ФАВОРИТИЗМ ГРУППОВОЙ

ФАВОРИТИЗМ ГРУППОВОЙ

Фаворитизм групповой [от лат. favor — благосклонность ] — стремление каким-либо образом благоприятствовать членам собственной группы в противовес членам другой группы. 

Групповой фаворитизм может проявляться как во внешне наблюдаемом поведении в различных ситуациях социального взаимодействия, так и в процессах социального восприятия, например, при формировании оценок, мнений и т. п., относящихся к членам собственной и другой группы. В целом ряде случаев личность склонна завышать оценку и своей группы в целом, и оценку отдельных ее членов по сравнению с характеристиками других общностей. Подобное явление традиционно описывают и анализируют в терминах межгрупповой дискриминации. Твердая приверженность к этой позиции и тем более ее откровенная демонстрация, как правило, приводят к жесткой межгрупповой напряженности, а порой и к открытой враждебности и прямым межгрупповым конфликтам. К аналогичным результатам приводит не только завышение оценки собственной группы и ее членов, но и откровенное занижение оценки чужих групп и их представителей. Особенно опасно подобное проявление группового фаворитизма тогда, когда дело касается больших групп, особенно национальных образований. Значительно реже встречаются случаи, когда при оценке группы своего членства личность склонна отдавать предпочтение другой общности, подчеркивать (иногда и необоснованно) ее позитивные характеристики в противовес недостаткам своей группы. В этой ситуации, как правило, можно констатировать потерю ценности для индивида факта своего членства в своей группе и прогнозировать, что без целенаправленного вмешательства этот процесс будет развиваться по нарастающей. Более того, если придерживающихся такой позиции членов группы достаточно много, то не может быть сомнения в том, что процессы интеграции в этом сообществе принципиально нарушены, ценности внутригрупповой жизни, по сути дела, не "работают", а система межличностных отношений деструктурирована. В настоящее время миф об изначальности, универсальности и неизбежности группового фаворитизма в любых условиях межгруппового взаимодействия развеян. Экспериментально показан вторичный характер этого явления, его зависимость от ряда деятельностных и социальных факторов, в частности, нетипичность группового фаворитизма для групп высокого социально-психологического уровня развития.

В целом ряде экспериментов были зафиксированы отчетливо выраженные различия при использовании атрибуции для объяснения мотивов поступков членов "своей" и "чужой" групп. При интерпретации побудительных причин действий, оцениваемых как социально желательные, со стороны "своих" люди, подверженные групповому фаворитизму, как правило, используют диспозиционные атрибуции ("он дает взаймы, потому что он щедрый человек"), в то время как аналогичные поступки "чужаков" объясняются посредством ситуативных атрибуций ("он дал взаймы потому, что, как всем известно, только что получил большую премию и ему неудобно отказать"). В то же время при объяснении поступков, которые воспринимаются как негативные, наблюдается прямо противоположная картина: "свой" "отказал в займе потому, что у него были большие траты и он действительно ограничен в средствах", тогда как "чужой" "потому, что он жадный". Кроме того, как установили итальянские социальные психологи во главе с Э. Маас, "...позитивное поведение члена группы часто описывается как общая диспозиция (например, "Люси всегда поможет”). То же самое поведение, демонстрируемое членом "их” группы, часто описывается как отдельный случай ("Люси открыла кому-то дверь”)"557. При объяснении негативного поведения опять-таки наблюдается прямо противоположная картина.

Выше уже говорилось о некоторых причинах, порождающих групповой фаворитизм. Существенный вклад в исследование данной проблемы внесли автор теории социальной идентичности Х. Тэджфел и его коллеги. Стремясь понять склонность людей более высоко оценивать собственную группу членства и одновременно принижать внешние группы, он разработал схему эксперимента, в рамках которой "...случайным образом направлял студентов в две группы (под каким-либо малозначащим предлогом, которым служили, например, сравнительные предпочтения творчества художников Кандинского и Кли). Как внутри этих групп, так и между их представителями в течение эксперимента не происходило каких-либо интеракций. Затем студентов попросили оценить всех участников эксперимента и распределить между ними некоторые знаки отличия. Выяснилось, что в результате произвольного разделения индивидов на группы "своих” и "чужих” студенты демонстрировали более благожелательные установки и благожелательное поведение по отношению к представителям именно своей группы"558. Данный эксперимент, вошедший в социальную психологию как методика минимальной межгрупповой ситуации, был неоднократно воспроизведен в различных модификациях и всякий раз приводил к аналогичным результатам.

Пытаясь объяснить обнаруженный им феномен, Х. Тэджфел сформулировал три основных положения своей теории социальной идентичности: "1) люди разделяют социальный мир на "свои” и "чужие” группы; 2) будучи членами консолидированной группы, люди черпают самоуважение из своей социальной идентичности и 3) наши представления о себе частично зависят от результата сравнения собственной группы с внешними группами". Таким образом, "теория социальной идентичности представляет собой сочетание когнитивных и мотивационных теорий. Когнитивный компонент обусловлен простым актом разделения на группы, а мотивационный — тем, что социальная идентичность служит удовлетворению потребности в самоуважении"559. Последнее особенно важно для понимания феномена группового фаворитизма, поскольку, как считают Б. Шефер и Б. Шледер, "согласно теории Тэджфела, люди стремятся к позитивной социальной идентичности, к тем знаниям о себе, которые позволяют им думать о себе лучше, чем о людях из других групп. При определенных обстоятельствах, главным образом, когда статусы групп неравны и это неравенство воспринимается как стабильное, но незаконное, члены группы начинают активно сдвигать и искажать оценки своей и чужой группы, стремясь добиться изменения в пользу своей группы"560.

