Юнг Карл Густав Работы по психиатрии (13)

41. Грандиозно, 1 досада 6,6 Снова комплексная констелляция, притянутая издалека! Пациентка объясняет: "ведь говорят же, когда случается что-либо неприятное: да, это грандиозно!" (Пациентка считает особенным огорчением то обстоятельство, что ей все еще не выдают громадного состояния, которое она давно уже "установила"). 42. Ребенок, 1 родители 6,2 43. Сладко, 1 я должна познать горькое в жизни 11,0 44. Ездить верхом, 1 я должна теперь ездить в экипаже 8,8 Тут пациентка опять реагирует весьма эгоцентрично, то есть ее комплексы пользуются всяким возможным случаем, чтобы выступить наружу. Р.44. - ездить верхом - относится к стереотипно выраженной безумной идее: "я уже с 1886 г. должна была бы выезжать верхом". Эта идея также относится к мании величия. 45. Любезно, 1 да, любезно, миловидно 2,8 Относится к стереотипно выраженной идее величия: "я королевски миловидна, так миловидна и чиста". 46. Корона, 2 вилла 17,4 Пациентка объясняет: "вилла С. в Т. - моя корона". "Я устанавливаю ее как мое имущество". Вилла С. - одна из красивейших в окрестностях Цюриха. 47. Сурово, 1 по большей части грубо 5,6 [Ассимиляция к комплексу грубости (Р.47)] 48. Больной, 2 больна бедность [Пациентка объясняет: "бедность вызывается болезнями".] 49. Жертва, 2 жестокость 7,8 [Пациентка объясняет, что она "жертва неслыханной жестокости".] 50. Свадьба, 1 государственное дело 7,8 [Свадьба является государственным делом, поскольку дело касается ее свадьбы, ибо она владетельница мира.] 51. Бабушка, 1 есть счастье 6,6 [Пациентка объясняет: "где в семье есть еще бабушка, там счастье".] 52. Ссориться, 2 всегда доказательство опасного 10,4 53. Голубой, 1 небесно-голубой 3,4 54. Диван, 1 подушка 7,2 55. Тысяча, 1 150 000 7,0 [Эта сумма соответствует той "выплате", которую пациентка ежедневно ожидает.] 56. Любить, 1 большие неурядицы 11,4 Пациентка объясняет: "люди любят только самих себя". Этим она хочет выразить, что никто не обращает внимания на ее требования и поэтому она все еще должна ожидать уплаты. 57. Дико, 1 индеец 8,2 58. Слезы, 1 скорбь 4,4 59. Война, 1 я еще никакой войны не вызвала, всегда бедствие 6,8 60. Верность, 1 непреходяща 9,0 61. Чудо, 1 высшая точка 10,0 [Пациентка объясняет: "другим непонятно, что я создала самую высокую точку".] 62. Кровь, 1 облагороженная 9,0 63. Венок, 1 праздничен 7,0 Первая ассоциация является, очевидно, комплексной констелляцией, вторая - отрывком из ее фантазий, относящихся к большим празднествам. 64. Разлучаться, 1 большей частью вызывает слезы 1,2 65. Право, 1 честность 5,8 66. Сила, 1 большей частью это есть жестокость, насилие 13,0 67. Месть, 1 часто естественна при жестокостях 14,2 68. Маленький 1 часто это потеря 10,0 [Пациентка объясняет: "если кто-либо был велик и стал маленьким, то это - потеря". Относится к ее идеям величия.] 69. Молиться, 1 есть основной фундамент 11,4 [Пациентка объясняет: "без религии никто не в состоянии совершить великое". "Основной фундамент" - один из ее излюбленных неологизмов.] 70. Несправедливый, 1 всегда жесток 8,2 71. Мир, 1 владетельница мира 4,2 72. Чужой, 1 незнакомый 3,4 73. Фрукты, 1 благословение 15,0 74. Фальшивый, 1 плохой 6,6 75. Шлем, 3 герой, геройство 11,4 [Пациентка сравнивает себя и свои деяния с величайшими подвигами, известными из истории. Поэтому она пользуется словом "шлем", чтобы применить выражение, связанное с комплексом.] 76. Одевать, 1 вкус 3,4 [Пациентка - портниха и постоянно хвалит свой прекрасный вкус.] 77. Тихо, 1 такт 6,0 [Пациентка объясняет: "когда проходить через спальню, то нужно идти тихо, чтобы не разбудить других". Это, по-видимому, является ясной констелляцией из больничной жизни. Подразумевается, что она весьма тактична.] 78. Бедствие, 1 костыли 7,8 [Опосредованная ассоциация к слову "паралич".] 79. Сено, 1 урожай 4,8 80. Чисто, 1 хорошие условия 24,4 [Пациентка объясняет: "чистота создает хорошие условия". Общее выражение, дающее понять, что она хвалит себя.] 81. Малина, 1 варенье, сироп 3,8 [Относится к ее желаниям.] 82. Глава, 1 мудрость 22,0 [Относится к комплексу ее необыкновенного ума и развития.] Ограничусь этими примерами. Они содержат все существенное. Прежде всего поражает огромное количество совершенно отчетливых комплексных констелляций. За некоторым исключением все ассоциации являются едва скрытыми выражениями комплекса. Так как комплексы везде занимают первенствующее место, то мы везде встречаем соответствующие расстройства опыта ассоциаций. Постоянная повышенная продолжительность времени реакции, вероятно, отчасти объясняется постоянным вмешательством комплекса, что у нормальных и даже истеричных людей встречается значительно реже. Из этого можно прямо заключить, что психическая деятельность пациентки занята исключительно комплексом: она порабощена комплексом, она говорит, действует и мечтает лишь о том, что внушает ей комплекс. Представляется, что у нее имеет место известное слабоумие, которое выражается в некоторого рода наклонности к определениям, но, в противоположность подобной же наклонности у слабоумных, у нашей пациентки эта наклонность не характеризуется стремлением к обобщениям, а лишь определяет или обозначает предметы слов-раздражителей в терминах, используемых комплексом. Характерны при этом необычайные взвинченность и аффектация, часто граничащие с непонятностью. Неуклюжие и поэтому кажущиеся странными определения слабоумных встречаются там, где возникает какое-либо интеллектуальное затруднение, то есть именно там, где их можно ожидать. Однако в нашем случае аффектированные определения появляются в неожиданных местах, соприкасающихся с комплексом. Поражающие и лингвистически странные реакции, в особенности иностранные слова или слова из других языков, мы постоянно встречаем у нормальных и истеричных людей в критических местах. Здесь же этому соответствуют неологизмы (словесные новообразования), представляющие не что иное, как особо сильные и содержательные выражения мыслей, связанных с комплексом. Поэтому понятно, что пациентка называет свои неологизмы "могущественными словами". Их появление всегда указывает на целую систему, скрытую за ними, как употребление технических терминов в нормальной речи. Мы видим, что комплекс стимулируется даже самыми отдаленными словами; он, так сказать, ассимилирует все, что входит с ним в соприкосновение. Нормальные и истеричные люди, по нашим наблюдениям, держатся приблизительно сходным образом при комплексах, интенсивно окрашенных чувством, когда аффект еще свеж. Итак, пациентка держит себя в эксперименте как человек, обладающий свежим аффектом. Разумеется на самом деле это не так, хотя ее ассоциации подвергаются влияниям, подобным тем, которые могут иметь место лишь при свежем аффекте; наибольшая часть реакций отчетливейшим образом констеллируется субъективным комплексом. Этот факт мы объясняем высказанным в предыдущих главах предположением, по которому раннее слабоумие обладает содержанием, аномально интенсивно окрашенным чувством, которое при возникновении болезни становится устойчивым. Если это предположение верно и применимо ко всем формам раннего слабоумия, то мы должны ожидать, что характерной особенностью ассоциаций у шизофреников явится аномальное проявление комплекса. Мой опыт действительно подтверждает это во всех случаях. В этом отношении сходство раннего слабоумия с истерией также весьма значительно. Экспериментом были затронуты следующие основные комплексы. Комплекс личного величия. Он констеллирует большую часть ассоциаций и выражается, прежде всего, аффектацией, которая стремится исключительно к подчеркиванию достоинств личности. В этом смысле аффектация является нормальным и общеизвестным средством, которое постоянно укрепляет самоуверенность. Но здесь она достигает преувеличенной силы в связи с болезненно повышенным чувством собственного достоинства. Так как аффект, на котором она основана и который вызывает ее действие, по-видимому, никогда не угасает, она продолжает существовать целыми десятилетиями, превращаясь в манерность, резко контрастирующую с реальностью. Впрочем, то же самое замечается у нормальных, но неумеренно тщеславных людей, сохраняющих претензии на величие даже в случаях, когда их положение совершенно не соответствует этому. В соответствии с преувеличенной аффектацией мы находим и преувеличенные идеи величия, которые отчасти вследствие своего контраста с реальностью, отчасти же вследствие аффектированного и непонятного словесного выражения кажутся гротескными. Это явление наблюдается и у нормальных людей, когда чувство собственного достоинства противоположно их умственному развитию и положению. У нашей пациентки речь идет, главным образом, о преувеличении, которое заставляет предположить наличие соответствующего аффекта. Но неясность и несоответствие выражения превосходят нормальный механизм и указывают на искажение понятий, лежащих в основе этого явления. Комплекс личного величия выражается также в неадекватности требований и желаний. Комплексу величия противоположен комплекс ущербности, выступающий также весьма отчетливо. При этой болезни он является обыкновенной компенсацией величия. И тут способ выражения снова преувеличен, часто едва понятен и поэтому смешон. Имеются также намеки на эротический комплекс, но они в значительной мере отходят на задний план по сравнению с обоими предыдущими комплексами; тем не менее эротический комплекс играет, быть может, главную роль. У женщин этого даже следует ожидать. Быть может он, в значительной степени, находится на заднем плане, тогда как другие комплексы являются лишь его заменой. Мы еще вернемся к этому ниже. Человек, обладающий сильной чувствительностью и преувеличенным чувством собственного достоинства, постоянно будет сталкиваться со своим окружением. Отсюда прямо вытекают основы комплексов величия и ущерба. Таким образом, в этих механизмах едва ли содержится нечто специфическое. Мы скорее должны искать это специфическое в симптомах, наиболее удаленных от нормы, то есть в непонятном. Сюда, прежде всего, относятся неологизмы. Поэтому я подверг особым исследованиям словесные новообразования пациентки, надеясь тем самым напасть на след самого существенного. Непрерывные ассоциации Прежде всего я попытался добиться непосредственно от пациентки объяснения ее неологизмов. Но эта попытка оказалась совершенно безуспешной, так как пациентка тотчас же произнесла целый ряд новых неологизмов, напоминавших "салат слов". Она говорила таким тоном, как будто значение ее слов подразумевается само собой и ей совершенно ясно, и считала сказанное ею исчерпывающим объяснением. Я убедился, что прямые вопросы ни к чему не приводят, как и при истерии, когда прямо спрашиваешь о возникновении симптомов. Поэтому я применил то средство, которым с успехом пользуются и при истерии, заставив пациентку высказывать все ассоциации к одному слову-раздражителю. Это позволило найти ассоциации для каждого понятия во всех направлениях и выяснить его различные связи. В виде слов-раздражителей я выбирал неологизмы, во множестве существующие у пациентки. Так как она в области своих безумных идей говорит очень медленно, и при этом постоянной помехой является еще "отключение мыслей" (вызванные комплексом), то за ней было нетрудно записывать дословно. Воспроизвожу эти опыты в точности, пропуская лишь повторения. А. Исполнение желаний 1. Сократ: ученик - книги - мудрость - скромность - нет слов для выражения этой мудрости - высший пьедестал - его поучения - должен был умереть из-за плохих людей - несправедливо обвинен - величественнейшее величие - самодовольный - это все Сократ - изящный ученый мир - не разрезать ни одной нитки - я была лучшей портнихой, никогда ни кусочка сукна на полу изящный мир артистов - изящная профессура - это дублон - 25 франков - это высшее - тюрьма - оклеветана злыми людьми - неразумность - жестокость распутство - грубость. Эти ассоциации не шли гладко; они постоянно задерживались "отключением мысли", которое пациентка описывает как невидимую силу, которая постоянно отнимает у нее как раз то, что она хочет сказать. Отключение мысли проявляется особенно в те минуты, когда она хочет сказать что-нибудь решающее. Это решающее и есть комплекс. Так, при вышеприведенном анализе мы видим, что существенное появляется только после большого числа предшествующих темных аналогий. Предположительной целью опыта является объяснение неологизмов, что известно и самой пациентке, поэтому, если ей нужно столь продолжительное время для воспроизведения важнейшего, то ее способность представления должна быть своеобразно расстроена; это расстройство скорее всего можно назвать недостатком способности отличать важные материалы от незначительных. Объяснение ее стереотипов: "я Сократ" и "я подобна Сократу" заключается в том, что она была "лучшей портнихой", которая "не разрезала ни одной нитки" и "никогда не имела на полу ни кусочка сукна". Она "артистка", "профессор" своего дела. Ее истязают, не признают владетельницей мира и т. д., считают больной, это, однако, является "клеветой". Она "мудра" и "скромна", она совершила "высшее"; все это аналогии к жизни и смерти Сократа. Итак, она хочет сказать: "я подобна Сократу и страдаю, как он". С известной поэтической вольностью, свойственной минутам сильного аффекта, она прямо говорит: "я Сократ". Болезненным тут, собственно, является то, что она до такой степени отождествляет себя с Сократом, что уже не в состоянии освободиться от этого отождествления и до известной степени считает его действительностью, а замену имен настолько реальной, что ожидает понимания от всех, с кем имеет дело. Тут мы видим ясно выраженную недостаточную способность различать два представления: каждый нормальный человек бывает способен отличить от своей действительной личности принятую роль или ее принятое метафорическое обозначение, хотя сильно развитая фантазия, то есть интенсивная окраска чувством, может удержать в течение некоторого времени подобное образование сновидения-желания. В конце концов обратное движение чувства непременно приведет к исправлению данной метафоры, а, следовательно, и к приспособлению к действительности. Но бессознательное действует несколько иначе: мы видели, например, что сон превращает метафорическое выражение в нечто реальное, действительное для видящего сон, или, как, например, бессознательный комплекс тотчас сливает с данной личностью отдаленную аналогию, благодаря чему достигает интенсивности, нужной ему для расстройства сознательного процесса. (Стихотворение Гейне: "Стоит одиноко сосна" и т. д.) Если бы в ту минуту бессознательный комплекс, воспользовавшись кратким состоянием сумеречного сознания, овладел иннервацией речи, он бы сказал: "я - сосна". Как было сказано в предыдущих главах, необходимым условием подобных слияний является неотчетливость представлений, которая и в норме всегда существует в бессознательном. Этим мы объясняем слияния и в нашем случае: как только пациентка начинает думать в области комплекса, мышление ее оказывается лишенным нормальной энергии, то есть отчетливости; оно становится неотчетливым, подобным сновидению, таким, какими наши мысли бывают в области бессознательного или в сновидениях. Как только ассоциации пациентки касаются области комплекса, прекращается главенство направляющей идеи, и мысли протекают аналогиями, подобными сновидениям, которые, со свойственной им естественностью, приравниваются к действительности как равноценные ей. Тут комплекс работает автоматически, повинуясь привычному ему закону аналогий; он совершенно свободен от комплекса эго, который поэтому не может вмешиваться в комплексные ассоциации, направляя их ход. Напротив, он сам оказывается в подчинении у господствующего комплекса, и его действие постоянно расстраивается недостаточными (отключение мыслей) репродукциями (воспроизведение, представление) и навязчивыми ассоциациями (патологические идеи). Процесс затемнения, разыгрывающийся в представлениях, происходит и в речи: речь постепенно становится неясной, сходные выражения легко заменяют друг друга, появляются перемещения по созвучию и косвенные (лингвистические) ассоциации. Так, например, пациентке безразлично сказать "артистка" или "изящный артистический мир", "профессура" вместо "профессор", "изящный мир ученых" вместо "ученая портниха". Понятия эти заменяют друг друга так же легко, как личность пациентки и Сократ. Но характерно, что ударение ставится ею не на том, что просто, а на том, что необыкновенно, так как это соответствует ее стремлению к изяществу.