- 1090 Просмотров
- Обсудить
ФИЛИПП ФЕССАЛОНИКСКИЙ
На Фидиева «Зевса»
Бог ли на землю сошел и явил тебе, Фидий, свой образ,
Или на небо ты сам, бога чтоб видеть, взошел?
«Старая грымза Нико увенчала могилу Мелиты…»
Старая грымза Нико увенчала могилу Мелиты,
Девушки юной. Аид, где ж справедливость твоя?
«Труп Леонида кровавый увидевши…»
Труп Леонида кровавый увидевши, Ксеркс-победитель,
Дивную доблесть почтив, сам багряницей одел.
Мертвый тогда возгласил спартанский герой незабвенный:
«Нет, не приму никогда должной предателю мзды!
Щит — украшенье могиле моей: прочь персидское платье!
Я спартанцем хочу в царство Аида прийти».
«Прежде погаснет сияние вечных светил небосклона…»
Прежде погаснет сияние вечных светил небосклона,
Гелия луч озарит Ночи суровой лицо;
Прежде волны морские дадут нам отраду от жажды
Или усопшим Аид к жизни отворит пути, —
Прежде чем имя твое, Меонид, Ионии слава,
Древние песни твои в лоно забвенья падут.
АПОЛЛОНИД
«Критским стрелком уязвленный…»
Критским стрелком уязвленный, орел не остался
без мести:
Жизни лишаясь, ему жалом за жало воздал.
С горного неба ниспал он стремглав и, настигши убийцу,
Сердце той сталью пронзил, коей был сам поражен.
Будете ль, критяне, вы бросанием стрел неизбежных
Ныне гордиться? Хвала Зевсовой меткой руке!
На орла, появившегося на острове Родосе при Тиберии
Зевсова птица, орел, до сих пор не знакомый родосцам
И о котором они знали по слухам одним,
Я прилетел к ним на крыльях могучих из дали воздушной,
Только когда посетил солнечный остров Нерон.
Ставши ручным для владыки, в хоромах его обитал я,
И неотлучно при нем, будущем Зевсе, я был.
ЛОЛЛИЙ БАСС
«Золотом течь не хочу…»
Золотом течь не хочу. Другой пусть в быка превратится
Или же, лебедем став, сладостно песнь заноет.
Пусть забавляется Зевс всем этим, а я вот Коринне,
И не подумав летать, дам два обола — и все.
«Кифотарида-болтунья под бременем лет поседела…»
Кифотарида-болтунья под бременем лет поседела, —
Нестора после нее старцем нельзя называть.
Смотрит на свет больше века оленьего и начала уж
Левой рукою своей новый отсчитывать век.
Здравствует, видит прекрасно и в резвости спорит
с девчонкой.
В недоумении я: как это терпит Аид?
ЛУКИЛЛИЙ
На астролога
Круг генитуры своей исследовал Авел-астролог:
Долго ли жить суждено? Видит — четыре часа.
С трепетом ждет он кончины. Но время проходит, а смерти
Что-то не видно; глядит — пятый уж близится час.
Жаль ему стало срамить Петосирсиса: смертью забытый,
Авел повесился сам в славу науки своей.
На врачей
1
Раз астролог Диофант напророчил врачу Гермогену,
Что остается ему девять лишь месяцев жить.
Врач, засмеявшись, сказал: «Девять месяцев? Экое время!
Вот у меня так с тобой будет короче расчет».
Так говоря, он коснулся рукой Диофанта, и сразу
Вестник несчастия сам в корчах предсмертных упал.
2
Если желаешь ты зла, Дионисий, кому, ни Исиду
Не призывай на него, ни Гарпократа не кличь.
Вместо слепящих богов только Симона кликни, и скоро
Сам убедишься ты, кто, бог или Симон, сильней.
На киников
Всякий безграмотный нищий теперь уж не станет, как
прежде,
Грузы носить на спине или молоть за гроши,
Но отрастит бороденку и, палку подняв на дороге,
Первым объявит себя по добродетели псом. Так решено
Гермодотом премудрым: «Пускай неимущий,
Скинув хитонишко свой, больше не терпит нужды!»
На скупых
1
Скряге Гермону приснилось, что он израсходовал много.
Из сожаленья о том утром повесился он.
2
Асклепиад, увидав в своем доме однажды мышонка,
Крикнул в тревоге ему: «Что тебе нужно, малыш?»
И, усмехнувшись, ответил мышонок: «Не бойся,
любезный,—
Корма не жду от тебя, нужно мне только жилье».
На женщин
1
Лгут на тебя, будто ты волоса себе красишь, Никилла,
Черными, как они есть, куплены в лавке они.
2
Мед покупаешь ты с воском, румяна, и косы, и зубы.
Стало б дешевле тебе сразу купить все лицо.
На размахивающего руками
Если бы ноги Диона с его были схожи руками,
То не Гермес, а Дион звался б крылатым тогда.
НИКАРХ
«Вызвал однажды на суд глухой глухого…»
Вызвал однажды на суд глухой глухого, но глуше
Был их гораздо судья, что выносил приговор.
Плату за нанятый дом за пять месяцев требовал первый;
Тот говорил, что всю ночь он напролет промолол.
«Что же вам ссориться так? — сказал им судья
беспристрастный. —
Мать вам обоим она — оба кормите ее».
ДИОНИСИЙ СОФИСТ
Продавщице роз
Девушка с розами, роза сама ты. Скажи, чем торгуешь:
Розами или собой? Или и тем и другим?
Возлюбленной
Ветром хотел бы я быть, чтоб, гуляя по берегу моря,
Ты на открытую грудь ласку мою приняла.
Розой хотел бы я быть, чтоб, сорвавши своею рукою,
Место на белой груди ты ей, пурпурной, дала.
Пьянице, упавшему под дождем
Не мудрено и упасть, если смочен и Вакхом и Зевсом.
Как устоять против двух, смертному — против богов?
ЛУКИAH
«Делая зло, от людей еще можешь укрыться…»
Делая зло, от людей еще можешь укрыться; но боги
Видят не только дела, — самые мысли твои.
«Тратить разумно не бойся добро свое…»
Тратить разумно не бойся добро свое — помни о смерти.
В тратах же будь бережлив — помни, что надобно
жить.
Мудрым зову я того, кто, постигнув и то и другое,
Тратить умел и беречь, должную меру блюдя.
«Нет, не Эрот обижает людей…»
Нет, не Эрот обижает людей, но рабы своей страсти
Вечно стремятся ему вины свои приписать.
«Смертных владение смертно…»
Смертных владение смертно, и вещи во времени гибнут;
Все же и вещи порой могут людей пережить.
«Будешь любезен ты смертным, покуда удача с тобою…»
Будешь любезен ты смертным, покуда удача с тобою,
Боги охотно внимать станут молитвам твоим.
Если же доля твоя переменится к худшему — всякий
Недругом станет тебе с первым ударом судьбы.
«Горше на свете никто досадить человеку не может…»
Горше на свете никто досадить человеку не может,
Нежели тот, кто друзей искренних вводит в обман.
Ибо льстеца не врагом ты считаешь, но другом и, душу
Всю открывая ему, терпишь сугубый ущерб.
«Все, что обдумано зрело…»
Все, что обдумано зрело, стоит нерушимо и крепко.
То, что решил второпях, будешь менять, и не раз.
«Моешь индуса зачем?..»
Моешь индуса зачем? Это дело пустое: не сможешь
Ты непроглядную ночь в солнечный день обратить.
«Целая жизнь коротка для счастливых людей…»
Целая жизнь коротка для счастливых людей, а несчастным
Даже и ночь-то одна неизмеримо долга.
«Следует класть на язык свой печать…»
Следует класть на язык свой печать, чтобы слóва
не молвить
Лишнего, — пуще богатств надо словá охранять.
О богатстве
1
Только богатство души настоящее наше богатство,
Все же другое скорбей больше приносит, чем благ.
Тот лишь действительно может по праву назваться богатым,
Кто из добра своего пользу способен извлечь;
Кто не корпит над счетами, всегда об одном помышляя —
Как бы побольше скопить; сходный с прилежной
пчелой,
Многоячейные соты, трудясь, он медом наполнит —
Медом, который потом будут другие сбирать.
2
Артемидор, обладая десятками тысяч, не тратит
Сам ничего и влачит жизнь свою так же, как мул,
Что на спине своей носит нередко тяжелую груду
Золота, сам между тем кормится сеном одним.
О грамматике
Будь благосклонна ко мне, о грамматика! Славное средство
Ты для голодных нашла: «Гнев, о богиня, воспой»!
Храм бы роскошный за это тебе надлежало поставить,
Жертвенник, где б никогда не потухал фимиам.
Ведь и тобою полны все пути и на суше и в море,
Каждая гавань полна, — так завладела ты всем!
На врача
В школу мою обучаться грамматике лекарь однажды
Сына прислал своего. Мальчик прошел у меня
«Гнев, о богиня, воспой» и «Тысячи бедствий соделал»,
Начал и третий уже было разучивать стих:
«Многие души героев могучих в Аид он низринул», —
Как перестали его в школу ко мне посылать.
Встретившись после, родитель сказал мне: «Спасибо
за сына;
Только науку твою может он дома пройти:
Мною ведь тоже в Аид низвергаются многие души,
И не нужна для того ваша грамматика мне».
«Трезвым в компании пьяных старался остаться Акиндин…»
Трезвым в компании пьяных старался остаться Акиндин.
И оттого среди них пьяным казался один.
Морским богам
Главку, Нерею, Ино и рожденному ей Меликерту,
Самофракийским богам, как и Крониду пучин,
Спасшись от волн, я, Лукиллий, свои волоса посвящаю, —
Кроме волос, у меня больше ведь нет ничего.
«Волосы — ум у тебя…»
Волосы — ум у тебя, когда ты молчишь; заболтаешь —
Как у мальчишки, в тебе нет ни на волос ума.
На свою книгу
Все это я, Лукиан, написал, зная глупости древних.
Глупостью людям порой кажется мудрость сама:
Нет у людей ни одной, безупречно законченной мысли;
Что восхищает тебя, то пустяки для других.
МЕТРОДОР
О жизни
В жизни любая годится дорога. В общественном месте —
Слава и мудрость в делах, дома — покой от трудов;
В селах — природы благие дары, в мореплаванье —
прибыль,
В крае чужом нам почет, если имеем мы что,
Если же нет ничего, мы одни это знаем; женитьба
Красит очаг, холостым — более легкая жизнь.
Дети — отрада, бездетная жизнь без забот. Молодежи
Сила дана, старики благочестивы душой.
Вовсе не нужно одно нам из двух выбирать — не родиться
Или скорей умереть; всякая доля блага.
ИМПЕРАТОР ЮЛИАН
На пиво
Что ты за Вакх и откуда? Клянусь настоящим я Вакхом,
Ты мне неведом; один сын мне Кронида знаком.
Нектаром пахнет он, ты же — козлом. Из колосьев,
наверно,
За неимением лоз делали кельты тебя.
Не Дионисом тебя величать, а Деметрием надо,
Хлеборожденный! Тебе имя не Бромий, а Бром.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.