Меню
Назад » »

П.А.Флоренский. Столп и утверждение истины. (22) Письмо седьмое: грех

Однако нас собственно интересует онтологический момент памяти. Что же она, как деятельность души? — Она — творчество мыслительное и, скажем более, единственное творчество, присущее мысли, ибо фантазия, — как известно, — есть только вид памяти,[347] а предвидение будущего — тоже не более как память.[348]  Память есть деятельность мыслительного усвоения, т. е. творческое воссоздание из представлений, — того, что открывается мистическим опытом в Вечности, или, иначе говоря, создание во Времени символов Вечности. Мы «помним» вовсе не психологические элементы, а мистические, ибо психологические потому-то и психологичны, что во Времени происходят и со Временем безвозвратно утекают. «Повторить» психологически элемент так же невозможно, как невозможно повторить то время, с которым он непрерывно связан: жизнь психологического элемента — по существу жизнь едино-моментная. Но можно снова коснуться над Временем стоящей и раз уже пережитой мистической реальности, лежавшей в основе одного представления, ныне утекшего, и имеющего лечь в основу другого, наступающего и родственного первому по единству мистического содержания. Память всегда имеет значение трансцендентальное, и в ней мы не можем не видеть нашего над-временного естества. Ведь очевидно, что если о некотором представлении мы говорим как о воспоминании, т.. е. как о чем-то прошедшем, то эта «прошедшесть» дана нам, и дана теперь, в том «настоящем», когда мы говорим. Другими словами, прошедший момент Времени должен быть дан не только как прошедший, но и сейчас, как настоящий, т. е. все Время дано мне, как некое «сейчас», почему сам я, смотрящий на все Время, зараз мне данное, — сам я стою над Временем.[349]
Память есть символо-творчество. Помещаемые в прошедшее эти символы, в плоскости эмпирии, именуются воспоминаниями; относимые к настоящему они называются воображением; а располагаемые в будущем — считаются предвидением и предведением. Но и прошедшее, и настоящее, и будущее, — чтобы сейчас быть местом для символов мистического, должны сами переживаться, хотя и как разновременные, но зараз, т.. е. под углом Вечности.[350] Во всех трех направлениях памяти дея тельность мысли излагает Вечность на языке Времени; акт этого высказывания и есть память. Сверх-временный субъект познания, общаясь со сверх-временным же объектом, это свое общение развертывает во Времени: это и есть память.
Таким образом, память — творческое начало мысли, т. е. мысль в мысли и еобственнейше мысль. То же, что у Бога называется «памятью», — совершенно сливается с мыслию Бо-жией, потому что в Божественном сознании Время тождественно с Вечностью, эмпирическое с мистическим, опыт — с творчеством. Божественная мысль есть совершенное творчество, и творчество Его — Его память. Бог, памятуя, мыслит и, мысля, — творит.
Язык тоже свидетельствует в пользу изложенного понимания памяти. По крайней мере корень слова память, — √mn, — в индо-европейских языках означает мысль во всей широте понимания этого слова.[351]
Па-мя-ть, старо-славянское па-мя-ть, со-коренно глаголам па-мя-нѫ-ти, по-ми-на-ти, по-ми-на-ти и очевидно происходит от √мя. Отсюда понятна связь слова память с производными основы mn-, men-, mon-, относящимися то к памяти, то к мысли. Таковы слова: мн-и-ть, мн-е-н-и-е, мн-и-м-ый, мн-и-тел-ьн-ый. Таковы: старо-славянские: мн-иж, мн-е-ти, сж-мн-е-ти (-са) == dubitare, timere; сербские; мнити, су-мнь-а-ти; чешские mnëti, mni-m, mni-ti, mmi-ti; польские: pomniec, niemac, mienic, sumnienie, sumienie — совесть; малорусские: мн-и-ты, по-мн-я-ты; белорусские: су-м — сомнение, су-мн-ый. Таковы же, далее, санскритские: man (только в среднем залоге) — думать, верить, ценить