Иван Иванович Козлов (1)

 Т. С. Вдмрв-ой

Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он
О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом,
И как я, с ним навек простясь,
Там слушал звон в последний раз!

Уже не зреть мне светлых дней
Весны обманчивой моей!
И сколько нет теперь в живых
Тогда веселых, молодых!
И крепок их могильный сон;
Не слышен им вечерний звон.

Лежать и мне в земле сырой!
Напев унывный надо мной
В долине ветер разнесет;
Другой певец по ней пройдет,
И уж не я, а будет он
В раздумье петь вечерний звон!

стихотворения «Вечерний звон» (оригинальное стихотворение написано Муром).

<1827>

Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е. 
Поэтическая антология по истории русского стиха. 
Составитель В.Е.Холшевников. 
Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1967.


К М. ШИМАНОВСКОЙ

Когда твой ропот вдохновенный
Звучит сердечною тоской
И я, невольно изумленный,
Пленяюсь дивною игрой,-
Мой дух тогда с тобой летает
В безвинный мрак тревожных дней
И свиток тайный развивает
Судьбы взволнованной твоей.
Не твой был жребий веселиться
На светлой, радостной заре;
Но пламень в облаке родится.
И в сладостной твоей игре
Не та б мелодия дышала,
Не так бы чувством ты цвела,-
Когда б ты слез не проливала,
Печаль душой не обняла.

<1829>

Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. 
Москва: Детская литература, 1996.


НА ПОГРЕБЕНИЕ АНГЛИЙСКОГО ГЕНЕРАЛА
СИРА ДЖОНА МУРА

Не бил барабан перед смутным полком,
 Когда мы вождя хоронили,
И труп не с ружейным прощальным огнем
 Мы в недра земли опустили.

И бедная почесть к ночи отдана;
 Штыками могилу копали;
Нам тускло светила в тумане луна,
 И факелы дымно сверкали.

На нем не усопших покров гробовой,
 Лежит не в дощатой неволе -
Обернут в широкий свой плащ боевой,
 Уснул он, как ратники в поле.

Недолго, но жарко молилась творцу
 Дружина его удалая
И молча смотрела в лицо мертвецу,
 О завтрашнем дне помышляя.

Быть может, наутро внезапно явясь,
 Враг дерзкий, надменности полный,
Тебя не уважит, товарищ, а нас
 Умчат невозвратные волны.

О нет, не коснется в таинственном сне
 До храброго дума печали!
Твой одр одинокий в чужой стороне
 Родимые руки постлали.

Еще не свершен был обряд роковой,
 И час наступил разлученья;
И с валу ударил перун вестовой,
 И нам он не вестник сраженья.

Прости же, товарищ! Здесь нет ничего
 На память могилы кровавой;
И мы оставляем тебя одного
 С твоею бессмертною славой.

<1825>

Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. 
Москва: Детская литература, 1996.


* * *

 Графине 3. И. Лепцельтерн

Над темным заливом, вдоль звучных зыбей
 Венеции, моря царицы,
Пловец полуночный в гондоле своей
 С вечерней зари до денницы
Рулем беззаботным небрежно сечет
 Ленивую влагу ночную;
Поет он Ринальда, Танкреда поет,
 Поет Эрминию младую;
Поет он по сердцу, сует удален,
 Чужого суда не страшится,
И песней любимой невольно пленен,
 Над бездною весело мчится.
И я петь люблю про себя, в тишине,
 Безвестные песни мечтаю,
Пою, и как будто отраднее мне,
 Я горе мое забываю,
Как ветер ни гонит мой бедный челнок
 Пучиною жизни мятежной,
Где я так уныло и так одинок
 Скитаюсь во тме безнадежной...

<1827>

Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. 
Москва: Детская литература, 1996.


КНЯГИНЕ 3. А. ВОЛКОНСКОЙ

Мне говорят: "Она поет -
И радость тихо в душу льется,
Раздумье томное найдет,
В мечтанье сладком сердце бьется;

И то, что мило на земли,
Когда поет она - милее,
И пламенней огонь любви,
И все прекрасное святее!"

А я, я слез не проливал,
Волшебным голосом плененный;
Я только помню, что видал
Певицы образ несравненный.

О, помню я, каким огнем
Сияли очи голубые,
Как на челе ее младом
Вилися кудри золотые!

И помню звук ее речей,
Как помнят чувство дорогое;
Он слышится в душе моей,
В нем было что-то неземное.

Она, она передо мной,
Когда таинственная лира
Звучит о пери молодой
Долины светлой Кашемира.

Звезда любви над ней горит,
И - стан обхвачен пеленою
Она, эфирная, летит,
Чуть озаренная луною;

Из лилий с розами венок
Небрежно волосы венчает,
И локоны ее взвевает
Душистой ночи ветерок.

<1825>

Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов. 
Москва: Художественная литература, 1988.


ВЕНЕЦИАНСКАЯ НОЧЬ

 Фантазия

 П. А. Плетневу

Ночь весенняя дышала
Светло-южною красой;
Тихо Брента протекала,
Серебримая луной;
Отражен волной огнистой
Блеск прозрачных облаков,
И восходит пар душистый
От зеленых берегов.

Свод лазурный, томный ропот
Чуть дробимыя волны,
Померанцев, миртов шепот
И любовный свет луны,
Упоенья аромата
И цветов и свежих трав,
И вдали напев Торквата
Гармонических октав -

Все вливает тайно радость,
Чувствам снится дивный мир,
Сердце бьется, мчится младость
На любви весенний пир;
По водам скользят гондолы,
Искры брызжут под веслом,
Звуки нежной баркаролы
Веют легким ветерком.

Что же, что не видно боле
Над игривою рекой
В светло-убранной гондоле
Той красавицы младой,
Чья улыбка, образ милый
Волновали все сердца
И пленяли дух унылый
Исступленного певца?

Нет ее: она тоскою
В замок свой удалена;
Там живет одна с мечтою,
Тороплива и мрачна.
Не мила ей прелесть ночи,
Не манит сребристый ток,
И задумчивые очи
Смотрят томно на восток.

Но густее тень ночная;
И красот цветущий рой,
В неге страстной утопая,
Покидает пир ночной.
Стихли пышные забавы,
Все спокойно на реке,
Лишь Торкватовы октавы
Раздаются вдалеке.

Вот прекрасная выходит
На чугунное крыльцо;
Месяц бледно луч наводит
На печальное лицо;
В русых локонах небрежных
Рисовался легкий стан,
И на персях белоснежных
Изумрудный талисман!

Уж в гондоле одинокой
К той скале она плывет,
Где под башнею высокой
Море бурное ревет.
Там певца воспоминанье
В сердце пламенном живей,
Там любви очарованье
С отголоском прежних дней.

И в мечтах она внимала,
Как полночный вещий бой
Медь гудящая сливала
С вечно-шумною волной,
Не мила ей прелесть ночи,
Душен свежий ветерок,
И задумчивые очи
Смотрят томно на восток.

Тучи тянутся грядою,
Затмевается луна;
Ясный свод оделся мглою;
Тма внезапная страшна.
Вдруг гондола осветилась,
И звезда на высоте
По востоку покатилась
И пропала в темноте.

И во тме с востока веет
Тихогласный ветерок;
Факел дальний пламенеет,-
Мчится по морю челнок.
В нем уныло молодая
Тень знакомая сидит,
Подле арфа золотая,
Меч под факелом блестит.

Не играйте, не звучите,
Струны дерзкие мои:
Славной тени не гневите!..
О! свободы и любви
Где же, где певец чудесный?
Иль его не сыщет взор?
Иль угас огонь небесный,
Как блестящий метеор?

<1825>

Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов. 
Москва: Художественная литература, 1988.


НЕ НАЯВУ И НЕ ВО СНЕ

 Фантазия

 Князю П. Г. Гагарину
 
 And song that said a thousand things. *

Откинув думой жизнь земную,
Смотрю я робко в темну даль;
Не знаю сам, о чем тоскую,
Не знаю сам, чего мне жаль.

Волной, меж камнями дробимой,
Лучом серебряной луны,
Зарею, песнию любимой
Внезапно чувства смущены.

Надежда, страх, воспоминанья
Теснятся тихо вкруг меня;
Души невольного мечтанья
В словах мне выразить нельзя.

Какой-то мрачностью унылой
Темнеет ясность прежних дней;
Манит, мелькает призрак милой,
Пленяя взор во тме ночей.

И мнится мне: я слышу пенье
Из-под туманных облаков...
И тайное мое волненье
Лелеять сердцем я готов.

* Как много было в песне той!
(Перевод В. А. Жуковского.)

<1832>

Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. 
Москва: Детская литература, 1996.


БЕССОННИЦА

В часы отрадной тишины
Не знают сна печальны очи;
И призрак милой старины
Теснится в грудь со мраком ночи;

И живы в памяти моей
Веселье, слезы юных дней,
Вся прелесть, ложь любовных снов,
И тайных встреч, и нежных слов,
И те красы, которых цвет
Убит грозой - и здесь уж нет!
И сколько радостных сердец
Блаженству видели конец!

Так прежнее ночной порою
 Мою волнует грудь,
И думы, сжатые тоскою,
 Мешают мне уснуть.
Смотрю ли вдаль - одни печали;
Смотрю ль кругом - моих друзей,
Как желтый лист осенних дней,
Метели бурные умчали.

Мне мнится: с пасмурным челом
Хожу в покое я пустом,
В котором прежде я бывал,
Где я веселый пировал;
Но уж огни погашены,
Гирлянды сняты со стены,
Давно разъехались друзья,
И в нем один остался я.

И прежнее ночной порою
 Мою волнует грудь,
И думы, сжатые тоскою,
 Мешают мне уснуть!

22 января 1827

Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. 
Москва: Детская литература, 1996.


ПЛАЧ ЯРОСЛАВНЫ

 Княгине 3. А. Волконской

То не кукушка в роще темной
Кукует рано на заре -
В Путивле плачет Ярославна,
Одна, на городской стене:

 "Я покину бор сосновый,
 Вдоль Дуная полечу,
 И в Каяль-реке бобровый
 Я рукав мой обмочу;
 Я домчусь к родному стану,
 Где кипел кровавый бой,
 Князю я обмою рану
 На груди его младой".

В Путивле плачет Ярославна,
Зарей, на городской стене:

 "Ветер, ветер, о могучий,
 Буйный ветер! что шумишь?
 Что ты в небе черны тучи
 И вздымаешь и клубишь?
 Что ты легкими крылами
 Возмутил поток реки,
 Вея ханскими стрелами
 На родимые полки?"

В Путивле плачет Ярославна,
Зарей, на городской стене:

 "В облаках ли тесно веять
 С гор крутых чужой земли,
 Если хочешь ты лелеять
 В синем море корабли?
 Что же страхом ты усеял
 Нашу долю? для чего
 По ковыль-траве развеял
 Радость сердца моего?"

В Путивле плачет Ярославна,
Зарей, на городской стене:

 "Днепр мой славный! ты волнами
 Скалы половцев пробил;
 Святослав с богатырями
 По тебе свой бег стремил,-
 Не волнуй же, Днепр широкий,
 Быстрый ток студеных вод,
 Ими князь мой черноокий
 В Русь святую поплывет".

В Путивле плачет Ярославна,
Зарей, на городской стене:

 "О река! отдай мне друга -
 На волнах его лелей,
 Чтобы грустная подруга
 Обняла его скорей;
 Чтоб я боле не видала
 Вещих ужасов во сне,
 Чтоб я слез к нему не слала
 Синим морем на заре".

В Путивле плачет Ярославна,
Зарей, на городской стене:

 "Солнце, солнце, ты сияешь
 Всем прекрасно и светло!
 В знойном поле что сжигаешь
 Войско друга моего?
 Жажда луки с тетивами
 Иссушила в их руках,
 И печаль колчан с стрелами
 Заложила на плечах".

И тихо в терем Ярославна
Уходит с городской стены.

11 октября 1825

Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. 
Москва: Детская литература, 1996.