Голенищев-Кутузов Михаил Илларионович (2)

Голенищев-Кутузов Михаил Илларионович

Нужно было поддержать Шагин-Гирея против Девлет-Гирея и дипломатически довершить утверждение русского владычества в Крыму. Суворов, откровенно говоривший, что он дипломатией заниматься не любит, сейчас же предоставил Кутузову все эти щекотливые политические дела, которые тот выполнил в совершенстве. 

Тут впервые Кутузов обнаружил такое умение обходиться с людьми, разгадывать их намерения, бороться против интриг противника, не доводя спора до кровавой развязки; и, главное, достигать полного успеха, оставаясь с противником лично в самых «дружелюбных» отношениях, что Суворов был от него в восторге. 

В течение нескольких лет, вплоть до присоединения Крымаи конца происходивших там волнений, Кутузов был причастен к политическому освоению Крыма. 

Соединение в Кутузове безудержной, часто просто безумной храбрости с качествами осторожного, сдержанного, внешне обаятельного, тонкого дипломата было замечено Екатериной II.

Когда она в 1787 г. была в Крыму, Кутузов — тогда уже генерал — показал ей такие опыты верховой езды, что императрица публично сделала ему суровый выговор: «Вы должны беречь себя, запрещаю вам ездить на бешеных лошадях и никогда вам не прощу, если услышу, что вы не исполняете моего приказания». Но выговор подействовал мало... 

18 августа 1788 г. под Очаковом Кутузов, помчавшийся на неприятеля, опередил своих солдат и был смертельно ранен. Австрийский генерал, принц де Линь, известил об этом императора Иосифа в таких выражениях: «Вчера опять прострелили голову Кутузову. Думаю, что сегодня или завтра умрет». 

Рана была страшная и, главное, почти в том же месте, где и в первый раз, но Кутузов снова избежал смерти. Едва оправившись, через три с половиной месяца он уже участвовал в штурме и взятии Очакова и не пропустил ни одного большого боя в 1789—1790 гг.

Конечно, он принял непосредственное личное участие и в штурме Измаила. Под ИзмаиломКутузов командовал шестой колонной левого крыла штурмующей армии. Преодолев «весьжестокий огонь картечных и ружейных выстрелов», эта колонна, «скоро спустясь в ров, взошла по лестницам на вал, несмотря на все трудности, и овладела бастионом; достойный и храбрый генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов мужеством своим был примером подчиненным и сражался с неприятелем». Приняв участие в этом рукопашном бою, Кутузов вызвал из резервов Херсонский полк, отбил неприятеля, и его колонна с двумя другими, за ней последовавшими, «положили основание победы». 

Суворов так заканчивает донесение о Кутузове: «Генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов показал новые опыты искусства и храбрости своей, преодолев под сильным огнем неприятеля все трудности, взлез на вал, овладел бастионом, и, когда превосходный неприятель принудил его остановиться, он, служа примером мужества, удержал место, превозмог сильного неприятеля, утвердился в крепости и продолжал потом поражать врагов». 

В своем донесении Суворов не сообщает о том, что когдаКутузов остановился и был тесним турками, то он послал просить у главнокомандующего подкреплений, а тот никаких подкреплений не прислал, но велел объявитьКутузову, что назначает его комендантом Измаила. Главнокомандующий знал наперед, чтоКутузов и без подкреплений ворвется со своей колонной в город. 

После Измаила Кутузов участвовал с отличием и в польской войне. Ему уже было в то время около 50 лет. Однако ни разу ему не давали вполне самостоятельного поста, где бы он в самом деле мог полностью показать свои силы. 

Екатерина II, впрочем, уже не упускала его из виду, и 25 октября 1792 г. он неожиданно был назначен... посланником в Константинополь. 

По дороге в Константинополь, умышленно не очень спеша прибыть к месту назначения, Кутузовзорко наблюдал турецкое наследие, собирал различные справки о народе и усмотрел в нем вовсе не воинственность, которой пугали турецкие власти, а, «напротив, теплое желание к миру».

26 сентября 179 3г., то есть через 11 месяцев после рескрипта 25 октября 1792 г. о назначении его посланником, Кутузов въехал в Константинополь. В звании посланника Кутузов пробыл до указа императрицы Екатерины от 30 ноября 1793 г. о передаче всех дел посольства новому посланнику, В. П. Кочубею. 

Фактически Кутузов покинул Константинополь только в марте 1794 г. Задачи его дипломатической миссии в Константинополе были ограниченны, но нелегки. Необходимо было предупредить заключение союза между Францией и Турцией и устранить этим опасность проникновения французского флота в Черное море. 

Одновременно нужно было собрать сведения о славянских и греческих подданных Турции, а главное, обеспечить сохранение мира с турками. 

Все эти цели были достигнуты в течение его фактического пребывания в турецкой столице (с сентября 1793 г. по март 1794 г.).

После константинопольской миссии наступил некоторый перерыв в военной карьере и дипломатической деятельности Кутузова. 

Он побывал на ответственных должностях: был казанским и вятским генерал-губернатором, командующим сухопутными войсками, командующим флотилией в Финляндии, а в 1798 г. ездил в Берлин в помощь князю Репнину, который был послан ликвидировать или хотя бы ослабить опасные для России последствия сепаратного мира Пруссии с Францией. Он, собственно, сделал за Репнина всю требовавшуюся дипломатическую работу и достиг некоторых немаловажных результатов: союза с Францией Пруссия не заключила. 

Павел I так ему доверял, что 14 декабря 1800 г. назначил его на важный пост: Кутузов должен был командовать украинской, брестской и днестровской «инспекциями» в случае войны против Австрии. 

Но Павла не стало; при Александре I политическое положение постепенно стало меняться, и столь же значительно изменилось служебное положение Кутузова. 

Александр, сначала назначивший Кутузова петербургским военным губернатором, вдруг совершенно неожиданно 29 августа 1802 г. уволил его от этой должности, и Кутузов 3 года просидел в деревне, вдали от дел...