и т. д. män-jate — мнить и т. д. mânas — дух, воля, ma-t-is — внимание, мысль, намерение; man-ju-s — отвага и негодование и др., литовские: men-ù, min-iù, min-ti — помнить, min-ta-s = мать, at-(iz)-mint-is, min-e-ti, perman-i-ti; латышские: min-ë-t — вспоминать, man-i-ti — мнить; прусское: min-isn-an; латинские: mc-mi (=e)n-i — помню, re-mi-n-i-sci — воспоминать, com-min-i-sc-i, com-men-tu-s (= немецкому ver-mein-t, вымышленный, men-(t)s — мысль, ум, воля и проч., Min-er-va, men-t-io — упо-мин-а-ние, mon-ëre — напоминать, убеждать (= немецкому mahnen), mon-s-tru-m — чудовище (заставляющее о себе подумать, обращающее на себя внимание), немецкие: mein-en — мнить, Minne — любовь, Mensch — человек (т. е. собственно, «мыслитель»); готтские: ga-man, man — думаю, mun-an — мнить, mun-d, ga-mun-d-s, mun-s, мьсль; исландское: muna, minna — воспоминание; древне-верхне-немецкие: tninnon, man-κ-n, man-y-n — увещевать, напоминать, meina — мнение; греческие: μένος — вообще сильное душевное движение, стремление, желание, воля, гнев, ярость, затем также: жизненная сила, жизнь, сила и т. д., μά-ομαι, μέ-μον-α сильно стремиться, сильно желать, рваться душою к чему-нибудь и т. п., μι-μνή-σκειν — напоминать, Μοϋσα из Μονσα, μήνις, — гнев, μάνια — исступление, μάντι-ς — видец, прозорливец и др., им подобные.[352]
Таким образом, действительно, память — это и есть мысль по: преимуществу, сама мысль в ее чистейшем и коренном значении.
Мы спрашивали, что такое грех, и оказалось, что он — разрушение и извращение. Но ведь разрушение возможно как нечто временное; питаемое разрушаемым, разрушение, по-видимому, неизбежно должно иссякнуть, прекратиться, остановиться, когда нечего ему будет далее разрушать. И то же — об извращении. Что же тогда? К чему ведет этот предел разрушения? Что такое это полное разрушение целомудрия? Или, другими словами, что такое геенна — вот вопрос встающий теперь перед нами.
Но далее, за ним, обрисовывается еще вопрос, подобный сему. Если геенна — верхний предел греха, то где же нижний его предел, т. е. где опять-таки угашение греха, но уже за полнотою целомудренной крепости. Другими словами, нам необходимо выяснить себе, что такое святость, и как возможна она. Геенна, как верхний предел греховности, и святость, как нижний его предел, или: геенна, как нижний предел духовности, и святость, как верхний ее предел, — таковы наши ближайшие задачи.
[244] Под «Орами» Куньи (Cougny. De Prodico Ceio, Paris, 1857) понимает различные «возрасты», что, по мнению Гомперца ([2 6], стр. 476, прим. к стр. 365) «не лишено вероятия». Но, если так, то тогда Продик, очевидно, уподобляет жизнь человека годовому циклу, ибо ώραι значит, собственно, времена года. Это уподобление — мотив весьма распространенный в древности.
[245] Ксенофонт. Воспоминания о Сократе, II, 1, 21-34 (Ксенофонт. Соч., в пер. Г. Янчевецкого, Киев, 1876-77, Вып. II, стр. 38 сл.). — О том, что Ксенофонт дает пересказ, и даже по памяти, см. там же, II, 1,34.
[246] Сюжет «двух путей», — главн. обр. в изобразительном искус, а им. в вазовой росписи, — исследован в: F. G. Welcker. Hercule entre la Vertu et la Volupté (trad. d'AUemend). Extrait des An. de l'inst. Archéol., T. 4, p. 379. — Тут же воспроизведение двух таких изображений.
[247] Имеются переводы на русск. яз. К. Д. Попова («Тр. Киев. Дух. Ак.», 1884, Т. 3, стр. 347-348 и отд. изд. «Посредника», № LXX, изд. 2-е. М., 1906); свящ. Соловьева («Чт. Л. Д. пр.», 1886, янв.-окт.); гр. Л. Н. Толстого, изд. «Посредника», 588, 1906 г. (недоброкачествен, и тенденциозный пер.). Лучшее русск. изд. текста «Учения» с перев., введ., примеч., параллельн. текстами и библ. указат.: А. Карашев. О новооткрытом памятнике «Учение двенадцати Апостолов», М., 1896.
[248] К явным вариантам «Учения двен. Ап.» относятся: 1°, латинск. фрагм. Doctrina apostolorum; 2°, Поел. Варнавы, глл. 4, 18-20 XIX, XX; 3°, Церковн. каноны, гл. 1-8; 4°, Постановл. Апостольские, кн. 7, гл. 1-32; 5°, некоторые места у Ерма, у Климента Алекс, в Си-вил. Оракул., у Псевдо-Киприана и у Лактанция. Важнейшие из этих текстов и гипотетические схемы их исторической взаимо-зависимоети собраны у Карашева [247], стр. 31-33 и XCV-XCVI.
[249] «Όδοι δύο εισι, μία της ζωής και μία του θανάτου, διαφορά δε πολλή μεταξύ των δύο οδών» (Учн 1 1). С небольшими вариациями эта фраза повторяется в упомянутых выше памятниках, см.: Doctr. Ар. 1; Поел. Варн. 18 1,2; Церк. кан. 4 1, Пост. Ап. III 12 и др. (Кар. [247], прил. стр. XIV, IV, XLVIII—XLIX, LU—-LUI, LVIII—LIX). Вслед за этим общим указанием двойственности пути, в кажд. из памяти, идет подробное описание обоих путей, т. е. дается каталог добродетелей и пороков, везде приблизительно в одном и том же составе.
[250] О произношении, значении, происхождении и т. д. тетра-граммы יהוה см. весьма содержат, диссертацию: Архим. [ныне Еп. Астр.] Феофан. Тетраграмма или ветхозаветное Божественное имя יהוה , СПб., 1905. — На стр. IV-VII — библиограф, указ. вопроса. — Об ирреальности зла говорят многие авторитетные свидетели. Так: «Душа, сознавая свободу свою, видит в себе способность употреблять телесные члены на то и на другое, и на сущее и на не сущее. Сущее же — добро, а не сущее — зло. И сущее называю добром, поколику оно имеет для себя образцы в сущем Боге; а не сущее называю злом, поколику не сущее произведено человеческими промышлениями» (Афанасий В. Слово на язычников, 4 ). — Вне — εξω — естества Божия «ныне ничего, кроме одного порока — ή κακία, — который хотя это и странно, в небытии имеет Свое бытие, потому что происхождение порока не иное что, как лишение существующего; в собственном же смысле существующее есть естество — ητιç --- εν τφ μη είναι το είναι έχει ου γαρ άλλη οϋν εν τφ δντι ουκ έστιν, εν τφ μη είναι, πάντως εστίν» (Григорий Нисский. О душе и воскр., — Mi gr, T. 46, col. 93b). — «Ничто не может пребывать в бытии, не пребывая в сущем; собственное же и первоначально сущее есть Божие естество, о котором по необходимости нужно верить, что Оно во всех существах есть самое пребывание их» (Григорий Нисский. Больш. кат. поуч., 32. Mi gr., T. 45, col. 80 d. — рус. пер., ч. 4, стр. 82). — «Если же есть в человеке или в демоне (ибо просто в природе мы не знаем зла) какое-нибудь зло, т. е. грех, противный воле Божией: то это зло происходить или от человека, или от диавола» (Поел. вост. патр., гл. 4). — «Грех не имеет бытия по себе — сам, зане не есть здание Божие, сего ради не может сказатися что есть» (Петр Могила. Православное Исповедание, ч. 3, отв. на вопр. 16-й). — «Злое же мни точию грех, понеже ниедино свойственне зло есть в мире, точию грех, иже есть преступление божественнаго закона в божественнаго хотения. Прочее же имиже Бог мучит ны за грехи наша, яко моры, рати, немощи и подобная, глаголются зла яко к нам, зане вам приносят болезни и скорби, ими же обращаемся: но к Богу не суть зла, зане имеют силу благаго: понеже наказуя ны сими, поущаемы ны на благое» (id., отв. на вопр. 26-й).
[251] Катавасия недели блудного сына, ирм. 3-й песни.
