сомненья? У атакующих спросите-ка За пять минут до наступленья. Нет, для сочувствия умильного Своих устоев не нарушу: В большом походе - право сильного - Боль не выпячивать наружу. Пусть слабые пугливо мечутся, В потемках тычутся без цели, С мечтою нашей человечеству Светлее жить - на самом деле.
Евг. Долматовский. Последний поцелуй.
Новые стихи. Серия "Поэтическая Россия".
Москва: Советская Россия, 1967.
Бомбы падают близко - у самого сердца. Не забыть, не забыться, товарищи, нам. Разбомбленная старость, убитое детство - Нашей жизни открытая рана - Вьетнам. Забывать не хочу и забыться не смею. Вижу хижины, вижу изгибы траншей. В джунглях хищники есть, в джунглях водятся змеи, Но незваные гости лютей и страшней. Парни рослые - сплошь как в команде бейсбольной. Только это со смертью игра, а не в мяч. На горящие джунгли взирает без боли Аккуратный, окончивший колледж, палач. Вот следы интервентов - дождями не смыть их. Поднимается мир на вьетнамский набат. Превращаются там Сулливаны и Смиты В неизвестных солдат, в неизвестных солдат. Мне на Эльбе встречаться пришлось с их отцами, Как известно, с фашизмом сражались они. Сыновья показали себя во Вьетнаме. Виноваты вы сами, что доброе "ами" Как позор, как проклятье звучит в наши дни. Я не радуюсь гибели диких пришельцев - Горе их матерей безутешно. А все ж, Рисовод и зенитчик - точнее прицелься. Отбомбились? Уходят? Нет, врешь, не уйдешь! Кровью крашены красные волны в Меконге, Но Вьетнам до победы сражаться готов. Мистер Джонсон! Ужели рыбацкие джонки Угрожают дредноутам ваших флотов? Против морд этих бритых с оскалом злодейским Непреклонность фарфоровых матовых лиц, И фигур узкоплечая хрупкая детскость, И язык, мелодичный, как пение птиц. Мы-то знаем: у тех, кто за правое дело В бой идет, есть геройства особый запас, Наливающий сталью тщедушное тело, Приводящий в смятенье рискнувших напасть.
Евг. Долматовский. Последний поцелуй.
Новые стихи. Серия "Поэтическая Россия".
Москва: Советская Россия, 1967.
1 Ну вот и всё. В последний раз Ночую в материнском доме. Просторно сделалось у нас, Вся комната как на ладони. Сегодня вывезли буфет И стулья роздали соседям, Скорей бы наступил рассвет: Заедет брат, и мы уедем. Пожалуй, в возрасте любом Есть ощущение сиротства. К двери я прислоняюсь лбом, На ней внизу - отметки роста. Вот надпись: «Жене десять лет»,- Отцовской сделана рукою. А вот чернил разлитых след... Здесь все родимое такое. За треснувшим стеклом - бульвар, Где мне знакомы все деревья, И весь земной огромный шар - Мое суровое кочевье. Стою, и сил душевных нет В последний раз захлопнуть двери, Семейный выцветший портрет Снять со стены, беде поверив. Остался человек один, Был мал, был молод, поседел он. Покайся, непослушный сын, Ты мать счастливою не сделал. Что ж, выключай свой первый свет, Теперь ты взрослый, это точно. Печальных не ищи примет В чужой квартире полуночной. В последний раз сегодня я Ночую здесь по праву сына. И комната, как боль моя, Светла, просторна и пустынна. 2 Где б ни был я, где б ни бывал, Все думаю, бродя по свету, Что Гоголевский есть бульвар И комната, где мамы нету. Путей окольных не люблю, Но, чтобы эту боль развеять, Куда б ни шел, все норовлю Пройти у дома двадцать девять. Смотрю в глухой проем ворот И жду, когда случится чудо: Вот, сгорбясь от моих забот, Она покажется оттуда. Мы с мамой не были нежны, Вдвоем - строги и одиноки, Но мне сегодня так нужны Ее укоры и упреки. А жизнь идет - отлет, прилет, И ясный день, и непогода... Мне так ее недостает, Как альпинисту кислорода. Топчусь я у чужих дверей И мучаю друзей словами: Лелейте ваших матерей, Пока они на свете, с вами.
Евгений Долматовский. Все только начинается.
Стихи и песни. О светлой Африке,
о любви, фантазерах и строителях.
Москва: Советский писатель, 1961.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.