В последнем случае феномен группового фаворитизма носит особо опасный характер, поскольку может проявляться в откровенно экстремистских формах, особенно, если речь идет о больших группах (этнических, социальных, конфессиональных и т. п.). Пытаясь восстановить реальные или мнимые нарушения справедливости, члены таких групп зачастую не ограничиваются радикальными оценками, но и прибегают к иррациональным, агрессивным действиям, направленным против "угнетателей", как это имело место, например, во время парижских погромов 2005. Более того, именно представление о "несправедливости", допущенной в отношении той или иной группы, и спекуляции на данную тему являются важной составной частью большинства человеконенавистнических идеологий (таких как "теория классовой борьбы", "теория расового превосходства" и т. п.), обосновывающих массовые репрессии и государственный терроризм.

Актуальность данной проблемы усугубляется еще и тем, что, как показывает ряд современных исследований, принижение внешних групп, наряду с возвышением собственной группы, является важным условием поддержания самоуважения индивида. Согласно данным, полученным в конце 80-х гг. XX в. американскими социальными психологами, "...предпочтительное отношение к собственной группе усиливает социальную идентичность и повышает самоуважение. Дискриминация "чужаков” ради членов своей группы прибавляет ко всему этому чувство "позитивного отличия", которое способствует установлению позитивной социальной идентичности и повышает самоуважение". Согласно данным, полученным другими исследователями, "...происходящее в рамках конкурентной борьбы успешное дискриминирование членов внешней группы укрепляет социальную идентичность членов консолидированной группы и повышает их самоуважение"561. Этим в значительной степени объясняется распространенность группового фаворитизма как в больших, так и в малых социальных группах.

Вместе с тем, было бы явно неверным рассматривать групповой фаворитизм в качестве своего рода "неизбежного зла", генетически присущего всем без исключения индивидам и социальным образованиям.

Наличие группового фаворитизма, степень его выраженности и конкретные формы проявления отчетливо зависят, как минимум, от двух факторов — уровня социально-психологического развития конкретной группы, ее социальной направленности и индивидуальных особенностей каждого из ее конкретных членов.

Как показывает практика, группы высокого уровня развития с выраженной просоциальной направленностью, не подвержены выраженному групповому фаворитизму, даже если их ведущая деятельность связана с прямой конкуренцией с другими группами. Так, например, члены по-настоящему полноценной спортивной команды, как правило, с уважением относятся к любому сопернику, а в случае неудачного для себя исхода не воспринимают поражение как "торжество вселенского зла", требующего отмщения ради "восстановления справедливости". Для групп же низкого уровня психологического развития, равно как и хорошо сплоченных и организованных асоциальных групп корпоративного типа, напротив, характерен высокий уровень группового фаворитизма, нередко проявляющегося в явно дискриминационных и агрессивных действиях против членов других групп, даже если это никоим образом не обусловлено реальными условиями конкуренции.

Что же касается взаимосвязи группового фаворитизма с личностными особенностями того или иного индивида, то вполне очевидно, что в наибольшей степени ему подвержены люди с низкой самооценкой. Более глубокий анализ данной взаимосвязи позволяет сделать психосоциальный подход Э. Эриксона. Наиболее выраженной, с точки зрения индивидуальной предрасположенности к групповому фаворитизму, представляется третья стадия эпигенетического цикла. По мнению Э. Эриксона, "в три — четыре года здоровый и игривый ребенок часто испытывает необыкновенное чувство автономной целостности. Оно перевешивает пугающее ощущение сомнения и стыда и рождает мечты о подвигах и славе. Именно в это время у ребенка иногда возникает тайное паническое чувство вины и ранняя ригидность сознания. Когда маленький человек уже умеет радоваться цельности автономного существования, рисовать в воображении свои невероятные победы, это чувство как бы восстанавливает его против самого себя". В этих условиях "только настоящая терпимость родителей в сочетании с твердостью может руководить развитием ребенка. В противном случае в нем вырабатываются жесткие "незыблемые" установки, свойственные узкому сознанию, которые сначала обернутся против него самого, а потом так или иначе обратятся против других". Социальные сообщества определенного типа целенаправленно эксплуатируют данное противоречие, культивируя групповой фаворитизм. Это особенно отчетливо проявляется опять-таки на уровне больших групп.

Как пишет Э. Эриксон, "очевидно, что авторитарная пропаганда использует этот конфликт, предлагая людям бесстыдно спроецировать абсолютное зло на любого внутреннего или внешнего "врага”, объявленного государством или пропагандой недочеловеком или паразитом, в то время как новообращенные, принадлежа к нации, расе или классу, на которых почиет благодать истории, могут ощущать себя носителями абсолютного добра"562. Аналогичные приемы могут задействоваться и авторитарными лидерами малых групп. Вполне понятно, что в этом случае не только резко возрастает угроза межгрупповых конфликтов, но и имеет место деструктивное психологическое воздействие на уязвимых в данном отношении членов группы.

Практический социальных психолог, столкнувшийся в рамках своей профессиональной деятельности с любыми фактами группового фаворитизма, должен, прежде всего, озаботиться необходимостью диагностики уровня социально-психологического развития конкретной общности и выяснением мотивационных причин группового фаворитизма в ней. Исходя именно из этой информации, можно планировать и выстраивать коррекционную программу психологического сопровождения групповой жизнедеятельности.