- 1336 Просмотров
- Обсудить
Краса родной горы, с тенистыми ветвями, И крепок и высок являлся юный дуб; Зеленые кусты с душистыми цветами Кругом его растут. Игривый ручеек отрадной свежей влагой, Струяся близ него, приветливо шумел, И мощный сын дубрав с какою-то отвагой Чрез поле вдаль смотрел. И, младостью цветя, грозы он не боялся — От гроз живей весна, меж туч ясней лазурь — Сверканьем молнии и громом любовался, Дышал под свистом бурь. Любили юноши и сельские девицы Под тень его ходить; и сладко там певал Полночный соловей, и алый блеск денницы Их в неге заставал. И, видя вкруг себя во всем красу природы, Он думал, что ему она не изменит, И дерзостно мечтал, что ветер непогоды К нему не долетит. Но вдруг небесный свод оделся черной тучей, И ливнем хлынул дождь, и буйный ураган, Клубяся, налетел, взвивая прах летучий, И дол покрыл туман. Зеленые кусты с душистыми цветами Он с корнем вырывал, и светлый ручеек Закидан был землей, каменьями и пнями,— Исчез отрадный ток. Гром грянул, молния дуб крепкий опалила; Дуб треснул, но грозой он не был сокрушен: Еще осталась в нем стесненной жизни сила, Хоть вянуть обречен. Отрадной влаги нет, и нет земли родимой, Где буйно вырос он, красуясь меж долин; На голой уж горе теперь, судьбой гонимый, Остался он один. Увы, надежды нет, и стрелы роковые Бедой отравлены, всё рушат и мертвят; Одни лишь небеса, как прежде голубые, Над гибнущим блестят. И начал сохнуть дуб; но, к долу не склоненный, Он, ветви вознося, казал их облакам, Как будто бы своей вершиной опаленной Стремился к небесам.
И. И. Козлов. Полное собрание стихотворений.
Ленинград: "Советский писатель", 1960.
Уже бьет полночь — Новый год,— И я тревожною душою Молю подателя щедрот, Чтоб он хранил меня с женою, С детьми моими — и с тобою, Чтоб мне в тиши мой век прожить, Всё тех же, так же всё любить. Молю творца, чтоб дал мне вновь В печали твердость с умиленьем, Чтобы молитва, чтоб любовь Всегда мне были утешеньем, Чтоб я встречался с вдохновеньем, Чтоб сердцем я не остывал, Чтоб думал, чувствовал, мечтал. Молю, чтоб светлый гений твой, Певец, всегда тебя лелеял, И чтоб ты сад прекрасный свой Цветами новыми усеял, Чтоб аромат от них мне веял, Как летом свежий ветерок, Отраду в темный уголок. О друг! Прелестен божий свет С любовью, дружбою, мечтами; При теплой вере горя нет; Она дружит нас с небесами. В страданьях, в радости он с нами, Во всем печать его щедрот: Благословим же Новый год!
И. И. Козлов. Полное собрание стихотворений.
Ленинград: "Советский писатель", 1960.
Plaisir, pourquoi m'a tu trompe?1 О, дайте сердцу тосковать! Оно мечтать, любить устало. Хочу я слезы проливать; В душе лишь горе не увяло. Уже давно оделись тмой Мои все радости былые; Сдружился я с моей тоской; Но слышны жалобы чужие. И что ж! везде кругом меня Надежда тмится, льются слезы; И кипарис встречаю я Там, где цвели младые розы. Обман пленительной мечте, Обман святому вдохновенью, Обман любви и красоте, Обман земному наслажденью! Давно ли — жизнь семьи родной — Являлся юноша 2 меж нами С высокой, пылкою душой, С одушевленными струнами,— И вдруг от нас сокрылся он! Умолк напев, мечтанью милый, Лишь веет в полночь дивный стон Над тихою его могилой... С молитвой тайной на устах, Друг в друге счастье обнимая, С мечтой небесною в сердцах Идет к венцу чета3 младая; Но в храм счастливцы не вошли; Их в нем не встретил хор венчальный; Не факел радостной любви — Зажегся факел погребальный... А твой сбылся волшебный сон, Младая прелесть;4 ты имела Всё то, чем смертный восхищен,— Богатством, знатностью светлела, Пленяла милою красой, И друга по сердцу сыскала, И тихо, с неясностью святой Младенца в персях прижимала; И вянешь ты во блеске дней, Лилея, сердцу дорогая!.. Увы!.. Как рано перед ней Открылась тайна гробовая!.. Любовью, радостью дышать... И в сень подземную скрываться! Ей страшно было умирать — Еще страшнее расставаться... Когда б убитые сердца Взор томный к небу не бросали И нам, по благости творца, Бессмертьем звезды не сияли,— Кто б смел желать? кто б смел любить? Кто б не был сокрушен тоскою? Но сердце с сердцем будет жить, Сольется вновь душа с душою!
Примечания
1. Plaisir, pourquoi m`a tu trompe? — Радость, почему ты меня обманула? (франц.).- Ред.
2. Юноша — Э. С. Дорагомыжский.
3. Чета — В. А. Корсакова.
4. Младая прелесть — Графиня Витгенштейн, урожденная княжна Радзивил.
И. И. Козлов. Полное собрание стихотворений.
Ленинград: "Советский писатель", 1960.
С крутых муравчатых холмов В долину ручеек стремится, Играет, плещет меж кустов, Светлее зеркала струится; Но вскоре бурною зимой Морозов звонких ужаснется, И, уж окованный волной, Блестящий ток не шевельнется. И роза юная в полях Царевной гордою светлеет, Вот вплетена она в венках, Вот на груди огнем алеет; Но, видно, грусть знакома ей: В разлуке с веткою родимой Она час от часу томней,— И вот увял цветок любимый. На тихий дол, на темный лес Луна свой блеск бросает нежно, Краса полуночных небес Плывет по звездам безмятежно, И на нее любовь глядит. Она ясней воспоминанья!— Но туча вслед за ней летит, И меркнет милое сиянье. Так гонит всё враждебный рок — Волна замрет и не струится; И вянет радостный цветок, И ясный луч внезапно тмится; Но, грустно голову склоня, Сидишь ты — слезы в томном взоре. О ты, о ком мечтаю я, Скажи: ужель ты знаешь горе?
И. И. Козлов. Полное собрание стихотворений.
Ленинград: "Советский писатель", 1960.
Бросая на державы гром, Он, не страшась судьбы удара, Исчез в бореньи роковом, Как дым московского пожара; Но прежних битв победный шум, Быть может,— дерзость тайных дум, Им удивленные, скрижали Неслись чрез дальний океан К нему на гробовой курган — И тень колосса утешали; Теперь он безотраден стал, Теперь в могиле он узнал, Как бедный сын его увял, Как молвил он, стеснен тоскою, Потомство видя пред собою: «Увы! лишь скажут про меня, Что родился — что умер я!»1
Примечания
1. Je ne laisserai a l`histoire que ma naissance
et ma mort. — Последние слова герцога Рейхштадтского.
И. И. Козлов. Полное собрание стихотворений.
Ленинград: "Советский писатель", 1960.
А. Н. М. Течет прозрачная река, Шумит, блестит меж берегами. По той реке два челнока Несутся быстрыми волнами; Различен вид двух челноков, Различна песня двух пловцов. Один челнок был весь в цветах, И белый парус тихо веял, Мелькал на светлых он волнах, И ветерок его лелеял; Собой любуясь, он летит,— Младая прелесть в нем сидит. Другой челнок едва нырял, Свершая тяжко бег упорный; С трудом он волны рассекал, На нем вздымался парус черный; И гибель вкруг него шумит,— Страдалец бледный в нем сидит. Смеясь, прекрасная поет: «Как мне отрадно плыть рекою!.. На берегах весна цветет, Душистый воздух надо мною, И солнце страх мой гонит прочь, А месяц светит в темну ночь. И мне легко на свете жить!.. Сбылись мечты мои младые, И сладко с милым мне делить Все чувства, сердцу дорогие! И с каждым днем счастливей я, И пламенней любовь моя! Цвету душой!.. но вдалеке Одно меня тревожит горе: Есть бездна мрачная в реке, Там, где она впадает в море!.. И как мне жизнью ни играть,— Но бездны той не миновать!..» И слышен был страдальца стон: «Как мне ужасно плыть рекою!.. На берегах со всех сторон Угрюмый бор передо мною, И солнце в тучах тмится днем, А ночью мгла и страх кругом. И тяжко мне на свете жить, Где облилося сердце кровью, Где, бедный, я, стремясь любить, Обманут дружбой и любовью, Где навсегда убит грозой Моих надежд любимых рой. И предан я навек тоске!.. Лишь мне одно отрадно в горе: Есть бездна мрачная в реке, Там, где она впадает в море!.. Не страшно мне о том мечтать, Что бездны нам не миновать!» И челноки в далекий край Реки стремленье направляет,— И вдруг, как будто невзначай, Их бездна мрачная встречает; Шумит, ревет, кипит река... Пропали оба челнока. И свет давно забыл пловцов; Но весть надеждой озарила, Что бездна робких челноков Во тме своей не погубила И что таинственным путем Они в том море голубом, Где нас уж буря не страшит, Где негу льет эфир душистый И свод безоблачный горит Сияньем радуги огнистой; Где всё блестит в красе младой, Всё дышит радостью святой. И та, чью жизнь лелеял свет, Счастливей думою сердечной, Что там уже разлуки нет, Что жар любви пылает вечно, Что бережет надежный ток Ее пленительный челнок. И, сбросив мрак тоски своей, Узнал страдалец жизни сладость; Он памятью печальных дней Теснее обнимает радость; Цветет, отрадою дыша, Его бессмертная душа.
И. И. Козлов. Полное собрание стихотворений.
Ленинград: "Советский писатель", 1960.
Lorsque je sens le rezeda, je crois d'abord entendre un son, puis il me semble voir une forme.1 Друг, ты прав: хотя порой, Достигая бед забвенья, Мы, в груди стеснив волненья, Дремлем темною душой,— Невзначай в мечте воздушной Отзыв прежнего слетит, И предмет нам равнодушный Память сердца воскресит. Неожиданно, случайно, Потрясет душевной тайной Летний вечер, звук, цветок, Песня, месяц, ручеек, Ветер, море — и тоскою Всё опять отравлено; Как бы молнийной струею Снова сердце прожжено. И той тучи мы не знаем, Вдруг откуда грянул гром, Лишь томимся и страдаем; Мрак и ужасы кругом: Призрак страшный, неотступной Образует в думе смутной Холод дружбы, сон любви, То, с кем радость погребли, Всё, о чем мы тосковали, Что любили, потеряли, Чем был красен божий свет, Всё, чего для нас уж нет.
Примечания
Петр Федорович Балк-Полев — (ум. в 1849 г.), сановник, дипломат.
1. Lorsque je sens le rezeda, je crois d'abord entendre un son,
puis il me semble voir une forme. — Когда я обоняю резеду,
мне кажется сначала, что я слышу звук, а затем, что я вижу форму.
И. И. Козлов. Полное собрание стихотворений.
Ленинград: "Советский писатель", 1960.
География О Киев-град, где с верою святою Зажглася жизнь в краю у нас родном, Где светлый крест с Печерскою главою Горит звездой на небе голубом, Где стелются зеленой пеленою Поля твои в раздольи золотом, И Днепр-река, под древними стенами, Кипит, шумит пенистыми волнами! Как часто я душой к тебе летаю, О светлый град, по сердцу мне родной! Как часто я в мечтах мой взор пленяю Священною твоею красотой! У Лаврских стен земное забываю, И над Днепром брожу во тьме ночной: В очах моих все русское прямое — Прекрасное, великое, святое. Уж месяц встал; Печерская сияет; Главы ее в волнах реки горят; Она душе века напоминает; Небесные там в подземелье спят; Над нею тень Владимира летает; Зубцы ее о славе говорят. Смотрю ли вдаль — везде мечта со мною, И милою всё дышит стариною. Там витязи сражались удалые, Могучие, за родину в полях; Красою здесь цвели княжны младые, Стыдливые, в высоких теремах, И пел Баян им битвы роковые, И тайный жар таился в их сердцах. Но полночь бьет, звук меди умирает; К минувшим дням еще день улетает. Где ж смелые, которые сражались, Чей острый меч, как молния, сверкал? Где та краса, которой все пленялись, Чей милый взгляд свободу отнимал? Где тот певец, чьим пеньем восхищались, Ах, вещий бой на всё мне отвечал! И ты один под башнями святыми Шумишь, о Днепр, волнами вековыми!
И. И. Козлов. Полное собрание стихотворений.
Ленинград: "Советский писатель", 1960.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.