[252] В Dialogus Miraculorum Цезаря Гейстербахского есть достопримечательный рассказ «о женщине-колдунье, которую носили демоны», символически обрисовывающий отношения к диаволу как противоестественность. «В Газельте, городе Утрехтской епархии, некая презренная женщина однажды, став на бочку и прыгнув с нее задом, так сказала: «Я прыгаю теперь из-под власти Божией под власть Сатаны!». Дьявол ее сейчас же подхватил, поднял на воздух и на глазах у многих как в городе, так и за городом, понес выше лесов туда, откуда она и до сего дня не вернулась» (Н. Сперанский. Ведьмы и ведовство, М., 1906, стр. 96). Знаменателен смысл этого кощунственного прыжка: «Все прыгают вперед, таков порядок естества, учрежденный Богом, — так вероятно рассуждала скверная баба; — ну, а я нарушу естество, прыгну назад, противоестественно и, следоват., противо-божески, т. е. по-сатанински, и тем отдамся Сатане!». Она хотела угодить диаволу и отречься от Бога, — и добилась своего: для всех трех, по легенде, этот простой символ оказался достаточным. — Из сочинений более документального характера, где описывается шабаш ведьм и черная месса, назовем: Boumeville et Teinturier.  Le Sabbat des  Sorciers (Bibl.  Diabol). — L. Figuier. Hist, du Merveilleux dans les temps modernes. 2-me éd. T. 1, Paris, 188, introd. — H. Сперанский. Ведьмы и ведовство, очерк по ист. церкви и школы в Зап. Евр., М., 1906. — Генри Чарльс Ли. История инквизиции в Средние века, перев. с фр. Л. В. Башкирова под ред. С. Г. Лозинского, Т. 2, СПб., 1912, Гл. XVI-XVI1I, стр. 417-528. — J. ν. Görres. Die christliche Mystik, Regensburg, Bd. 8, 1840 u. Bd. 4, 1842. — J. A. Llorente. Hist. crit. de l'inquisition d'Espagne,... trad, de l'espagnol sur le manuscrit et sous les yeux de l'Auteur par A. Pellier, 4 ТТ., Paris, 1817—3818. Дон Хуан-Антонио Льоренте был каноником примасской церкви в Толедо и секретарем инквизиции в Мадриде; изучив ее архивы, он выпустил свою «Историю» сперва во франц. перев., а затем, в 1822-м г., — на исп. яз. (Ли. История инквизиции в средние века, Т. 1, стр. V111). В Т. 3, clip, 37 Art. 8. pp. 431-461 описывается известное дело начала XVII в. в Логроньо. По словам одного писателя, «самое полное и цветистое из описаний шабаша», именно на основании этого дела, содержится в книге: Baissac. Les grands Jours de la Sorcellerie chp. VI. — M. A. Орлов. История сношений человека с дьяволом, СПб., 1904. — J. Bois. Les Petites Religions de Paris, Paris, 1894. — Его же. Le Satanisme et la Magie. — Его же. Le Monde Invisible, есть рус. пер.: Ж. Буа. Невидимый мир, 1912 г. — M-gr Leon Meurin, S. J., chêveque-êvéque de Port-Louis. La Franc-Maçonnerie Synagogue de Satan, Paris, 1893. — Domenico Margiotta. Le Palladisme culte de Satan-Lucifer dans les Triangles maçoniques, Grenoble, 1895. — Леман. Иллюстрированная история суеверий и волшебства от древности до наших дней. Пер. с нем. изд. Петерсена, под ред. В. Н. Линд, М., 1900, стр. 101-128. Книга, несмотря на кажущуюся объективность, весьма тендециозно-позитивистическая, и пользоваться ею должно с большою осторожностью. Разбор ее, сделан. Чистяковым, см. в «Ребусе», 1900—1902 гг. — Г. Фреймарк. Оккультизм и сексуальность, пер. с нем. С. Пресса [перев. очень небрежен и испещрен грубыми ошибками]. О колдовстве стр. 268-314. — Cognard. Une sorcière au XVIII siècle: Marie Anne de la Ville (см. также «Вест. Ин. Лит.», 1899 г., янв.-май). — Kiesewetter. Gesch. d. Oc-cultismus, Bd. II: Die Geheimwissenschaften, 2-te Aufl., Lpz, 1909. — G. H. Berndt. Buch der Wunder u. Geheimwissenschaften, 2-te Aufl., Lpz., 2 Bde,— Charcotet Richer. Les démoniaques dans l'art (рец. в «Rev. Philos», 1887, 5). — Bodin. Démonomanie des sorciers, 1581. — Отвратительные кощунственные обряды шабаша и происшедшей из него «черной мессы» были неоднократно изображаемы в худ. лит.; в большинстве случаев писатели основывались на внимательном изучении первоисточников, так что их описания в значительной степени правдивы и фактически, — не только художественно. Назовем: Д. С. Мережковский. Воскресшие боги (Леонардо да Винчи), СПб., 1902. — Ст. Пшибышев-ский. Синагога сатаны («Собр. соч.»; есть отд. изд. «Универс. Библ.», № 254). — Huysmans. La bas. Есть два рус. пер., из коих один издан книгоизд. «Совр. Пробл.», в «Поли. собр. соч.» Гюисманса, Т. I, M., 1912, но не полон; другой — прилож. к «Вестн. Ин. Лит.» — полнее.
[253] Fr. Blass. Gram. d. Neu.-Testamentl. Griechisch. Götting. 1896, § 46 4, 5, 7, S. 143 ff.
[254] id. § 47 3, S. 153 (со ссылк. на Wiener. Gram. I, § 18 7).
[255] id, § 47 3, S. 153.
[256] Платон. Лизис 214d, е [35] р. 548 25.
[257] Платон. Пир 189d-198d, гл. XIV-XVI [35].
[258] id. 190d.
[259] F. Lajard. Rech, sur le Culte public et les Mystères de Mithra, Paris, 1866, pp. 51,59.
[260] Тора. Букв. пер. Л. И. Мандельштама, 8-е изд., Берлин, 5632/1872. — «Dieu donc créa l'homme à son image; il le créa a l'image de Dieu; il les créa mâle et femelle» (Bible, version de J. F. Osterwald, nouv. id., Paris-Brux., 1900). — Было бы, разумеется, наивностью представлять себе изначальный андрогинизм человеческого существа в виде срощенности сиамских близнецов или еще как-нибудь внешнеанатоми-чески. Речь идет о выделении жены именно из существа, из лица первого человека. Но несомненно и то, что онтологически в психологически с ним, во время таинственного сна его или экстаза, по некоторым толкованиям, произошел какой-то перелом и что не могло его самочувствие по создании из ребра его жены оставаться тождественным с самочувствием до этого создания. «Ребро или кость, — замечает архиеп. Иннокентий, — здесь не есть нечто простое; она должна обозначать целую половину существа, отделившуюся от Адама во время сна. Как это происходило, Моисей не говорит, и это тайна; явно только то, что прежде нужно было образоваться общему организму, который потом5разделился на два вида, мужа и жену» (Αрх. Иннокентий. О человеке [125], стр. 78).
[261] Этот термин пользовался большою распространенностью в древнем мире; в различных применениях сообщали его: Диодор, Автор Theologum. Arith., Плутарх, Ириней Лионский, Афинагор, Ипполит и др.
[262] Напр. Пордедж, Антуанетта Буриньон (XVII в.) и др. — По Талмуду Бог сотворил первого человека андрогином, с двумя головами в хвостом (Д. П. Шестаков. Исследов-я в области греческих народных сказаниях о святых. Варш., 1910, стр. 237 и прим. 7). — Санхониафон у Евсевия, Еванг. приг., 21 и т. д.
[263] Б. Сидис. Психология внушения, пер. с англ. М. Колоколова, СПб., 1902, Ч. 1. XXV, стр. 283, 288,292, 214. П. Жане. Неврозы, пер. с фр. С. С. Вермеля, М., 1911, Ч. 2-я, гл. Ill, § 5,стр. 274, 275. — Так же думают Брейер, Фрейд, Мортон Прайтс. См. [б].
[264] «Душевно-живущие и потому называемые душевными суть какие-то полоумные к как бы параличом разбитые» (Никита Стифат. 2-ая сотница естественных психологических глав об очищении ума, 6. — Добротолюбие, изд. 2-е, М. 1900, Т. 5, стр. 11 2). Святые, даже на взгляд специалиста психиатра, представляются типично-здоровыми людьми. Напротив, расстройство душевной жизни, при сравнительно хорошей сохранности умственных процессов, прежде всего выражается в разложении и даже уничтожении нравственой области; по указанию психиатра В. Чижа эта нравственная порча доходит до «поразительной неспособности понять добро и зло», до «отсутствия нравственного закона в душе» (В. Чиж. Психология наших праведников. «Вопр. филос. и психол.» 1906, кн. IV (84) сентябрь-октябрь и кн. V (85) ноябрь-декабрь. — Его же. Нравственность душевно больных, id., кн. 7, 1891 л, стр. 122-148). К сам. реш. утвержд. здоровости святых приходит и J. Pachen. Psychologie des mystiques chrétiens, Paris, 1911 (Perrin), реф. в «An. de philos, chrét.» 84-e an., 4-е sér., T. 15, № 2, 1912, Nov., pp. 192193. Еще: M. В. Лодыженский. Свет незримый, СПб, 1912. — Врач С. Апраксин. Аскетизм и монашество. Евангельские, биологические и психологические их основания. Опыт популяризации святоотеч. воззр., Киев, 1907. См. [479 ].
[265] Исповедь.
[266] Чуть ни любое произв., особ. «Бр. Kap.».
[267] А. Л. Волынский. Леонардо-да-Винчи («Сев. Вестн.» 1897— 1898 гг.; 1-е изд. Маркса, СПб., 1900, 2-е изд., Киев, 1909) — Особ. см. Ч. III, «Демоническое искусство». Еще с большею определенностию настаивает на мысли о коренном извращении души Леонардо-да-Винчи и видит в его творчестве «сублимацию» полового чувства, не нашедшего нормальных выходов и отравившего всю личность, Фрейд («Леонардо-да-Винчи», М., 1912).
[268] «Когда умные чувства стоят в душе в своем естественном чине, и ум незаблудно шествует в понимании тварей, разумно объясняя существо и движения их, тогда в естественном чине видятся ей и вещи и лица, и всякое естество вещественных тел... Когда же силы ее действуют не по естеству своему, восставая одна против другой, тогда и это все видится ей, не как она есть по естеству своему: оно естественною своею красотою не возводит уже ее к познанию Творца, но, по причине страстного ее состояния, низводит в глубину погибели» (Никита Стифат, 1-я сотн., 52 [64], стр. 95). — Достойно внимания, что самое название «сумасшествия», «исступления», «умоповреждения» показывает, что тут мыслится какое-то разложение личности: что-то, т. е. часть личности, «выходит из ума», «из-ступает из ума», «повреждает ум», т. е. раздробляет его целостное единство, — одним словом, делается чуждою другой своей части. Если наш язык представляет этот психологический и метафизический момент под образом пространственного раздробления, то языки романские пользуются для той же цели образом из более привычной для них области, — из области права. Лат.: al'ienaüo, с подразумеваемым, а иногда и прямо упоминаемым, — напр. у Плиния, — «mentis», — сумасшествие, психическое расстройство, Geistesstörrung; alienare, опять-таки с подразумеваемым, — напр, у Ливия, — «mentem alieujus», свести кого с ума, и франц.: aliénation mentale, aliéner, aliéné означают собственно на юридическом языке «отчуждение», «отчуждать» каких-нибудь прав, напр, имущественных. Поэтому-то Рибо и говорит, что в случаях изменения личности, где основу составляет галлюцинация, «почти всегда все ограничивается алиенацией (в этимологическом смысле), т. е. отчуждением известных состояний сознания, которые Я перестает признавать своими, которые оно объективирует, ставит вне себя и которым в заключение приписывает особое, независимое от себя состояние» (Т. Рибо. Болезни личности. СПб., [1886], гл. III 2, стр. 159, ср. стр. 160); «мы здесь имеем дело с отчуждением или алиенацией личности, — говорит он в другом месте, — потому что прежняя стала для новой aliéna, чужою, вследствие чего индивидуум более не знает своей прежней жизни или же, если ему о ней напоминают, созерцает ее объективно, как нечто отдельное от себя». Так, одна Сальпетриерская больная называла себя не иначе, как «тою, которая есть моя особа — la personne de moi-même» (id., гл. IV 2, стр. 210-211). Это отчуждение части своей личности, будет ли к тому побуждать собственное любопытство или злая сила, может быть достигаемо и более или менее преднамеренно. Однако оно весьма опасно и редко не кончается гибелью, примеры чему см. id,, гл. III 2, стр. 160-162. Едва ли есть надобность подробно объяснять, что болезненное состояние, вообще ослабляющее всякую активность, способствует все лению злой силы в обособившуюся часть Я. В других случаях таким неблагоприятным условием бывает глубокая тоска, кручина по уехавшем, умершем человеке, жажда чуда и т. д., опять-таки ослабляющие самооборону и побуждающие к рискованным опытам. Умерший муж, посещающий ночьми свою тоскующую вдову; сын или дочь таинственно приходящие из далекой разлуки к родителям; жених, являющийся невесте, или наоборот; ангел света слетающий к запостившемуся и возгордившемуся подвижнику; — все эти случаи вампиризма и бесо-явления, по народным воззрениям и по церковному преданию, не обходятся даром, и доверившийся таинственному посетителю либо сходит с ума, либо умирает по непонятной причине, либо сам налагает на себя руки. Но везде тут можно усматривать как объективный момент — ослабление всего организма, — так и субъективный, — внутреннюю решимость на само-дробление, соизволение на вражеский прилог, приятие нечисти, будь то по любопытству, по гордости или по несмирению пред волею Божиею. Это соизволение выражается в ответе на по-ту-стороннее заговаривание с искушаемым, в так или иначе высказанном согласии поддерживать разговор. Нечисть допускается нашим «Да». Вот почему народ настойчиво твердит, что никогда не должно откликаться на таинственный зов, иногда зовущий нас по имени где-нибудь в уединенном месте, особенно полуночною или полуденною порою, и не должно спрашивать «Кто там?», когда слышится таинственный стук в дверь или в окно. — Но если надо остерегаться даже разговора с явившейся незванно силою, то кольми паче опасно способствовать ее явлению приемами черной магии, которые, в существе своем, сводятся к созданию условий, удобных для явления нездешней силы и, в частности, к ослаблению, к дезинтеграции, к произведению гипноидного состояния личности. Сюда же относится психология толпы: политический митинг весьма недалек от кухни ведьмы, и понятно, что на нем бесы вселяются в участников его. — В упрощенном и применяемом полу-сознательно виде эти магические приемы распространены среди спиритов, спиритуалистов, всевозможных лже-мистиков и т. п. и применяются ими на их сеансах, «вечерях любви» и радениях. Но как народные колдуны всегда кончают плохо, так же бывает и со всеми этими потребителями запретных наркозов. — О спиритизме, как духовном яде, высказывались многие, — напр.: Достоевский. Дневники писателя; Волкович. Спиритизм, как яд интеллекта; J. Bois. Le monde invisible (есть рус. пер.); Лаппони. Гипнотизм и спиритуализм; Юм [псевд.]. Как вызывать духов («Спиритуалист», 1906, стр. 7-8); П. Русков. Из области спиритических тайнодействий, изд. 2-е, М., 1889 (= «Странник», 1885, № 12); Игум. Марк. Злые духи, 2-е изд., СПб., 1902; Л. Левенфельд. Сомнамбулизм и спиритизм, М., 1913; свящ. Иоанн Дмитревский. Спиритизм, Харьков, 1910 (= «Вера и Раз.», 1910); Дьяченко. Из мира таинственного; Филарет, Митр. Моск. и др. Leon Denis. Dans l'Invisible — Spiritisme et Mediumnité. Paris, 1904, 3-me partie, pp. 379 suiv. В последнее время сделаны важные разоблачения известным Быковым, некогда участвовавшим в хлыстовских радениях, а затем деятельно распространявшим спиритуализм. Прочно засвидетельствованы также лживость и шарлатанство, развивающиеся на почве спиритизма, особенно у медиумов.
 
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar