Меню
Назад » »

Лев Александрович Мей (6)

ТРОЙКА

Посвящается Николаю Егоровичу Сверчкову

 Вся в инее морозном и в снегу,
На спуске под гору, в разгоне на бегу,
Постромки опустив и перегнув дугу,
 Остановилась бешеная тройка
Под заскорузлыми вожжами ямщика...
 Что у коней за стати!.. Что за стойка...
Ну!.. знать, у ямщика бывалая рука,
Что клубом удила осеребрила пена...
И в сторону, крестясь, свернул свой возик сена
Оторопевший весь со страху мужичок,
И с лаем кинулся на переём Волчок.

Художник! удержи ты тройку на мгновенье:
Позволь еще продлить восторг и наслажденье,
За тридевять земель покинуть грусть-печаль
И унестись с тобой в желанную мне даль...
Тройка — частная картинная галерея.
22 июля 1861

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


ПОМПЕИ

Кого-то я спросил: «Бывали вы в Помпеи?»
- «Был,- говорит,- так что ж?»- «Как что?..
 Да все музеи
В Европе и у нас, с конца и до конца,
Гордятся дивами и кисти и резца
Художников помпейских...»
 - «Вероятно,
Но мне помпейское искусство непонятно,
Затем что я ею в Помпеи не видал,
А видел я один песчаный вал,
Да груды пепла, да такие ямы,
Что были, может, там и статуи богов,
И знаменитые седалища жрецов,
И творческой рукой воздвигнутые храмы,-
Быть может; только их Бурбоновский музей
Все выкопал до мраморных корней».
- «А что же говорят об этом ладзарони?»
- «Молчат... На берегу ждут первой ранней тони
И точат о песок заржавые ножи...»

И вот, подумал я, теперь ты мне скажи,
Художник кесарей, маститый мой Витрувий:
Зачем Помпеи ты на лаве воздвигал,
Как будто бы не помнил и не знал,
Что сердце у твоей Италии - Везувий?
Но нет, ты прав: свободная страна,
Врагам одни гробы и выдала она...
20 июня 1861

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


АРАШКА

Дворовые зовут его Арашкой...
Ученые назвали бы ара;
Граф не зовет никак, а дачники милашкой
И папенькой...
 Бывало, я с утра
Росистою дорожкою по саду
Пойду гулять,- он на одной ноге
Стоит на крыше и кричит: «Эге!
Bonjour!»1 Потом хохочет до упаду,
За клюв схватившись лапою кривой,
И красною качает головой.
Никто не помнит, как, когда, откуда
Явился в дом Арашка... Говорят,
Что будто с корабля какого-то, как чудо,
Добыл его сиятельный...
 Навряд!
Мне кажется, Арашку подарили -
Или визирь, иль pospolita rada2, или -
Не знаю кто. Быть может, что сама
Державина3 бессмертная Фелица?..
Положим - так...
 А попугай - все птица...
Он не забыл Америки своей,-
И пальмовых лесов, лиановых сетей,
И солнца жаркого, и паутины хочет,
А над березами и соснами хохочет...
Не знаю, почему припомнилось...
 Читал
Когда-то я индийское преданье
О племени... Забыл теперь названье,
Но только был героем попугай...
Вот видите... в Америке есть край,
На берегах - пожалуй - Ориноко.
Там ток реки прорыл свой путь глубоко
Сквозь кручу скал... И брызжут, и гремят,
И в прорезь рвутся волны... Водопад...
Сюда-то в незапамятное время
Укрылося войной встревоженное племя
Затем, чтоб с трубкой мира отдохнуть
В тени утесов и пещер прибрежных
От дней, вигвамам тяжких и мятежных;
Пришло сюда и кончило свой путь...
И спит теперь от мала до велика
В пещере: всех горячка унесла...
Но нет, не всех: осталася улика,
Что был народ какой-то, что была
Когда-то жизнь и здесь...
 Над водопадом,
На выступе гранитных скал, сидит
Седой ара и с потускневшим взглядом
На языке утраченном кричит
Какие-то слова...
 И наотмашку
Гребет веслом испуганный дикарь;
Всё - мертвецы, а были люди встарь...
25 мая 1858

Примечания
1. Bonjour — Здравствуйте! (франц.).- Ред.
2. Pospolita rada — Государственный совет (польск.).- Ред.

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


* * *

 Г. Гейне

Погребен на перекрестке
Тот, кто кончил сам с собой;
На его могиле вырос
Грешноцветник голубой.

Я стоял на перекрестке
И вздохнул... В ночи немой
При луне качался тихо
Грешноцветник голубой.
1 сентября 1858

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


В АЛЬБОМ

 (Т.П.Е[ремеев]ой)

Я видел мельком вас, но мимолетной встречей
Я был обрадован: она казалась мне
Чего-то нового отрадною предтечей,-
И хоть на миг один я счастлив был вполне.
Простите же мое невольное желанье
Оставить по себе у вас воспоминанье:
Все легче на душе, все как-то веселей...
Так путник, встретив храм среди чужой пустыни,
На жертвенник ему неведомой богини
Приносит скудный дар - и в путь идет смелей.
<1856>

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


ОГОНЬКИ

 Посвящается
 Аполлону Александровичу
 Григорьеву

 По болоту я ржавому еду,
 А за мною, по свежему следу,
Сквозь трясину и тину, по стрелкам густой осоки,
 Кудри на ветер, пляшут кругом огоньки.

 Разгорелись и, в пляске устойкой,
 Оземь бьются они перед тройкой,
То погаснут, то вспыхнут тревожно по темным кустам,
 Будто на смех и страх ошалелым коням.

 Отшарахнулись кони, рванулись;
 Гривы дыбом, и ноздри раздулись:
Чуют, верно, своей необманной побудкой они,
 Что не спросту в болоте зажглися огни...

 Не глядел бы: болотная пляска
 Для меня — только мука и тряска,
И не верю я в душу живую болотных огней;
 И в трясину свою не сманить им коней.

 Знаю их — без покрова и гроба:
 Душит их пододонная злоба,
И честной люд и божий весь мир ненавидят они...
 Погоняй-ка, ямщик!..
 Но теснятся огни,

 Забегают пред тройкой далече,
 И ведут со мной пошептом речи
На глухом, да понятном и жгучем своем языке:
 «Благовестная тайна горит в огоньке!—

 Говорят... — Всепрощающей силой
 Колыбель примирилась с могилой...
По зажорам, по прорубям, рытвинам, омутам, рвам
 Не придется плясать уже нашим детям.

 Наша мука детей искупила,
 И теперь мы — не темная сила:
Мы надеемся, верим и ждем нашей пытки конца,
 Чтоб зажечься в чертоге у бога-отца».

 По болоту я ржавому еду,
 А за мною, по свежему следу,
Сквозь трясину и тину, по стрелкам густой осоки,
 Кудри на ветер, пляшут кругом огоньки.
8 мая 1861

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


СКАЖИТЕ, ЗЕЛЕНЫЕ ГЛАЗКИ

Скажите, зеленые глазки:
Зачем столько страсти и ласки
Господь вам одним уделил,
Что всё я при вас позабыл?

Лукавые ваши ресницы
Мне мечут такие зарницы.
Каких нет в самих небесах,—
И всё зеленеет в глазах.

Скажите: каким же вы чудом
Зажглися живым изумрудом
И в душу мне ввеяли сны
Зеленым покровом весны?

Зачем?..
 Да зачем и вопросы?
Знакомы мне слезные росы,
И вешняя зелень, и новь,
И всё, кипятящее кровь...

Да, опытом дознал я тоже,
Что стынет весеннее ложе,
Что вянет, своей чередой,
Зеленая травка зимой.

И нет уж в ней ласки и страсти,
И рвет ее ветер на части,
И гнется она и летит,
Куда ее вихорь крутит...

Зачем же, зеленые глазки,
У вас столько страсти и ласки
Горит в изумрудных лучах,
Что всё зеленеет в глазах?
10 мая 1861

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


СПАТЬ ПОРА!

С полуночи до утра,
С полуночным сном в разладе,
Слышу я в соседнем саде:
 «Спать пора! Спать пора!»

С полуночи до утра
Это перепел крикливый
В барабан бьет на мотивы:
 «Спать пора! Спать пора!»

«Нет!— я думаю.— Ура!
Время нам пришло проспаться,
А не то что окликаться:
 «Спать пора! Спать пора!»

Нет, ты, пташечка-сестра,
Барабань себе, пожалуй,
Да словами-то не балуй:
 «Спать пора! Спать пора!»

Глянь из клеточки с утра
Ты на божий мир в оконце
И не пой, коль встало солнце:
 «Спать пора! Спать пора!»
12 июня 1861

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


МОЛОДОЙ МЕСЯЦ

Ясный месяц, ночной чародей!..
Вслед за зорькой вечерней пурпурною
Поднимись ты стезею лазурною,
Посвети мне опять поскорей...
Сердце молотом в грудь мне колотится,
Сердце чует: к нему не воротится
Всё, с чего обмирало оно...
Всё далеко теперь... Но далекую
Пережил бы я ночь звездоокую —
При надежде... А то — всё темно.
1861 (?)

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


ЛИЦЕИСТАМ

 (Застольная песня)

Собрались мы всей семьей —
И они, кого не стало,
Вместе с нами, как бывало,
Неотлучною душой!

Тени милые! Вы с нами!..
Вы, небесными лучами
Увенчав себе чело,
Здесь присущи всем собором
И поете братским хором
Нам про Царское Село,—

Где, маститой тайны святы,
Встали древние палаты,
Как немой завет веков;
Где весь божий мир — в картинах;
Где, «при кликах лебединых»,
В темной зелени садов,

Словно птички голосисты,
Распевали лицеисты...
Каждый был тогда поэт,
Твердо знал, что май не долог
И что лучше царскоселок
Никого на свете нет!

Помянем же мы, живые,
За бокалами дружней
И могилы, нам святые,
И бессмертный наш лицей!..
19 октября 1861

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


МОЛИТВА

Боже мой, боже! Ответствуй: зачем
Ты на призывы душевные нем,
И отчего ты, господь-Саваоф,
Словно не слышишь молитвенных слов?
Нет, услыхал ты, узнал — отчего
Я помолилась?.. Узнал — за кого.
Я за него помолилась затем,
Что на любовь мою глух был и нем
Он, как и ты же...
 Помилуй, господь!
Ведаешь: женщина кровь есть и плоть;
Ведая, женской любви не суди,
Яко сын твой вскормлен на женской груди.
29 сентября 1861

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


МНОГИМ...

Ох ты, бледная-бледная,
Ох ты, бедная-бедная
И тоскливо-тревожная мать!
Знать, голубка, тебе не признать.
Где ты даром гнездо себе свила,—
Где его повивала и крыла,
Где грозою его унесло
Со птенцом твоим вместе в село...
Там давно просвещенье прошло:
Милосердье там «падших» не гонит
И младенцев контора хоронит...

Ох ты, бедная-бедная!
Ох ты, бледная-бледная,
Не узнаешь ты спросту,— ей-ей!—
Где в могилах зовет матерей
Номерная душонка детей?..
29 сентября 1861

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.


НА БЕГУ

 Посвящается С. П. Калошину

 В галерее сидят господа;
Судьи важно толкуют в беседке;
 А народу-то сколько — беда,
Словно вешние мошки на ветке.
 На обои перила реки
(Еле держат чугунные склепы)
 Налегли всем плечом мужики,
Чуйки, шубы, поддевки, салопы.
 И нельзя же: бег на десять верст!
Ходенем всё пошло в ожиданьи:
 Поднял дьякон раздумчиво перст,
Погрузился в немом созерцаньи;
 Бьются трое купцов об заклад;
Тараторят их три половины.
 И глядят сотни глаз и глядят
На залитые в яхонты льдины,
 На воткнутые в ярком снегу
И столбы, и с веревками стойки,
 И знакомые всем на бегу
Призовые удалые тройки.
 Что за стати у бойких коней!
Что за сбруя, за легкие сани!
 А наездник-от, ей-же-вот-ей,
Вон, вон этот в нарядном кафтане,
 Уж хорош больно!..

 Я сквозь толпу,
Хоть бокам и была перебойка,
 Пробрался-таки прямо к столбу...
Это что же за новая тройка?
 Не видали...

 В корню калмычек.
Две донечки дрожат на пристяжке;
 У задка сел с кнутом паренек.
И в санях, и во всей-то запряжке
 Ничего показного на глаз.
Сам наездник, быть надо, в харчевне...
 Знать, в ночном побывал он не раз,
Да и вырос в глуши да деревне,
 Что с дружками ему на бегу
Надо выпить пар с двадцать чаёчку?
 Так и есть: вон лежит на снегу
Рукавица по кисть в оторочку.
 Так и есть: вон и сам он в дверях
У харчевни. Легок на помине!
 Астраханка на черных бровях,
А дубленка на серой овчине.
 Ждут звонка... Чу!.. Никак и звонят?..
Чу! В судейской самой прозвенели...
 Тройки чинно сравнялися в ряд —
И последний звонок.

 Полетели.
 На дугу, на оглобли, гужи,
На постромки все враз налегая,
 Понеслися, что в весну стрижи,
Дружка дружку шутя обгоняя.
 Только новая всё отстает
Больше, больше, и вовсе отстала,
 А с наездника, как поворот,
Шапка наземь грехом и упала!..
 А он что же? Он тройку сдержал,
Поднял шапку, на брови надвинул,
 У парнишки-то кнут отобрал,
Стал на место, как крикнет — и сгинул...

 Боже, господи! Видишь во дню,
А не то чтобы ночью, с постели:
 Словно вихорь завился в корню,
А в уносе-то вьюги-метели!
 Закрутили весь снег, понесли
В изморозной сети, без догони,
 До столба, до желанной дали...
Донеслися — и фыркнули кони...
 И далеко ж умчались они
Ото всех, хоть и все догоняли
 И догнали, что ласточку пни.
Да и то запыхались — устали...
 А они?.. На возьми — подавай
Хоть сейчас ко крыльцу королевне.
 А наездник?
 Прости, брат, прощай!..
Знать, пирует с дружками в харчевне.
13 февраля 1861 или 1862, Петербург

Л.А.Мей. Избранные произведения. 
Библиотека поэта. Большая серия. 
Ленинград: Советский писатель, 1972.

Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar