- 1073 Просмотра
- Обсудить
РОБЕРТ ГРЕЙВС \ ПОЭТ \ ПИСАТЕЛЬ \
МИФОЛОГИЯ \ФИЛОСОФИЯ\ ЭТИКА \ ЭСТЕТИКА\ ПСИХОЛОГИЯ\
500 Прежде настигнула. тьма; и единая тьма сохранила
Рать аргивян и суда их на береге шумного моря.
Други, и мы покоримся настигнувшей сумрачной ночи;
Вечерю здесь учредим. Ратоборцы, коней пышногривых
Всех вы от ярм отрешивши, задайте обильно им корму;
505 Сами скорее из града волов и упитанных агниц
К вечере в стан пригоните; вина животворного, хлебов
Нам из домов принесите; и после совлечь поспешайте
Множество леса, да целую ночь, до Зари светоносной,
Окрест огни здесь пылают и зарево к небу восходит;
510 Ради того, чтоб во тьме кудреглавые мужи ахейцы
В дом не решились бежать по широким хребтам Геллеспонта
Или дабы на суда не взошли безопасно и мирно.
Нет, пускай не один и в отечестве рану врачует,
Раненный острым копьем иль крылатой стрелою троянской,
515 Скачущий в судно данаец; и пусть ужаснутся народы
Слезную брань наносить укротителям коней троянам!
Вестники Зевсу любезные, вы объявите, да в граде
Бодрые отроки все и от лет обеленные старцы
Трою святую кругом стерегут с богосозданных башен;
520 Жены ж, слабейшие силами, каждая в собственном доме,
Яркий огонь да разводят, и крепкая стража да будет:
В град не ворвался б враждебный отряд при отсутствии воинств.
Так да будет, как я говорю, браноносцы трояне!
Мысли, народу сегодня полезные, сказаны мною;
525 Завтра другие троянам, смирителям коней, скажу я.
Льщуся, молясь и надеясь на Зевса и прочих бессмертных,
Я изгоню из Троады неистовых псов навожденных,
Коих судьба лихая на черных судах привела к нам.
Но во мраке ночном охраним и себя мы во стане;
530 Завтра же, с светом Зари, ополчася оружием бранным,
Мы пред судами ахеян воздвигнем свирепую жесточь.
Там я увижу, меня ль Диомед, воеватель могучий,
Боем к стенам от судов отразит или я, Диомеда
Медью убив, в Илион возвращуся с корыстью кровавой.
535 Завтра пред нами покажет он мужество, если посмеет
Встретить летящий мой дрот; но, надеюся, завтра меж первых!
Будет пронзенный лежать, с неисчетными окрест друзьями,
Он пред солнцем всходящим. О! если бы столько же верно
Был я бессмертен и жизнью моей никогда не стареющ
540 Славился всеми, как славятся Феб и Паллада Афина, -
Сколько то верно, что день сей несет аргивянам погибель!"
Так Приамид говорил, - и кругом восклицали трояне;
Быстрых коней отрешали, под ярмами потом покрытых,
И, пред своей колесницею каждый, вязали браздами.
545 После из града и тучных волов, и упитанных агниц
К рати поспешно пригнали, вина животворного, хлебов
В стан принесли из домов, навлачили множество леса
И сожигали полные в жертву богам гекатомбы.
Их благовоние ветры с земли до небес возносили
550 Облакам дыма, но боги блаженные жертв не прияли,
Презрели их; ненавистна была им священная Троя,
И владыка Приам, и народ копьеносца Приама.
Гордо мечтая, трояне на поприще бранном сидели
Целую ночь; и огни их несчетные в поле пылали.
555 Словно как на небе около месяца ясного сонмом
Кажутся звезды прекрасные, ежели воздух безветрен;
Все кругом открывается - холмы, высокие горы,
Долы; небесный эфир разверзается весь беспредельный;
Видны все звезды; и пастырь, дивуясь, душой веселится, -
560 Столько меж черных судов и глубокопучинного Ксанфа
Зрелость огней троянских, пылающих пред Илионом.
Тысяча в поле горело огней, и пред каждым огнищем
Вкруг пятьдесят ратоборцев сидело при зареве ярком.
Кони их, белым ячменем и сладкой питаяся полбой,
565 Подле своих колесниц ожидали Зари лепотронной.
Гомер. Илиада. Песнь шестая. Свидание Гектора с Андромахой.
ПЕСНЬ ДЕВЯТАЯ.
ПОСОЛЬСТВО
Так охраняли трояне свой стан: но ахеян волнует
Ужас, свыше ниспосланный, бегства дрожащего спутник;
Грусть нестерпимая самых отважнейших дух поражает.
Словно два быстрые ветра волнуют понт многорыбный,
5 Шумный Борей и Зефир, кои, из Фракии дуя,
Вдруг налетают, свирепые; вдруг почерневшие зыби
Грозно холмятся и множество пороста хлещут из моря,-
Так раздиралися души в груди благородных данаев.
Царь Агамемнон, печалью глубокою в сердце пронзенный,
10 Окрест ходил, рассылая глашатаев звонкоголосых
К сонму вождей приглашать, но по имени каждого мужа,
Тихо, без клича, и сам между первых владыка трудился.
Мужи совета сидели унылые. Царь Агамемнон
Встал, проливающий слезы, как горный поток черноводный
15 С верху стремнистой скалы проливает мрачные воды.
Он, глубоко стенающий, так говорил меж данаев:
"Други, вожди и властители мудрые храбрых данаев,
Зевс громовержец меня уловил в неизбежную гибель!
Пагубный! прежде обетом и знаменьем сам предназначил
20 Мне возвратиться рушителем Трои высокотвердынной;
Ныне же злое прельщение он совершил и велит мне
В Аргос бесславным бежать, погубившему столько народа!
Так, без сомнения, богу, всемощному Зевсу, угодно.
Многих уже он градов разрушил высокие главы,
25 И еще сокрушит: беспредельно могущество Зевса.
Други, внемлите и, что повелю я вам, все повинуйтесь:
Должно бежать; возвратимся в драгое отечество наше;
Нам не разрушить Трои, с широкими стогнами града!"
Так говорил, - и молчанье глубокое все сохраняли;
30 Долго сидели безмолвны, унылые духом, данаи.
Но меж них наконец взговорил Диомед благородный:
"Сын Атреев! на речи твои неразумные первый
Я возражу, как в собраньях позволено; царь, не сердися.
Храбрость мою порицал ты недавно пред ратью ахейской;
35 Робким меня, невоинственным ты называл; но довольно
Ведают то аргавяне - и юноша каждый и старец.
Дар лишь единый тебе даровал хитроумный Кронион:
Скипетром власти славиться дал он тебе перед всеми;
Твердости ж не дал, в которой верховная власть человека!
40 О добродушный! ужели ты веришь, что мы, аргивяне,
Так невоинственны, так малосильны, как ты называешь?
Ежели сам ты столь пламенно жаждешь в дом возвратиться,
Мчися! Дорога открыта, суда возле моря готовы,
Коих толикое множество ты устремил из Микены.
45 Но останутся здесь другие герои ахеян,
Трои пока не разрушим во прах! но когда и другие...
Пусть их бегут с кораблями к любезным отечества землям!
Я и Сфенел остаемся и будем сражаться, доколе
Трои конца не найдем; и надеюся, с богом пришли мы!1"
50 Так произнес, - и воскликнули окрест ахейские мужи,
Смелым дивяся речам Диомеда, смирителя коней.
Но, между ними восстав, говорил благомысленный Нестор:
"Сын Тидеев, ты, как в сражениях воин храбрейший,
Так и в советах, из сверстников юных, советник отличный.
55 Речи твоей не осудит никто из присущих данаев,
Слова противу не скажет; но речи к концу не довел ты.
Молод еще ты и сыном моим, без сомнения, был бы
Самым юнейшим; однако ж, Тидид, говорил ты разумно
Между аргивских царей: говорил бо ты всo справедливо.
60 Ныне же я, пред тобою гордящийся старостью жизни,
Слово скажу и окончу его, и никто из ахеян
Речи моей не осудит, ни сам Агамемнон державный.
Тот беззаконен, безроден, скиталец бездомный на свете,
Кто междоусобную брань, человекам ужасную, любит!
65 Но покоримся теперь наступающей сумрачной ночи:
Воинство пусть вечеряет; а стражи пусть совокупно
Выйдут и станут кругом у изрытого рва за стеною.
Дело сие возлагаю на юношей. После немедля
Ты начни, Агамемнон: державнейший ты между нами,-
70 Пир для старейшин устрой: и прилично тебе и способно;
Стан твой полон вина; аргивяне его от фракиян
Каждый день в кораблях по широкому понту привозят;
Всем к угощенью обилуешь, властвуешь многим народом.
Собранным многим, того ты послушайся, кто между ними
75 Лучший совет присоветует: нужен теперь для ахеян
Добрый, разумный совет: сопостаты почти пред судами
Жгут огни неисчетные; кто веселится, их видя?
Днешняя ночь иль погубит нам воинство, или избавит!"
Так он вещал, - и, внимательно слушав, они покорились.
80 К страже, с оружьем в руках, устремились ахейские мужи:
Несторов сын, Фразимед, народа пилосского пастырь;
С ним Аскалаф и Иялмен, сыны мужегубца Арея,
Критский герой Мерион, Деипир, Афарей нестрашимый
И Крейона рождение, вождь Ликомед благородный.
85 Семь воевод предводили стражу; и по сту за каждым
Юношей стройно текли, воздымая высокие копья.
К месту пришед, между рвом и стеной посредине воссели;
Там разложили огонь, и устроивал вечерю каждый.
Царь Агамемнон старейшин ахейских собравшихся вводит
90 В царскую сень и пир предлагает им, сердцу приятный.
К сладостным яствам предложенным руки герои простерли;
И когда питием и пищею глад утолили,
Старец меж оными первый слагать помышления начал,
Нестор, который и прежде блистал превосходством советов;
95 Он, благомысленный, так говорил и советовал в сонме:
"Славою светлый Атрид, повелитель мужей Агамемнон!
