Некрасов Николай Алексеевич. (56)

(Говорит мудрец). Должны
Мы к земле ее навеки
Приковать..." - "Но человеки
Через эти чудеса
Могут выколоть глаза.
С обязанием подпиской,
Чтоб к земле держалась близко
И являлась поскорее,
Будем отпуск давать ей,
Только б с солнцем не дружилась
Иль с звездами не водилась;
Впрочем, это уж, тово,
Дело сына моего..."-
Царь сказал с самодовольством
И занялся хлебосольством...
"Нет, неладно, царь-отец!
(Отвечал ему мудрец.)
Так она, у нас соскуча,
Заберется в серы тучи,
И попробуй-ка поди
Вновь беглянку приведи!..
Нет, чтоб было безопасно,
Средство знаю я прекрасно:
Есть чугунное кольцо
Здесь со мною налицо.
Вот царевич (тут до стану
Он согнулся в честь Роману),
Вот возьми! да береги,
Уничтожить не моги!
Поезжай ты сам в те страны,
Я коня тебе достану,
Да такого, что он в час
Донесет тебя как раз...
Как вспылят у вас сердечки,
Да захочется колечки
Друг у друга променять,
Это ей изволь ты дать;
Ей оно вопьется в руку,
Но не бойся, стерпит муку...
Но зато, ручаюсь я,
Будет целый век твоя..."
Царь радехонек до смерти.
"Не вмешались бы тут черти!"-
Говорит он... Славный пир
Тут пошел на целый мир,
В честь блистательной надежды;
Наконец сомкнулись вежды;
А царевич наш Роман
Был уж близко чуждых стран...
Пречудовую свиньюшку,
Ростом в сдобную ватрушку,
Подарил ему мудрец.
Вот и к царству наконец
Наш царевич подъезжает,
Тут свиньюшку оставляет
И идет себе пешком
В преогромный царский дом.
В нем и роскошь, и богатство,
И устройство, и опрятство,
И различных тьму красот
Сам колдун не перечтет...
У дверей стоит прислуга
Вся в убранстве из жемчуга,
Так как жар вот и горит,
По-гишпански говорит...
Между ними тут Емеля...
"Где царя Ходинамеля
(Говорит Роман) найти,
Укажи - да проведи!"
Тут прислуга подскочила
И царевича спросила,
Кто он родом и отколь,
Не саратовская ль голь,
И не с вражьего ль навета
Прикатил к ним до рассвета?
Но с почтением потом
Отступили чередом,
Поклонились и к царю
Дали путь богатырю...
"Ну-тка, царь Ходинамель,
Оставляй свою постель!
(Закричал дурак Емеля
И толкнул Ходинамеля.)
К нам царевич из чарморя
Прикатил размыкать горе,
Угощенье припаси
Да садиться попроси!.."
Не расслышав хорошенько,
Рассердился царь маленько
И, вспылив на дурака,
Дал в загривок тумака...
Вдруг он делом спохватился,
Как надлежит извинился,
И с царевичем они
Уж осталися одни...
Тут Роман потупил очи
И заплакал что есть мочи,
Слезы вытер рукавом
И речь начал так потом:
"В наше малое поместье
Донеслося, царь, известье
Из огромного твово,
Что дивней нет ничего
Среди всех пределов света,
Как царевна Ясносвета,
Дочь названная твоя,
Ей в мужья гожусь ли я?
Согласишься ль ты - не знаю,
Но к ней страстью я пылаю,
Хоть не видел никогда".
("Ну, да это не беда,-
Коли с неба, так уж видно,
Что ей мужем быть не стыдно",-
Он подумал про себя...)
-"Я и дочку для тебя
Уступить готов любую,
Хоть старшую, хоть меньшую...
У меня их богатель!-
Отвечал Ходинамель
И воскликнул что есть силы:
- Эй вы, дочки мои милы!
Мы, сударыни, на час
К нам в беседу просим вас..."
Только вымолвил, девицы
Прибежали из светлицы
И все стали у стены...
"Ну, которую в жены
Ты, царевич, завоюешь
Или всех их забракуешь?"-
Царь сказал... Роман взглянул:
"Знать, мудрец меня надул,
Или я теперь в угаре:
Тут такие инда хари,
Что за чертовых сестер
Их признать - так не позор!"-
Так Роман себе помыслил,
Их по пальцам перечислил...
Вдруг на самом на краю
(Я от вас не утаю:
Он в тот час немного струсил,
Так его переконфузил
Ясносветы чудный взгляд!)
Видит: два глаза блестят,
Самоцветный словно камень,
Словно звезды, словно пламень!
"Та, та, та! Так вот она
Уж доподлинно красна,
Правда, в ней уж столько жару,
Что недолго до пожару..."-
Он подумал... Зорких глаз
Не спускал с нее он час,
Поразмыслил, постыдился,
Да по горло и влюбился.
"Уступи ты мне вот эту,
Сиротинку Ясносвету,
Уж куда мне до другой,
Удовольствуюсь и той!"-
Так Роман сказал с усмешкой,
Царь же думал: "Глуп как пешка
Он, урод, молокосос,
Слеп он вовсе или кос,
Хорошенько я не знаю,
Лишь того не постигаю,
Отчего не дочь мою
Он берет в жену свою...
Пусть же нянчится с девчонкой!.."
"Коли хочешь, будет женкой
Ясносветочка твоей,
Приказать не смею ей,
А даю свое согласье",-
Он сказал... Роман от счастья
Чуть в безумство не пришел,
Чепухи не замолол...
Но опомнился... К невесте
Подошел с царем он вместе
И его женою быть
Стал красавицу просить...
Ясносвета оробела,
С изумленьем посмотрела,
Раскраснелась как заря
И с согласия царя
Наконец ему сказала:
"Что охота вдруг припала,
Да и видано то где -
На безродной сироте
Сыну царскому жениться?..
Но должна я согласиться,
Коли дело уж давно
Без меня порешено..."
Тут Роман кольцо снимает,
Ей на руку надевает,
А ее берет себе;
И, покорствуя судьбе,
Царь чету благословляет
И, меж прочим, прибавляет:
"Но ты знаешь ли - она
Ведь как нищая бедна?
Я не знаю ее роду,
По двенадцатому году
В плен была она взята
И в дворец мой принята...
Я даю ей хлеб лишь с солью,
Ты берешь ее голь голью..."
"Ладно, - думает Роман,-
Не глумися, бусурман.
Или ты и сам не знаешь,
Что из царства отпускаешь
Драгоценный, чудный клад;
Ладно, буду я богат,
Ведь луне сребра и злата
Занимать, я чай, не надо -
Царства купит ваши все
Тем, что есть в одной косе..."
Помолившись, поклонившись
И радушно распростившись,
Царь с царевной молодой
Отправляется домой.
Между тем царь Елисей
Называть велел гостей,-
Предан радостной надежде,
Ходит в праздничной одежде,
Приказанья отдает
Да застольную поет...
День к полудню стал склоняться -
Гости начали сбираться,
И меж множеством гостей
Прикатил царь Пантелей,
Пожилой, не политичный,
С Елисеем закадычный,
Приглашенья он не знал,
А нечаянно попал...
Притворяться не умея,
Царь в сторонку Пантелея
Вдруг отводит и тишком
Говорит ему потом:
"Поздравляй, брат, поскорее
Ты с невесткой Елисея!
Сына, братец мой, женю,
И на нынешнем же дню!..
А невеста - так уж чудо!
Самоцветней изумруда,
Лучше б я и не желал,-
Разве ты бы дочь отдал,
Так задумался б немного..."
- Ох! давно, по воле бога,
Дочь погибла у меня,
Даже как, не знаю я.
Делать нече! Не вернется,
Только плакать остается,
А охотно бы Роман
Был в мужья ей мною избран",-
Так ответил со слезами
Пантелей и рукавами
Ну-тка слезы утирать,
Чтоб тоски не оказать...
Елисей великодушный
Сам завыл, как малодушный,
Пантелея утешал
И потом ему сказал:
"Что касается до сына,
То счастливый он детина,
Ведь, поверишь ли? луна
Будет, брат, ему жена...
Всё небесное пространство
На одно лишь ей убранство,
Вишь, в приданое идет:
Целиком небесный свод
Ей с морями, областями,
Поселеньями, садами,
С кормной птицей всех сортов
И скотиной всех родов,-
Будет тут тряхнуть червонцем!
Только жаль, что вместе с солнцем
Ей придется всем владеть
И сношенья с ним иметь...
Впрочем, что же, бог помилуй!
Как войдем мы только в силу,
Можно, знаешь, и тово...
Рати двинуть на него...
Не большая ведь персона,
Да и светит-то как соня,
Не заботясь ни о чем,
Ну да мы его пугнем!"
Молча слушал Пантелей
То, что баял Елисей,
И потом сказал с улыбкой:
"Ну, смотри, брат, как ошибкой
Не вломися в чепуху,
Уморишь всех со смеху...
Есть ли месяцу причина
Выходить за твово сына?
Да притом и небеса
Без него что за краса!..."