Логос (111)

Брилиант

Брилиант — особый вид шлифовки драгоценных камней; применяется преимущественно для алмазов, почему. Б. и является почти синонимом шлифованного алмаза.

Британские острова

Британские острова — архипелаг у западных берегов Европы; он состоит из двух больших островов: Великобритании и Ирландии, и множества малых (Мен, Силли, о-ва Шэтландские, Оркадские, Гебридские и мн. др.); расположен между 60° 52' и 49° 53' сев. шир. и между 1° 45' вост. и 10°40' запад долг.; обнимает площадь в 314170 кв. км. (5705 квадр. миль), с населением 34938406 жителей (1881). На долю Великобритании приходится 217841 квадр. км. (3956 квадр. миль), Ирландии — 83614 квадр. км. (1518 кв. миль), а из остальных 1127 островов и утесов только 10 имеют свыше 400 кв. км. Великобритания в месте с Ирландией образуют «Соединенное королевство»; остров же Мен и острова, расположенные в канале Ла-Манш, не причисляются к Б. островам.

Британский музей в Лондоне

Британский музей в Лондоне — замечательнейшее в свете собрание книг, рукописей, монет, произведений древнего искусства и др. редкостей. Возникновением и быстрым ростом своим обязан главным образом щедрости частных лиц. Происхождение сокровищ его связано прежде всего с именем Роберта Коттона, внук которого в 1700 г. подарил стране «на общее пользование» библиотеку и коллекцию монет, медалей и других редкостей, собранную его дедом; парламентским актом управление этими коллекциями поручено было особым попечителям (trustees), причем с 1730 г. они помещены были в Ashburnham-House (Westminster). Следующее имя, с которым связана история Б. музея, — имя Ганса Слона: в 1702 году богатый лондонский судохозяин Куртон завещал свои драгоценные коллекции (минералогическую, ботаническую, картинную, гравюрную и скульптурную) Слону, лейб-медику короля и второму (после Ньютона) президенту Royal Society, который и сам был обладателем богатого музея. Последний, соединив все эти коллекции со своим музеем, поместил их в принадлежащем ему замке Чельси. В завещании своем (умер в 1753 г.) он укрепил за своими согражданами право вечного пользования его замком и музеем, под условием уплаты наследникам его 20000 ф. ст. Как раз в то же время герцогиня Портлендская, последняя владетельница рукописей Роберта Гарлея, предложила парламенту купить их за 10000 ф. ст. Парламент актом 1753 г. постановил приобрести музей Слона, рукописи Гарлея и, соединив их с упомянутой уже библиотекой Коттона в одно целое, открыть к ним доступ публике. Этим положено было основание Б. музею. За недостатком средств оказалось необходимым прибегнуть к лотерее, которая и дала 100000 ф. ст. Помещение в замке Чельси оказалось недостаточным, вследствие чего и приобретено было в Great-Russel-Streat громадное здание Montagu-House, окруженное парком в 7 акров (покупка стоила 10000 ф. ст., переделка 12000 ф. ст.). В 1759 г. музей был открыт. Парламентским актом 1853 г., положившим основание музею, управление им поручалось 41 попечителю; 6 из них должны были быть представителями семейств Коттона, Слона и Гарлея (family-trustees), 20 должны были быть замещены известными должностными лицами (к ним принадлежали архиепископ кентерберрийский, лорд-канцлер, спикер палаты общин и другие);эти 26 человек избирали затем 15 остальных членов из известных ученых и лиц, содействие которых так или иначе могло быть полезным для музея. Директор учреждения назначался правительством и назывался principal librarian, так как библиотека (library) была важнейшею частью учреждения с самого его основания; у него были три помощника (keepers): для печатных книг, для рукописей и для естественно-исторических коллекций, к которым позже присоединены были древности. По уставу 1759 г. музей должен был быть открыт для публики ежедневно, за исключением субботы и воскресенья; но публичным, в обширном смысле этого слова, он сделался только в начале следующего столетия, так как до этого времени для получения входного билета приходилось очень долго ждать очереди. Бюджет музея был в первое время очень не велик; чиновники получали ничтожное содержание и относились к делу очень небрежно; коллекции не умножались и находились в беспорядке. Только в начале текущего столетия, по вступлении в должность 4-го директора музея, сэра Иосифа Планта (1799 — 1827), музей начал быстро развиваться. 4 отделения его (печатные книги, рукописи, древности, естественно-исторические коллекции) были приведены в порядок и открыты 3 раза в неделю в течение 40 недель в году. Интерес публики к учреждению быстро возрастал: так, в 1807 г. выставки музея осматривали 13000 чел., в 1827 г. — 80000; читателей было в 1800 г. — 200, в 1825 г. — 22000. В 1812 г. парламент вотировал добавочный кредит по 1000 ф. стерл. на 4 года для пополнения важнейших пробелов. Кредит этот сделался вскоре постоянным и стал в то же время быстро увеличиваться. Еще при жизни Планта решена была перестройка MontaguHouse, которая закончена была только в 1852 г., и производилась по планам архитекторов, братьев Роберта и Сиднея Смирке. В это то время воздвигнут был и знаменитый, лучший в мире читальный зал Б. музея: круглая, с куполом, зала (43 метра в диаметре и 32 метра вышиной), в которой легко могут работать 300 чел.; места для читателей расходятся радиусами, в центре же устроено возвышение для дежурных чиновников. Постройка зала стоила более 150000 ф. стерл. (подробности о нем см. в книге Собольщикова: «Обзор больших библиотек Европы» (Спб., 1859 г.). Быстрым последующим развитием своим музей обязан исключительно двум непосредственным преемникам Планта — Henry Эллису (до 1856) и Антонио Паницци (до 1866 г.), в особенности же последнему, который поставил себе целью жизни поставить Б. музей выше парижской Национальной библиотеки (его доклады попечителям представляют замечательные проекты систематизации покупок книг и ряд остроумных соображений по вопросу о составлении каталогов печатных книг). Особенно важны были для развития музея ревизии, которые парламент через нескольких своих членов производил почти каждые десять лет. Результаты парламентских ревизий (1835, 49, 50, 60, 75 и т.д.) изложены в громадных томах, составляющих часть Parliamentary Papers; каждая из них влекла за собой какую либо реформу в организации управления музея, или же расширение его бюджета. В особенности замечательны в этом отношении ревизии 1849 — 50 гг., после которых преобразован был совет попечителей. Он должен был состоять отныне из 50-ти членов: 25 мест в совете принадлежат по прежнему известным должностным высокопоставленным лицам, 9 — представителям семейств, оказавших особые услуги музею своими пожертвованиями; остальные 15 членов избираются пожизненно, и 1 назначается правительством. Эти 50 членов собираются каждые две недели во время парламентских сессий и один раз в месяц во время вакаций. С 1850 же года, на основании заключения ревизионной комиссии, эти 50 членов стали выбирать из своей среды постоянный комитет (standing-committee), который, состоя из 18 членов, должен вести текущие дела, директор музея исполняет обязанности секретаря комитета. Вторая крупная реформа произошла в 1875, когда Б. музей разделен был на 12 следующих отделов, и каждый под управлением особого хранителя: 1) печатные книги, 2) рукописи, 3) древности восточные, 4) древности средневековые и этнография, 5) древности греческие и римские, 6) монеты и медали, 7) карты и топографические рисунки, 8) эстампы, 9) ботаника, 10) зоология, 11) палеонтология, 12) минералогия. Этот чересчур смешанный характер коллекции музея, который, как говорили, грозил превратить его в базар, изменился коренным образом, когда в 1881 г. 4 последние отдела его перенесены были в знаменитый, воздвигнутый между 1873 — 80 г. Кенсингтонский естественно-исторический музей. В настоящее время Б. музей имеет громадный штат служащих (число их превышает 300): в каждом отделе, кроме главного хранителя (Keepers Departments) имеется несколько помощников (assistant keepers) и прикомандированных (assistants), которые опять таки подразделяются на старших и младших.

Бюджет музея в 1873 г. был определен в 100000 ф. стерл., потом он еще увеличивался до 1883 г., но затем был уменьшен в видах экономии. Бюджет этот распределяется следующим образом: на жалованье служащим 55000 ф. стерл. (из них Principal Liorarian получает 1200ф.). Интерес публики к учреждению продолжает быстро возрастать. Число читателей, которых в 1881 г. было 123000, в 1887 г. возросло до 180000, число ежедневно требуемых книг равнялось в 1887 г. 1200. К занятиям в читальном зале и рукописном отделении допускаются лишь лица, имеющие специальное разрешение директора музея, для получения же такого разрешения необходима рекомендация более или менее известного лица или ручательство какогонибудь домовладельца; вторым принципом является запрещение выдавать книги на дом. Число посетителей музея в год доходит до 800000. Музей открыт по понедельникам, средам и пятницам с 10 ч утра до 4, 5 и 6 ч. вечера (смотря по времени года). Читальный зал открыт ежедневно (кроме праздников) до 7 часов вечера. С 1881 г. в нем введено электрическое освещение. Первую неделю месяцев февраля, мая и октября музей закрыт совершенно.

Рассмотрим сначала библиотеку печатных книг и рукописное отделение, а затем скажем несколько слов и о других коллекциях музея.

I. Библиотека Британского музея считается, после парижской Национальной, самой богатой в мире, но по порядку и по совершенству каталогов может быть поставлена на первое место. И тем, и другим она обязана главным образом упомянутому уже Павицци, который первый обратил внимание на то, чтобы соблюдалось давнишнее парламентское постановление, предписывающее безвозмездную доставку библиотеке каждой книги, выходящей в Великобритании.

В общем библиотека имеет в настоящее время почти 2000000 т., в числе которых имеются лучшие, чем где бы то ни было в мире, коллекции; так, литература СевероАмериканских Штатов представлена в библиотеке лучше, чем в самом Нью-Йорке; замечательны коллекции книг на еврейском (12000 т.), китайском (27000 т. ) и различных восточных языках (13000); довольно богато собрание сочинений, написанных на славянских наречиях (10000). Едва ли не самое замечательное в библиотеке — это ее каталоги. Каталог, расположенный по именам авторов и занимающий 2000 томов, устроен так, что печатное заглавие вновь поступившей книги может быть вставлено на подлежащее место. Затем, в 1882 г. преступлено было к составлению алфавитного каталога заглавий; в каталог этот внесено было уже около миллиона заглавий, когда составление его было приостановлено в виду возбужденных сомнений в возможности довести это предприятие до конца. Некоторые слова этого каталога напечатаны отдельными оттисками и являются таким образом прекрасными специальными библиографиями. Кроме того, отдельно напечатаны каталоги периодических (6 частей и указат.) и академических изданий (5 ч. и указ.). Далее отметим: «List of books of reference in the readingroom of the British-Museum» (1871), «List of bibliographies, classified catalogues and indexesin the readingroom of the British-Museum» (1881) — каталоги справочных книг и библиографических изданий, которые, в количестве 20000 томов, находятся в читальном зале библиотеки и предоставлены в распоряжение читателей. В 1867 г. вышел каталог еврейских книг, за ним последовали в 1876 г. каталог книг на санскритском, в 1877 г. на китайском, и в 1886 — на бенгальском языках.

II. Рукописное отделение составилось из целого ряда коллекций, купленных у разных частных лиц или завещанных этими последними. При этом некоторые коллекции сохранены в том виде, в котором они поступали в библиотеку, остальные же рукописи (сюда вошли между прочим такие коллекции, которые по незначительности своей не заслуживают быть выделенными особо) соединены в одно целое. Все рукописи каталогизированы, причем мы имеем каталоги двух родов: инвентарные каталоги коллекций и других рукописей и специальные описи рукописей известного рода, выделенных из коллекции рукописного отделения (о каталогах этих см. статью Meyer'a в «Revue critique», 22 сент. 1884). Из вошедших в состав рукописного отделения коллекции особенно замечательны: 1) Рукописи Слона, числом 4100. 2) Рукописи Коттона, числом 900, относятся все к истории Англии и составляют во многих отношениях как бы дополнение рукописей Record office. 3) Рукописи Гарлея, числом 7539; для грамот и документов, находящихся в коллекции Гарлея (числом 14236), имеется особый литографированный инвентарь. Для истории образования библиотеки Harley'a важен, сохранившийся дневник его библиотекаря Ванлея. 4) Библиотека древних королей английских (Old royal), подаренная Георгом II, заключает. в себе замечательные собрания рукописей архиепископа Кранмера, Генриха, принца Уэльского и др. К старому каталогу ее имеется рукописное дополнение, составленное в 1832 г. 5) Коллекция юридических рукописей (числом 499), купленная у юриста Фрэнсиса Гаргрева, в 1813 году за 8000 ф. стерл.: 6) Так наз. Lansdowne collection(1245 рук.), приобретенная в 1807 году, заключает в себе бумаги лорда Burleigh, первого министра Елисаветы и многих друг. государственных деятелей. 7) Библиотека Th. Burney'a (524 рукописи), состоящая по большей части из рукописей классиков, была приобретена в 1818 г.; указатель к ней был написан вместе с указателем Arundel collection (см. №10), 8) King's collection (не следует смешивать с вышеупомянутой Oldroyal coll.), состоящая из 446 томов рукописей; каталог ее, составленный в 1841 г., еще не напечатан: 9) Коллекция так называемых «mss. Еggеrton», число которых в настоящее время превышает 3000. Начало этой коллекции положено было в 1825 году, когда лорд Эджертон завещал Б. музею коллекцию из 607 разных рукописей и 906 грамот и ежегодную ренту в 12000 франков для приобретения новых рукописей. 10) Так называемая «Arundel collection» — часть коллекции, принадлежавших Говарду, графу Арондельскому, который всю свою жизнь (1593 — 1646) посвятил собиранию рукописей; к сожалению коллекции его по смерти собирателя их рассеяны были по разным местам; часть рукописей разделена была в 1681 г. между Royal Society и College of arms. И только в 1834 г. первое из этих учреждений передало Британскому музею те 550 рук., которые достались на его долю. 11) Рукописи лорда Асбернгама, который в 1863 г. продал музею одну из четырех принадлежавших ему коллекций, а именно — Stowe-collection, самого разнообразного содержания; они частью уже описаны.

Что касается остальных, не вошедших в упомянутые коллекции рукописей, грамот и документов (additional collection, additional charters), то им ведется особый тщательный инвентарь: «Catalogues of additions to the mss. in British Museum» (число внесенных сюда рукописей доходит до 35000; тут же описываются и те, которые приобретаются на средства, завещанные лордом Эджертоном); кроме того, в читальной зале имеется литографированный инвентарь грамотам и документам (additional charters) в 10 томах, — число их также доходит до 35000. Рукописи, за исключением особенно ценных и грамот, предоставляются в распоряжение занимающимся в общем читальном заде. Для занятий же особенно ценными рукописями и актами имеется специальный зал, где находится замечательный систематический каталог рукописям. Он состоит из 110 томов, на листы которых наклеиваются заглавия взятые из всех других, как печатных, так и рукописных каталогов Британского музея; каждый том этого каталога посвящен какому либо отдельному предмету, так напр. т. 15 посвящен государственным бумагам, тома 109 и 110 — печатям (Index of seals). Некоторые из томов этого каталога уже начали появляться в печать. Кроме коллекций каталогов имеются еще следующие, которые обнимают однородные рукописи во всех коллекциях рукописного отделения: каталог восточных рукописей сирийских, эфиопских, персидских и испанских. Сюда же можно отнести: «Index to the pedigrees (родословным) and arms (гербам) contained., in the genealogical mss. in the Brit. Mus.» И «Catalogue of romances in the dep. of mss. inthe British Museum»; см. заметки Омона о греческих рукописях Британского музея в «Bibl. de l'Ecole des Chartes» (1884).

Переходя к музею, укажем прежде всего на коллекцию египетских древностей, которая занимает большую галерею в 92 м. длины и несколько небольших зал. Основанием ей послужила коллекция египетских редкостей, собранная французским ученым Деви и попавшая в 1801, после капитуляции Александрии, в руки англичан; она подарена была музею Георгом Ш; кроме него, коллекцию эту обогатил своими приношениями герцог Нортумберландсий. Общее число №№ ее превосходит 10000. Далее, следует коллекция ассирийских древностей, без сомнения богатейшая в Европе. Она составилась, главным образом, из статуй и барельефов, которые в 1847 — 56 гг. Лейард, Рассам и Лофтус добыли во время своих раскопок (из дворца Сеннахериба и Ассурбанапала в Куюнджике и др.); новое обогащение ее последовало после раскопок, произведенных ассирологом Смитом в 1873 — 1875 гг. Коллекция греческо-римских древностей занимает 12 зал. В нее вошли так наз. «Phigalion marbles» (из храма Аполлона в Фигалии), «Elgin marbles» (главн. образом из афинского Парфенона; эти шедевры греческого искусства вывезены были из Греции английским послом в Константинополе лордом Эльджином и проданы им в 1816 Музею), «Xanthian» или «Lycian marbles» (произведения ликийской скульптуры, которые в 1845 г. подарил музею Ч. Феллоуз), найденные Ч. Ньютоном на развалинах древнего мавзолея в Галикарнассе: «Halicarnassian marbles»; далее, необходимо отметить остатки знаменитого храма Дианы в Эфесе, которые в 1869 — 71 гг. нашел один из чиновников музея Вуд, и коллекцию классических древностей времен римских императоров, которая главным образом составилась из коллекции, купленной в 1806 году у наследников знаменитого собирателя Тоунле. В 1864 году куплена была часть древностей, находившихся в палаццо Фарнезе в Риме и принадлежавших бывшему королю неаполитанскому. В 1872 г. куплена была так наз. «Castellani-Collection», коллекция античных камней, благодаря которой этот отдел Британского музея считается богатейшим в своем роде. Из других коллекций богатейшей в Европе считается коллекция ваз; основанием ей послужила, купленная еще в 1782 году у английского посланника в Неаполе Вильяма Гамильтона коллекция этрусских ваз, которая особенно увеличилась в 1856 г. приобретением коллекций сэра В. Тэмпльса. В 1880 г. куплена была коллекция ваз, найденных на острове Кипре. Один из богатейших в Европе, нумизматический кабинет (число монет и медалей превышает 200000) Британского музея особенно обогатился после того, как в 1825 г. один из наиболее деятельных попечителей музея, Ричард Найт (Knight), подарил ему свою драгоценную нумизматическую коллекцию. Особенно богаты коллекции греческих, римских и в особенности английских монет. Отметим, наконец, коллекцию гравюр, стекла, майолики и т.п. Коллекции средневековых древностей не представляют ничего особенного, уступая далеко коллекции Кенсингтонского музея; коллекция же английских древностей могла быть прямо названа, бедной и только в последнее десятилетие на нее обратили внимание. Ср. G. Perrot, «Le Musee Britanniqae» («Revue des deux Mondes», 1875 — 76); «Br. Museum acounts of the income and expenditure» (печатаемые с 1813 г. ежегодно); Condan, «Memories of the British Museum» (Лондон, 1871); Edwards, «Lives of the fonnders of the British Museum» (Лонд., 1870).

А. Б — о.

Брожение

Брожение представляет особый химический процесс, вызываемый так наз. ферментами. При процессе брожения сложная частица органического вещества распадается на более простые, т.е. заключающие меньшее число атомов. Среди громадного числа брожений, как самопроизвольно протекающих в природе, так и искусственно вызываемых человеком, то брожение, которое возникает в содержащих сахар жидкостях и носит название алкогольного, спиртового или винного, было раньше других замечено и изучено с наибольшей тщательностью. Наблюдая предоставленный самому себе сок винограда, человек уже в глубокой, почти доисторической древности заметил, что в течение известного промежутка времени с соком совершается и притом без всякой видимой причины удивительная метаморфоза. Он теряет свой сладковатый вкус и приобретает способность опьянять; в тоже время выделяются пузырьки газа, приводящие жидкость, как бы в слабое кипение (от лат. fervere — кипеть некоторые производят и самое слово «ферментация», синоним брожения); наконец в самой жидкости появляются муть и осадок, состоящие из особого вещества, так наз. дрожжей. Какова внутренняя связь только что поименованных явлений — долгое время оставалось полнейшей тайной. Лишь в нынешнем столетии работами Шванна, Гей-Люссака, Каньяра-де-Латура, Мейена, Митчерлиха, Пастера, Рееса, Брефельда, Ад. Майера, Ганзена и др. был разъяснен механизм спиртового брожения. Оказалось, что спиртовое брожение может происходить в самых разнообразных сахаристых жидкостях, как искусственно приготовляемых, так и естественно встречающихся в природе. Виновником, основной причиной брожения нужно считать тот осадок, те дрожжи, которые появляются в бродящей жидкости. Исследуя дрожжевой осадок под микроскопом, заметили, что он весь состоит из мельчайших одноклеточных грибков. Грибок этот был назван Saccharomyces cerevisiae: по своему циклу развития, исследованному Реесом, он принадлежит к так назыв. аскомицетным грибам. Под влиянием жизнедеятельности только что названного грибка сахар бродящей жидкости распадается на алкоголь (опьяняющее вещество) и на углекислоту (выделяющиеся пузырьки газа). Кроме этих двух главнейших продуктов распада, существуют еще и второстепенные: глицерин и янтарная кислота.

Каким именно образом грибок разлагает сахар, в чем состоит внутренний механизм брожения, это до сих пор совершенно неизвестно. Служит ли ему сахар непосредственно пищею, а алкоголь и угольная кислота являются продуктами отброса (экскретами), или же гриб является производителем специфического, разлагающего сахар аморфного фермента, это должны решить будущие исследования (о молекулярнофизической теории Негели, химические и физиологические подробности). Одно только несомненно: Б. наступает лишь тогда, когда присутствуют живые дрожжевые клетки. Если жидкость, находящуюся в оживленном Б., нагреть до 60 — 70° Ц., то Б. сейчас же прекращается, так как при этой температуре дрожжевые грибки уже умирают. Разрушая дрожжевые клетки механическим путем, напр. растирая их в ступке с битым стеклом, мы тем самым уничтожаем навсегда их способность производить брожение. Много есть и химических деятелей, которые, действуя на Saccharomyces ядовито, останавливают тем самым и брожение. Итак, процесс брожения стоит в самой тесной интимной связи с жизненными процессами дрожжевого грибка; мертвая субстанция дрожжей никогда не в силах его вызвать. Благодаря чрезвычайно широкому, почти повсеместному, распространению дрожжевых клеток в природе, брожение легко наступает везде, где только имеются предоставленные самим себе сахаристые жидкости. В эти жидкости сахаромицеты обыкновенно падают прямо из воздуха; в виноградный сок они попадают с поверхности ягод винограда при раздавливания последних. Само собой понятно, что при таких условиях жидкость может заселиться различными породами дрожжей и брожение будет носить не чистый, а смешанный характер. Там, где Б. должно идти быстро и интенсивно и вместе с тем с строго определенным химическим характером, а это все именно и требуется при фабрикации пива и водки, там прибегают к особым разводкам или культурам дрожжевого грибка. Получив путем культуры чистый дрожжевой материал (определенный вид и порода), им засевают подлежащие брожению жидкости (сусло).

После того как природа дрожжей, как определенного грибного организма, выяснилась, естественно должен был возникнуть вопрос: принадлежит ли способность производить спиртовое брожение одному только Saccharomyces (S. cerevisiae и близкие к нему виды), или же этою способностью обладают и другие грибы. Произведенные в этом направлении исследования показали, что хотя ни один растительный организм не в состоянии производить такое интенсивное брожение, как Saccharomyces, но что существуют все таки некоторые грибы, которые, при особых и притом ненормальных для их жизни условиях, в состоянии вызвать слабое брожение. К таким грибам относится, наприм., Saccharomyces mycoderma, затем разные плесени: Mucor racemosus, М. circinelloides и М. mucedo. Нормально эти грибы вегетируют на поверхности жидкости и никакого брожения не вызывают. Если же их погрузить в жидкость и заставить таким образом вести иной образ жизни, они приобретают способность производить спиртовое брожение.

Что касается до материала подлежащего ферментативному изменению под влиянием дрожжей, то таковым является, как уже сказано, сахар. Однако не всякий сахар одинаково легко подвергается процессу спиртового брожения. Наприм., обыкновенный, тростниковый сахар, как таковой, не бродит, тогда как виноградный и плодовый сахар (декстроза и левулёза) и мальтоза бродят легко. Впрочем, если мы жидкость, заключающую тростниковый сахар, приведем в соприкосновение с дрожжами, то через известный промежуток времени брожение все таки наступит. Объясняется это тем, что дрожжи выделяют особый, растворимый в воде фермент, так наз. инвертин, под влиянием которого тростниковый сахар распадается на виноградный и плодовый, а эти уже подвергаются процессу спиртового брожения. Кроме описанного спиртового брожения, существует много других брожений, вызываемых, главным образом, бактериями и рассмотренных поэтому в главе о бактериях. Развиваясь в среде, предназначенной для спиртового брожения, напр. в пивном сусле, эти ферментативные бактериальные процессы причиняют подчас много хлопот и убытков (молочнокислое, слизевое и др. брожения), так как под влиянием жизнедеятельности бактерий сахар распадается не на алкоголь и угольную кислоту, а на совершено иные продукты. К процессам брожения относят также и те своеобразные процессы распада, которые называются тлением и гниением, равно как и те изменения органической субстанции, которые происходят под влиянием неорганизованных аморфных ферментов и играют столь выдающуюся роль при питании как животных, так и растений. Подробнее о брожении см.: Де-Бари, «Ueber Schimmel und Hefе» (Берлин, 1873); Визнер, «Einleitung in die technische Microskopie» (Вена, 1867); Пастер, «Etudes sur le vin» (2 изд., Париж, 1873); Пастер, «Etudes sur la biere» (Париж, 1876); Шютценбергер, «Les fermentations» (Париж, 1879); Ад. Майер. «Lehrbuch der Garungschemie» (Гейдельберг, 1879); Буркело, «Les Fermentations»(Париж, 1889); A. Jorgensen, «Die Mikroorganismen der Garungsindustrie» (2 изд., Берлин, 1890).

Г. Н.