- 1064 Просмотра
- Обсудить
60 лет советской поэзии.В железе есть стоны, Кандальные звоны И плач гильотинных ножей, Шрапнельные пули Жужжаньем плеснули На гранях земных рубежей. В железе есть зовы Звеняще-грозовы, Движенье чугунное масс: Под звоны металла Взбурлило, восстало, Заискрилось в омутах глаз. В железе есть чистость, Призывность, лучистость Мимозово-нежных ресниц; Есть флейтовы трели,- Зажглись и сгорели В улыбках восторженных лиц. В железе есть нежность, Игривая снежность, В шлифованном - светит любовь. Закатная алость, Порыв и усталость, В изломе заржавленном - кровь. В железе есть осень, Холодная просинь В заржавленных ветках сосны; Есть знойное лето, Миражем одето, Горячим цветеньем весны. В железе есть жгучесть, Мятежность, певучесть У скал раздробленной волны, Напевность сирены В кипучести пены, Где тела извивы вольны. В железе есть ковкость, Проворность и ловкость Есть в танцах мозолистых рук, Есть ток в наших жилах, В звенящих зубилах, Вагранками спаянный круг. В железе есть сила - Гигантов взрастила Заржавленным соком руда. Железной ратью Вперед, мои братья, Под огненным стягом труда!
Собрание стихов в четырех томах.
Москва: Художественная литература, 1977.
Я не в разнеженной природе, Среди расцветшей красоты,- Под дымным небом на заводе Ковал железные цветы. Их не ласкало солнце юга И не баюкал лунный свет - Вагранок огненная вьюга Звенящий обожгла букет. Где гул моторов груб и грозен, Где свист сирен, металла звон, Я перезвоном медных сосен Был очарован и влюблен. Не в беспечальном хороводе - В мозолях мощная ладонь, Неугасимый на заводе Горел под блузою огонь. Вздувал я горн рабочим гневом Коммунистической мечты И, опьянен его напевом, Ковал железные цветы.
Русская советская поэзия.
Под ред. Л.П.Кременцова.
Ленинград: Просвещение, 1988.
Люблю я зарево вагранок - В нем небо звездное ясней, Люблю куски стальных болванок, Меж вальцев превращенных в змей. Люблю, когда под паром молот Сжимает сталь в снопах лучей, Люблю ковать, силен и молод, У пасти огненной печей. Люблю парить в полете смелом - Ведь я волен, ведь я ничей,- Железным извиваться телом, Как домны золотой ручей. Люблю я труб заводских струны, Гудок, будивший паром медь. Я знаю - красный флаг коммуны Над миром будет пламенеть.
Русская советская поэзия.
Под ред. Л.П.Кременцова.
Ленинград: Просвещение, 1988.
В сады железа и гранита, В аллеи каменных домов Пришел я, веснами обвитый, На зов торжественных гудков. Я раздружился с ветром воли, Забыл безудержный размах, И ширину родных раздолий, И землю мягкую в цветах. Я променял на камень жесткий Шелка баюкающих трав, Я полюбил цветные блестки И шумы уличных забав. Захвачен в быстрые потоки, Я стал душе своей чужей, И стали мне как сон далекий Былые дни среди полей.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
Я на заволжские курганы Люблю взбегать в закатный час, Пока белёсые туманы Еще не спеленали глаз. Курятся синие лиманы, Дрожат, как марево, леса, А в побуревшие бурьяны Выходит красная лиса. Парит под тучей хищный беркут, Вдруг камнем канет в ковыли. Уходят в даль дороги, меркнут, Лишь кости светятся в пыли... И в этот миг, как витязь древний, Глазами зоркими взгляну Я на убогие деревни И на родную ширину. Я оболью степной отвагой Мою расслабленную грудь И, вспенив кровь хмельною брагой, Пойду опять в далекий путь. Как богатырь в кольчуге бранной Степным разгулом обуян, На бой с врагами долгожданный Шагну с кургана на курган.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
Брожу во тьме, а надо мною Мерцает золотой маяк, Над океаном зыбкий мрак Он косит огненной косою. Сверкнув над синей бездной, тает Барашков пенная кудель, Упала в мокрую постель Полудремотных чаек стая. Мелькают светлые страницы Осеребренных парусов. Под лепет водных голосов Уснули корабли, как птицы. Люблю во тьме ловить мерцанье - Лик осиянный маяка. Люблю, когда его рука Пронзает волны, город, зданья.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
Как хорошо в лесу дубовом Вдали от улиц и людей Кидать пригоршни желудей В платок тумана голубого. Они — как золотые пули, Что прожужжали и уснули. Какая тишь, какой покой, Какую вижу даль со взгорья! А лес — что огневое взморье — Чуть плещет пламенной листвой. Сочатся дубом и рябиной Опушек рыжие обрывы, Блестят под паутиной нивы. А в небе пояс журавлиный Протянут млечною струей Над присмиревшею землей.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
Весенний день, все солнце выше, И все живительней огонь. Как гладит лед на талой крыше Его горячая ладонь! Снежок в слезах лучист и ясен, Весь мир улыбкой удивлен. Я — зачарованный, как ясень, Я — соком жизни напоен. Как ярко даже в мутной луже Веселые цветут лучи! В душе, разбуженной от стужи, Лучистый день крылом стучит. Любовь струится страстным током В крови и молодой коре, В полете лебедей высоком На расцветающей заре. В душе безгневно горечь тает, Зимы расторгнув синий лед, Она, как ласточка, взлетает В иной восторженный полет.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
Березы Севера все звонче Всхлипывают и рыдают, А ветер, обнаженье кончив, Лохмотья мне в лицо кидает. Качаясь, плачут горькой песней, Но просеки меж них чисты, И все нежней и бестелесней Рой отлетающей листвы. На умирающих березах Как остро зеленеет мох. Как допевают птицы в лозах,— От них бы отлететь не мог. Моя душа подбитой птицей На пиках вздыбленных ветвей В осенний перелет стремится Под тихий посвист журавлей.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
1 Она росла, цвела и пела Шелками взвеянных кудрей. Теперь изрубленное тело — В грязи на заводском дворе. Оскалив стальные зубы, Электрическая пила С визгом и рычаньем грубым Четвертовала на дрова. Я дрогнул зябко в гари жаркой От мимолетной боли, Когда швырнули в кочегарку Отрубленные голени. Слышу тонкий птичий щебет, Шелесты живой листвы. В вечернем и манящем небе, Купаясь, вздрагивала ты. Стыдливо влажные ресницы, Вспыхнув, опустила ниц, Когда они, иль птица с птицей, Как две звезды, стремились слиться. Ласкаю жаркою щекою Берестовый пушок, Продымленной рукою И влюбленной душой. Из топки пахучие струи — Росной рощею дышу. Всплескивают поцелуи Сквозь пламелиственный шум. Перелился в скрытый пламень Березовый сок, И расцвел ночными цветами В медных жилах ток. Я, обожженный и грубый, Как этот уголь черствый, Целую нежно губы Моей невесты мертвой. 2 Когда в душе все сновиденья Куда-то отлетают вдруг, Тебе внезапные моленья Я приношу, далекий друг, Я покидаю город звонкий, Иду в простор немых полей, Где образ призрачный и тонкий Подруги плачущей моей. Там влажною от слез щекою Ласкаю белую кору И прядь зеленую беру Своею грубою рукою. И, дрогнув весь от сладкой боли, Молитву тайную шепчу, Когда погасит вечер в поле Зари венчальную свечу. А ты затихнешь, как живая, Немую грусть мою поймешь И, ветку нежно нагибая, Слезу ненужную смахнешь.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
Раскрылись синие провалы Глубоких, тающих высот. Небо наливаться стало Медом из осенних сот. Светлыми паутинками Стекает со жнивий сок. Прощальными голосами тинькают Птицы в золотой песок. Тушканчик скачет сиротливо Над выпитым жнивьем И затягивает тоскливо С ветром песенку вдвоем. Над водою просветленной Туман застыл, как нежный снег, И долгим бегом утомленная Река свой умеряет бег. Вдали с колосьями телега Плывет, как домик золотой. Медвяная струится нега Над увядающей землей.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
Разбухли пашни, точно тучи Дымят горбатые поля, И жирно смазала онучи Как деготь черная земля. Кричу худой, уставшей кляче,— Уперлась в грязь, хоть не кричи. В овражках снег последний плачет, И бродят черные грачи. Грачи по снегу, что монахи, Гуляют чинно и галдят. Парнишка в продранной рубахе Гоняет по холмам телят. Свистит на кочке рыжий суслик, За ним упала узко тень. Ручьи — серебряные гусли Звенят немолчно ночь и день. И светлыми весна глазами Глядит на пашни, на село, И над горбатыми полями Опять сиянье расцвело.
Михаил Герасимов. Стихотворения.
Москва: Московское товарищество писателей, 1933.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.