Слово начну я с тебя и окончу тобою: могучий
Многих народов ты царь, и тебе вручил Олимпиец
Скиптр и законы, да суд и совет произносишь народу.
100 Более всех ты обязан и сказывать слово и слушать;
Мысль исполнять и другого, если кто, сердцем внушенный,
Доброе скажет, но что совершить от тебя то зависит.
Ныне я вам поведаю, что мне является лучшим.
Думы другой, превосходнее сей, никто не примыслит,
105 В сердце какую ношу я, с давней поры и доныне,
С оного дня, как ты, о божественный, Брисову дочерь
Силой из кущи исторг у пылавшего гневом Пелида,
Нашим не вняв убеждениям. Сколько тебя, Агамемнон,
Я отговаривал; но, увлекаяся духом высоким,
110 Мужа, храбрейшего в рати, которого чествуют боги,
Ты обесчестил, награды лишив. Но хоть ныне, могучий,
Вместе подумаем, как бы его умолить нам, смягчивши
Лестными сердцу дарами и дружеской ласковой речью".
Быстро ему отвечал повелитель мужей Агамемнон:
115 "Старец, не ложно мои погрешения ты обличаешь.
Так, погрешил, не могу отрекаться я! Стоит народа
Смертный единый, которого Зевс от сердца возлюбит:
Так он сего, возлюбив, превознес, а данаев унизил.
Но как уже погрешил, обуявшего сердца послушав,
120 Сам я загладить хочу и несметные выдать награды.
Здесь, перед вами, дары знаменитые все я исчислю:
Десять талантов золота, двадцать лаханей блестящих;
Семь треножников новых, не бывших в огне, и двенадцать
Коней могучих, победных, стяжавших награды ристаний.
125 Истинно жил бы не беден и в злате высоко ценимом
Тот не нуждался бы муж, у которого было бы столько,
Сколько наград для меня быстроногие вынесли кони!
Семь непорочных жен, рукодельниц искусных, дарую,
Лесбосских, коих тогда, как разрушил он Лесбос цветущий,
130 Сам я избрал, красотой побеждающих жен земнородных.
Сих ему дам; и при них возвращу я и ту, что похитил,
Брисову дочь; и притом величайшею клятвой клянуся:
Нет, не всходил я на одр, никогда не сближался я с нею,
Так, как мужам и женам свойственно меж человеков.
135 Всo то получит он ныне; еще же, когда аргивянам
Трою Приама великую боги дадут ниспровергнуть,
Пусть он и медью и златом корабль обильно наполнит,
Сам наблюдая, как будем делить боевую добычу.
Пусть из троянских жен изберет по желанию двадцать,
140 После Аргивской Елены красой превосходнейших в Трое.
Если же в Аргос придем мы, в ахейский край благодатный,
Зятем его назову я и честью сравняю с Орестом,
С сыном одним у меня, возрастающим в полном довольстве.
Три у меня расцветают в дому благосозданном дщери:
145 Хрисофемиса, Лаодика, юная Ифианасса.
Пусть он, какую желает, любезную сердцу, без вена
В отеческий дом отведет; а приданое сам я за нею
Славное дам, какого никто не давал за невестой.
Семь подарю я градов, процветающих, многонародных:
150 Град Кардамилу, Энопу и тучную травами Геру,
Феры, любимые небом, Анфею с глубокой долиной,
Гроздьем венчанный Педас и Эпею, град велелепный.
Все же они у приморья, с Пилосом смежны песчаным:
Их населяют богатые мужи овцами, волами,
155 Кои дарами его, как бога, чествовать будут
И под скиптром ему заплатят богатые дани.
Так я немедля исполню, как скоро вражду он оставит.
Пусть примирится; Аид несмирим, Аид непреклонен;
Но зато из богов, ненавистнее всех он и людям.
160 Пусть мне уступит, как следует: я и владычеством высшим,
Я и годов старшинством перед ним справедливо горжуся".
Рек, - и Атриду ответствовал Нестор, конник геренский:
"Сын знаменитый Атрея, владыка мужей Агамемнон!
Нет, дары не презренные хочешь ты дать Ахиллесу.
165 Благо, друзья! поспешим же нарочных послать, да скорее
Шествуют мужи избранные к сени царя Ахиллеса.
Или позвольте, я сам изберу их; они согласятся:
Феникс, любимец богов, предводитель посольства да будет;
После Аякс Теламонид и царь Одиссей благородный;
170 Но Эврибат и Годий да идут, как вестники, с ними.
На руки дайте воды, сотворите святое молчанье,
И помолимся Зевсу, да ныне помилует нас он!"
Так говорил, - и для всех произнес он приятное слово.
Вестники скоро царям возлияли на руки воду;
175 Юноши, чермным вином наполнив доверху чаши,
Кубками всем подносили, от правой страны начиная.
В жертву богам возлияв и испив до желания сердца,
Вместе послы поспешили из сени Атрида владыки.
Много им Нестор идущим наказывал, даже очами
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.