- 1039 Просмотров
- Обсудить
Три века русской поэзии.Они Лежали На панели. И вдруг Они осатанели И, изменив свою окраску, Пустились в пляску, колдовские. Я закричал: - Вы кто такие? - Мы - листья, Листья, листья, листья! - Они в ответ зашелестели,- Мечтали мы о пейзажисте, Но, руки, что держали кисти, Нас полюбить не захотели, Мы улетели, Улетели!
Составитель Николай Банников.
Москва: Просвещение, 1968.
Вода Благоволила Литься! Она Блистала Столь чиста, Что - ни напиться, Ни умыться, И это было неспроста. Ей Не хватало Ивы, тала И горечи цветущих лоз. Ей водорослей не хватало И рыбы, жирной от стрекоз. Ей Не хватало быть волнистой, Ей не хватало течь везде. Ей жизни не хватало - Чистой, Дистиллированной Воде!
Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е.
Поэтическая антология по истории русского стиха.
Составитель В.Е.Холшевников.
Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1967.
Ушел он рано вечером, Сказал:- Не жди. Дела... Шел первый снег. И улица Была белым-бела. В киоске он у девушки Спросил стакан вина. "Дела...- твердил он мысленно,- И не моя вина". Но позвонил он с площади: -Ты спишь? -Нет, я не сплю. -Не спишь? А что ты делаешь?- Ответила: -Люблю! ...Вернулся поздно утром он, В двенадцатом часу, И озирался в комнате, Как будто бы в лесу. В лесу, где ветви черные И черные стволы, И все портьеры черные И серые углы, И кресла чернобурые, Толпясь, молчат вокруг... Она склонила голову, И он увидел вдруг: Быть может, и сама еще Она не хочет знать, Откуда в теплом золоте Взялась такая прядь! Он тронул это милое Теперь ему навек И понял, Чьим он золотом Платил за свой ночлег. Она спросила: -Что это? Сказал он: -Первый снег!
Вечер лирики.
Москва: Искусство, 1965.
А ты? Входя в дома любые - И в серые, И в голубые, Всходя на лестницы крутые, В квартиры, светом залитые, Прислушиваясь к звону клавиш И на вопрос даря ответ, Скажи: Какой ты след оставишь? След, Чтобы вытерли паркет И посмотрели косо вслед, Или Незримый прочный след В чужой душе на много лет?
Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.
Строфы века. Антология русской поэзии.Мне кажется, что я воскрес Я жил. Я звался Геркулес. Три тысячи пудов я весил С корнями вырывал я лес. Рукой тянулся до небес. Садясь, ломал я спинки кресел. И умер я... И вот воскрес Нормальный рост, нормальный вес Я стал как все. Я добр, я весел. Я не ломаю спинки кресел... И все-таки я Геркулес.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.
И вот В ночном Людском потоке Мою дорогу пересек Седой какой-то, и высокий, И незнакомый человек. Застыл он У подножья зданья, На архитектора похож, Где, гикая и шарлатаня, Толклась ночная молодежь. Откуда эта юность вышла И к цели движется какой? И тут сказал мне еле слышно Старик, задев меня рукой: - С Икаром мы летели двое, И вдруг остался я один: На крыльях мальчика от зноя Растаял воск. Упал мой сын. Я вздрогнул. - Что вы говорите? - Я? Только то, что говорю: Я лабиринт воздвиг на Крите Неблагодарному царю. Но чтоб меня не заманили В то лабиринт, что строил сам, Се6e и сыну сделав крылья, Я устремился к небесам! Я говорю: нас было двое, И вдруг остался я один: На крыльях мальчика от зноя Растаял воск. Упал мой сын. Куда упал? Да вниз, конечно, Где люди по своим делам, Стремясь упорно и поспешно, Шагали по чужим телам. И ринулся я вслед за сыном. Взывал к земле, взывал к воде, Взывал к горам, взывал к долинам. — Икар! — кричал я.— Где ты, где? И червь шипел в могильной яме, И птицы пели мне с ветвей: - Не шутит небо с сыновьями, Оберегайте сыновей! И даже через хлопья пены Неутихающих морей О том же пели мне сирены: - Оберегайте дочерей! И этот голос в вопль разросся, И темный собеседник мой Рванулся в небо и унесся Куда-то прямо по прямой. Ведь между двух соседних точек Прямая - самый краткий путь, Иначе слишком много кочек Необходимо обогнуть. И как ни ярок был прожектор. Его я больше не видал: Исчез крылатый архитектор, Воздухоплаватель Дедал!
Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.
Что такое случилось со мною? Говорю я с тобой одною, А слова мои почему-то Повторяются за стеною, И звучат они в ту же минуту В ближних рощах и дальних пущах, В близлежащих людских жилищах И на всяческих пепелищах, И повсюду среди живущих. Знаешь, в сущности, это не плохо! Расстояние не помеха Ни для смеха и ни для вздоха. Удивительно мощное эхо. Очевидно, такая эпоха!
Леонид Мартынов. Первородство.
Книга стихов.
Москва: Молодая гвардия, 1965.
Леонид Мартынов. Первородство.Чего только не копится В карманах пиджака За целые века... А лето, печь не топится... Беда не велика, Беда не велика. И я за Перепелкино, Туда за Перепалкино, За Елкино, за Палкино, За Колкино-Иголкино Помчусь в сосновый бор И разведу костер. И выверну карманы я, И выброшу в костер, Все бренное, обманное - Обрывки, клочья, сор. И сам тут ринусь в пламень я, Но смерти не хочу, А попросту ногами я Весь пепел растопчу. Пусть вьется он и кружится, Пока не сгинет с глаз. Вот только б удосужиться, Собраться как-то раз.
Книга стихов.
Москва: Молодая гвардия, 1965.
Леонид Мартынов. Первородство.Олива, Олива, Олива! Тяжелые ветви вздымая, Она не стоит молчаливо - Она ведь не глухонемая! Конечно, Какое-то в мире Творится неблагополучье, И слышатся шумы в эфире, Как будто Ломаются Сучья. Ломаются Сучья оливы И хлещут по стенам и крышам, Как будто бы дальние взрывы Мы слышим, Хотя и не слышим. В пустыне, Гудящей от зноя, Петролеум плещет бурливо, Но все же Не что-то иное - Нам слышится шелест оливы! Моря, За морями - Проливы, Каналы, ворота и шлюзы, В пакгаузах копятся грузы... И слышится шелест оливы. О шелест Оливы цветущей! Им полон, то реже, то чаще, И этот хрипящий, поющий, Бормочущий, свищущий ящик. И люди Почти что не дышат, У ящика ночью уселись, И слышат, Конечно же, слышат, Оливы прельстительный шелест. Ведь Сколько ее ни рубили И сколько ее ни пилили, А все же Ее не сгубили, А все же Ее не свалили!
Книга стихов.
Москва: Молодая гвардия, 1965.
Леонид Мартынов. Первородство.Вот он, корень, Корень зла! Ох, и черен Корень зла. Как он нелицеприятно Смотрит с круглого стола, Этот самый корень зла! - Надо сжечь его до тла, Чтоб исчез он безвозвратно! - Ну, а если не поможет И опасность лишь умножит Ядовитая зола? Побоялись уничтожить! И опять колокола Бьют тревожно и набатно, И скорбей не подытожить, И отрава садит пятна На болящие тела. Неужели же обратно Закопают Корень зла?
Книга стихов.
Москва: Молодая гвардия, 1965.
Леонид Мартынов. Стихи.Будто Впрямь по чью-то душу Тучи издалека С моря движутся на сушу С запада, с востока. Над волнами Временами Ветер возникает, Но волнами, а не нами Грубо помыкает. Он грозится: — Я возвышу, А потом унижу!— Это я прекрасно слышу И прекрасно вижу. Возвышенье, Униженье, Ветра свист зловещий... Я смотрю без раздраженья На такие вещи. Ведь бывало и похуже, А потом в итоге Оставались только лужи На большой дороге. Но чего бы это ради Жарче керосина Воспылала в мокрой пади Старая осина? Я ей повода не подал. Зря зашелестела. Никому ведь я не продал Ни души, ни тела. Огненной листвы круженье, Ветра свист зловещий... Я смотрю без раздраженья На такие вещи.
Москва: Молодая гвардия, 1957.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.