Меню
Назад » »

Гомер. Одиссея (46)

РОБЕРТ ГРЕЙВС \ ПОЭТ \ ПИСАТЕЛЬ \

МИФОЛОГИЯ \ФИЛОСОФИЯЭТИКА \ ЭСТЕТИКАПСИХОЛОГИЯ\

ГОМЕР ИЛИАДА \ ГОМЕР ОДИССЕЯ

65   Не почитали они никого из людей земнородных,
        Ни благородных, ни низких, какой бы ни встретился с ними.
        Из-за нечестия их и постигла беда. Одиссей же
        И возвращенье свое и себя с ним сгубил на чужбине".
                Ей Евриклея кормилица так возразила на это:
 70           "Что за слова у тебя из ограды зубов излетели!
        Муж твой вблизи очага здесь находится, ты же не веришь,
        Что он вернулся домой. Как твое недоверчиво сердце!
        Ну, тогда я тебе сообщу достовернейший признак, -
        Белым клыком кабана ему в ногу рубец нанесенный.
 75   Я тот рубец увидала, как мыла его, и хотела
        Тотчас тебе сообщить. Но рот он поспешно зажал мне
        И не позволил сказать, - осторожен умом и хитер он.
        Ну же, иди! Я себя самое прозакладывать рада:
        Если тебе солгала, то тягчайшей предай меня смерти!"
 80           Так тогда Пенелопа разумная ей отвечала:
                 "Мамушка милая, как бы хитра ни была ты, но трудно
       Замыслы вечных богов разгадать и от них уберечься.
        Все же я к сыну готова идти моему, чтоб увидеть
        Мертвых мужей женихов, а также того, кто убил их".
 85            Так сказавши, из спальни пошла она вниз. Колебалась
        Сильно сердцем она, говорить ли ей издали с мужем
        Иль, подойдя, его руки и голову взять, целовать их?
        Переступив чрез порог из отесанных камней, вступила
        В зал Пенелопа и села к огню, напротив супруга,
 90   Возле стены. Прислонившись к высокой колонне, сидел он,
        Книзу глаза опустив, дожидаясь, услышит ли слово
        От благородной супруги, его увидавшей глазами.
        И удивленная долго молчала тогда Пенелопа:
        То, заглянувши в лицо, его находила похожим,
 95   То, из-за грязных лохмотьев, казался он ей незнакомым.
        С негодованием к ней Телемах обратился и молвил:
                 "Мать моя, горе ты мать! До чего ты бесчувственна духом!
        Что от отца так далеко ты держишься ? Рядом не сядешь,
        Слово не скажешь ему и его ни о чем не расспросишь?
 100 Вряд ли другая жена в отдаленьи от мужа стояла б
        Так равнодушно, когда, перенесши страданий без счета,
        Он на двадцатом году наконец воротился б в отчизну!
        Сердце суше всегда в груди твоей было, чем камень!"
                 Так Пенелопа разумная сыну тогда отвечала:
 105         "Ошеломило мне дух, дитя мое, то, что случилось.
       Я ни вопроса задать не могу, ни хоть словом ответить,
       Ни заглянуть ему прямо глазами в лицо. Если вправду
       Передо мной Одиссей и домой он вернулся, то сможем
       Легче друг друга признать. Нам ведь обоим известны
 110 Разные признаки, только для нас с ним лишенные тайны".
                 Так сказала она. В ответ Одиссей улыбнулся
        И Телемаху немедля слова окрыленные молвил:
                 "Что ж, Телемах, пусть меня твоя мать испытанью подвергнет!
        Скоро тогда и получше меня она верно узнает.
 115 Из-за того, что я грязен, что рубищем тело одето,
        Пренебрегает пришельцем она, говорит, что не тот я.
        Мы же обсудим покамест, как дальше с тобой мы поступим.
        Если в стране кто-нибудь одного хоть убил человека,
        Если заступников после себя тот и мало оставил,
 120 Все ж он спасается бегством, покинув родных и отчизну.
        Мы же опору страны истребили, знатнейших и лучших
        Юношей целой Итаки. Подумай-ка, сын мой, об этом".
                 Так на это ему Телемах рассудительный молвил:
                 "Сам на это смотри, отец дорогой! Утверждают
 125 Все, что по разуму выше ты прочих людей, что поспорить
        В этом с тобою не сможет никто из людей земнородных.
        С одушевленьем мы вслед за тобою пойдем, и наверно
        Силой не будем мы хуже, насколько ее у нас хватит".
                 Так отвечая на это, сказал Одиссей многоумныи:
 130         "Вот что тебе я скажу - это кажется мне наилучшим.
       Прежде всего хорошенько помойтесь, наденьте хитоны,
        Также и всем прикажите домашним рабыням одеться.
        Пусть тогда песнопевец божественный с звонкой формингой
        Всех нас здесь поведет за собой в многорадостной пляске,
 135 Так, чтобы всякий, услышав снаружи, подумал о свадьбе,
        Будь то идущий дорогой иль кто из живущих в соседстве.
        Нужно, чтоб слух об убийстве мужей женихов разошелся
        В городе только тогда, когда мы уже скрыться успеем
        За город, в сад многодревный к себе. А уж там поразмыслим,
 140 Что нам полезного может послать олимпийский владыка".
                 Так он сказал. И охотно приказу они подчинились.
        Прежде всего помылись они и надели хитоны,
        Женщины все нарядились. Певец же божественный в руки
        Взял формингу свою, и у всех пробудилось желанье
 145 Стройных игр хороводных, и плясок, и сладостных песен.
        Весь Одиссеев обширный дворец приводил в сотрясенье
        Топот ног мужей и жен в одеждах красивых.
        Так не один говорил, услышав, что делалось в доме:
                 "На многосватанной, видно, царице уж женится кто-то!
150 Дерзкая! Дом сберегать обширный законного мужа
        Вплоть до его возвращенья терпения ей не хватило!"
                 Так не один говорил, не зная о том, что случилось.
                 Великосердного сына Лаэрта меж тем Евринома,
       Ключница, вымыла в доме и маслом блестящим натерла.
 155 Плечи одела его прекрасным плащом и хитоном.
        Голову дева Афина великой красой озарила,
        Сделала выше его и полней, с головы же густые
        Кудри спустила, цветам гиацинта подобные видом.
        Как серебро позолотой блестящею кроет искусный
 160 Мастер, который обучен Гефестом и девой Афиной
        Всякому роду искусств и прелестные делает вещи,
        Так засияли красой голова Одиссея и плечи.
        Видом подобный бессмертным богам, из ванны он вышел,
        Сел после этого в кресло, которое раньше оставил,
 165 Против супруги своей и с такой обратился к ней речью:
                 "Странная женщина! Боги, живущие в домах Олимпа,
       Твердое сердце вложили в тебя среди жен слабосильных!
       Вряд ли другая жена в отдаленьи от мужа стояла б
        Так равнодушно, когда, перенесши страданий без счета,
 170 Он наконец на двадцатом году воротился б в отчизну.
        Вот что, мать: постели-ка постель мне! Что делать, один я
        Лягу. У женщины этой, как видно, железное сердце!"
                 Так на это ему Пенелопа царица сказала:
                 "Странный ты! Я ничуть не горжусь, не питаю презренья
 175 И не сержусь на тебя. Прекрасно я помню, каким ты
        Был, покидая Итаку в судне своем длинновесельном.
        Ну хорошо! Постели, Евриклея, ему на кровати,
        Только снаружи, не в спальне, которую сам он построил.
        Прочную выставь из спальни кровать, а на ней ты настелешь
 180 Мягких овчин, одеялом покроешь, положишь подушки".
                 Так сказала она, подвергая его испытанью.
                В гневе к разумной супруге своей Одиссей обратился:
                "Речью своею, жена, ты жестоко мне ранила сердце!
        Кто же на место другое поставил кровать? Это трудно
 185 Было бы сделать и очень искусному. Разве бы только
        Бог при желаньи легко перенес ее с места на место!
        Но средь живущих людей ни один, даже молодокрепкий,
        С места б не сдвинул легко той кровати искусной работы.
        Признак особый в ней есть. Не другой кто, я сам ее сделал.
 190 Пышно олива росла длиннолистая, очень большая,
        В нашей дворовой ограде. Был ствол у нее, как колонна.
        Каменной плотной стеной окружив ее, стал возводить я
        Спальню, пока не окончил. И крышей покрыл ее сверху.
        Крепкие двери навесил, приладивши створки друг к другу.
 195 После того я вершину срубил длиннолистой оливы,
        Вырубил брус на оставшемся пне, остругал его медью
        Точно, вполне хорошо, по шнуру проверяя все время,
        Сделал подножье кровати и все буравом пробуравил.
        Этим начавши, стал делать кровать я, пока не окончил,
 200 Золотом всю, серебром и слоновою костью украсил,
        После окрашенный в пурпур ремень натянул на кровати.
        Вот тебе признаки этой кровати, жена! Я не знаю,
        Все ли она на том месте стоит, иль на место другое,
        Срезавши ствол у оливы, ее кто-нибудь переставил".
 205         Так он сказал. У нее ослабели колени и сердце, -
        Так подробно и точно все признаки ей описал он.
        Быстро к нему подошла Пенелопа. Обняв его шею,
        Голову стала, рыдая, ему целовать и сказала:
                 "О, не сердись на меня, Одиссей! Ты во всем и всегда ведь
210 Был разумнее всех. На скорбь осудили нас боги.
        Не пожелали они, чтобы мы, оставаясь друг с другом,
        Молодость прожили в счастье и вместе достигли порога
        Старости. Не негодуй, не сердись на меня, что не сразу
        Я приласкалась к тебе, как только тебя увидала.
 215 Дух в груди у меня постоянным охвачен был страхом,
        Как бы не ввел в заблужденье меня кто-нибудь из пришельцев.
        Есть ведь немало людей, подающих дурные советы.
        Ведь и рожденная Зевсом Елена аргивская вряд ли б
        Соединилась любовью и ложем с чужим человеком,
 220 Если бы знала вперед, что отважные дети ахейцев
        Снова обратно должны отвезти ее в землю родную.
        Сделать позорный поступок ее божество побудило.
        Раньше в сердце свое не впускала она ослепленья
        Страшного, бывшего также началом и наших несчастий.
 225 Точно сейчас и подробно ты признаки мне перечислил
        Нашей кровати, которой никто из живущих не видел,
        Кроме тебя и меня, да рабыни еще Акториды,
        Данной отцом мне в служанки, когда я сюда отправлялась.
        Дверь нашей прочно устроенной спальни она охраняла.
 230 Как ни бесчувственно сердце мое, но его убедил ты!"
                 Тут сильней у него появилось желание плакать.
        Плакал он, что жена его так хороша и разумна.
        Как бывает желанна земля для пловцов, у которых
        Сделанный прочно корабль, теснимый волнами и ветром,
 235 Вдребезги в море широком разбил Посейдон-земледержец;
        Только немногим спастись удалось; через волны седые,
        С телом, изъеденным солью морскою, плывут они к суше,
        Радостно на берег всходят желанный, избегнув несчастья.
        Так же радостно было глядеть Пенелопе на мужа;
 240 Белых локтей не снимала она с Одиссеевой шеи,
                 Так в слезах и застала бы их розоперстая Эос,
        Если бы новая мысль не пришла совоокой Афине.
        Ночь надолго она у края земли задержала,
        А златотронную Эос - в водах Океана, велев ей
 245 Не запрягать быстроногих коней молодых в колесницу,
        Свет несущих для смертных людей, - Фаэтона и Лампа.
                С речью тогда Одиссей многоумный к жене обратился:
                 "Мы с тобою, жена, не дошли до конца испытаний.
       Труд безмерный меня еще впереди ожидает,
 250 Очень большой и тяжелый, который я должен исполнить.
       Так мне душа предсказала Тиресия, фивского старца,
        В день тот, когда я в обитель Аида сошел, чтоб чрез это
       Путь к возвращенью найти и товарищам и самому мне.
        Ну, а теперь не пора ли в постель нам, жена, чтоб, улегшись,
255 Сладостным сном мы могли насладиться один близ другого".
                 Так на это ему Пенелопа царица сказала:
                 "Будет постель для тебя, едва только ты пожелаешь,
       Раз уже сделали боги, что ты воротился обратно
        В дом прекрасно отстроенный твой и в родимую землю.
 260 Если ж сказал ты про подвиг, как бог то вложил тебе в сердце,
        Что же, поведай о нем мне: поздней все равно, без сомненья,
       Станет известно мне все. Почему не узнать мне теперь же?"
                Ей отвечая на это, сказал Одиссей многоумный:
                 "Странная женщина! Что ты меня так настойчиво просишь
 265 Все говорить? Хорошо, я скажу, ничего не скрывая.
        Радости в этом ты мало найдешь. Да и сам я не много
        Радуюсь: мне он велел города обходить непрерывно
        С крепким веслом на плече и покоя не ведать, покуда
        В край не приду я к мужам, которые моря не знают,
 270 Пищи своей никогда не солят, никогда не видали
        Пурпурнощеких судов, не видали и сделанных прочно
        Весел, которые в море судам нашим крыльями служат.
        Признак надежный он мне сообщил, и его я не скрою:
        Если путник другой, со мной повстречавшийся, скажет,
 275 Что на блестящем плече лопату несу я, чтоб веять, -
        Тут же в землю воткнуть весло мое мне приказал он,
        В жертву принесть колебателю недр, Посейдону-владыке,
        Борова, что покрывает свиней, и быка, и барана,
        И возвратиться домой, и святые свершить гекатомбы
 280 Вечно живущим богам, владеющим небом широким,
        Всем по порядку. Тогда не средь волн разъяренного моря
        Тихо смерть на меня низойдет. Настигнутый ею,
        В старости светлой я мирно умру, окруженный всеобщим
        Счастьем народов моих. Все так и свершится, сказал он".
 285         Мудрая так Пенелопа на это ему отвечала:
                 "Если хоть лучшую старость тебе предназначили боги, -
        Есть надежда, что беды когда-нибудь нас и оставят".
                 Так Одиссей с Пенелопой вели меж собой разговоры.
        В спальне меж тем Евринома с кормилицей стали при свете
 290 Факелов мягкое ложе стелить для обоих супругов.
        После того как кровать со стараньем они постелили,
        Спать старуха обратно отправилась в дом, Евринома ж,
        Бывшая горничной в спальне, к постели совсем уж готовой,
        Факел имея в руках, повела Одиссея с женою.
 295 В спальню обоих приведши, обратно ушла Евринома.
        С радостью место их старой кровати они увидали.
                 Тут Телемах и коровий пастух с свинопасом от пляски
        Ноги свои удержали, потом удержали и женщин,
        Сами же спать улеглись в тенистом обеденном зале.
 300         Оба супруга, когда насладились желанной любовью,
        Стали после того наслаждаться беседой взаимной.
        Мужу она рассказала, как выстрадать много пришлось ей,
        Глядя в доме своем на толпу женихов обнаглевших,
        Столько во имя ее коров и овец забивавших,
 305 Выпивших столько вина, запасенного дома в сосудах.
        После того Одиссей рассказал, как он много печалей
        Людям доставил, как много трудов и тяжелых страданий
        Вытерпел сам. С наслажденьем внимала она, и не раньше
        Сон на веки ей пал, чем все до конца рассказал он.
 310         Начал с того, как сперва он ограбил киконов, как после
        В край обильный и тучный мужей лотофагов приехал,
        Что с ними сделал циклоп, как ему отомстил он за гибель
        Мощных товарищей, пожранных им безо всякой пощады,
        Как он к Эолу явился и тот его принял радушно,
 315 Как отослал, как судьба не дала им домой воротиться,
        Как налетевшая буря внезапно его подхватила
        И через рыбное море помчала, стенавшего тяжко;
        Также, как в город потом Телепил он попал к лестригонам,
        И корабли погубившим и спутников пышнопоножных
 320 Всех. Лишь один Одиссей убежал на судне чернобоком.
        И про Цирцею, про козни и хитрость ее рассказал он,
        Также, как он добрался до затхлого царства Аида,
        Чтоб прорицанье души Тиресия старца услышать,
        На корабле многовеслом как спутников всех увидал он,
 325 Также и мать, что его родила и вскормила ребенком;
        Как он пенье услышал сирен, сладкозвучно поющих,
        Как он к Планктам-утесам приплыл и к ужасной Харибде,
        Также и к Сцилле, которой счастливо никто не избегнет;
        Как его спутники дерзко забили коров Гелиоса,
 330 Как их корабль быстроходный разбил своей молнией серной
        Зевс высокогремящий и спутники в море погибли
        Все без изъятья, а сам он погибели черной избегнул;
        Как он к нимфе Калипсо на остров Огигию прибыл,
        Как держала она Одиссея, чтоб был ей супругом,
 335 В гроте глубоком своем, кормила его, обещалась
        Сделать бессмертным его и бесстаростным в вечные веки;
        К этому сердца, однако, в груди у него не склонила;
        Как, перенесши немало трудов, к феакам он прибыл;
        Почесть они оказали ему, как бессмертному богу,
 340 И в корабле отослали обратно в родную Итаку,
        Меди и золота дав ему вволю, а также одежды.
        Это он рассказал под конец уж, когда был охвачен
        Сном, расслабляющим члены и прочь уносящим заботы.
                 Новая мысль тут пришла совоокой Афине богине:
 345 После того как, по мненью ее, Одиссей многоумный
        Ложем супруги своей и сладостным сном насладился,
        Утренней тотчас велела Афина Заре златотронной
        Выйти из вод Океана, чтоб свет принесла она людям.
                 С мягкой постели вскочил Одиссей и промолвил супруге:

Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar