Меню
Назад » »

Гомер. Илиада (51)

РОБЕРТ ГРЕЙВС \ ПОЭТ \ ПИСАТЕЛЬ \

МИФОЛОГИЯ \ФИЛОСОФИЯЭТИКА \ ЭСТЕТИКАПСИХОЛОГИЯ\

ГОМЕР ИЛИАДА \ ГОМЕР ОДИССЕЯ

460 Также и латы: свои потерял он, как друг его верный
        Пал от троян; и теперь - по земле он простертый тоскует! "
 
       Ей немедля ответствовал Амфигией знаменитый:
       "Будь спокойна и более сердцем о том не крушися.
        О! да могу Ахиллеса от смерти ужасной далеко
 465 Столь же легко я укрыть, когда рок его мощный постигнет,
        Сколь мне легко для него изготовить доспехи, которым
        Каждый от смертных бесчисленных будет дивиться, узревший! "
 
       Так произнесши, оставил ее и к мехам приступил он.
        Все на огонь обратил их и действовать дал повеленье.
 470 Разом в отверстья горнильные двадцать мехов задыхали,
        Разным из дул их дыша раздувающим пламень дыханьем,
        Или порывным, служа поспешавшему, или спокойным,
        Смотря на волю творца и на нужду творимого дела.
        Сам он в огонь распыхавшийся медь некрушимую ввергнул,
 475 Олово бросил, сребро, драгоценное злато; и после
        Тяжкую наковальню насадил на столп, а в десницу
        Молот огромнейший взял, и клещи захватил он другою.
 
       И вначале работал он щит и огромный и крепкий,
        Весь украшая изящно; кругом его вывел он обод
 480 Белый, блестящий, тройной; и приделал ремень серебристый.
        Щит из пяти составил листов и на круге обширном
        Множество дивного бог по замыслам творческим сделал.
        Там представил он землю, представил и небо, и море,
        Солнце, в пути неистомное, полный серебряный месяц,
 485 Все прекрасные звезды, какими венчается небо:
        Видны в их сонме Плеяды, Гиады и мощь Ориона,
        Арктос, сынами земными еще колесницей зовомый;
        Там он всегда обращается, вечно блюдет Ориона
        И единый чуждается мыться в волнах Океана.
 
490 Там же два града представил он ясноречивых народов:
        В первом, прекрасно устроенном, браки и пиршества зрелись.
        Там невест из чертогов, светильников ярких при блеске,
        Брачных песней при кликах, по стогнам градским провожают.
        Юноши хорами в плясках кружатся; меж них раздаются
 495 Лир и свирелей веселые звуки; почтенные жены
        Смотрят на них и дивуются, стоя на крыльцах воротных.
        Далее много народа толпится на торжище; шумный
        Спор там поднялся; спорили два человека о пене,
        Мзде за убийство; и клялся един, объявляя народу,
 500 Будто он все заплатил; а другой отрекался в приеме.
        Оба решились, представив свидетелей, тяжбу их кончить.
        Граждане вкруг их кричат, своему доброхотствуя каждый;
        Вестники шумный их крик укрощают; а старцы градские
        Молча на тесаных камнях сидят средь священного круга;
 505 Скипетры в руки приемлют от вестников звонкоголосых;
        С ними встают, и один за другим свой суд произносят.
        В круге пред ними лежат два таланта чистого злата,
        Мзда для того, кто из них справедливее право докажет.
 
       Город другой облежали две сильные рати народов,
        Страшно сверкая оружием. Рати двояко грозили:
        Или разрушить, иль граждане с ними должны разделиться
        Всеми богатствами, сколько цветущий их град заключает.
        Те не склонялись еще и готовились к тайной засаде.
 515 Стену стеречь по забралам супруг поставив любезных,
        Иных сынов и мужей, которых постигнула старость,
        Сами выходят; вождями их идут Арей и Паллада,
        Оба златые, одетые оба златою одеждой;
        Вид их прекрасен, в доспехах величествен, сущие боги!
        Всем отличны они; человеки далеко их ниже.
 520 К месту пришедшие, где им казалась удобной засада,
        К брегу речному, где был водопой табунов разнородных,
        Там заседают они, прикрываясь блестящею медью.
        Два соглядатая их, отделясь, впереди заседают.
        Смотрят кругом, не узрят ли овец и волов подходящих.
 525 Скоро стада показалися; два пастуха за стадами,
        Тешась цевницею звонкой, идут, не предвидя коварства.
        Быстро, увидевши их, нападают засевшие мужи;
        Грабят и гонят рогатых волов и овец среброрунных:
        Целое стадо угнали и пастырей стада убили.
 530 В стане, как скоро услышали крик и тревогу при стаде,
        Вои, на площади стражей стоящие, быстро на коней
        Бурных вскочили, на крик поскакали и вмиг принеслися.
        Строем становятся, битвою бьются по брегу речному;
        Колют друг друга, метая стремительно медные копья.
 535 Рыщут и Злоба, и Смута, и страшная Смерть между ними:
        Держит она то пронзенного, то не пронзенного ловит,
        Или убитого за ногу тело волочит по сече;
        Риза на персях ее обагровлена кровью людскою.
        В битве, как люди живые, они нападают и бьются,
540 И один пред другим увлекают кровавые трупы.
 
       Сделал на нем и широкое поле, тучную пашню.
        Рыхлый, три раза распаханный пар; на нем землепашцы
        Гонят яремных волов, и назад и вперед обращаясь;
        И всегда, как обратно к концу приближаются нивы,
 545 Каждому в руки им кубок вина, веселящего сердце,
        Муж подает; и они, по своим полосам обращаясь,
        Вновь поспешают дойти до конца глубобраздного пара.
        Нива, хотя и златая, чернеется сзади орющих,
        Вспаханной ниве подобясь: такое он чудо представил.
 
550 Далее выделал поле с высокими нивами; жатву
        Жали наемники, острыми в дланях серпами сверкая.
        Здесь полосой беспрерывною падают горстни густые;
        Там перевязчики их в снопы перевязлами вяжут.
        Три перевязчика ходят за жнущими; сзади их дети,
 555 Горстая быстро колосья, одни за другими в охапах
        Вяжущим их подают. Властелин между ними, безмолвно,
        С палицей в длани, стоит на бразде и душой веселится.
        Вестники одаль, под тению дуба, трапезу готовят;
        В жертву заклавши вола, вкруг него суетятся; а жены
 560 Белую сеют муку для сладостной вечери жнущим.
 
       Сделал на нем отягченный гроздием сад виноградный,
        Весь золотой, лишь одни виноградные кисти чернелись;
        И стоял он на сребряных, рядом вонзенных подпорах.
        Около саду и ров темно-синий и белую стену
 565 Вывел из олова; к саду одна пролегала тропина,
        Коей носильщики ходят, когда виноград собирают.
        Там и девицы и юноши, с детской веселостью сердца,
        Сладостный плод носили в прекрасных плетеных корзинах.
        В круге их отрок прекрасный по звонкорокочущей лире
 570 Сладко бряцал, припевая прекрасно под льняные струны
        Голосом тонким; они же вокруг его пляшучи стройно,
        С пеньем, и с криком, и с топотом ног хороводом несутся.
 
       Там же и стадо представил волов, воздымающих роги:
        Их он из злата одних, а других из олова сделал.
 575 С ревом волы из оград вырываяся, мчатся на паству,
        К шумной реке, к камышу густому по влажному брегу.
        Следом за стадом и пастыри идут, четыре, златые,
        И за ними следуют девять псов быстроногих.
        Два густогривые льва на передних волов нападают,
 580 Тяжко мычащего ловят быка; и ужасно ревет он,
        Львами влекомый; и псы на защиту и юноши мчатся;
        Львы повалили его и, сорвавши огромную кожу,
        Черную кровь и утробу глотают; напрасно трудятся
        Пастыри львов испугать, быстроногих псов подстрекая.
 585 Псы их не слушают; львов трепеща, не берут их зубами:
        Близко подступят, залают на них и назад убегают.
 
       Далее - сделал роскошную паству Гефест знаменитый:
        В тихой долине прелестной несчетных овец среброрунных
        Стойла, под кровлей хлева, и смиренные пастырей кущи.
 
590 Там же Гефест знаменитый извил хоровод разновидный,
        Оному равный, как древле в широкоустроенном Кноссе
        Выделал хитрый Дедал Ариадне прекрасноволосой.
        Юноши тут и цветущие девы, желанные многим,
        Пляшут, в хор круговидный любезно сплетяся руками.
 595 Девы в одежды льняные и легкие, отроки в ризы
        Светло одеты, и их чистотой, как елеем, сияют;
        Тех - венки из цветов прелестные всех украшают;
        Сих - золотые ножи, на ремнях чрез плечо серебристых.
        Пляшут они, и ногами искусными то закружатся,
 600 Столь же легко, как в стану колесо под рукою испытной,
        Если скудельник его испытует, легко ли кружится;
        То разовьются и пляшут рядами, одни за другими.
        Купа селян окружает пленительный хор и сердечно
 
       Им восхищается; два среди круга их головоходы,
 605 Пение в лад начиная, чудесно вертятся в средине.
 
       Там и ужасную силу представил реки Океана,
        Коим под верхним он ободом щит окружил велелепный.
 
       Так изукрашенно выделав щит и огромный и крепкий,
        Сделал Гефест и броню, светлее, чем огненный пламень;
 610 Сделал и тяжкий шелом, Пелейона главе соразмерный,
        Пышный, кругом изукрашенный, гребнем златым повершенный;
        После из олова гибкого сделал ему и поножи.
        И когда все доспехи сковал олимпийский художник,
        Взяв; пред Пелидовой матерью их положил он на землю.
 615 И, как ястреб, она с осребренного снегом Олимпа
        Бросилась, мча от Гефеста блестящие сыну доспехи.
 
          Гомер. Илиада. Песнь девятнадцатая. Отречение от гнева.
 
ПЕСНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.

 
 
ОТРЕЧЕНИЕ ОТ ГНЕВА

 
 
       В ризе багряно-златистой из волн Океана денница
        Вышла, несущая свет и бессмертным и смертным: Фетида
        К сеням пришла мирмидонским с блистательным даром от бога.
        Там она сына нашла: над Патроклом своим распростертый,
 5     Громко рыдал он; и многие окрест друзья мирмидонцы
        Плакали. Став между них, среброногая матерь-богиня
        За руку сына взяла, называла и так говорила:
        "Сын мой! оставим мертвого, как ни прискорбно то сердцу,
       С миром лежать: всемогущих богов он волей повержен.
 10   Встань и прими, Пелейон, от Гефеста доспех велелепный,
        Дивный, какой никогда не сиял вкруг рамен человека".
 
       Так произнесши, Фетида на землю доспех положила
        Пред Ахиллесом; и весь зазвучал он, украшенный дивно.
        Вздрогнули все мирмидонцы; не мог ни один на доспехи
 15   Прямо смотреть, отвратились они; Ахиллес же могучий
        Только взглянул - и сильнейшим наполнился гневом: ужасно
        Очи его из-под веждей, как огненный пыл, засверкали.
        С радостью взяв, любовался он даром сияющим бога;
        И, когда свое сердце нарадовал, смотря на чудо,
 20   К матери сереброногой крылатую речь устремил он:
        "Матерь! доспех сей бессмертного дар; несомнительно должен
       Быть он творением бога, не смертного мужа он дело.
        Ныне ж я вооружаюся. Но об одном беспокойно
        Сердце мое, чтобы тою порою в Патрокловом теле
 25   Муки, проникши в глубокие, медью пробитые раны,
        Алчных червей не родили; они исказят его образ
        (Жизнь от него отлетела! ), и тление тело обымет! "
 
       Вновь говорила ему среброногая матерь Фетида:
        "Сын мой! заботой о сем не тревожь ты более сердца.
30   Я попекусь отгонять от него кровожадные сонмы
        Мух, которые тело убитых мужей пожирают;
        И хотя бы лежал он в течение круглого года,
        Тело его невредимо и даже прекраснее будет.
        Ты же, мой сын, на собранье созвавши героев ахейских,
 35   Гнев прекрати на Атреева сына, владыку народов;
        Быстро на бой ополчись и могучестью вновь облекися".
 
       Так говорила - и дух дерзновеннейший сыну вдохнула.
        Другу ж его и амброзию в ноздри, и нектар багряный
        Тихо влияла, да тело его невредимо пребудет.
 
40   Быстро по берегу моря пошел Ахиллес быстроногий,
        Голосом страшным крича; и всех взволновал он ахеян.
        Мужи, которые прежде всегда при судах оставались,
        Все корабельщики, кои судов управляли кормилом,
        Даже зажитники ратных дружин, раздаватели хлеба,-
 45   Все поспешили в собранье, когда Ахиллес благородный
        Вновь показался, столь долго чуждавшийся брани кровавой.
        Двое хромаючи шли, знаменитые слуги Арея,
        Царь Одиссей и Тидид Диомед, воеватель могучий,
        Шли, опираясь на копья, неся еще тяжкие раны.
 50   Оба, пришедши, они на местах передних воссели;
        Вслед их притек и Атрид, повелитель мужей Агамемнон,
        Раной недужный: зане и его среди бурного боя
        Ранил Коон Антенорид огромною пикою медной.
        И, когда уже все на собранье сошлися ахейцы,
 55   Встал между ними и так говорил Ахиллес быстроногий:
       "Царь Агамемнон! полезнее было бы, если бы прежде
        Так поступили мы оба, когда, в огорчении нашем,
        Гложущей душу враждой воспылали за пленную деву!
        О! почто Артемида сей девы стрелой не пронзила
 60   В день, как ее между пленниц избрал я, Лирнесс разоривши:
        Столько ахейских героев земли не глодало б зубами,
        Пав под руками враждебных, когда я упорствовал в гневе!
        Гектор и Трои сыны веселятся о том, а данаи
        Долго, я думаю, будут раздор наш погибельный помнить.
 65   Но совершившеесь прежде оставим в прискорбии нашем,
        Гордое сердце в груди укротим, как велит неизбежность.
        Ныне я гнев оставляю решительно; я не намерен
        Сердца крушить враждой бесконечною. Царь Агамемнон,
        В битву подвигни скорее медянодоспешных данаев;
 70   Дай мне скорее идти на троян и еще испытать их,
        Иль и теперь ночевать пред судами намерены? Нет, уповаю,
        Радостно каждый из них утомленные склонит колена,
        Каждый, на пламенной битве от наших оружий избывший! "
 
       Так говорил, - и наполнились радостью все аргивяне,

Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar