Н.М.Карамзин (2)

 ОБ ИСТОЧНИКАХ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ ДО XVII ВЕКА


 СИИ ИСТОЧНИКИ СУТЬ:


 I. Летописи. Нестор, инок Монастыря Киевопечерского, прозванный отцом
Российской Истории, жил в XI веке: одаренный умом любопытным, слушал со
вниманием изустные предания древности, народные исторические сказки; видел
памятники, могилы Князей; беседовал с Вельможами, старцами Киевскими,
путешественниками, жителями иных областей Российских; читал Византийские
Хроники, записки церковные и сделался первым летописцем нашего отечества.
Второй, именем Василий, жил также в конце XI столетия: употребленный
Владимирским Князем Давидом в переговорах с несчастным Васильком, описал нам
великодушие последнею и другие современные деяния юго-западной России. Все
иные летописцы остались для нас безыменными; можно только угадывать, где и
когда они жили: например, один в Новегороде, Иерей, посвященный Епископом
Нифонтом в 1144 году; другой в Владимире на Клязьме при Всеволоде Великом;
третий в Киеве, современник Рюрика II; четвертый в Волынии около 1290 года;
пятый тогда же во Пскове. К сожалению, они не сказывали всего, что бывает
любопытно для потомства; но, к счастию, не вымышляли, и достовернейшие из
Летописцев иноземных согласны с ними. Сия почти непрерывная цепь Хроник идет
до государствования Алексея Михайловича. Некоторые доныне еще не изданы или
напечатаны весьма неисправно. Я искал древнейших списков: самые лучшие
Нестора и продолжателей его суть харатейные, Пушкинский и Троицкий, XIV и XV
века. Достойны также замечания Ипатьевский, Хлебниковский, Кенигсбергский,
Ростовский, Воскресенский, Львовский, Архивский. В каждом из них есть нечто
особенное и действительно историческое, внесенное, как надобно думать,
современниками или по их запискам. Никоновский более всех искажен вставками
бессмысленных переписчиков, но в XIV веке сообщает вероятные дополнительные
известия о Тверском Княжении, далее уже сходствует с другими, уступая им
однако ж в исправности, - например, Архивскому.
 II. Степенная книга, сочиненная в царствование Иоанна Грозного по мысли
и наставлению Митрополита Макария. Она есть выбор из летописей с некоторыми
прибавлениями, более или менее достоверными, и названа сим именем для того,
что в ней означены степени, или поколения государей.
 III. Так называемые Хронографы, или Всеобщая История по Византийским
Летописям, со внесением и нашей, весьма краткой. Они любопытны с XVII века:
тут уже много подробных современных известий, которых нет в летописях.
 IV. Жития святых, в патерике, в прологах, в минеях, в особенных
рукописях.
 Многие из сих Биографий сочинены в новейшие времена; некоторые, однако
ж, например, Св. Владимира, Бориса и Глеба, Феодосия, находятся в харатейных
Прологах; а Патерик сочинен в XIII веке.
 V. Особенные дееписания: например, сказание о Довмонте Псковском,
Александре Невском; современные записки Курбского и Палицына; известия о
Псковской осаде в 1581 году, о Митрополите Филиппе, и проч.
 VI. Разряды, или распределение Воевод и полков: начинаются со времен
Иоанна III.
 Сии рукописные книги не редки.
 VII. Родословная книга: есть печатная; исправнейшая и полнейшая,
писанная в 1660 году, хранится в Синодальной библиотеке.
 VIII. Письменные Каталоги митрополитов и епископов. - Сии два источника
не весьма достоверны; надобно их сверять с летописями.
 IX. Послания cвятителей к князьям, духовенству и мирянам; важнейшее из
оных есть Послание к Шемяке; но и в других находится много достопамятного.
 X. Древние монеты, медали, надписи, сказки, песни, пословицы: источник
скудный, однако ж не совсем бесполезный.
 XI. Грамоты. Древнейшая из подлинных писана около 1125 года. Архивские
Новогородские грамоты и Душевные записи князей начинаются с XIII века; сей
источник уже богат, но еще гораздо богатейший есть.
 XII. Собрание так называемых Статейных списков, или Посольских дел, и
грамот в Архиве Иностранной Коллегии с XV века, когда и происшествия и
способы для их описания дают Читателю право требовать уже большей
удовлетворительности от Историка. - К сей нашей собственности
присовокупляются.
 XIII. Иностранные современные летописи: Византийские, Скандинавские,
Немецкие, Венгерские, Польские, вместе с известиями путешественников.
 XIV. Государственные бумаги иностранных Архивов: всего более
пользовался я выписками из Кенигсбергского.

 Вот материалы Истории и предмет Исторической Критики!



 Глава I


 О НАРОДАХ, ИЗДРЕВЛЕ ОБИТАВШИХ В РОССИИ. О СЛАВЯНАХ ВООБЩЕ



 Древние сведения греков о России. Путешествие Аргонавтов. Тавры и
киммериане. Гипербореи. Поселенцы греческие. Ольвия, Пантикапея, Фанагория,
Танаис, Херсон. Скифы и другие народы. Темный слух о землях полунощных.
Описание Скифии. Реки, известные грекам. Нравы Скифов: их падение. Митридат,
геты, сарматы, алане, готфы, венеды, гунны, анты, угры и болгары. Славяне:
их подвиги. Авары, турки, огоры. Расселение славян. Падение аваров.
Болгария. Дальнейшая судьба народов славянских.


 Cия великая часть Европы и Азии, именуемая ныне Россиею, в умеренных ее
климатах была искони обитаема, но дикими, во глубину невежества погруженными
народами, которые не ознаменовали бытия своего никакими собственными
историческими памятниками. Только в повествованиях греков и римлян
сохранились известия о нашем древнем отечестве. Первые весьма рано открыли
путь чрез Геллеспонт и Воспор Фракийский в Черное море, если верить славному
путешествию Аргонавтов в Колхиду, воспетому будто бы самим Орфеем,
участником оного, веков за XII до Рождества Христова. В сем любопытном
стихотворении, основанном, по крайней мере, на древнем предании, названы
Кавказ (славный баснословными муками несчастного Прометея), река Фазис (ныне
Рион), Меотисское или Азовское море, Воспор, народ каспийский, тавры и
киммериане, обитатели южной России. Певец Одиссеи также именует последних.
"Есть народ Киммерийский (говорит он) и город Киммерион, покрытый облаками и
туманом: ибо солнце не озаряет сей печальной страны, где беспрестанно
царствует глубокая ночь". Столь ложное понятие еще имели современники
Гомеровы о странах юго-восточной Европы; но басня о мраках Киммерийских
обратилась в пословицу веков, и Черное море, как вероятно, получило оттого
свое название. Цветущее воображение греков, любя приятные мечты, изобрело
гипербореев, людей совершенно добродетельных, живущих далее на Север от
Понта Эвксинского, за горами Рифейскими, в счастливом спокойствии, в странах
мирных и веселых, где бури и страсти неизвестны; где смертные питаются соком
цветов и росою, блаженствуют несколько веков и, насытясь жизнию, бросаются в
волны морские.
 Наконец, сие приятное баснословие уступило место действительным
историческим познаниям. Веков за пять или более до Рождества Христова греки
завели селения на берегах Черноморских. Ольвия, в 40 верстах от устья
днепровского, построена выходцами Милетскими еще в славные времена Мидийской
Империи, называлась счастливою от своего богатства и существовала до падения
Рима; в благословенный век Траянов образованные граждане ее любили читать
Платона и, зная наизусть Илиаду, пели в битвах стихи Гомеровы. Пантикапея и
Фанагория были столицами знаменитого царства Воспорского, основанного
азиатскими греками в окрестностях Киммерийского Пролива. Город Танаис, где
ныне Азов, принадлежал к сему царству; но Херсон Таврический (коего начало
неизвестно) хранил вольность свою до времен Митридатовых. Сии пришельцы,
имея торговлю и тесную связь с своими единоземцами, сообщили им верные
географические сведения о России южной, и Геродот, писавший за 445 лет до
Рождества Христова, предал нам оные в своем любопытном творении.
 Киммериане, древнейшие обитатели нынешних губерний Херсонской и
Екатеринославской - вероятно, единоплеменные с Германскими Цимбрами, за 100
лет до времен Кировых были изгнаны из своего отечества скифами или
сколотами, которые жили прежде в восточных окрестностях моря Каспийского,
но, вытесненные оттуда Массагетами, перешли за Волгу, разорили после великую
часть южной Азии и, наконец, утвердились между Истром и Танаисом (Дунаем и
Доном), где сильный царь персидский, Дарий, напрасно хотел отмстить им за
опустошение Мидии и где, гоняясь за ними в степях обширных, едва не погибло
все его многочисленное войско. Скифы, называясь разными именами, вели жизнь
кочевую, подобно киргизам или калмыкам; более всего любили свободу; не знали
никаких искусств, кроме одного: "везде настигать неприятелей и везде от них
скрываться"; однако ж терпели греческих поселенцев в стране своей,
заимствовали от них первые начала гражданского образования, и царь скифский
построил себе в Ольвии огромный дом, украшенный резными изображениями
сфинксов и грифов. - Каллипиды, смесь диких скифов и греков, жили близ
Ольвии к Западу; алазоны в окрестностях Гипаниса, или Буга; так называемые
скифы-земледельцы далее к Северу, на обоих берегах Днепра.
 Сии три народа уже сеяли хлеб и торговали им. На левой стороне Днепра,
в 14 днях пути от его устья (вероятно, близ Киева), между
скифами-земледельцами и кочующими было их Царское кладбище, священное для
народа и неприступное для врагов. Главная Орда, или Царственная, кочевала на
восток до самого Азовского моря, Дона и Крыма, где жили тавры, может быть
единоплеменники древних киммериан: убивая иностранцев, они приносили их в
жертву своей богине-девице, и мыс Севастопольский, где существовал храм ее,
долго назывался ?????. Геродот пишет еще о многих других народах не
скифского племени: агафирсах в Седмиградской области или Трансильвании,
неврах в Польше, андрофагах и меланхленах в России: жилища последних
находились в 4000 стадиях, или в 800 верстах, от Черного моря к Северу, в
ближнем соседстве с андрофагами; те и другие питались человеческим мясом.
Меланхлены назывались так от черной одежды своей. Невры "обращались ежегодно
на несколько месяцев в волков": то есть зимою покрывались волчьими кожами. -
За Доном, на степях Астраханских, обитали сарматы, или савроматы; далее,
среди густых лесов, будины, гелоны (народ греческого происхождения, имевший
деревянную крепость), - ирки, фиссагеты (славные звероловством), а на восток
от них - скифские беглецы орды Царской.
 Тут, по сказанию Геродота, начинались каменистые горы (Уральские) и
страна агриппеев, людей плосконосых (вероятно, калмыков). Доселе ходили
обыкновенно торговые караваны из городов черноморских: следственно, места
были известны, также и народы, которые говорили семью разными языками. О
дальнейших полунощных землях носился единственно темный слух. Агриппеи
уверяли, что за ними обитают люди, которые спят в году шесть месяцев: чему
не верил Геродот, но что для нас понятно: долговременные ночи хладных
климатов, озаряемые в течение нескольких месяцев одними северными сияниями,
служили основанием сей молвы. - На восток от агриппеев (в Великой Татарии)
жили исседоны, которые сказывали, что недалеко от них грифы стрегут золото,
сии баснословные грифы кажутся отчасти историческою истиною и заставляют
думать, что драгоценные рудники южной Сибири были издревле знаемы. Север
вообще славился тогда своим богатством или множеством золота.
 Упомянув о разных ордах, кочевавших на восток от моря Каспийского,
Геродот пишет о главном народе нынешних киргизских степей, сильных
массагетах, победивших Кира, и сказывает, что они, сходствуя одеждою и
нравами с племенами скифскими, украшали золотом шлемы, поясы, конские
приборы и, не зная железа, ни серебра, делали палицы и копья из меди.
 Что касается собственно до Скифии российской, то сия земля, по известию
Геродота, была необозримою равниною, гладкою и безлесною; только между
Тавридою и днепровским устьем находились леса. Он за чудо сказывает своим
единоземцам, что зима продолжается там 8 месяцев, и воздух в сие время, по
словам Скифов, бывает наполнен летающими перьями, то есть снегом; что море
Азовское замерзает, жители ездят на санях чрез неподвижную глубину его, и
даже конные сражаются на воде, густеющей от холода; что гром гремит и молния
блистает у них единственно летом. - Кроме Днепра, Буга и Дона, вытекающего
из озера, сей Историк именует еще реку Днестр (при устье коего жили греки,
называемые тиритами), Прут, Серет, и говорит, что Скифия вообще может
славиться большими судоходными реками; что Днепр, изобильный рыбою,
окруженный прекрасными лугами, уступает в величине одному Нилу и Дунаю; что
вода его отменно чиста, приятна для вкуса и здорова; что источник сей реки
скрывается в отдалении и неизвестен скифам. Таким образом Север восточной
Европы, огражденный пустынями и свирепостию варваров, которые на них
скитались, оставался еще землею таинственною для истории. Хотя скифы
занимали единственно южные страны нашего отечества; хотя андрофаги,
меланхлены и прочие народы северные, как пишет сам Геродот, были совсем
иного племени: но греки назвали всю нынешнюю азиатскую и европейскую Россию,
или все полунощные земли, Скифиею, так же как они без разбора именовали
полуденную часть мира Эфиопиею, западную Кельтикою, восточную Индиею,
ссылаясь на Историка Эфора, жившего за 350 лет до Рождества Христова.
 Несмотря на долговременное сообщение с образованными греками, скифы еще
гордились дикими нравами своих предков, и славный единоземец их, Философ
Анахарсис, ученик Солонов, напрасно хотев дать им законы афинские, был
жертвою сего несчастного опыта. В надежде на свою храбрость и
многочисленность, они не боялись никакого врага; пили кровь убитых
неприятелей, выделанную кожу их употребляли вместо одежды, а черепы вместо
сосудов, и в образе меча поклонялись богу войны, как главе других мнимых
богов.
 Могущество скифов начало ослабевать со времен Филиппа Македонского,
который, по словам одного древнего историка, одержал над ними решительную
победу не превосходством мужества, а хитростию воинскою, и не нашел в стане
у врагов своих ни серебра, ни золота, но только жен, детей и старцев.
Митридат Эвпатор, господствуя на южных берегах Черного моря и завладев
Воспорским Царством, утеснил и скифов: последние их силы были истощены в
жестоких его войнах с Римом, коего орлы приближались тогда к нынешним
кавказским странам России. Геты, народ фракийский, побежденный Александром
Великим на Дунае, но страшный для Рима во время Царя своего, Беребиста
Храброго, за несколько лет до Рождества Христова отнял у скифов всю землю
между Истром и Борисфеном, т. е. Дунаем и Днепром.
 Наконец сарматы, обитавшие в Азии близ Дона, вступили в Скифию и, по
известию Диодора Сицилийского, истребили ее жителей или присоединили к
своему народу, так что особенное бытие скифов исчезло для истории; осталось
только их славное имя, коим несведущие греки и римляне долго еще называли
все народы мало известные и живущие в странах отдаленных.
 Сарматы (или савроматы Геродотовы) делаются знамениты в начале
христианского летосчисления, когда римляне, заняв Фракию и страны Дунайские
своими легионами, приобрели для себя несчастное соседство варваров. С того
времени историки римские беспрестанно говорят о сем народе, который
господствовал от Азовского моря до берегов Дуная и состоял из двух главных
племен, роксолан и язигов; но географы, весьма некстати назвав Сарматиею всю
обширную страну Азии и Европы, от Черного моря и Каспийского с одной стороны
до Германии, а с другой до самой глубины севера, обратили имя сарматов
(подобно как прежде скифское) в общее для всех народов полунощных. Роксолане
утвердились в окрестностях Азовского и Черного моря, а язиги скоро перешли в
Дакию, на берега Тисы и Дуная. Дерзнув первые тревожить римские владения с
сей стороны, они начали ту ужасную и долговременную войну дикого варварства
с гражданским просвещением, которая заключилась наконец гибелию последнего.
Роксолане одержали верх над когортами римскими в Дакии; язиги опустошали
Мизию. Еще военное искусство, следствие непрестанных побед в течение осьми
веков, обуздывало варваров и часто наказывало их дерзость; но Рим,
изнеженный роскошию, вместе с гражданскою свободою утратив и гордость
великодушную, не стыдился золотом покупать дружбу сарматов. Тацит именует
язигов союзниками своего народа, и сенат, решив прежде судьбу великих
государей и мира, с уважением встречал послов народа кочующего. -Хотя война
Маркоманнская, в коей сарматы присоединились к германцам, имела несчастные
для них следствия; хотя, побежденные Марком Аврелием, они утратили силу свою
и не могли уже быть завоевателями: однако ж, кочуя в южной России и на
берегах Тибиска, или Тисы, долго еще беспокоили набегами римские владения.
 Почти в одно время с язигами и роксоланами узнаем мы и других -
вероятно, единоплеменных с ними - обитателей юго-восточной России, алан,
которые, по известию Аммиана Марцеллина, были древние массагеты и жили тогда
между Каспийским и Черным морем. Они, равно как и все азиатские дикие
народы, не обрабатывали земли, не имели домов, возили жен и детей на
колесницах, скитались по степям Азии даже до самой Индии северной, грабили
Армению, Мидию, а в Европе берега Азовского и Черного моря; отважно искали
смерти в битвах и славились отменною храбростию. К сему народу
многочисленному принадлежали, вероятно, аорсы и сираки, о коих в первом веке
Христианского летосчисления упоминают разные историки и кои, обитая между
Кавказом и Доном, были и врагами и союзниками римлян. Алане, вытеснив
сарматов из юго-восточной России, отчасти заняли и Тавриду.
 В третьем веке приближились от Балтийского к Черному морю готфы и
другие народы германские, овладели Дакиею, римскою провинциею со времен
Траяновых, и сделались самыми опасными врагами империи. Переплыв на судах в
Азию, готфы обратили в пепел многие города цветущие в Вифинии, Галатии,
Каппадокии и славный храм Дианы в Ефесе, а в Европе опустошили Фракию,
Македонию и Грецию до Мореи. Они хотели, взяв Афины, истребить огнем все
книги греческие, там найденные; но приняли совет одного умного единоземца,
который сказал им: "Оставьте грекам книги, чтобы они, читая их, забывали
военное искусство и тем легче были побеждаемы нами". Ужасные свирепостию и
мужеством, готфы основали сильную Империю, которая разделялась на восточную
и западную, и в IV столетии, при Царе их Эрманарихе, заключала в себе не
малую часть России европейской, простираясь от Тавриды и Черного моря до
Балтийского.
 Готфский историк VI века Иорнанд пишет, что Эрманарих в числе многих
иных народов победил и венедов, которые, обитая в соседстве с эстами и
герулами, жителями берегов Балтийских, славились более своею
многочисленностию, нежели искусством воинским. Сие известие для нас
любопытно и важно, ибо венеды, по сказанию Иорнанда, были единоплеменники
славян, предков народа российского. Еще в самой глубокой древности, лет за
450 до Рождества Христова, было известно в Греции, что янтарь находится в
отдаленных странах Европы, где река Эридан впадает в Северный океан и где
живут венеды. Вероятно, что финикияне, смелые мореходцы, которые открыли
Европу для образованных народов древности, не имевших о ней сведения,
доплывали до самых берегов нынешней Пруссии, богатых янтарем, и там покупали
его у Венедов. Во время Плиния и Тацита, или в первом столетии, венеды жили
близ Вислы и граничили к югу с Дакиею. Птолемей, астроном и географ второго
столетия, полагает их на восточных берегах моря Балтийского, сказывая, что
оно издревле называлось Венедским. Следственно; ежели славяне и венеды
составляли один народ, то предки наши были известны и грекам, и римлянам,
обитая на юге от моря Балтийского. Из Азии ли они пришли туда и в какое
время, не знаем. Мнение, что сию часть мира должно признавать колыбелию всех
народов, кажется вероятным, ибо, согласно с преданиями священными, и все
языки европейские, несмотря на их разные изменения, сохраняют в себе
некоторое сходство с древними азиатскими; однако ж мы не можем утвердить сей
вероятности никакими действительно историческими свидетельствами и считаем
венедов европейцами, когда история находит их в Европе. Сверх того они
самыми обыкновениями и нравами отличались от азиатских народов, которые,
приходя в нашу часть мира, не знали домов, жили в шатрах или колесницах и
только на конях сражались: Тацитовы же венеды имели домы, любили
ратоборствовать пешие и славились быстротою своего бега.
 Конец четвертого века ознаменовался важными происшествиями. Гунны,
народ кочующий, от полунощных областей Китая доходят чрез неизмеримые степи
до юго-восточной России, нападают - около 377 года - на алан, готфов,
владения римские; истребляя все огнем и мечем. Современные историки не
находят слов для описания лютой свирепости и самого безобразия гуннов. Ужас
был их предтечею, и столетний герой Эрманарих не дерзнул даже вступить с
ними в сражение, но произвольною смертию спешил избавиться от рабства.
Восточные готфы должны были покориться, а западные искали убежища во Фракии,
где римляне, к несчастию своему, дозволили им поселиться: ибо готфы,
соединясь с другими мужественными германцами, скоро овладели большею частию
империи.