Н.М.Карамзин (16)

Здесь должно ответствовать на вопрос любопытный: какие Священные книги
были тогда употребляемы Христианами Российскими? Те ли самые, коими доныне
пользуется наша Церковь, или иного, древнейшего перевода? Сличив рукописные
харатейные Евангелия XII века и разные места Св. Писания, приводимые
Нестором в летописи, с печатною Московскою или Киевскою Библиею, всякий
уверится, что Россияне XI и XII столетия имели тот же перевод ее. Мы знаем,
что она несколько раз была исправляема при Константине, Волынском Князе, в
XVI веке; при Царе Алексии Михайловиче, Петре Великом и Елисавете Петровне;
однако ж, несмотря на многократное исправление, состоящее единственно в
отмене некоторых слов, сей перевод сохранил, так сказать, свой начальный,
особенный характер, и люди ученые справедливо признают оный древнейшим
памятником языка Славянского. Библия Чешская или Богемская переведена с
Латинской Иеронимовой в XII и XIV веке; Польская, Краинская, Лаузицская еще
гораздо новее. Следует другой вопрос: когда же и где переведена наша Библия?
При Великом ли Князе Владимире, как сказано в любопытном предисловии
Острожской печатной, или она есть бессмертный плод трудов Кирилла и Мефодия?
Второе гораздо вероятнее: ибо Нестор, почти современник Владимиров, ко славе
отечества не умолчал бы о новом Российском переводе ее; но сказав: сим бо
первая преложены книги (т. е. Библия) в Мораве, яже прозвася грамота
Словенская, еже грамота есть в Руси, он ясно дает знать, что Российские
Христиане пользовались трудом Кирилла и Мефодия. Сии два брата и помощники
их основали правила книжного языка Славянского на Греческой грамматике,
обогатили его новыми выражениями и словами, держась наречия своей родины,
Фессалоники, то есть Иллирического, или Сербского, в коем и теперь видим
сходство с нашим церковным. Впрочем, все тогдашние наречия долженствовали
менее нынешнего разниться между собою, будучи гораздо ближе к своему общему
источнику, и предки наши тем удобнее могли присвоить себе Моравскую Библию.
Слог ее сделался образцом для новейших книг Христианских, и сам Нестор
подражал ему; но Русское особенное наречие сохранилось в употреблении, и с
того времени мы имели два языка, книжный и народный. Таким образом
изъясняется разность в языке Славянской Библии и Русской Правды (изданной
скоро после Владимира), Несторовой летописи и Слова о полку Игореве, о коем
будем говорить в примечаниях на Российскую словесность XII века.
 Нужнейшие Искусства механические, равно как и Свободные, были известны
древним Россиянам. И ныне селянин Русский делает собственными руками почти
все необходимое для его хозяйства: в старину, когда люди менее сообщались
друг с другом, они имели еще более нужды в сей промышленности. Муж
обрабатывал землю, плотничал, строил; жена пряла, ткала, шила, и всякое
семейство представляло в кругу своем действие многих ремесел. Но основание
городов, торговля, роскошь мало-помалу образовали людей особенно искусных в
некоторых художествах: богатые требовали вещей, сделанных удобнее и лучше
обыкновенного. Все Немецкие Славяне торговали полотнами: Русские издревле
ткали холсты и сукна; умели также выделывать кожи, и сии ремесленники
назывались усмарями. Народ, составленный из воинов, хлебопашцев и
звероловов, без сомнения, пользовался искусством ковать железо: что
утверждается самою Несторовою сказкою о мечах, будто бы предложенных
Киевлянами в дань Козарам. - Христианская Вера способствовала дальнейшим
успехам зодчества в России. Владимир начал строить великолепные церкви и
призвал художников Греческих; однако ж и в языческие времена были уже
каменные здания в столице: например, Ольгин терем. Стены и башни служили для
городов не только защитою, но и самым украшением. Вероятно, что и тогдашние
деревенские избы были подобны нынешним; а горожане имели высокие дома и
занимали обыкновенно верхнее жилье, оставляя низ, может быть, для погребов,
кладовых и проч. Клети, или горницы, с обеих сторон дома разделялись
помостом или сенями; спальни назывались одринами. На дворах строились вышки
для голубей: ибо Россияне искони любили сих птиц. - Несторово описание
Перунова истукана свидетельствует о резном и плавильном искусстве наших
предков. Вероятно, что они знали и живопись, хотя грубую. Владимир украсил
Греческими образами одну Десятинную церковь: иконы других храмов были, как
надобно думать, писаны в Киеве. Греческие художники могли выучить Русских. -
Трубы воинские, коих звук ободрял Героев Святославовых в жарких битвах,
доказывают древнюю любовь Россиян к искусству мусикийскому.
 Что касается собственно до нравов сего времени, то они представляют нам
смесь варварства с добродушием, свойственную векам невежества. Россияне IX и
Х века славились на войне корыстолюбием и свирепостию; но Императоры
Византийские верили им как честным людям в мирных договорах, позволяя себе,
кажется, обманывать их при всяком удобном случае: ибо Нестор называет Греков
коварными.
 Мы видели грабеж, убийства и злодеяния внутри Государства: еще более
увидим их; но чем же иным богата история Европы в средних веках? Одно
просвещение долговременное смягчает сердца людей: купель Христианская,
освятив душу Владимира, не могла вдруг очистить народных нравов. Он боялся,
по человеколюбию, казнить злодеев, и злодейства умножились... Государство,
основанное на завоеваниях, уже доказывает необыкновенную храбрость народа:
она была добродетелию наших предков, и слово любимого Вождя: станем крепко,
не посрамим земли Русской - вселяло в них решительность победить или
умереть. Самые жены их не робели смерти в битвах. - Дома и в мирное время
они любили веселиться:
 Владимир, желая казаться другом народа своего, давал ему пиры и сказал
Магометанским Болгарам: Руси есть веселие пити. Между достопамятными чертами
древних Русских нравов заметим также отменное уважение к старцам: Владимир
слушался их совета; в гражданских Вечах они имели первенство. Наконец, сей
народ, еще грубый, необразованный, умел любить своих добрых Государей:
плакал над телом великого Олега, мудрой Ольги, Св. Владимира и потомству
своему оставил пример благодарности, который делает честь имени Русскому.