<К ВЕРСАЛЬСКИМ САДАМ> К великолепию цари осуждены; Мы требуем от них огромности блестящей, Во изумление наш разум приводящей; Как солнцем, ею быть хотим ослеплены. 12 <НАДПИСИ В ПАРКЕ ЭРМЕНОНВИЛЯ> 1 Ищи в других местах искусства красоты: Здесь вид богатыя Природы Есть образ счастливой свободы И милой сердцу простоты. 2 <НАДПИСЬ НА ДВЕРЯХ ХИЖИНЫ> Здесь поклоняюся творцу Природы дивныя и нашему отцу. 3 <НАДПИСИ НА ВЯЗЕ> Под сению его я с милой изъяснился, Под сению его узнал, что я любим! 4 <НАДПИСЬ НА ДВЕРЯХ БАШНИ> Здесь было царство Габриели; Ей подлежало дань платить. Французы исстари умели Сердцами красоту дарить. 5 Здесь Габриели страстной Взор нежность изъявлял, Здесь бог войны ужасный В цепях любви вздыхал. Француз в восторг приходит От имени ея; Оно на мысль приводит Нам доброго царя. 6 <НАДПИСЬ В ГРОТЕ> Являйте зеркальные воды Всегда любезный вид Природы И образ милой красоты! С зефирами играйте И мне воспоминайте Петрарковы мечты! 7 <НАДПИСЬ НА СКАМЬЕ> Жан Жак любил здесь отдыхать, Смотреть на зелень дерна, Бросать для птичек зерна И с нашими детьми играть. 8 Среди журчащих вод, под сению священной, Ты видишь гроб Руссо, наставника людей, Но памятник его нетленный Есть чувство нежных душ и счастие детей.* * Перевод одной из надписей. 13 <К АМУРУ> Одною нежностью богат, Как Правда сердцем обнаружен, Как Непорочность безоружен, Как Постоянство некрылат, Он был в Астреин век. Уже мы не находим Его нигде; но жизнь в искании проводим. 14 <ЭПИТАФИЯ ДЖОНУ ГЕЮ> Всё в свете есть игра, жизнь самая - ничто. Так прежде думал я, а ныне знаю то. 15 <НАДПИСЬ К СНЕЖНОМУ ПАМЯТНИКУ> Мы сделаем царю и другу своему Лишь снежный монумент; милее он ему, Чем мрамор драгоценный, Из дальних стран за счет убогих привезенный. 16 ЭПИТАФИИ 1 ТАЛЕСУ Когда от старости Талесов взор затмился, Когда уже и звезд не мог он различить, Мудрец на небо преселился, Чтоб к ним поближе быть. 2 РОГАТОМУ ЧЕЛОВЕКУ Здесь погребен Трульяк. Не будучи женат, Сей жалкий человек (о диво!) был рогат! 17 <ГИМН СЛЕПЫХ> Владыко мира и судьбины! Дай видеть нам луч солнца твоего Хотя на час, на миг единый, И новой тьмой для нас покрой его, Лишь только б мы узрели Благотворителей своих И милый образ их Навек в сердцах запечатлели. 18 Из юных нимф ее дочь Тамеса, Лодона, Была славнее всех; и взор Эндимиона Лишь потому ее с Дианой различал, Что месяц золотой богиню украшал. Но, смертных и богов пленяя, не пленялась: Одна свобода ей с невинностью мила, И ловля птиц, зверей - утехою была. Одежда легкая на нимфе развевалась, Зефир играл в ее струистых волосах, Резной колчан звенел с стрелами на плечах, И меткое копье* за серною свистало. Однажды Пан ее увидел, полюбил, И сердце у него желаньем воспылало. Она бежит... В любви предмет бегущий мил, И нимфа робкая стыдливостью своею Для дерзкого еще прелестнее была. Как горлица летит от хищного орла, Как яростный орел стремится вслед за нею, Так нимфа от него, так он за нимфой вслед - И ближе, ближе к ней... Она изнемогает, Слаба, бледна... В глазах ее темнеет свет. Уже тень Панова Лодону настигает, И нимфа слышит стук ног бога за собой, Дыхание его, как ветер, развевает Ей волосы... Тогда, оставлена судьбой, В отчаяньи своем несчастная, к богине Душою обратись, так мыслила: "Спаси, О Цинтия! меня; в дубравы пренеси, На родину мою! Ах! Пусть я там отныне Стенаю горестно и слезы лью ручьем!" Исполнилось... И вдруг, как будто бы слезами Излив тоску свою, она течет струями, Стеная жалобно в журчании своем. Поток сей и теперь Лодоной называем, Чист, хладен, как она; тот лес им орошаем, Где нимфа некогда гуляла и жила. Диана моется в его воде кристальной, И память нимфина доныне ей мила: Когда вообразит ее конец печальный, Струи сливаются с богининой слезой. Пастух, задумавшись, журчанью их внимает, Сидя под тению, в них часто созерцает Луну у ног своих и горы вниз главой, Плывущий ряд дерев, над берегом висящих И воду светлую собою зеленящих. Среди прекрасных мест излучистым путем Лодона тихая едва едва струится, Но вдруг, быстрее став в течении своем, Спешит с отцом ее навек соединиться.** * Легкие копья, с которыми изображаются Дианины нимфы, были бросаемы в зверей. * * С Темзою, которая в поэзии называется богом Тамесом. 19 Господь есть бедных покровитель И всех печальных утешитель; Всевышний зрит, что нужно нам, И двум тоскующим сердцам Пошлет в свой час отраду. Отдаст ли нас он в жертву гладу? Забудет ли отец детей? Прохожий сжалится над нами (Есть сердце у людей!), А мы молитвой и слезами Заплатим долг ему. <1790-1791> 36. К БОГИНЕ ЗДРАВИЯ Сойди, сойди, богиня! Сойди ко мне с небес, Цветущая Игея! Снеси златой сосуд С целебным питием! Уста мои завяли, В глазах весь огнь погас, И сердце томно бьется; Едва дышать могу - Едва едва живу. И червя оживляет Прохладный ветерок; И травку освежает Небесная роса: Всегда ли мне страдать? Хотя едину каплю, Посланница богов, Хотя едину каплю Пролей в мои уста - И буду исцелен! Сойди, сойди, богиня! Сойди ко мне с небес, Цветущая Игея! Снеси златой сосуд С целебным питием! <1791> 37. К ПРЕКРАСНОЙ Где ты, Прекрасная, где обитаешь? Там ли, где песни поет Филомела, Кроткая ночи певица, Сидя на миртовой ветви? Там ли, где с тихим журчаньем стремится Чистый ручей по зеленому лугу, Душу мою призывая К сладкой дремоте покоя? Там ли, где юная, пышная роза, Утром кропимая, нежно алеет, Скромно с Зефиром лобзаясь, Сладостью воздух питая? Там ли, где солнечный луч освещает Гор неприступных хребет разноцветный,* Где обитали издревле Высшие силы и боги? Глас твой божественный часто внимаю; Часто сквозь облако образ твой вижу, Руки к нему простираю - Облако, воздух объемлю! <1791> 38. ВЕСЕЛЫЙ ЧАС Братья, рюмки наливайте! Лейся через край вино! Всё до капли выпивайте! Осушайте в рюмках дно! Мы живем в печальном мире; Всякий горе испытал, В бедном рубище, в порфире, - Но и радость бог нам дал. Он вино нам дал на радость, Говорит святой мудрец: Старец в нем находит младость, Бедный - горестям конец. * Когда в хороший вечер перед захождением солнца из некоторого отдаления смотришь на высокие, снегом покрытые горы, то верхи их кажутся разноцветными. Кто всё плачет, всё вздыхает, Вечно смотрит сентябрем, - Тот науки жить не знает И не видит света днем. Всё печальное забудем, Что смущало в жизни нас; Петь и радоваться будем В сей приятный, сладкий час! Да светлеет сердце наше, Да сияет в нем покой, Как вино сияет в чаше, Осребряемо луной! 1791 39. РАИСА Древняя баллада Во тьме ночной ярилась буря; Сверкал на небе грозный луч; Гремели громы в черных тучах, И сильный дождь в лесу шумел. Нигде не видно было жизни; Сокрылось всё под верный кров. Раиса, бедная Раиса, Скиталась в темноте одна. Нося отчаяние в сердце, Она не чувствует грозы, И бури страшный вой не может Ее стенаний заглушить. Она бледна, как лист увядший, Как мертвый цвет, уста ее; Глаза покрыты томным мраком, Но сильно бьется сердце в ней. С ее открытой белой груди, Язвимой ветвями дерев, Текут ручьи кипящей крови На зелень влажныя земли. Над морем гордо возвышался Хребет гранитныя горы; Между стремнин, по камням острым Раиса всходит на него. (Тут бездна яростно кипела При блеске огненных лучей; Громады волн неслися с ревом, Грозя всю землю потопить.) Она взирает, умолкает; Но скоро жалкий стон ея Смешался вновь с шумящей бурей: "Увы! увы! погибла я! Кронид, Кронид, жестокий, милый! Куда ушел ты от меня? Почто Раису оставляешь Одну среди ужасной тьмы? Кронид! поди ко мне! Забуду, Забуду всё, прощу тебя! Но ты нейдешь к Раисе бедной!.. Почто тебя узнала я? Отец и мать меня любили, И я любила нежно их; В невинных радостях, в забавах Часы и дни мои текли. Когда ж явился ты, как ангел, И с нежным вздохом мне сказал: "Люблю, люблю тебя, Раиса!" - Забыла я отца и мать. В восторге, с трепетом сердечным И с пламенной слезой любви В твои объятия упала И сердце отдала тебе. Душа моя в твою вселилась, В тебе жила, дышала я; В твоих глазах свет солнца зрела; Ты был мне образ божества. Почто я жизни не лишилась В объятиях твоей любви? Не зрела б я твоей измены, И счастлив был бы мой конец. Но рок судил, чтоб ты другую Раисе верной предпочел; Чтоб ты меня навек оставил, Когда сном крепким я спала, Когда мечтала о Крониде И мнила обнимать его! Увы! я воздух обнимала... Уже далеко был Кронид! Мечта исчезла, я проснулась; Звала тебя, но ты молчал; Искала взором, но не зрела Тебя нигде перед собой. На холм высокий я спешила... Несчастная!.. Кронид вдали Бежал от глаз моих с Людмилой! Без чувств тогда упала я. С сея ужасныя минуты Крушусь, тоскую день и ночь; Ищу везде, зову Кронида, - Но ты не хочешь мне внимать. Теперь злосчастная Раиса Звала тебя в последний раз... Душа моя покоя жаждет... Прости!.. Будь счастлив без меня!" Сказав сии слова, Раиса Низверглась в море. Грянул гром: Сим небо возвестило гибель Тому, кто погубил ее. 1791