К.Маркс, Ф.Энгельс, В.И.Ленин. О ДИАЛЕКТИЧЕСКОМ И ИСТОРИЧЕСКОМ МАТЕРИАЛИЗМЕ. (81)

Государство есть продукт и проявление непримиримости классовых противоречий. Государство возникает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия объективно не могутбыть примирены. И наоборот: существование государства доказывает, что классовые противоречия непримиримы. Именно по этому важнейшему и коренному пункту начинается искажение марксизма, идущее по двум главным линиям. С одной стороны, буржуазные и особенно мелкобуржуазные идеологи, – вынужденные под давлением бесспорных исторических фактов признать, что государство есть только там, где есть классовые противоречия и классовая борьба, – "подправляют" Маркса таким образом, что государство выходит органом примирения классов. По Марксу, государство не могло бы ни возникнуть, ни держаться, если бы возможно было примирение классов. У мещанских и филистерских профессоров и публицистов выходит" – сплошь и рядом при благожелательных ссылках на Маркса! – что государство как раз примиряет классы. По Марксу, государство есть орган классового господства, орган угнетения одного класса другим, есть создание "порядка", который узаконяет и упрочивает это угнетение, умеряя столкновение классов. По мнению мелкобуржуазных политиков, порядок есть именно примирение классов, а не угнетение одного класса другим; умерять столкновение – значит примирять, а не отнимать у угнетенных классов определенные средства и способы борьбы за свержение угнетателей. Например, все эсеры (социалисты-революционеры) и меньшевики в революции 1917 года, когда вопрос о значении и роли государства как раз встал во всем своем величии, встал практически, как вопрос немедленного действия и притом действия в массовом масштабе, – все скатились сразу и целиком к мелкобуржуазной теории "примирения" классов "государством". Бесчисленные резолюции и статьи политиков обеих этих партий насквозь пропитаны этой мещанской и филистерской теорией "примирения". Что государство есть орган господства определенного класса, который не может быть примирен со своим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазная демократия никогда не в состоянии понять... Энгельс развертывает понятие той "силы", которая называется государством, силы, происшедшей из общества, но ставящей себя над ним и все более и более отчуждающей себя от него. В чем состоит, главным образом, эта сила? В особых отрядах вооруженных людей, имеющих в своем распоряжении тюрьмы и прочее. Мы имеем право говорить об особых отрядах вооруженных людей, потому что свойственная всякому государству общественная власть "не совпадает непосредственно" с вооруженным населением, с его "самодействующей вооруженной организацией". Как все великие революционные мыслители, Энгельс старается обратить внимание сознательных рабочих именно на то, что господствующей обывательщине представляется наименее стоящим внимания, наиболее привычным, освященным предрассудками не только прочными, по, можно сказать, окаменевшими. Постоянное войско и полиция суть главные орудия силы государственной власти, но – разве может это быть иначе? Ленин В.И. Государство и революция. – Полн. собр. соч., т. 39, с. 7-9. Государство, это организованное насилие, возникло неизбежно на известной ступени развития общества, когда общество раскололось на непримиримые классы, когда оно не могло бы существовать без "власти", стоящей якобы над обществом и до известной степени обособившейся от пего. Ленин В.И. Карл Маркс. – Полн. собр. соч., т. 26, с. 75. Дело идет о государстве. Отрицая государство, "Маркс и его последователи" "увлеклись" "слишком далеко в критике современного государствам и впали в "односторонность". "Государство, – исправляет это увлечение г. Струве, – есть прежде всего организация порядка; организацией же господства (классового) оно является в обществе, в котором подчинение одних групп другим обусловливается его экономической структурой"...Родовой быт, по мнению автора, знал государство, которое останется и при уничтожении классов, ибо признак государства – принудительная власть. Можно только подивиться тому, что автор с таким поразительным отсутствием аргументов критикует Маркса с своей профессорской точки зрения. Прежде всего, он совершенно неправильно видит отличительный признак государства в принудительной власти: принудительная власть есть во всяком человеческом общежитии, и в родовом устройстве, и в семье, по государства тут не было. "Существенный признак государства, – говорит Энгельс в том самом сочинении, из которого г. Струве взял цитату о государстве, – состоит в публичной власти, отделенной от массы народа"... Ленин В.И. Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве. – Полн. собр. соч., т. ?, с. 438-439. Я уже назвал вам в помощь сочинение Энгельса "Происхождение семьи, частной собственности и государства". Здесь именно говорится, что всякое государство, в котором существует частная собственность на землю и на средства производства, где господствует капитал, как бы демократично оно ни было, – оно есть государство капиталистическое, оно есть машина в руках капитал листов, чтобы держать в подчинении рабочий класс и беднейшее крестьянство. А всеобщее избирательное право, Учредительное собрание, парламент – это только форма, своего рода вексель, который нисколько не меняет дела по существу. Ленин В.И. О государстве. – Полн. собр. соч., т. 39, с. 81. Если политическая власть в государстве находится в руках такого класса, интересы коего совпадают с интересами большинства, тогда управление государством действительно согласно воле большинства возможно. Если же политическая власть находится в руках класса, интересы коего с интересами большинства расходятся, тогда всякое правление по большинству неизбежно превращается в обман или подавление этого большинства. Всякая буржуазная республика показывает нам сотни и тысячи примеров этого. Ленин В.И. О конституционных иллюзиях. – Полн. собр. соч., т, 34, с. 38-39. Государство-рантье есть государство паразитического, загнивающего капитализма, и это обстоятельство не может не отражаться... на всех социально-политических условиях данных стран вообще... Ленин В.И. Империализм, как высшая стадия капитализма. – Полн. собр. соч., т. 27, с. 399. b) Типы и формы государства ...Форма государства так же неизбежно вытекает из формы хозяйства и из ее соответствующего использования, как ребенок рождается от совокупления мужчины и женщины. Энгельс Ф. Письмо Ф.Мерингу, 28 сентября 1892 г. – Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. ?8, с. 412. Непосредственное отношение собственников условий производства к непосредственным производителям – отношение, всякая данная форма которого каждый раз естественно соответствует определенной ступени развития способа труда, а потому и общественной производительной силе последнего, – вот в чем мы всегда раскрываем самую глубокую тайну, скрытую основу всего общественного строя, а следовательно, и политической формы отношений суверенитета и зависимости, короче, всякой данной специфической формы государства. Это не препятствует тому, что один и тот же экономический базис – один и тот же со стороны основных условий – благодаря бесконечно разнообразным эмпирическим обстоятельствам, естественным условиям, расовым отношениям, действующим извне историческим влияниям и т.д. – может обнаруживать в своем проявлении бесконечные вариации и градации, которые возможно понять лишь при помощи анализа этих эмпирически данных обстоятельств. Маркс К. Капитал, т. III. – Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 25, ч. II, с. ??4. Централизованная государственная власть с ее вездесущими органами: постоянной армией, полицией, бюрократией, духовенством и судейским сословием, – органами, построенными по принципу систематического и иерархического разделения труда, – существует со времен абсолютной монархии, когда она служила сильным оружием нарождавшемуся буржуазному обществу в его борьбе за освобождение от феодализма. Французская революция XVIII века вымела вон хлам сеньоральных, местных, городских и провинциальных привилегий, очистив таким образом общественную почву от последних средневековых помех для этой государственной надстройки. Она приобрела свою окончательную форму во время Первой империи, которая сама была создана коалиционными войнами старой, полуфеодальной Европы против новой Франции. При последующих парламентских режимах обладание правительственной властью не только стало яблоком раздора между конкурирующими фракциями господствующих классов, которых непреодолимо влекли к ней предоставляемые ею доходы и влиятельные и выгодные должности, – вместе с экономическими изменениями в обществе изменялся и ее политический характер. По мере того как прогресс промышленности развивал, расширял и углублял классовую противоположность между капиталом и трудом, правительственная власть принимала все более и более характер национальной власти капитала над трудом, политической силы, организованной для того, чтобы с помощью насилия обеспечивать социальное порабощение, характер простой машины классового господства. Вслед за каждой народной революцией, означающей новый шаг вперед в ходе (развитии) борьбы классов (классовой борьбы), угнетательский характер государственной власти выступает наружу все более беспощадно, все более обнаженно. Июльская революция, передав управление государственной машиной из рук земельного собственника в руки капиталиста, передала его тем самым из рук более отдаленного врага рабочих в руки непосредственного их врага. Поэтому государственная власть занимает по отношению к рабочему классу более ясно выраженную позицию враждебности и подавления. Февральская революция поднимает знамя ((социальной республики" и таким образом с самого начала доказывает, что уже разоблачен истинный смысл государственной власти, что отвергнуто ее притязание на роль вооруженной силы, якобы охраняющей общественное благоденствие, на то, что она будто бы является воплощением общих интересов общества, стоит выше враждующих частных интересов, которым отводятся их соответственные сферы, – эта революция доказывает, что тайна государственной власти как орудия классового деспотизма раскрыта, что рабочие добиваются республики уже не как политической разновидности старой системы классового господства, а как революционного средства для уничтожения самого классового господства. Видя, чем им угрожает "социальная республика", господствующий класс инстинктивно чувствует, что анонимное царство парламентарной республики может быть превращено в акционерную компанию его враждующих фракций, между тем как монархии прошлого уже самим своим названием свидетельствуют о победе одной фракции и о поражении другой, о преобладании интересов одной части господствующего класса над интересами другой, земельной собственности над капиталом – или капитала над земельной собственностью. В противоположность рабочему классу господствующий до настоящего времени класс, в каких бы специфических формах он ни присваивал себе труд масс, имеет один и тот же экономический интерес: сохранить порабощение труда и пожинать его плоды либо непосредственно в качестве земельного собственника и капиталиста, либо косвенным путем в качестве государственных паразитов земельного собственника и капиталиста; поддерживать насильственными методами такой "порядок", при котором производящая масса, "подлая чернь", служит только источником богатства и господства для "высших классов". Поэтому легитимисты, орлеанисты, буржуазные республиканцы и бонапартистские авантюристы, жаждущие оправдать свое звание защитников собственности прежде всего расхищением ее, сплачиваются воедино и входят в "партию порядка", явившуюся практическим итогом революции, совершенной пролетариатом, который восторженно провозглашал лозунг "социальной республики". Парламентарная республика партии порядка это не только царство террора господствующего класса: государственная власть становится в ее руках открыто признанным орудием гражданской войны капиталиста и земельного собственника, не говоря уже об их государственных паразитах, против революционных стремлений производителя. При монархических режимах меры подавления стоящего в данный момент у власти правительства и провозглашаемые им принципы разоблачаются перед народом теми фракциями господствующего класса, которые не находятся у власти; оппозиция в среде господствующего класса стремится заинтересовать народ в своих партийных распрях тем, что апеллирует к его собственным интересам, принимает позу народных трибунов, отстаивая народные свободы. Но в анонимном царстве республики, где слиты воедино способы подавления, применявшиеся при всех отошедших в прошлое режимах (которая берет орудия подавления из арсеналов всех отошедших в прошлое режимов) и где эти способы применяются беспощадно, различные фракции господствующего класса справляют настоящую оргию ренегатства. Они с циничной наглостью отрекаются от сделанных ими в прошлом заявлений, попирают своп "так называемые" принципы, проклинают революции, которые они во имя этих принципов сами провоцировали, проклинают само имя республики, хотя лишь ее анонимное царство дает достаточный простор, чтобы включить их в общий крестовый поход против народа. Маркс К. Второй набросок "Гражданской войны во Франции". – Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. ???-???.