Николай Константинович Рерих (1)

I

Отец - огнь. Сын - огнь. Дух - огнь.
Три равны, три нераздельны.
Пламя и жар - сердце их.
Огнь - очи ихи.
Вихрь и пламя - уста их.
Пламя Божества - огнь.
Лихих спалит огнь.
Пламя лихих отвратит.
Лихих очистит.
Изогнет стрелы демонов.
Яд змия да сойдет на лихих!
Агламид - повелитель змия!
Артан, Арион, слышите вы!
Тигр, орел, лев пустынного
Поля! От лихих берегите!
Змеем завейся, огнем спалися,
 сгинь, пропади,
 лихой.

II
Отец - Тихий, Сын - Тихий, Дух - Тихий.

Три равны, три нераздельны.
Синее море - сердце их.
Звезды - очи их.
Ночная заря - уста их.
Глубина Божества - море,
Идут лихие по морю.
Не видят их стрелы демонов.
Рысь, волк, кречет,
Уберегите лихих!
 Расстилайте дорогу!
 Кийос, Киойзави.
 Допустите
 лихих.

III
Камень знай. Камень храни.
Огонь сокрой. Огнем зажгися.
Красным смелым.
Синим спокойным.
Зеленым мудрым.
Знай один. Камень храни.
 Фу, Ло, Хо, Камень несите.
 Воздайте сильным.
 Отдайте верным.
 Иенно Гуйо Дья,-
 прямо иди!

Николай Рерих. Цветы Мории. 
Москва, "Современник", 1988.


* * *

Свечи горели. Яркое пламя трепетным
Светом все обливало. Казалось: потухни оне -
Темнота словно пологом плотно закроет глаза,
Бесконечной, страшной завесой затянет.
Напрасно взоры скользнут, в пустоту утопая.
Полно! Один ли света источник
Дрожащие, мрачные тени бросает вокруг?
Робко, украдкой сине-лиловый рассвет
Тихонько в окошко струится,
Гордым блеском свечей затуманен.
Никому не приметны, ненужный
Серый отсвет бросает.
Свечи горели. В холоде блеска утра
Новый тон заиграл, тепловатый, манящий...
Хочется штору поднять, да и сам он дорогу
Скоро пробьет. Ласковый свет разливается,
Первый угол туманом затянут.
Ярче светлый... Вечный, могучий
Светоч сияет. Все сияет... А свечи?...

Зачем хотел ты сказать
неприятной мне? Ответ мой
готов. Но прежде скажи
мне. Подумай крепко, скажи!
Ты никогда не изменишь
желанье твое? Ты останешься
верен тому, чем на меня
замахнулся? Про себя знаю я,
ответ мой готов позабыть.
Смотри, пока мы говорили,
кругом уже все изменилось.
Ново все. То, что нам
угрожало, нас теперь призывает.
Звавшее нас ушло без возврата.
Мы сами стали другими.
Над нами и небо иное.
И ветер иной. Солнца лучи
сияют иначе. Брат, покинем
все, что меняется быстро.
Иначе мы не успеем
подумать о том, что
для всех неизменно. Подумать
 о вечном.

Мы идем искать священные
знаки. Идем осмотрительно и
молчаливо. Люди идут, смеются,
зовут за собою. Другие спешат
в недовольстве. Иные нам
угрожают. хотят отнять
то, что имеем. Не знают
прохожие, что мы вышли
искать священные знаки. Но
угрожающие пройдут. У них
так много дела. А мы
будем искать священные
знаки. Никто не знает, где
оставил хозяин знаки свои.
Вернее всего, они - на столбах
у дороги. Или в цветах.
Или в волнах реки.
Думаем, что их можно
искать на облачных сводах.
при свете солнца, при свете
луны. При свете смолы
и костра будем искать
священные знаки. Мы долго
идем, пристально смотрим.
Многие люди мимо прошли.
Право, кажется нам, они
знaют приказ: найти
священные знаки. Становится
темно. Трудно путь
усмотреть. Непонятны места.
Где могут они быть -
священные знаки? Сегодня
мы их, пожалуй, уже не
найдем. Но завтра будет
светло. Я знаю - мы их
 увидим.

Николай Рерих. Цветы Мории. 
Москва, "Современник", 1988.


УКРАШАЙ

(фрагмент из цикла "Мальчику")

Мальчик, вещей берегися.
Часто предмет, которым владеем,
полон козней и злоумышлении,
опаснее всех мятежей.
При себе носим годы злодея,
не зная, что это наш враг.
На совете имущества маленький
нож всегда вам враждебен.
Бывает враждебен и посох.
Часто встают мятежом
светильники, скамьи, затворы.
Книги уходят безвестно.
К мятежу пристают иногда
самые мирные вещи.
Спастись от них невозможно.
Под страхом мести смертельной
живете вы долгие годы,
и в часы раздумья и скуки
врага ласкаете вы.
Если кто уцелел от людей,
то против вещей он бессилен...

Строфы века. Антология русской поэзии. 
Сост. Е.Евтушенко. 
Минск, Москва: Полифакт, 1995.


НА ПОСЛЕДНИХ ВРАТАХ

Нам сказали: "Нельзя".
Но мы все же вошли.
Мы подходили к вратам.
Везде слышали слово "нельзя".
Мы хотели знаки увидеть.
Нам сказали "нельзя".
Свет хотели зажечь.
Нам сказали "нельзя".
- Стражи седые, видавшие,
знавшие! Ошибаетесь, стражи!
Хозяин дозволил узнать.
Видеть хозяин дозволил.
Наверно, он хочет, чтобы
мы знали, чтобы мы видели.
За вратами посланец стоит.
Нам он что-то принес.
Допустите нас, стражи!
"Нельзя",- нам сказали
и затворили врага.
Но все же много врат
мы прошли. Протеснились.
И "можно" оставалось за нами.
Стражи у врат берегли нас.
И просили. И угрожали.
Остерегали: "Нельзя".
Мы заполнили всюду "нельзя".
Нельзя все. Нельзя обо всем.
Нельзя ко всему.
И позади только "можно".
Но на последних вратах
будет начертано "можно".
Будет за нами "нельзя".
Так велел начертать
Он на последних
вратах.

Николай Рерих. Цветы Мории. 
Москва, "Современник", 1988.


ПОРА

Встань, друг. Получена весть.
Окончен твой отдых.
Сейчас я узнал, где хранится
один из знаков священных.
Подумай о счастье, если
один знак найдем мы.
Надо до солнца пойти.
Ночью всё приготовить.
Небо ночное, смотри,
невиданно сегодня чудесно.
Я не запомню такого.
Вчера еще Кассиопея
была и грустна и туманна,
Альдебаран пугливо мерцал.
И не показалась Венера.
Но теперь воспрянули все.
Орион и Арктур засверкали.
За Алтаиром далеко
новые звездные знаки
блестят, и туманность
созвездий ясна и прозрачна.
Разве не видишь ты
путь к тому, что
мы завтра отыщем.
Звездные руны проснулись.
Бери свое достоянье.
Оружье с собою не нужно.
Обувь покрепче надень.
Подпояшься потуже.
Путь будет наш каменист.
Светлеет восток. Нам
 пора.

Русская поэзия серебряного века. 
1890-1917. Антология. 
Ред. М.Гаспаров, И.Корецкая и др. 
Москва: Наука, 1993.


НЕ ЗАКРОЙ

Над водоемом склонившись,
мальчик с восторгом сказал:
"Какое красивое небо!
Как отразилось оно!
Оно самоцветно, бездонно!"-
"Мальчик мой милый,
ты очарован одним отраженьем.
Тебе довольно того, что внизу.
Мальчик, вниз не смотри!
Обрати глаза твои вверх.
Сумей увидать великое небо.
Своими руками глаза себе
 не закрой".

Русская поэзия серебряного века. 
1890-1917. Антология. 
Ред. М.Гаспаров, И.Корецкая и др. 
Москва: Наука, 1993.


ВЕЧНОСТЬ

(фрагмент из цикла "Мальчику")

Мальчик, ты говоришь,
что к вечеру в путь соберешься.
Мальчик мой милый, не медли.
Утром выйдем с тобою.
В лес душистый мы вступим
среди молчаливых деревьев.
В студеном блеске росы,
под облаком светлым и чудным
пойдем мы в дорогу с тобою.
Если ты медлишь идти, значит,
еще ты не знаешь, что есть
начало и радость, первоначало
 и вечность.

Николай Рерих. Цветы Мории. 
Москва, "Современник", 1988.


СВЕТ

(фрагмент из цикла "Мальчику")

Мальчик, с сердечной печалью
ты сказал мне, что стал день короче,
что становится снова темнее,
Это затем, чтобы новая радость возникла:
ликованье рождению света.
Приходящую радость я знаю.
Будем ждать мы ее терпеливо.
Но теперь, как день станет короче,
всегда непонятно тоскливо проводим мы
 свет.

Николай Рерих. Цветы Мории. 
Москва, "Современник", 1988.