Келвин С. Холл, Гарднер Линдсей ТЕОРИИ ЛИЧНОСТИ (54)

Взрослый Итак, в зрелом индивиде мы видим личность, чьи детерминанты поведения – система организованных и конгруэнтных черт. Эти черты многообразными способами возникли из разобщенной мотивации новорожденного. Точный путь развития этих тенденций не составляет особенного интереса, поскольку они, исходя из принципа функциональной автономии, более не извлекают мотивационной энергии из примитивных источников, какими бы они ни были. Как это обозначает Олпорт, "то, что управляет поведением, управляет сейчас", и нам нет нужды знать историю влечения, чтобы понимать его действие. В существенной степени функционирование этих черт осознанно и рационально. Нормальные индивиды, как правило, знают, что они делают и почему. Это поведение соответствует конгруэнтному паттерну, и в сердцевине этого паттерна – функции, которые Олпорт назвал проприативными. Полное понимание взрослого невозможно без видения картины его целей и притязаний. Наиболее важные мотивы – не отголоски прошлого, но, скорее, взгляд в будущее. В большинстве случаев мы знаем о человеке больше, если знаем его сознательные планы, чем если знаем его вытесненные воспоминания. Олпорт признает, что нарисованная нами только что картина есть нечто идеализированное. Не все взрослые достигают полной зрелости. Они – выросшие индивиды, чья мотивация все еще пахнет детской комнатой. Не все взрослые управляют своим поведением на основе ясных, разумных принципов. Тем не менее то, насколько они избегают бессознательной мотивации и то, насколько их черты независимы от детских оригиналов, репрезентирует степень их здоровья и зрелости. Лишь в случаях серьезных нарушений мы видим взрослого, не знающего, что он делает, чье поведение теснее связано с тем, что происходило в детстве, чем с тем, что происходит здесь и сейчас или произойдет в будущем. В отличие от большинства теоретиков личности, чье внимание в основном сосредоточено на негативной стороне регуляции, Олпорт много обсуждает то, что является более чем просто "адекватной" или "нормальной" регуляцией (1961, гл. 12). Зрелая личность должна прежде всего обладать самопротяженностью. Это означает, что жизнь не должна быть привязана к непосредственным потребностям и обязанностям. Человек должен быть способен участвовать в широком круге разнообразных деятельностей и радоваться им. Удовлетворения и фрустрации должны быть разнообразными и многообразными, а не ограниченными в числе и стереотипными. Важная часть этой самопротяженности – проекция в будущее: планы, надежды. Чтобы стать зрелым, индивид должен тепло относиться к другим как в интимных, так и неинтимных контактах и обладать фундаментальной эмоциональной безопасностью и самоприятием. Он должен реалистически относиться как к себе (самообъективация), так и к внешней реальности. Два основных компонента самообъективации – юмор и инсайт. Ясно, что под инсайтом мы имеем в виду способность индивида понимать себя, хотя и не вполне понятно, как выработать адекватный стандарт для оценки представлений индивида. Чувство юмора предполагает не только способность находить радостное и смешное в обычной ситуации, но также способность к положительному отношению к себе и установлению положительных отношений с любимыми, одновременно видя связанные с этим неконгруэнтности и элементы абсурда. Наконец, зрелость предполагает, что у индивида есть единая жизненная философия. Хотя индивиды должны быть способны быть объективными и с юмором относиться к повседневным жизненным событиям, за этим должна стоять полная серьезность в придании смысла всему, что ими делается. Религия представляет один из важнейших источников единой философии, хотя и отнюдь не единственный. Типичные исследования. Методы исследования При обсуждении исследований Олпорта важно различать те, что прямо основываются на его теоретических убеждениях, и те, что обязаны другим ориентациям – например, "исследования действия", предрассудков (Allport, 1954, 1968) и религии (Allport, 1950b, 1968). Так, использование и развитие методов личностных измерений – например, A-S изучение реакций и исследование ценностей, лишь частично продиктованы его теоретическими убеждениями. Несмотря на провозглашение "идеографических" методов и исследований, многие его собственные труды были "номотетическими". Этот раздел мы начнем с различения идеографического и номотетического, затем обсудим прямые и косвенные методы измерений личности и наконец обсудим исследования в области экспрессивного поведения и индивидуальные случаи – как то, что лучше всего отражает главные аспекты его теоретических взглядов. Идеографическое – номотетическое Олпорт подчеркивал, что исследователь должен сделать выбор: изучать поведение с точки зрения общих принципов, универсальных переменных, большого количества субъектов или же сконцентрировать внимание на индивидуальных случаях, используя методы и переменные, соответствующие уникальности каждого человека. Обозначая эти подходы к изучению поведения, Олпорт заимствовал предложенные немецким философом Виндельбандом понятия идеографический (индивидуальный) и номотетический (универсальный). Однако в 1962 году он предложил новые термины взамен прежних: морфогенетический вместо идеографический и измерительный вместо номотетический. В психологии, говорит Олпорт, есть место для обоих подходов, но, подчеркивает он, особенно в американской психологии, преобладающим был номотетический подход, и это означает необходимость переориентации. Особенная важность такой переориентации определяется тем, что морфогенетический подход дает возможность лучше предсказывать и понимать: фактически, лишь зная человека как человека мы можем предсказать, что именно он будет делать в данной ситуации. Упор на морфогенетический подход – логическое следствие некоторых особенностей теоретической позиции Олпорта. Прежде всего, подчеркивание уникальности каждого человека требует от исследователя избрать такие методы изучения, которые не скрывали и не размывали бы эту индивидуальность. Второе – и это тесно связано с первым – подчеркивание важности личных диспозиций (индивидуальных черт) как первичных детерминант поведения. Если эти диспозиции – "реальные" единицы личности и если они характеризуют лишь отдельного человека, тогда вполне очевидно, что наиболее эффективный подход к изучению поведения – изучение индивида. Олпорт признает важность создания валидных методов изучения индивидуальных случаев, но отмечает, что он и другие лишь положили начало их разработке. Как мы уже видели, в собственной работе Олпорт чаще использовал измерительные методы, чем морфогенетические. Использование "соревновательных" методик (Allport and Vernon, 1933) при изучении экспрессивного поведения – один из методов, сохраняющих структурированную индивидуальность каждого субъекта. Два других метода, структурный анализ и контент-анализ, использовались Олпортом и его учениками (1965) при исследовании черт женщин на основе написанных ими писем. Олпорт (1962) привлек внимание и к морфогенетическим подходам, разработанным другими авторами. Они включают Q-методологию (Stephenson, 1953), индивидуализированные опросники (Shapiro, 1961), шкалы Я-эталонов (Kilpatrick & Cantril, 1960), тест репертуарных ролевых конструктов (Kelly, 1955) и противоположны факторному анализу. Разумеется, интерес Олпорта к личной документации (1942) тесно связан с его подчеркиванием морфогенетического подхода к поведению. В целом можно сказать, что Олпорт, в согласии со своей теоретической позицией, требовал, чтобы психологи больше времени и энергии уделяли изучению индивидуальных случаев. Представляется, что это встретило значительную поддержку со стороны части современных психологов, так что девиантная в прошлом позиция теперь широко принята. Прямые и косвенные методы исследования личности Начиная с 1930 годов психология увидела беспрецедентную экспансию и развитие косвенных методов оценки личности. В это время академическая психология признала основы психоаналитической теории, и это естественно привело к возрастанию интереса к тому инструментарию, который казался чувствительным к бессознательным мотивам и конфликтам. В свете этого необычайно популярны стали проективные методики, тогда как потеряли в популярности методики, основанные на самоотчете, включая интервью и опросники. Олпорту это совсем не нравится. Он пишет: "Эти [проективные] методы нигде не спрашивают субъекта о его интересах, о том, что он хочет сделать или что старается сделать. Эти методы не обращаются непосредственно с вопросом об отношении субъекта к родителям или авторитарным фигурам. Они подразумевают эти отношения, признавая отождествление. Этот косвенный, скрытый подход к мотивации столь популярен, что многие клиницисты и университетские центры уделяют этому типу диагностических методов много больше времени, чем любому другому... быть может, это правда, что большинство психологов предпочитают оценивать человеческие потребности долгим обходным путем. Аргумент, конечно, заключается в том, что любой человек, даже невротик, будет приспосабливаться к требованиям реальности. Лишь в неструктурированной проективной ситуации он проявит свои тревоги и скрытые потребности... этим безапелляционным утверждением... кажется, отмечена кульминация вековой эры иррационализма и, стало быть, недоверия. Разве у субъектов нет права на то, чтобы ему доверяли?.. Эта преобладающая теоретическая атмосфера породила своего рода презрение к "психической поверхности" жизни. Индивидуальный сознательный отчет отвергается как не заслуживающий доверия, а мотивационные побуждения, имеющие место в настоящем, обесцениваются в пользу отслеживания их связи с предшествующими стадиями формирования. Индивид теряет право на доверие. И в то время как он управляет своей жизнью в настоящем и устремлен в будущее, большинство психологов уводят его обратно в прошлое... Не хорошо интегрированный субъект, сознающий свою мотивацию, раскрывается в проективном тестировании. Скорее это невротическая личность, за фасадом которой скрываются подавленные страхи и враждебность. Проективные методики "усыпляют охрану" именно таких субъектов; но субъекты с хорошей регуляцией не дают значимо отличных реакций" (1953, сс. 108-110). Позиция Олпорта по этому вопросу согласуется с тем значением, которое он отводит сознательным, рациональным детерминантам поведения. Его убеждение в том, что нормальные индивиды ведут себя на основе знаемых рациональных мотивов, ведет его к утверждению, что проективные методики вносят уникальный вклад только в изучение невротического индивида, или индивида с нарушениями, где важность бессознательной мотивации действительно может быть существенной. Олпорт утверждает, что прямые и косвенные методы дадут связную картину в случае нормального индивида, тогда как в случаях серьезного нарушения регуляции между прямыми и косвенными методами может быть серьезное разногласие. Он обобщает: "...Нормальный целенаправленный индивид с хорошей регуляцией, может при работе с проективными методиками делать одно из двух: 1) либо дать материал, соответствующий сознательному самоотчету – и в этом случае нет нужды в проективном методе; либо 2) не предоставить никаких данных о доминирующих мотивах" (1953, с. 111). Он делает вывод, что косвенные методы могут выявлять важные бессознательные детерминанты поведения, но только в сравнении с данными, полученными на основе прямых методов. Из этого следует, что косвенные методы должны использоваться лишь в сочетании с прямыми. Применительно к нормальному субъекту прямые методы дают более полную и полезную картину, чем косвенные. При сравнении этих методов нельзя игнорировать гораздо большую продуктивность и простоту прямых методов. Конструирование и использование Олпортом опросных методов согласуется с обозначенной точкой зрения. С другой стороны, не следует забывать, что использование личных документов и исследования экспрессивного поведения представляют вклад в косвенное измерение личности. Исследование экспрессивного повеления С начала 30-х годов Олпорт и его сотрудники провели серию исследований, связанных с демонстрацией значимости и согласованности экспрессивного поведения. Определяя эту область исследований, Олпорт проводит различие между двумя компонентами, присутствующими в любой реакции человека. Первый компонент – адаптивный или связанный с овладением ситуацией, прежде всего с функциональной ценностью акта, производимым им эффектом и результатом. Второй компонент – экспрессивный, относящийся к манере или стилю осуществления акта. Миллионы индивидов осуществляют одни и те же адаптивные акты, но нет двух, которые делали бы это абсолютно одинаково по стилю. Принимая во внимание то, что в теории Олпорта подчеркиваются индивидуальные и уникальные элементы поведения, ясно, что он должен быть глубоко заинтересован в экспрессивном поведении – личном компоненте любой, даже самой стереотипной реакции. Теория Олпорта не только естественным путем приводит к интересу к экспрессивному поведению, она также обещает, что исследование этого аспекта поведения будет иметь общее значение. Если все поведение человека конгруэнтно и взаимосвязанно, тогда даже самые тривиальные индивидуальные акты должны быть соотнесены с центральными аспектами состава индивида. Следовательно, мы можем изучать неприметные экспрессивные акты и получать информацию о центральных аспектах поведения. Сравнивая экспрессивный и адаптивный компоненты, Олпорт пишет: "Экспрессивная часть поведения проистекает из глубинных детерминант, функционирующих, как правило, бессознательно и без усилий. Адаптивная же часть – более ограниченная система, определяемая моментом, зависимая от стимуляции, волевого усилия или навыков. Причина данного поведенческого акта в существующих в данный момент желаниях и намерениях индивида (хотя они, в свою очередь, могут проистекать из более глубоких личностных черт и интересов), но стиль исполнения всегда направляется прямо и без помех глубокими устойчивыми личностными диспозициями" (1937, с. 466). Таким образом, Олпорт, в соответствии со своей теорией изучает экспрессивные аспекты поведения как средство, обеспечивающее доступ к важным источникам индивидуальной мотивации и конфликтов. Стиль поведения определяется не исключительно личностными факторами. Олпорт признает роль социокультурных детерминант, органических состояний и других переменных. Вклад этих многочисленных факторов не уменьшает важности экспрессивного поведения как источника данных о личности; они лишь несколько усложняют эмпирическую задачу исследователя или диагноста. Экспрессивное поведение может быть классифицировано с точки зрения вызванного акта, например, выражение лица, походка, голос, почерк. Олпорт полагает, что не следует обращать внимание лишь на какой-то один тип экспрессивного поведения, поскольку все они важны и пополняют наше знание об индивиде. Наиболее экстенсивное исследование Олпорта в этой области было осуществлено в сотрудничестве с Филиппом Э.Верноном (Allport & Vernon, 1933) и было направлено конкретно на проблему согласованности экспрессивного движения. Одна часть исследования представляла изучение группы из двадцати пяти субъектов (сравнительно гетерогенной по составу) в течение трех различных сессий, разделенных друг от друга интервалом около четырех недель. На протяжении каждой сессии субъект выполнял задания различных тестов, позволяющих измерить: скорость чтения и счета, скорость ходьбы, длину шага, оценку знакомых размеров и состояний, оценку веса, силу пожатия руки, скорость и силу постукивания пальцем, рукой, ногой, рисование квадратов, кругов и других фигур, различные измерения почерка, мышечные напряжения и т.д. Кроме того, были получены рейтинги наблюдателей относительно различных показателей, таких, как громкость голоса, плавность речи, количество движений во время естественной речи, внешняя опрятность. Очевидно, что в распоряжении исследователей очень много показателей, которые можно было можно использовать в анализе. В исследовании согласованности Олпорт и Вернон начали с изучения ре-тестовой надежности (связь измерений показателей в двух различных случаях) различных экспрессивных проявлений. В целом надежность оказалась достаточно высокой, интеркорреляции были примерно эквивалентны показателям ре-тестовой надежности для обычного психологического инструментария. В свете этой связности авторы заключают: "Отдельные привычки в области жестикуляции, насколько показывают наши измерения, – стабильные характеристики индивидов в нашей экспериментальной группе" (1933, с. 98). Затем они исследовали отношения между тем, как одни и те же задания выполняются различными мышечными группами, правой и левой частями тела, руками и ногами и т.д., и выявили примерно одинаковые связи. Это открытие важно, поскольку предполагает общий или центральный интегрирующий фактор, продуцирующий согласованный стиль независимо от избранной периферической манифестации. Наиболее трудным из предпринятых исследователями сравнений было выявление интеркорреляции основных переменных по всем заданиям. Были выявлены интеркорреляции по тридцати восьми показателям. Первое впечатление от корреляционной матрицы было таково, что частота положительных корреляций была выше вероятной. Таким образом, первичные данные позволяли предположить наличие чего-то общего, лежащего за индивидуальными оценками. Данные не позволяли применить стандартный факторный анализ, так что исследователи осуществили род кластерного анализа, при помощи которого определили группы корреляций или факторов, состоящих из тех переменных, которые показали значимые интеркорреляции. Их заботила не только статистическая значимость, но и психологическая осмысленность.