Меню
Назад » »

И.Р. Сушков. Основы психологических отношений человека в социальной системе(49)

ОСНОВЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ ЧЕЛОВЕКА В СОЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЕ
























Д-р психол. наук 
​СУШКОВ ИГОРЬ РУДОЛЬФОВИЧ




  
 
Российская академия наук Институт психологии И.Р. Сушков.

  
 
Издательство «Институт психологии РАН» Москва — 2007
Основы психологических отношений человека в социальной системе
(Геометрия человеческих отношений)




 
     СУШКОВ ИГОРЬ РУДОЛЬФОВИЧ

 
 
     

Глава 3
Психологические основания
межличностных отношений людей


 

В экспериментах Дэвида Кипниса изучалась ситуация, когда руководителя наделяли властью и лишали таковой [411]. Испытуемые «руководители» должны были заставить «рабочего», находящегося в соседней комнате, продуктивно работать. Одним испытуемым была дана власть, и они с помощью микрофона могли уговаривать, угрожать применением санкций, вплоть до увольнения. Другие могли только уговаривать. Выработка рабочих в обеих группах была одинакова. В результате те, кто обладал властью, намного меньше были удовлетворены работой подчиненных и лишь в 16% случаев прибегали к убеждению. Были сделаны выводы о том, что власть усиливает желание манипулировать людьми и подталкивает тех, кто ее имеет, искать приметы, оправдывающие ее применение. Таким образом, проблема власти затрагивает этическую сторону взаимоотношений и суть социальной системы.
Современное звучание проблеме придали работы С. Московиси и Дж. Тернера [244, 265]. Причем, как отмечает Джон Тернер, различение между властью и влиянием в научный обиход ввел С. Московиси: «…влияние — это то, что вызывает субъективное принятие, а власть — источник принуждения и вынужденного подчинения ему» [265, с. 21].
Московиси волновал вопрос, насколько человек может быть подвержен психологическому воздействию другого. Где та грань, за которой личность под влиянием другого способна потерять свое человеческое лицо и решается убить другого человека. Как показали эксперимент Зимбардо и Милгрэма, эта грань очень тонка. Можно отчасти понять позицию Бруно Беттельгейма, который заявил об экспериментах Милгрэма: «Я его ненавижу, как я ненавижу Зимбардо. Эти эксперименты настолько отвратительны, и цель, которая побудила их провести, так отвратительна, что никакие результаты не имеют ценности… Они прямо продолжают эксперименты нацистов на человеческих существах» [Цит. по 244, с. 55]. Поэтому не только реальные проявления власти и влияния, но эксперименты с ними балансируют на острие этических вопросов человеческих взаимоотношений. Тернер и Московиси проводят свой анализ путем тонких и деликатных экспериментов и рассуждений.
В методологических установках этих авторов подчеркнута роль нормативного и информационного влияния на личность и таких феноменов подчинения индивидуальности, как деперсонализация, конформность личности и процессы стереотипизации.
Подверженность личности влиянию других тесно связывают с процессом утраты индивидом своей независимости и уникальности, что обычно трактуется в социальной психологии преимущественно с точки зрения деструктивного влияния на сознание личности. С нашей позиции, здесь вполне очевидны и свои конструктивные аспекты.
Любое влияние, которое принимается личностью, предполагает момент ее идентификации с субъектами влияния. Один из первых шагов, которые начинаются с момента идентификации,— это формирование группового сознания. Оно связано с активизацией процессов деперсонализации личности, т.е. смягчением индивидуальных реакций членов группы и актуализацией черт, связанных с групповой идентификацией.
Согласно концепции Дж. Тернера, «деперсонализация является субъективным стереотипизированием себя в границах соответствующей социальной категории» [496, с. 5]. Люди начинают воспринимать себя как взаимозаменяемые элементы общего «социального тела». И чем сильнее идентификация личности, тем сильнее идут процессы деперсонализации.
На наш взгляд, процесс деперсонализации закономерен, и ошибочно рассматривать его в целом как разрушающий личность вне анализа ее социального контекста. Именно деперсонализация позволяет людям увидеть критерии социального мира, в котором человек вынужден жить, сформировать единые цели и идеалы, усвоить нормы, установки и роли общежития. Таким образом, организация поведения человека на групповом уровне организации его жизни невозможна без процесса деперсонализации.
В основании процесса деперсонализации лежит механизм конформности, приводящий к стереотипному восприятию реальности. Последнее, в свою очередь, дает возможность воспринимать отдельных, непохожих друг на друга индивидов через призму «прототипной личности» [386, 486], выделяя в ней типичные свойства, позволяющие идентифицировать ее с той или иной социальной группой. Эти стереотипы наполняют групповое сознание в большей степени не ошибками восприятия, а восприятием устойчивых и обобщенных сторон социальной реальности и практически выражают собой групповой опыт.
Феномены конформности и стереотипизации — наиболее часто упоминаются в работах по социальной психологии.
Традиционная точка зрения заключена в том, что детерминантами конформности считаются: 1) нормативное влияние, берущее начало из индивидуальной потребности в социальном одобрении и 2) информационное влияние, связанное с принятием мнения других как средства достижения соответствия собственных оценок, мнений и установок объективным характеристикам реального мира.
Нормативное влияние обычно рассматривается в контексте власти и определяется прагматическими целями индивида, не затрагивая глубинных слоев его сознания. Поэтому его легко объяснить, используя теории обмена или бихевиорального обуславливания.
Концепция информационного влияния наполнена более тонкими психологическими механизмами. Первые исследования в этой области обычно связывают с экспериментами М. Шерифа и С. Аша [330, 458]. Информационное влияние вызвано неопределенностью стимулов физической реальности и возможностью снять неопределенность за счет сравнения своих ощущений с откликами других. Это порождает у субъекта мотивацию к поиску людей, обладающих необходимой информацией, и зависимость от этих «специфических других», а следовательно, порождает и конформность.
Однако ряд явлений не находит удовлетворительного объяснения в рамках традиционных концепций. Среди них такие, как проблема независимости и нонконформности [397], влияние меньшинства [436].
В то же время традиционные исследования выявили ряд таких фактов, как зависимость конформности от размеров большинства; от привлекательности группы; от наличия группировок; от существования оппозиции и осознания когнитивного отличия от большинства [395].
М. Хогг и Д. Тернер провели исследования, которые показали альтернативу традиционному объяснению. Авторы экспериментов выдвинули концепцию «референтного информационного влияния», подчеркивающую, что конформность проявляется в ситуации расхождения индивидуальных оценок, мнений и поведения с нормами той группы людей, с которой индивид себя идентифицирует.
Исходя из этой концепции, несоответствие внутренних ориентаций индивида ориентациям группы членства разрешается двумя путями: увеличением субъективной конформности или признанием своей принадлежности к совершенно другой категории.
То, что конформность связана с переживанием общности и потребностью перехода на межиндивидуальный уровень отношений, косвенно подтверждают эмпирические данные, полученные самим первооткрывателем конформности, Соломоном Ашем. Он обнаружил, что при увеличении числа подставных лиц до трех человек сила влияния конформности растет скачком в 2,7 раза и в дальнейшем практически не увеличивается, т.е., по нашему предположению, когда подставные люди начинают восприниматься не совокупностью, а группой.
Таким образом, это подтверждает, что конформность является не индивидуальным, а специфическим групповым феноменом, который появляется благодаря мотивирующей силе свойства социальности. Идентификация личности с другими, т.е. фактически признание определенного тождества социально-психологических отношений с этими другими, переживание чувства сообщества запускает процесс конформности. Человек начинает неосознанно для себя корректировать индивидуальные вариации, приводя к повышению групповой монолитности и эффективности группы как коллективного субъекта социального действия.
Необходимо различать момент неосознаваемого влияния и многочисленные случаи сознательного подчинения личности мнению других. Последнее более соответствует термину «конформизм» и связано с проявлением власти других.
Конформность приводит к наполнению группового сознания стереотипными образами и групповыми оценками реальности.
Традиционный подход к стереотипам выявляет их упрощенную, негативную, генерализующую и иррациональную природу. В основе такого подхода лежит индивидуалистическая парадигма. Особенно образна в этом отношении модель «когнитивного скряги», который упрощает и генерализует информацию, чтобы снизить ее поток, внося тем самым искажения в восприятие мира [473].
Импульс к новой интерпретации стереотипизационных процессов дал эксперимент Тэджфела и Уилкиса (1963) [480]. Он показал, что сам факт объединения линий в группы давал начало стеретипизирующим процессам.
Как контраргументы традиционной по духу гипотезе Тэйлор, предполагающей отчетливость и новизну стимулов в качестве главной детерминанты подключения процессов стереотипизации, Оукс и Тернер провели серию лабораторных экспериментов. Результаты этих экспериментов стали серьезными аргументами в пользу того, чтобы согласиться со следующим выводом: «...Первичная функция категоризации (познавательной стороны процесса образования стереотипов.— И.С.) — не упрощение восприятия, как арьергардное действие, вызванное ограниченными возможностями личности, а скорее его обогащение через селективное представление реальной структуры окружения, таким способом, который позволяет воспринимающему «идти» через стимульную информацию к объектам и событиям в соответствии с их значением и человеческим смыслом» [447, р. 121]. «...стереотипизация это не процесс снижения информации, не сверхгенерализованные искажения, это процесс, через который мы улавливаем реалии групповой жизни» [там же, р. 130].
Стереотипизация — не упрощающий, а адаптивный процесс, переводящий взаимодействие на более высокий уровень социальной организации. Содержание этого процесса зависит от содержания межгрупповых отношений. Хотя Д. Тернер и допускает сверхгенерализацию как отклонение, связанное с искажением информации, вряд ли следует придавать ей такой акцент. По крайней мере, сверхгенерализация чувств и аттитюдов неизбежно происходит, когда новый индивидуальный объект включается в сферу взаимодействия. И эта сверхгенерализация не будет искажением реальности, если актуальное взаимодействие с данным индивидом будет происходить на соответствующем уровне социальной организации.
Искажение наступает тогда, когда стереотипы, соответствующие межгрупповому взаимодействию, начинают регулировать межиндивидуальные отношения. То, что мы обычно понимаем под «искажением», в большинстве своем вызвано конфликтными ситуациями между людьми. Но вначале происходит конфликт, а потом «искажение»; вначале импульс действия — потом восприятие. Такие искажения порождены объективно и выполняют целеобусловленную, регулирующую функцию даже в патологических случаях. То, что нерационально со сторонней точки зрения, вполне рационально с позиций субъекта.
Что касается упрощения информации, то можно предположить, что в ситуации сильной межгрупповой напряженности будет происходить сужение сферы категоризационных измерений вплоть до одного (например, такого, как конкретный национальный признак).
Таким образом, конформность ориентирована на более эффективную реализацию межиндивидуальных, внутригрупповых отношений, а процесс формирования стереотипов направлен на реализацию межгрупповых отношений в социальной системе.
Точно так же и граница власти и влияния проходит по водоразделу внутрисистемных и межсистемных отношений.
Проблема различения власти и влияния встает только в социальном мире.
Традиционно проблему власти связывают с условиями взаимодействия, требующими сложной процедуры обмена исходами или вкладами в условиях ограниченных ресурсов, неопределенности вкладов. В связи с этим появляются дополнительные социальные структуры, которые предназначены для перемещения материальных средств, необходимых для существования субъектов и для формирования их отношений. Эти структуры задают необходимый уровень социального обмена за счет выработки и поддержания ценностей, контроля групповых границ, содействия формированию ритуалов и церемоний протекания межкультурных контактов.
Феномен власти приводит к появлению иерархической структуры организации и задач распределения ресурсов в соответствии с принципами функционирования системы. Цель ее в сохранение соответствующей дифференциации социальной системы.
Рост сложности социального взаимодействия и социальных ориентаций требует статусных различий, задающих, если применить биологическую терминологию, «порядок клевания» в социальной системе. И сам порядок бывает важнее, чем наличие или отсутствие какого-либо материального ресурса. «За первого человека, который поднялся в космос! И опустился там, где ему (пауза) приказано!» — сказал премьер СССР Н.С. Хрущев на банкете в честь первого космонавта Земли Ю.А. Гагарина.
Это дополняется тем, что встречаются случаи распределения ограниченных ресурсов без всякого присутствия элементов власти. В этом случае межсубъектное взаимодействие обеспечивается влиянием людей друг на друга в процессе обмена социально-психологическими отношениями. Так, Геродот писал о торговом обмене карфагенян с жителями побережья Африки: «Всякий раз, когда карфагеняне прибывают к тамошним людям, они выгружают свои товары на берег и складывают в ряд. Потом опять садятся на свои корабли и разводят сигнальный дым. Местные же жители, завидев дым, приходят к морю, кладут золото на товары и затем уходят. Тогда карфагеняне опять высаживаются на берег для проверки: если они решат, что количество золота равноценно товарам, то берут золото и уезжают. Если же золота, по их мнению, недостаточно, то купцы опять садятся на корабли и ожидают. Туземцы тогда вновь выходят на берег и прибавляют золота, пока купцы не удовлетворятся» [50, с. 65].
Случается и обратное — присутствие власти при возможности неограниченного обмена ресурсами. Безраздельной властью обладает режиссер симфонического оркестра или судья спортивных соревнований.
Все это наводит на предположение о том, что основным фактором появления власти все же является не сложность межгруппового обмена и не ограниченность ресурсов. Власть, формируя иерархическую структуру сообщества, подчинена задаче сохранения единства системы и, вероятно, является феноменом, свойственным человеческой культуре лишь на определенном этапе развития.
Альтернативой власти является социальное влияние. И то, и другое определяют природу и источники обмена социально-психологическими отношениями между социальными субъектами: будет ли он организован как обмен между субъектами, принадлежащими разным социальным системам, или будет протекать по внутрисистемным законам между равноправными и равнодостаточными социальными субъектами.
Все же прогресс идет в сторону усиления механизмов влияния людей друг на друга, т.е. в направлении нашего ощущения своей принадлежности одному сообществу, противопоставленному ограниченным ресурсам природы, и поэтому мы вынуждены, признавая все свои различия, видеть друг в друге людей.
Но это, в свою очередь, возвращает нас к проблемам идентификации и расширению сферы сознания личности.


 
 
Перепечатка и ссылки на монографию
только с согласия автора




Психология (5)\Психология (3)\Психология (2)\Психология (1)\Психология (4)
Психология (6)\Психология (7)\Психология (8)\Психология (9)\Психология (10)


МИФОЛОГИЯ
СИЛА И МУДРОСТЬ СЛОВА

ФИЛОСОФИЯ | ЭТИКА | ЭСТЕТИКА | ПСИХОЛОГИЯ  | РИТОРИКА

ЛЮБОВЬ | ВЛАСТЬ | ВЕРА | ОБЛАДАНИЕ И БЫТИЕ | НИЦШЕ \ ЛОСЕВ \ СОЛОВЬЕВ \ ШЕКСПИР \ ГЕТЕ






РЕКЛАМИРУЙ СЕБЯ В КОММЕНТАРИЯХ
ADVERTISE YOURSELF COMMENT


      
     



ПОДАТЬ ОБЪЯВЛЕНИЕ БЕСПЛАТНО
( POST FREE ADS WITHOUT REGISTRATION AND FREE )




ДОБАВИТЬ САЙТ (БЛОГ, СТРАНИЦУ) В КАТАЛОГ
( ADD YOUR WEBSITE WITHOUT REGISTRATION AND FREE )

Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar