Меню
Назад » »

Келвин С. Холл, Гарднер Линдсей ТЕОРИИ ЛИЧНОСТИ (26)

ОРГАНИЗМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ С тех пор, как Декарт в семнадцатом веке разделил индивида на две отдельные, но тем не менее взаимодействующие сущности, тело и сознание, а Вундт в девятнадцатом веке, в согласии с традицией британского ассоцианизма, разделил сознание на атомы, сведя его к элементарным частицам – ощущениям, чувствованиям, образам, – постоянно предпринимались попытки воссоединить сознание и тело и рассмотреть организм как единое целое. Одна из замечательных попыток, известная под названием организмического или холистического подхода, имела значительные последствия в последнее время. Этот взгляд нашел отражение в психобиологии Адольфа Мейера (Meyer, 1948; Rennie, 1954), психосоматическом направлении в медицине (Dunbar, 1954) и в фундаментальной работе Когхилла, посвященной развитию нервной системы и поведения (Coghill, 1929). Наиболее значительные предшественники организмической концепции в области медицины – выдающийся английский невролог Хьюлингс Джексон (Jackson, Н., 1931)и знаменитый французский физиолог Клод Бернар (Bernard, С., 1966). Ян Смуте (Smuts, J.), южно-африканский государственный деятель и военачальник, известен как ведущий философ – сторонник организмической теории, и его книга "Holism and evolution" (1926) пользовалась большим авторитетом. Генерал Смуте вывел слово "холизм" из греческого корня "холос", означающего "полный", "целостный", "завершенный". В психологии организмическая теория разрабатывалась Дж.Р.Кантором (Kantor, J.R., 1924, 1933, 1947), P.X.Уилером (Wheeler, R.H., 1940), Хейнцем Уэрнером (Werner, Н., 1948), Гарднером Мерфи (1947) и Карлом Роджерсом (см. гл. 7). Организмическая теория опиралась и на эпохальную статью Джона Дьюи (Dewey, J.) "The reflex are concept in psychology" (1896). В числе тех, кто стоял у истоков организмической теории, упоминаются Аристотель, Гете, Спиноза и Уильям Джеймс. Хотя не все упомянутые создали зрелые организмические теории, их представления развивались в этом направлении. С организмической точкой зрения близко соотносится гештальтдвижение, созданное Вертгеймером (Wertheimer, М.), Келером (Kohler, W.) и Коффкой (Koffka, К.), которые накануне Первой Мировой войны протестовали против тех традиций анализа сознания, которые представляли Вундт и его последователи. Это движение отстаивало новый тип анализа сознательных переживаний. Начав с поля восприятия как целого, представители этого движения в дальнейшем выделили в нем фигуру и фон, изучили особенности каждого из этих компонентов и их взаимосвязь. В сфере научения они на место представлений об ассоциации ввели понятие "инсайт". Человек видит задачу как осмысленное целое, а не как нечто состоящее из кусочков. Хотя гештальтпсихология оказала грандиозное влияние на современную мысль и действительно конгениальна организмической теории, она, строго говоря, не может рассматриваться как организмическая психология. Причина в том, что гештальтпсихология – в том виде, в каком ее разрабатывали Вертгеймер, Коффка и Келер, – ограничивалась феноменами сознания и крайнее мало обращалась к организму и личности в целом. Организмическая теория много заимствовала из гештальтпсихологии, они стоят на родственных позициях. Можно сказать, что организмическая психология распространила принципы гештальта на организм в целом. Ведущим представителем организмической теории явился Курт Гольдштейн, выдающийся нейропсихиатр. Во многом на основе наблюдения и исследований солдат, получивших повреждения мозга во время Первой Мировой войны, а также предшествовавших исследований речевых нарушений, Гольдштейн пришел к заключению, что ни один симптом пациента не может рассматриваться просто как продукт частного органического поражения или заболевания, а должен анализироваться как проявление всего организма. Организм всегда ведет себя как единое, а не как собрание разрозненных частей. Сознание и тело – не отдельные сущности, а сознание не состоит из независимых способностей или элементов, как тело не состоит из независимых органов и процессов. Организм – единое целое. Происходящее в частности влияет на целое. Психолог изучает организм с одной стороны, физиолог – с другой. Однако обе дисциплины должны действовать в рамках организмической теории, поскольку всякое событие, психологическое или физиологическое, происходит в контексте всего организма, если только не было от него искусственно изолировано. Законы целого управляют функционированием частей. Следовательно, для того, чтобы понять функционирование любой составляющей организма, нужно открыть общие законы функционирования всего организма. Это – основная нить организмической теории. Главные особенности организмической теории – в той мере, в какой они относятся к психологии человека – можно обозначить следующим образом. В организмической теории подчеркивается единство, интегрированность, согласованность и когерентность здоровой личности. Организованность – естественное состояние организма; дезорганизованность патологична и обычно связана с воздействием подавляющей либо угрожающей среды или с интраорганизменной аномалией. Организмическая теория предполагает изначальное видение организма как организованной системы и анализирует его, дифференцируя целое на составляющие. Составляющая никогда не абстрагируется от целого, к которому принадлежит, и не изучается как изолированная сущность; всегда рассматривается характер ее участия в функционировании целого организма. Теоретики, стоящие на организмической позиции, полагают, что невозможно понять целое, непосредственно изучая отдельные части, поскольку целое функционирует по законам, которые невозможно обнаружить, исследуя части. Атомистическая точка зрения представляется излишне громоздкой, поскольку, сводя организм к элементам, приходится постулировать наличие некоего "организатора", интегрирующего элементы в единое целое. Организмическая теория не требует введения "организатора", поскольку организованность введена в систему изначально, и не допускается, чтобы в результате анализа организм как таковой был утерян. В организмической теории принимается положение, согласно которому индивид мотивируется не многими, а одним главным мотивом. Название этого главного мотива у Гольдштейна – само-актуализация или само-осуществление, имеется в виду, что люди постоянно стремятся осуществить свои врожденные взможности всеми доступными способами. Единственность цели придает единство и направленность жизни человека. Хотя в организмической системе индивид не рассматривается как закрытая система, есть тенденция к минимизации значения директивного влияния внешней среды и подчеркивается значение для развития врожденных возможностей. Организм отбирает те свойства среды, на которые будет реагировать, и – за исключением редких и аномальных обстоятельств – среда не может принудить человека вести себя так, как чуждо его природе. Если организм не может контролировать среду, он будет к ней адаптироваться. В целом предполагается, что организм, если позволить ему развиваться назначенным образом и в соответствующей обстановке, придет к развитию здоровой целостной личности, тогда как злокачественные воздействия среды могут искалечить личность. В организме нет ничего врожденно "плохого"; он становится "плохим" из-за неадекватного окружения. В этом пункте у организмической теории много общего со взглядами французского философа Жана-Жака Руссо, полагавшего, что люди по природе хорошие, однако могут извращаться – и часто так происходит – средой, которая не дает им возможности действовать и развиваться сообразно своей природе. Организмическая теория часто использует принципы гештальтпсихологии, однако в силу того, что гештальтисты занимались отдельными функциями – восприятием и научением – она считается слишком узкой базой для понимания целостного организма. Организмическая теория эту базу расширила, включив в круг рассмотрения все, что касается организма и его деятельности. Тем не менее, многое в организмической теории напоминает теорию Левина (Lewin, К.), хотя Левиновская топология – исключительно психологическая и не рассматривает целостный биологический организм. Организмическая теория полагает, что на основе исчерпывающего изучения одного человека можно узнать больше, чем в результате экстенсивного изучения отдельных психических функций многих индивидов. По этой причине организмическая теория пользовалась большей популярностью среди клинических психологов, занимающихся целостной личностью, чем среди сторонников экспериментального подхода, интересующихся в первую очередь отдельными процессами или функциями – например, восприятием и научением. В данной главе мы сначала представим огранизмическую теорию так, как ее развивал Курт Гольдштейн, и приведем примеры типичных исследований, основанных на его теории. Затем мы обсудим два других варианта организмической теории, разработанные Андрашом Ангьялом и Абрахамом Маслоу. КУРТ ГОЛЬДШТЕЙН Курт Гольдштейн получил подготовку в области неврологии и психиатрии в Германии и завоевал признание как ученый-медик и преподаватель до своей эмиграции в США в 1935 году после прихода к власти нацистов. Он родился в Верхней Силезии (в то время – часть Германии, теперь – часть Польши) 6 ноября 1878 г., медицинскую степень получил в Университете Бреслау (ныне Вроцлав) в 1930 г. В течение нескольких лет, прежде, чем занять пост педагога и исследователя в психиатрической больнице Кенигсберга (ныне Калининград), он прошел обучение у нескольких выдающихся ученых-медиков. В течение восьми лет работы в Кенигсберге он осуществил множество исследований и написал множество работ, что создало ему репутацию и в тридцатишестилетнем возрасте привело на пост профессора неврологии и психиатрии и директора Неврологического института франкфуртского университета. Во время Первой Мировой войны он – директор военного госпиталя для солдат с черепномозговыми травмами и содействовал созданию института по изучению последствий этих травм. Именно в этом институте Гольдштейн осуществил фундаментальные исследования, составившие основу его организмического подхода (1920). В 1930 г. он стал профессором неврологии и психиатрии Берлинского университета, а затем возглавлял отделение неврологии и психиатрии Моабитской больницы. После прихода Гитлера к власти в Германии Гольдштейн был заключен в тюрьму, а затем освобожден при условии, что покинет страну. Он направился в Амстердам, где завершил важнейшую свою книгу, Der aufbau des organismus, переведенную на английский под названием "The organism" (1939). После переезда в 1935 г. в США он в течение года работал в Нью-Йоркском психиатрическом институте, вслед за чем возглавил лабораторию в больнице Монтефиоре (город Нью-Йорк) и работал в качестве профессора-клинициста в медико-хирургическом колледже Колумбийского университета. В этот период он читал лекции по психопатологии в Департаменте психологии в Колумбии и был приглашен выступить с лекциями на чтениях имени Уильяма Джеймса в Гарвардском университете; лекции были опубликованы под названием "Human nature in the light of psychopathology" (1940). Во время войны он был профессором-клиницистом в Медицинской школе Тафтса в Бостоне и опубликовал книгу о последствиях мозговых травм, полученных на войне (1942). В 1945 г. он вернулся в город Нью-Йорк, где занялся частной практикой как нейропсихиатр и психотерапевт. Он сотрудничал с Колумбийским университетом в Новой школе социальных исследований и был "приглашенным профессором" в университете Брандейса, совершая еженедельные поездки в Уолтхэм. Там он сотрудничал с двумя другими теоретиками-холистами, Андрашом Ангьялом и Абрахамом Маслоу. Его последняя книга была посвящена речи и речевым нарушениям (1948) – область, которую он изучал все жизнь. В последние годы позиции Гольдштейна сблизились с позициями феноменологии и экзистенциальной психологии. Он скончался в городе Нью-Йорк 19 сентября 1965 г. в возрасте 86 лет. Посмертно вышла его автобиография (1967). Мемориальный том (1968) содержит полную библиографию работ Гольдштейна. Структура организма Организм состоит из дифференцированных членов, действующих совместно. Эти члены друг от друга не изолированы и не обособлены, за исключением ненормальных или искусственных ситуаций, например, высокой тревоги. Первичная организация организмического функционирования – фигура и фон. Фигура – это любой процесс, который возникает и выделяется на фоне. С точки зрения восприятия, это то, что оказывается в центре сознания. Например, когда человек смотрит на находящийся в комнате объект, перцепция объекта становится фигурой на фоне остальной комнаты. С точки зрения деятельности, фигура – это основная активность организма в данный момент. Когда человек читает книгу, чтение – фигура, выделяющаяся из других форм активности, таких, как покручивание собственных волос, покусывание карандаша, слышание рокота голосов в соседней комнате, дыхание. Фигура обладает определенной градацией или контуром, который ее замыкает и отделяет от окружения. Фон непрерывен; он не только окружает фигуру, но и простирается за ней. Он подобен ковру, на который поместили объект, или небу, на котором виден самолет. Часть организма может выделяться как фигура на фоне всего организма и все же сохранять свое членство в структуре целостного организма. Что заставляет фигуру возникать на фоне целого организма? Это определяется тем, решения какой задачи требует в данный момент природа организма. Так, когда голодный организм сталкивается с задачей добывания пищи, любой процесс, соответствующий выполнению задачи, поднимается на уровень фигуры. Это может быть воспоминание о том, где была обнаружена в прошлом пища, перцепция съедобного объекта в среде, или же активность по производству пищи. Однако, если в организме произойдут изменения – например, если голодный человек испугается, – в качестве фигур возникнут новые процессы, соответствующие необходимости справиться со страхом. Новые фигуры возникают по мере того, как меняются задачи организма. Гольдштейн различает естественные фигуры, функционально укорененные в фоне, составляющем .целостность организма, и неестественные фигуры, ставшие изолированными от всего организма и чей фон также представляет изолированную часть организма. Эти неестественные фигуры – продукт травматических событий и многократных упражнений в условиях, лишенных для человека смысла. Гольдштейн полагает, что многочисленные психологические эксперименты, предназначенные для исследования изолированных стимул-реактивных связей, имеют мало отношения – или вовсе никакого – к естественному поведению организма и, таким образом, приносят мало полезного знания в плане законов функционирования организма. По какому критерию можно отличить естественную, укорененную фигуру от неестественной, изолированной? Гольдштейн говорит, что фигура естественна, если она отражает личностное предпочтение и если вызванное ею поведение упорядочено, флексибильно и соответствует ситуации. Она неестественна, если отражает задачу, навязанную человеку и если результирующее поведение ригидно и механично. Человек в глубоком гипнотическом трансе, осуществляющий различные действия, внушаемые гипнотизером, часто ведет себя неестественно, поскольку в силу диссоциативного характера гипноза эти действия "отсечены" от нормальной личности. Они отражают предпочтения не самого человека, а гипнотизера, и часто абсолютно не соответствуют ситуации. Субъект здесь – скорее автомат, чем человек. Маленький ребенок, обученный словам песни и поющий ее, не понимая, что поет, являет пример того автоматического поведения, которое Гольдштейн характеризует как неестественную фигуру. Хотя Гольдштейн подчеркивает гибкий и пластичный характер естественных процессов, противопоставляя его ригидному характеру неестественных процессов, он признает, что предпочитаемые активности могут оставаться замечательно постоянными на протяжении жизни, не теряя близких взаимоотношений со всем организмом. Черты и привычки не обязательно "выпадают в осадок" и теряют связь с той матрицей, в которой укоренены. Фактически Гольдштейн наделяет организм многими их константами – такими, например, как пороги чувствительности, моторные проявления, интеллектуальные характеристики, эмоциональные факторы и тому подобное. Эти константы врождены и в отношении поведения действуют как селективные агенты. Тем не менее, константы до определенной степени оформляются под влиянием опыта и обучения, так что конкретные их проявления всегда несут отпечаток культуры, в которой вырос индивид. Хотя Гольдштейн немногое говорит относительно структуры организма помимо различения фигуры и фона, он указывает на существование трех разновидностей поведения. Это действия, представляющие произвольную сознательную активность, отношения, представляющие чувства, настроения и другие внутренние переживания, и процессы, представляющие телесные функции, которые можно переживать лишь косвенно. (1939, сс. 307 и далее). Другое важное для Гольдштейна структурное различение – между конкретным и абстрактным поведением. Конкретное поведение состоит в непосредственном и чисто автоматическом реагировании на стимул, тогда как абстрактное поведение состоит в действии организма относительно стимула. Например, при конкретном поведении человек воспринимает стимульную конфигурацию и реагирует на нее в том виде, в каком она является в данный момент; при абстрактном же поведении человек размышляет о стимульном рисунке, о его значении, соотношении с другими конфигурациями, о том, как он может быть использован, каковы его концептуальные свойства. Различие между конкретным и абстрактным поведением – это различие между прямым реагированием на стимул и реагированием на него после размышления о нем. Эти два типа поведения зависят от различных отношений к миру, которые мы обсудим в разделе "Типичные исследования и методы исследования". Основные динамические понятия, представленные Гольдштейном: 1) процесс выравнивания или центрирования организма; 2) само-актуализация или само-осуществление; 3) "приход к согласию" со средой.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar