Маркс К. (103)

Но уже самое простое рассмотрение денежного обращения, представленного в его первоначальной форме, а это обращение денег является здесь имманентным моментом годового процесса воспроизводства, показывает: а) Если мы предположим развитое капиталистическое производство, следовательно, предположим господство системы наемного труда, то очевидно, что денежный капитал играет главную роль, поскольку он является формой, в которой авансируется переменный капитал. В той мере, в какой развивается система наемного труда, всякий продукт превращается в товар, а потому – за некоторыми важными исключениями – должен целиком пройти превращение в деньги как фазу своего движения. Количество обращающихся денег должно быть достаточно для этого превращения товаров в деньги, и большая часть этого количества доставляется в форме заработной платы, денег, которые авансированы промышленными капиталистами в качестве денежной формы переменного капитала на оплату рабочей силы и функционируют в руках рабочих: в большей своей части функционируют лишь как средство обращения (как покупательное средство). Это – полная противоположность натуральному хозяйству, которое преобладает на базисе всякой системы личной зависимости (включая и крепостничество) и в еще большей мере преобладает на базисе более или менее примитивных общин, причем безразлично, есть ли в таких общинах отношения личной зависимости или рабства, или таковые отсутствуют. При системе рабства денежный капитал, затрачиваемый на покупку рабочей силы, играет роль денежной формы основного капитала, который возмещается лишь постепенно, в течение активного периода жизни раба. Поэтому у афинян прибыль, которую рабовладелец получал непосредственно, путем промышленного использования своего раба, или косвенно, отдавая его в наем другим лицам, применявшим труд рабов в промышленности (например, в горном деле), рассматривалась просто как процент (вместе с амортизацией) на авансированный денежный капитал, – точно так же, как при капиталистическом производстве часть прибавочной стоимости плюс износ основного капитала промышленный капиталист считает процентом и возмещением его основного капитала, что является правилом у капиталистов, сдающих в аренду свой основной капитал (дома, машины и т. Д.). Простые домашние рабы, служат ли они для оказания необходимых услуг или только для показной роскоши, не принимаются здесь во внимание, они соответствуют нашему классу прислуги. Но и система рабства, – поскольку она представляет собой господствующую форму производительного труда в земледелии, мануфактуре, судоходстве и т. Д., как,-это было в развитых государствах Греции и в Риме, – сохраняет элемент натурального хозяйства. Самый рынок рабов постоянно получает пополнение своего товара-рабочей силы – посредством войн, морского разбоя и т. Д. А весь этот разбой, в свою очередь, обходится без посредства процесса обращения, представляя собой натуральное присвоение чужой рабочей силы путем прямого физического принуждения. Даже в Соединенных Штатах, после того как промежуточная область между северными штатами наемного труда и рабовладельческими южными штатами превратилась в район разведения рабов для Юга, где, следовательно, сам раб, выбрасываемый на рынок, был превращен в элемент годового воспроизводства, – этот источник с течением времени оказался недостаточным, и потому длительное время, до тех пор пока это было возможно» для пополнения рынка рабов продолжалась торговля рабами, которые ввозились из Африки. b) Стихийно совершающиеся на основе капиталистического производства отливы и приливы денег при обмене годового продукта; единовременные авансирования основных капиталов на всю величину их стоимости и постепенное, охватывающее многолетние периоды извлечение их стоимости из обращения, следовательно, постепенное восстановление их в денежной форме посредством ежегодного образования сокровища, которое по своему существу совершенно отлично от того образования сокровища, которое происходит параллельно с ним и основывается на ежегодной добыче нового золота; различная продолжительность времени, на которое, в зависимости от продолжительности периодов производства товаров, авансируются деньги» и, следовательно, необходимость уже предварительно иметь эти деньги в форме сокровища, иметь их раньше, чем можно будет обратно извлекать их из обращения посредством продажи товара; различная продолжительность времени, на которое авансируются деньги, вытекающая хотя бы уже из различной отдаленности места производства от рынка сбыта; точно так же различие в величине и сроке возврата денежных сумм в зависимости от состояния или относительной величины производственных запасов на различных предприятиях и у различных Отдельных капиталистов одной и той же отрасли производства, следовательно, различия в сроках закупок элементов постоянного капитала – и все это в течение одного года воспроизводства. Стоит только на основе практики заметить все эти разнообразные моменты стихийного движения и обратить на них внимание, и они будут планомерно использованы как для применения механических вспомогательных средств системы кредита, так и для действительного выуживания тех наличных капиталов, которые могут быть отданы в ссуду. К этому присоединяется еще различие между такими отрас-лями, производство которых при нормальных в общем условиях непрерывно совершается в. неизменном масштабе, и такими, которые в различные периоды года применяют рабочую силу в различном количестве, как, например, сельское хозяйство. XIII. Теория воспроизводства Дестюта де Траси Примером путаного и в то же время претенциозного недомыслия политико-экономов при рассмотрении общественного воспроизводства может служить «великий логик» Дестют де Траси (ср. книгу I) к которому даже Рикардо относился серьезно, называя его «весьма выдающимся писателем» («Principles», p. 333). Этот «выдающийся писатель» дает следующие указания относительно всего общественного процесса воспроизводства и обращения: «Меня спросят, каким образом эти промышленные предприниматели извлекают такие крупные прибыли и из чего они могут извлечь их, Я отвечаю, что они достигают этого, продавая все то, что производят, дороже, чем стоило им производство; они продают: 1) друг другу все то, что идет на их потребление, на удовлетворение их потребностей, оплачивая это частью своих прибылей; 2) наемным рабочим как тем, которых нанимают они сами, так и тем, которых нанимают праздные капиталисты; таким путем они получают обратно от этих рабочих всю выплаченную им заработную плату, за исключением разве небольших сбережений рабочих; 3) праздным капиталистам, которые уплачивают им той частью своего дохода, которая еще не израсходована на наем рабочих, занятых непосредственно у этих праздных капиталистов; так что вся рента, ежегодно уплачиваемая предпринимателями праздным капиталистам, тем или иным из этих путей притекает обратно к первым» (Destutt de Tracy. «Traite de la volonte et de ses effets». Paris, 1826, p. 239). Итак, капиталисты обогащаются, во-первых, обманывая друг друга при обмене той части прибавочной стоимости, которая предназначается ими для личного потребления или потребляется как доход. Иначе говоря: если эта часть их прибавочной стоимости, соответственно их прибыли, равна 400 ф. ст., то эти 400 ф. ст. превращаются, например» в 500 ф. ст. вследствие того, что каждый совладелец этих 400 ф. ст. продает свою часть другому дороже на 25%. Так как это делают все, то результат получается такой же, как если бы они продавали друг другу по действительной стоимости. Только для обращения товарной стоимости в 400 ф. ст. им потребуется сумма денег в 500 ф. ст., а это представляется скорее методом обеднения, чем обогащения, так как им приходится значительную долю всего своего состояния непроизводительно сохранять в бесполезной форме средств обращения. Все сводится к тому, что класс капиталистов, несмотря на общее номинальное повышение цен их товаров, может распределить между собой для своего личного потребления товарный капитал стоимостью лишь в 400 ф. ст., но при этом капиталисты доставляют друг другу обоюдное удовольствие, обменивая 400 ф. ст. товарной стоимости при помощи такого количества денег, которое требуется для обращения 500 ф. ст. товарной стоимости. Мы совершенно оставляем в стороне то, что здесь уже предположена «часть их прибылей» и, следовательно, вообще предположено наличие запаса товаров, в котором представлена прибыль. Но ведь Дестют намеревался объяснить нам именно то, откуда берется эта прибыль. Вопрос о том, какая масса денег необходима для ее обращения, это совершенно подчиненный вопрос. Товарная масса, в которой представлена прибыль, по мнению Дестюта, возникает потому, что капиталисты не только продают эту товарную массу друг другу, хотя уже и эта «мысль» очень хороша и глубока, но что все они продают друг другу дороже. Итак, мы знаем теперь один источник обогащения капиталистов. Он сводится к тайне «энтшпектора Бресига», что большая бедность проистекает из большой pauvrete.[543] 2) Далее, те же капиталисты продают товары «наемным рабочим, как тем, которых нанимают они сами, так и тем, которых нанимают праздные капиталисты; таким путем они получают обратно от этих наемных рабочих всю выплаченную им заработную плату, за исключением разве небольших сбережений рабочих». Возвращение к капиталистам того денежного капитала, в форме которого они авансировали заработную плату рабочему, является, согласно господину Дестюту, вторым источником обогащения тех же капиталистов. Итак, если класс капиталистов выдал рабочим в форме заработной платы, например 100 ф. ст., а затем те же рабочие покупают товары такой же стоимости в 100 ф. ст. у того же класса капиталистов, и потому сумма в 100 ф. ст., авансированная капиталистами как покупателями рабочей силы, притекает к ним обратно вследствие продажи товаров на 100 ф. ст. своим рабочим, то капиталисты благодаря этому обогащаются. С точки зрения здравого смысла представляется очевидным, что капиталисты посредством этой процедуры снова владеют теми 100 ф. ст., которыми они обладали до нее. В начале процедуры у них было 100 ф. ст. деньгами, на эти 100 ф. ст. они купили рабочую силу. За эти 100 ф. ст. деньгами купленный труд производит товары стоимостью, насколько мы знаем от Дестюта до сих пор, в 100 ф. ст. Посредством продажи рабочим этих 100 ф. ст. в товарах капиталисты получают обратно 100 ф. ст. деньгами. Следовательно, у капиталистов опять 100 ф. ст. деньгами, у рабочих же – на 100 ф. ст. товара, который произведен ими самими. Невозможно понять, как могли бы капиталисты обогатиться на этом. Если бы 100 ф. ст. деньгами не возвратились к ним обратно, то им пришлось бы, во-первых, платить рабочим за их труд 100 ф. ст. деньгами и, во-вторых, даром отдать им продукт этого труда, предметы потребления на 100 ф. ст. Следовательно, возвращение денег могло бы, самое большее, объяснить, почему капиталисты не беднеют вследствие этой операции, но отнюдь не объясняет, почему они в результате этой операции обогащаются. Конечно, совсем иным является вопрос о том, каким образом у капиталистов оказываются эти 100 ф. ст. деньгами и почему рабочие вынуждены обменивать свою рабочую силу на эти 100 ф. ст. вместо того, чтобы самим производить товары за собственный счет. Но это нечто такое, что для мыслителей такого калибра, как Дестют, понятно само собой. Дестют сам не вполне удовлетворен этим решением. Ведь он не сказал нам, что обогащение происходит вследствие того, что сначала расходуется денежная сумма в 100 ф. ст. и потом опять поступает денежная сумма в 100 ф. ст., т. е. он не сказал, что обогащение происходит вследствие возвращения 100 ф. ст. деньгами; последнее показывает лишь то, почему 100 ф. ст. деньга ми не пропадают. Он сказал нам, что капиталисты обогащаются, «продавая все то, что производят, дороже, чем стоило им производство». Таким образом оказывается, что капиталисты при своей сделке с рабочими должны обогащаться также благодаря тому, что они продают рабочим слишком дорого. Превосходно! «Они выплачивают заработную плату... и все это притекает к ним обратно вследствие расходов всех этих людей, которые платят за них» {за продукты} «дороже, чем они обошлись им» {капиталистам} «ввиду выплаты этой заработной платы» (там же, стр. 240). Итак, капиталисты выплачивают рабочим 100 ф. ст. заработной платы, а потом продают рабочим собственный продукт последних за 120 ф. ст., так что к капиталистам не только притекают обратно эти 100 ф. ст., но они еще и выигрывают 20 ф. ст.? Это невозможно. Рабочие могут уплатить лишь теми деньгами, которые они получили в форме заработной платы. Если они получили от капиталистов 100 ф. ст. заработной платы, то они могут купить лишь на 100 ,ф. ст., а не на 120 ф. ст. Значит, так дело не пошло бы. Но существует еще один путь. Рабочие покупают у капиталистов товара на 100 ф. ст., но в действительности получают товара стоимостью лишь на 80 ф. ст. Поэтому они безусловно обмануты на 20 ф. ст. А капиталисты безусловно обогатились на 20 ф. ст., потому что они фактически оплатили рабочую силу ниже ее стоимости на 20 %, или окольным путем сделали из номинальной заработной платы вычет размером в 20 %. Класс капиталистов достиг бы той же цели, если бы он с самого начала выдал рабочим заработную плату лишь в 80 ф. ст., а потом доставил бы им за эти 80 ф. ст. деньгами товарную стоимость действительно в 80 ф. ст. Таков, по-видимому, – если рассматривать класс капиталистов в целом, – нормальный путь, потому что, согласно самому господину Дестюту, рабочий класс должен получать «достаточную заработную плату» (там же, стр. 219), так как этой заработной платы должно хватить по меньшей мере на то, чтобы сохранить его существование и работоспособность, чтобы рабочие могли «приобрести самые необходимые жизненные средства» (там же, стр. 180). Если рабочие не получают такой достаточной заработной платы» то, согласно тому же Дестюту, это – «смерть для промышленности» (там же, стр. 208), следовательно, по-видимому, это отнюдь не средство обогащения для капиталистов. Но какова бы ни была величина заработной платы, уплачиваемой классом капиталистов рабочему классу, она имеет определенную стоимость, например 80 ф. ст. Следовательно, если класс капиталистов уплачивает рабочим 80 ф. ст., то он должен доставить им за эти 80 ф. ст. товарную стоимость в 80 ф. ст., и потому возвращение этих 80 ф. ст. не обогащает его. Если же он уплачивает им деньгами 100 ф. ст. и продает за 100 ф. ст. товарную стоимость в 80 ф. ст., то он платил бы им в деньгах на 25% больше, чем их нормальная заработная плата, но доставлял бы им за эти деньги на 25% меньше товара. Другими словами: фонд, из которого класс капиталистов вообще извлекает свою прибыль, образовался бы посредством вычета из нормальной заработной платы, посредством оплаты рабочей силы ниже ее стоимости, т. е. ниже стоимости жизненных средств, необходимых для нормального воспроизводства рабочей силы в виде наемных рабочих. Следовательно, если бы уплачивалась нормальная заработная плата, что согласно Дестюту и должно совершаться, то не существовало бы никакого фонда прибыли ни для промышленников, ни для праздных капиталистов. Итак, всю тайну того, каким образом обогащается класс капиталистов, господину Дестюту пришлось бы свести к следующему: класс капиталистов обогащается посредством вычета из заработной платы. В таком случае не существовало бы других фондов прибавочной стоимости, о которых он говорит в своих пунктах 1 и 3. Следовательно, во всех странах, где денежная заработная плата рабочих сведена к стоимости предметов потребления, необходимых для их существования как класса, не существовало бы ни фонда потребления капиталистов, ни фонда накопления для них, значит, не было бы также и фонда, необходимого для существования класса капиталистов, а следовательно, не было бы и класса капиталистов. Согласно Дестюту, именно так оно и было бы во всех богатых, развитых странах старой цивилизации, потому что здесь, «в наших, пустивших старые корни обществах, фонд, из которого покрывается заработная плата... является почти постоянной величиной» (там же, стр. 202). Но и при урезывании заработной платы обогащение капиталистов происходит не потому, что они сначала уплачивают рабочему 100 ф. ст. деньгами, а, потом доставляют ему за эти 100 ф. ст. деньгами 80 ф. ст. товарами, – следовательно, при этом фактически 80 ф. ст. в товарной форме обращаются при посредстве денежной суммы в 100 ф. ст., т. е. на 25% большей, – а потому, что капиталист присваивает себе из продукта рабочего не только прибавочную стоимость – ту часть продукта, в которой представлена прибавочная стоимость, – но и, кроме того, еще 25% той части продукта, которая в форме заработной платы должна была бы достаться рабочему. Таким нелепым способом, как это представляется Дестюту, класс капиталистов абсолютно ничего не выиграл бы. Он выдает рабочим 100 ф. ст. в качестве заработной платы и за эти 100 ф. ст. возвращает рабочему из собственного продукта того же рабочего 80 ф. ст. товарной стоимости. Но при следующей операции он опять должен авансировать на ту же самую процедуру 100 ф. ст. Следовательно, он лишь предается бесполезной забаве, авансируя 100 ф. ст. деньгами и доставляя за них 80 ф. ст. товарами, вместо того чтобы авансировать 80 ф. ст. деньгами и доставить за них 80 ф. ст. товарами. Итак, класс капиталистов без всякой пользы постоянно авансирует для обращения своего переменного капитала на 25% больше денежного капитала, что представляет собой совершенно оригинальный метод обогащения. 3) Наконец, класс капиталистов продает товары «праздным капиталистам, которые уплачивают им той частью своего дохода, которая еще не израсходована на наем рабочих, занятых непосредственно у этих праздных капиталистов: так что вся рента, ежегодно уплачиваемая предпринимателями капиталистам» (праздным), «тем пли иным из этих путей притекает обратно к первым». Выше мы видели, что промышленные капиталисты «частью своих прибылей» оплачивают все то, «что идет на их потребление, на удовлетворение их потребностей». Итак, предположим, что их прибыли = 200 ф. ст. Пусть, например, 100 ф. ст. они расходуют на индивидуальное потребление. Но остальная половина, равная 100 ф. ст., принадлежит не им, а праздным капиталистам, т. е. получателям земельной ренты, и капиталистам, ссужающим деньги под проценты. Итак, промышленные капиталисты должны уплатить этой компании 100 ф. ст. деньгами. Из этих денег праздным капиталистам требуется, скажем, 80 ф. ст. на их собственное потребление и 20 ф. ст. на наем прислуги и т. Д. Итак, на эти 80 ф. ст. праздные капиталисты покупают предметы потребления у промышленных капиталистов. Тем самым от последних удаляется продукт в 80 ф. ст., но в то же время к ним притекают обратно 80 ф. ст. деньгами, или , тех 100 ф. ст., которые они уплатили праздным капиталистам под названием ренты, процента и т. Д. Далее, класс прислуги, непосредственные наемные рабочие праздных капиталистов, получили от своих господ 20 ф. ст. Они покупают на них – тоже у промышленных капиталистов – предметы потребления на 20 ф. ст. Таким образом, в то время как от этих капиталистов удаляется продукт в 20 ф. ст., к ним притекают обратно 20 ф. ст. деньгами, или последняя пятая доля тех 100 ф. ст. деньгами, которые они уплатили праздным капиталистам в качестве ренты, процента и т. Д. По окончании сделки оказывается, что 100 ф. ст. деньгами, которые промышленные капиталисты предоставили праздным капиталистам, уплатив их в качестве ренты, процента и т. Д., возвратились к ним, между тем как половина их прибавочного продукта, равная 100 ф. ст., из их рук перешла в фонд потребления праздных капиталистов.