Логос (1011)

Черновиц

Черновиц или Черновцы, Черневцы (малорусск. Чернивцы, польск. Czernowce, румынск. Cernauti, нем. Czernowitz, чешск. Сeгnovice) — гл. гор. австр. провинции Буковины, на высоте 248 м., недалеко от русской границы, на правом берегу р. Прута, который здесь становится сплавным. До присоединения Буковины к Австрии представлял собой чуть не простую деревню, затем стал быстро увеличиваться: в 1816 г. в нем было всего 5416 жит., в 1880 г. — 45600. в 1890 г. со включением предместий — 54171 (10384 малоруссов, около 10000 немцев, 17356 евреев, 7624 румын, 7610 поляков, есть армяне и др.), не считая 2174 чел. гарнизона. Улицы узки и кривы; строений около 6000. Красивый православный собор, с величественным куполом, построенный в 1864 г. по образцу Исаакиевского собора в СПб.; дворец православного архиепископа и митрополита в византийском стиле, с великолепным залом торжественных заседаний и с высокой башней, откуда прелестный вид на окрестности; еврейская синагога в мавританско-восточном стиле. По поводу столетнего юбилея присоединения Буковины к Австрии в Ч. воздвигнута мраморная статуя Австрии на цоколе из зеленого карпатского песчаника. Предместье ФранцаИосифа богато роскошными садами. В 1875 г. в Ч. открыт университет Франца-Иосифа (с немецким преподавательским языком) с 3 факультетами (православнобогословским, юридических и государственных наук и философским), с библиотекой (ок. 60000 тт.), ботаническим садом и химической лабораторией; в 1891-92 академии, году в нем было около З00 слушателей и 36 доцентов. Гимназия, реальное училище, ремесленное училище, соединенное с коммерческим, учительская семинария (мужск и женск.), православная дух. семинария, областная сельскохозяйственная школа, акушерская школа. Театр, ремесленный музей. Много обществ, в том числе общество для развития гончарного искусства в Буковине. Промышленность в городе развита слабо (паровые мельницы, пивоваренный завод); торговля гораздо значительнее и находится всецело в руках евреев и армян: вывозятся преимущественно в Россию и Румынию пшеница, убойный скот, кожи, шерсть, водка, лес, поташ. В истории Ч. ничем не замечателен. Первое упоминание о нем в исторических памятниках встречается под 1407 г. В 1823 г. здесь произошло свидание Франца I с имп. Александром I. С недавнего времени Ч. сделался центром национального и политического движения Буковинской Руси; здесь возникло много товариществ и кружков, с целью распространения просвещения и национального возрождения среди русскаго населения Буковины. Таковы «Русска Бесида», политическая «Руска Рада», «Руский Дим Народний» («Русский Народный Дом») для устройства русского театра и др., драматическо-литературное товарищество, «Русска Школа», «Власна помочь» (собственная помощь) и академический кружок «Союз».

Ир. П.

Чернышев Феодосий Николаевич

Чернышев (Феодосий Николаевич) — выдающийся современный русский геолог и палеонтолог, особенно известный своими исследованиями тектоники и палеозойских образований Урала и севера России. Род. в Киеве в 1856 г. Учился в киевской гимназии, морском училище и горном институте; по окончании курса в 1880 г. производил геологические исследования в Среднем Урале. В 1882 г. избран геологом геологического комитета, а с 1903 г. состоит директором этого учреждения. В 80-х гг. работал ежегодно в Южном Урале. В 1889-90 гг. начальствовал ученой экспедицией, снаряженной горным ведомством для изучения Тиманского кряжа. С 1892 г., в течение нескольких лет, руководил работами по геологической съемке Донецкого бассейна; в 1895 г. стоял во главе экспедиции на Новую Землю. В 18991902 гг. был начальником экспедиции по производству градусных измерений на Шпицбергене. В 1903 г. занимался изучением Андижанского землетрясения в Ферганской области. Ч. состоит членом академии наук и председателем отделения физич. географии Имп. рус. геогр. общества. По настоящее время им напечатано, по преимуществу в изданиях геологического комитета и Имп. с.-петербургского минералогического общества, свыше60 ученых работ, в том числе несколько объемистых монографий по фауне палеозойских образований Урала и Тимана, а также и других местностей России. За свои труды Ч. получил ряд премий и медалей от минералог. общества, академии наук и высшую Константинов скую медаль Имп. русс. геогр. общества. Главнейшие из ученых трудов Ч.: «Материалы по изучению девонских отложений России» (1884); «Фауна нижнего девона западного склона Урала» (1885); «Фауна среднего и верхнего девона зап. склона Урала» (1887); «Общ. геол. карта России. Л. 139»; «Описание центр, части Южн. Урала» (1889); «Apercu sur les depots posttertiaires an Nord et u l'Est de la Russie d'Europe» (1891); «Фауна нижнего девона восточного склона Урала» (1893); «Орографич. очерк 139 листа геолог. карты России» (совместно с А. Карпинским, 1897); «Верхнекаменноугольные брахиоподы Урала и Тимана» (1902).

Черский Иван Дементьевич

Черский (Иван Дементьевич, 1845-1892) — известный исследователь Сибири, геолог и палеонтолог. Литвин по происхождению, уроженец Виленской губ., Ч., будучи в выпускном классе виленского дворянского института, принял участие в польском восстании 1863 г. Взятый среди повстанцев, Ч. был сослан в Сибирь и зачислен рядовым в лин. батальон, расположенный в Омске. В 1869 г. освобожден от военной службы. В 1871 г. переселился в Иркутск, где провел 15 лет, перебиваясь уроками и работая в Вост. Сиб. отд. Имп. русск. географ, общ. В 1886 г., по приглашению академии наук, приехал в СПб. для научных занятий. Отправленный академией начальником научной экспедиции в Вост. Сибирь для исследования pp. Яны, Индигирки и Колымы, скончался в Якутской тундре. Лишенному правильной научной подготовки Черскому пришлось самоучкой восполнить пробелы своего образования и притом при крайне неблагоприятных условиях. Уже в Омске, в казармах, он урывками, но страстно и неутомимо, учился, найдя поддержку и руководство в некоторых окружающих. Более систематично пошли научные занятия Ч. в Иркутске, благодаря руководству двух выдающихся земляков-натуралистов, Дыбовского и Чекановского. В изданиях Bocт.-Сиб. отд. Имп. русск. геогр. общ., а затем и академии наук, за время пребывания Ч. в Иркутске, помещен ряд самостоятельных работ Ч. по геологии Сибири и по остеологии современных и вымерших позвоночных животных Сибири; работы эти поставили Ч. в ряды весьма сведущих, опытных остеологов. Появление наиболее важных трудов Ч. относится к петербургскому периоду его деятельности. В 1886 г. появился его отчет о геологическом исследовании береговой полосы оз. Байкала, с детальной геологической картой; в 1888 г. — геологическое исследование Сибирского почтового тракта от оз. Байкала до вост. склона Урала, а в 1891 г. объемистое «Описание коллекций послетретичных млекопитающих, собранных Ново-Сибирской экспедицией», представляющее полную остеологическую монографию остатков послетретичных млекопитающих не только НовоСибирских о-вов, но и всей Сибири.

Черт

Черт (черт, от черный) — термин употребляемый народом, как родовое название, для обозначения всякого рода злых духов старинной дохристианской веры, а также в смысле христианского образа сатаны, дьявола, искусителя и врага рода человеческого («нечистая сила»). В обоих этих значениях, генетически связанных между собой и переживших целую эволюцию, фигура и идея Ч. проходит через историю всех религий, начиная с самых первобытных. Начало этой идеи кроется в самых ранних стадиях человеческого мышления. Еще задолго до возникновения каких бы то ни было религиозных идей, в уме первобытного человека, под влиянием опыта, сложилось представление о двух категориях явлений и деятелей окружающей его среды: одних — благоприятных и полезных для него, других — вредных, страшных, гибельных. С возникновением анимизма, одухотворявшего явления и объекты неодушевленной природы и наделявшего их психикой и волей человека, указанные две категории явлений и живых деятелей природы обращаются в категории высших существ, с одной стороны добрых, т. е. сознательно благодетельствующих человеку. и злых, т, е. сознательно ему вредящих и несущих гибель. В природе, действительно, немало явлений, заставляющих первобытного человека, не поднявшегося до понимания ее законов, видеть во всех явлениях, близко его затрагивающих, результат целесообразной воли разумных существ, вызывающих эти явления. Рыбы, являющиеся в определенные сезоны, без чего на севере человек не мог бы существовать, гигантские плодовые деревья тропических стран, дающие человеку пищу и кров, бушующее море, выбрасывающее на берег съедобные водоросли, моллюски и даже огромных животных, и масса тому подобных явлений вызывают представление о добрых. божествах, сознательно благодетельствующих ему. С другой стороны первобытный человек не может себе представить, напр., чтобы близкий ему человек, которого он только что видел здоровым и бодрым, вдруг стал корчиться от боли или пал бездыханным трупом, без того, чтобы тут в дело не вмешалось могучее злое существо, сознательно злоумышляющее против него. Точно также должны ему рисоваться грозные явления природы — грозы, бури, наводнения, землетрясения — действиями страшных божеств, злоумышляющих либо против него, либо против равных им существ, вступивших с ними в борьбу. Всякие неприятности и бедствия, возможные в житейском обиходе, даже случайная потеря какой-нибудь вещи, случайное спотыкание, усышка масла в сосуде, порча провизии в амбаре и т. п. мелочи — все это дело духов, которые кишмя кишат вокруг человека, принимая тысячи образов, начиная с мелкой мухи, ящерицы, жабы и кончая крупными зверями в роде медведей, тигров, крокодилов и т. д. Первобытные представления не знают, однако, единого общего представителя зла позднейших религий; да и в этих последних единый представитель зла — напр. Ариман Заратустры — только хозяин, начальник целого сонма злых духов. Злые существа, главным образом животные, чаще всего живут целыми родами, породами, как люди, и хотя каждый род имеет своих хозяев, но последние вовсе не управляют злыми делами своих сородичей. Очень часто творцами зла в первобытных религиях, как и в позднейших, являются своего рода падшие ангелы, отвергнутые своими «хозяевами» и действующие вопреки их воли. Так у северных народов медведи считаются добрыми божествами, и если случайно медведь задерет человека, то это медведь сумасшедший, изверг, отверженец, покинутый на произвол судьбы своими хозяевами. Еще в одном отношении первобытные религии предупредили позднейшие: многие губительные для жизни явления они рассматривают как знаки мудрого благожелательства богов. Так, напр., смерть от утопления, от нападения диких зверей считается у многих первобытных племен результатом желания тех или других богов (водяных, лесных) приобщить к своему роду тех или других индивидов, как специальных избранников. — В кознях злых существ нет ничего фатального, предопределенного, но все бедствия, сопутствующие жизни, всецело дело их рук: люди никогда не умирали бы, если бы не козни этих существ, которые то забираются в тело человека, медленно поедая его, то внезапно уносят его душу или одним ударом уничтожают его тело. Позднейшее представление о том, что смерть внесена в этот мир особым духом зла, ведет, таким образом, свое начало от самых первобытных религиозных представлений. Там же коренится идея борьбы со злыми духами, целиком перешедшая и в мировые религии. До недавнего времени думали, что первобытные племена относятся совершенно равнодушно к своим добрым богам, между тем как именно злым они действительно поклоняются и приносят жертвы. В действительности это не так. Поклонение и жертвы воздаются обыкновенно только добрым божествам; со злыми ведется борьба, приемы которой сложились в грандиозную систему шаманства. Рыцари этой борьбы — избранники-шаманы, любимцы благодетельных божеств, с помощью которых изгоняются духи болезни из тела больного, отыскиваются унесенные души и вообще предотвращаются все козни злых духов. Поле деятельности злых духов не ограничивается только человеком: сами боги, благодетельные для человека, несвободны от посягательств злых божеств: и им приходится защищаться против них всякими средствами. Амурские инородцы часто изображают своих величайших богов (хозяев тигра и медведя) с амулетами на груди, которые их должны защищать от злых духов. Чаще всего между ними происходит открытая борьба, иногда бесконечная. Этой борьбой наполнена история всех религий. Герои ее — везде одни и те же грандиозные или грозный явления природы, олицетворенные в образы животных и человекоподобных существ: Вишна и Шива, Ормузд и Ариман, Озирис и Сет, Зевс и Тифон, Юпитер и Сатурн, Тор и Локи, Белбог и Чернобог, многочисленные аналогичные божества первобытных народов — почти тождественные представители благодетельных и губительных начал света и тьмы, дождя и засухи, жизни и смерти и т. п. За ними стояли целые сонмы меньших богов и демонов. боровшихся между собой. Тождественны также у самых различных народов часто даже образы животных, в которых облекаются представители злых существ. Достаточно упомянуть универсальный образ змея и дракона, ведущий свое начало от сходства молнии со змеем: он встречается у самых отдаленных друг от друга народов, как северо-амеpиканские индейцы (змей, поедающий яйца — гигантской благодетельной птицы), египтяне (Сет, в виде змея Апеп; собирающийся проглотить солнце), греки (Аполлон, начинающий свою карьеру борьбой с драконом) и т. д. Таким образом зрелище объективной борьбы стихий и животного мира, и субъективное ощущение благодетельности и губительности тех или других явлений природы, в связи с общим анимистическим мировоззрением, послужили тем фундаментом, на котором постепенно выросло дуалистическое мировоззрение о борьбе двух противоположных начал. Дуализм этот, результат долгой эволюции, в начале не имел никакого отношения к этическим категориям добра и зла, ограничиваясь сферами полезного и вредного для человека, светлого и мрачного, веселого и страшного, открытого и обманчивого в деятелях природы. Мало того: чертами дуализма отличаются даже сами представители того и другого начала. Достаточно немногих примеров из греческой мифологии. Отец богов. благодетельный Зевс, источник тепла и влаги — в то же время гневный. громовержец. Лучезарный Аполлон, победитель тьмы — в то же время истребитель, посылающий эпидемии и внезапную смерть. Богиня чистого ясного неба, всеобщая оплодотворительница Афина — в то же время кровожадная богиня войны. И наоборот, Гефест, типично демоническое существо, является насадителем культуры среди людей. То же мы видим во всех мифологиях европейских народов, в том числе и славянских, у которых, не смотря на наличность дуализма в лице Бело — и Чернобога, Перун — такая же двойственная фигура, как и греческий Зевс. Только постепенно дуалистические представления приобретают этический характер, и сферы деятельности обоих элементов начинают строго разграничиваться. Свое высшее выражение чистый дуализм нашел в религии Зороастра, оказавшей такое огромное влияние на все мировые религии. Здесь мы уже видим и полное разграничение сфер деятельности, и яркую этическую окраску. "В начале была пара близнецов, два духа, каждый с особым родом деятельности. Это добро и зло в мыслях, словах и делах. И в этом учении. однако, немало следов более грубых материальных представлений. и первоначальной двойственности самого родоначальника добра Ормузда, о котором в одном месте Зенд-Авесты читаем, что «как добрый, так и злой дух созданы Ормуздом». С введением христианства в Европе к старым «черным» богам язычества присоединились и все добрые боги старых мифологий, перечисленные в слуги дьявола, под знаменем которого объединялось все то. что упорно продолжало жить в двоеверии масс от старого языческого быта. С течением времени образовался настоящий тайный культ дьявола, немало обязанный препирательствам теологов и глубокому невежеству средневековья. Споры с гностическими сектами о роди дьявола, обилие сект, взаимно обвинявших друг друга в служении нечистой силе, злоупотребление эксорсизмом со стороны невежественного духовенства, появление дьявола на церковной сцене, где он вместе со своим защитником (advocatus diaboli) вел процесс с Триединым, всеобщая вера в чародейство и магию, нелепая легенда о возможности не только насильственного подчинения дьяволу в виде одержимости, но и свободного договора с ним, жестокие преследования за мнимое общение с дьяволом, наконец, тайное исполнение деревенским население языческих обрядов, исполнение, которое, вследствие своей таинственности странного смешения языческих и христианских элементов, выросло в чудовищные сказки о шабашах ведьм — все это сделало Ч. Конкретным, вездесущим и всемогущим героем средневековья. Сами теологи формально облекли его телесностью и наделили всеми атрибутами старого язычества. В XIII в Ч., как громовик в германской и славянской мифологии, является среди вихря и бурелома, прокладывая себе путь через чащу, принимая вид лошади, собаки, кошки, медведя, обезьяны, жабы, вороны, филина, быка, летающего дракона, бестелесной тени. Он охотно является и в одеянии, соблазняя женщин, то с лицом мавра в темной одежде, то в виде женщин и т.п. Особенность его телесности — отсутствие задней части тела. Христианские черты в этом изображении: нетвердое знание молитв и символов веры, грубость голоса вследствие вечного горения, боязнь креста, святой воды, молитвы, освященного воска и т.п. Что касается его деятельности, то она носит черты грубого смешения языческих с христианскими представлениями: он — творец всякого физического и морального зла, но он не гнушается и более мелкой деятельностью; он — и вор, и лекарь, изготовляет любовные напитки, насылает дурную погоду, соблазняет женщин и мужчин, принимая соблазнительные образы, готов служить всем и каждому за простое поклонение, унижается до роли шута и т.д. Его боялись все, заискивали в нем люди всех положений и профессий, начиная с папы, епископов, монахов. королей и кончая невежественными крестьянами. В течение целого ряда веков усиленно работали юристы и палачи, борясь с Ч. И предавшимися ему посредством пыток и костров. Даже реформация не могла остановить этой эпидемии. Достаточно вспомнить вождя реформации, Лютера, бросавшего в Ч. чернильницей и верившего в козни ведьм и в договоры с дьяволом. С ростом гуманизма и рационализма образ Ч. Начинает бледнеть; образованные классы перестают верить в его существование. Только в народных массах продолжает жить вера в козни Ч. И всяких его разновидностей — водяных, леших, эльфов, гномов, русалок, — но и она в значительной степени потеряла свою реальность, изредка только оживая с особой силой в исключительные моменты народных бедствий — холеры, чумы, голода и т.д. Любопытна юмористическая черточка в отношении к Ч., которого часто именуется «глупым», «придурковатым» (Dummer Teufel), легко одурачиваемым и обманчиваемым. Это не результат скептицизма, а пережиток старого языческого отношения к злым духам, которые вовсе не предполагались непременно одаренными высшими умственными способностями и с которыми можно было бороться хитростью и обманом.

В представлениях нашего народа о Ч. живо сохранились остатки индогерманской мифологии в смешении с христианскими о дьяволе. В представлениях о Ч., как о кузнеце (во многих сказках и пословицах), в эпитете «хромой» узнаем греческого бога подземного огня, ковача молний, хромого кузнеца, повредившего себе ногу при низвержении его с Олимпа Зевсом — Гефеста, и тождественного с ним германского Локи. Подобно последнему, и у нас Ч. рисуется кроме того лгуном, шутником и насмешником. Точно так же живо сохранились черты старых богов грома, туч, грозы (Зевс, Тор, Перун). Teufelskind и Donnerkind (дитя Ч. и дитя грома) — синонимы. Эпитель Ч. лукавый (буквально — изогнутый) происходит от слова лик, которым Перун бросает свои стрелы (Афанасьев). Вихри, бури и грозы — пляски и свадебные праздневства Ч.". Коли дождь иде крозь солнце, то Ч. дочку замуж виддае" (малорос. пос.). Вихрь на Украине называется «чертово висилье»; в Великороссии думают, что во время вихря Ч. с ведьмой венчается. В более старых поверьях во время грозы молниеносные духи вступали в брак с облачными женами; в грозах видели свадебные торжества и непристойные игры ведьмы с дьяволом. Связывание Ч. с образом козла (на шабашах ведьм Ч. является в виде козла) живо напоминает любимых животных Тора, которыми он утолял свой голод и из костей которых их снова воскрешал. Черти принимают вид и других животных старого животного культа — волков, псов, воронов, змей и т.д. Ч. одинаково легко превращается в великана и в карлика, пролезает в замочную скважину или пустой орех. Часто он является мельником, мелет скоро и бесплатно, но подмешивая к муке песок; еще чаще — кузнецом, превращающим на горне старух в красавиц, калек и уродов в тройных и здоровых красавцев. Ему же приписывают поднятие гор, бросание скал и камней, хранение золота и оберегание кладов. Черти захватывают маленьких детей и уносят в дебри или подземные пещеры, взрослых девиц похищают себе в жены. В связи со старыми представлениями, что болезни и смерть причиняются злыми духами, не только смерть и болезни часто отождествляются с Ч., но каждая болезнь в отдельности называется синонимом Ч.: ср. стрел — Ч. и стрелы — ревматизм, чемор — Ч. и чемер — боль в пояснице, чемерь — головокружение, черная смерть — мор и черный — эпитель Ч. (черный шут). Холера, оспа, чума часто рисуются в образе женщин или животных. Оспа ходит с клювом и пятнает человека щедринками (Великороссия). К болезни обращаются: «прости меня, оспина, прости, Афанасьевна» (Вологод. губ.). Грыжа — от грызть (злой дух грызет больного — чисто анимистическое представление). К старым языческим представлениям о Ч. присоединились и христианские, иногда странно перемешанные. Так, в Михайлов день кузнецы, заканчивая работу, ударяют трижды по наковальне молотом. чтобы закрепить наложенные на дьявола оковы (Ч. — языческой кузнец. и Ч. — дьявол, связанный в преисподней). Христианские представления создали синонимы Ч. «нечистая сила» и придали ему характер искусителя, соблазнителя, совратителя душ, сеятеля зла, но пасующего перед священными обрядами и знаками. Вот нисколько пословиц, рисующих христианское влияние. «Много в Ч. силы. да воли ему нет», «Ч. и век не пьет, а людей искушает», «Не с ветру говорится, что Ч. ладону (или правды) боится», «Как Ч. за душой тянется», «Богатому Ч. деньги кует», «Ему Ч. лыки дерет, а он лапти плетет», «Кого Ч. рогами под бока не пырял» (соединение христ. с языч. элементом). Интересно и старинное насмешливое отношение к Ч., которого в сказках любой служивый умеет обходить и надувать. Ср. Roskoff, «Geschichte des Teufels» (Лпц., 1869) и Афанасьев, «Поэтические воззрения славян на природу» (М., 1866-69, особ. т. III, гл. XXII).

Л. Штернберг.