Педро Кальдерон де ла Барка (3)

 Лисардо

 Пусть, Эусебио, умолкнет
 Словесный спор, где речь за сталью.
 (Обнажают шпаги и бьются:
 Лисардо падает наземь,
 старается подняться и снова падает.)
 Я ранен!

 Эусебио

 Да? И не убит?

 Лисардо

 Нет, у меня в руках довольно
 Еще есть силы, чтоб... О, горе!
 Из-под ноги земля уходит.

 Эусебио

 И пусть дыхание уйдет.

 Лисардо

 Да не умру без покаянья.

 Эусебио

 Умри, несчастный!

 Лисардо

 Стой. Во имя
 Креста, принявшего страданья
 Христа, не убивай меня.

 Эусебио

 Да защитит тебя от смерти
 Такой призыв. Приподнимись же;
 Когда Крестом ты заклинаешь,
 Нет силы у меня в руках,
 И нет в спокойном сердце гнева.
 Привстань.

 Лисардо

 Я не могу. Поспешно
 Уходит жизнь с горячей кровью.
 И вот уж чувствую, душа
 Не знает, где ей лучше выйти,
 Поняв, что выходов так много.

 Эусебио

 Тогда моим рукам доверься.
 Ободрись. В нескольких шагах
 Отсюда малая есть пустынь
 Монахов кающихся; если
 Живым туда придти успеешь,
 Там исповедаешь грехи.

 Лисардо

 Итак, тебе я обещаю,
 За то, что был ты милосерден,
 О, если только удостоюсь
 Пред ликом Господа предстать,
 Я попрошу, чтоб ты не умер
 Без покаянья.
 (Эусебио уносит его на руках.)

 Xиль

 Превосходно!
 Примерное благотворенье:
 Убил и тащит на плечах.


 СЦЕНА 4-я
 Брас, Тирсо, Менга, Торибио. - Хиль.

 Торибио

 Он здесь остался, говоришь ты?

 Менга

 Вот здесь как раз остался с нею.

 Тирсо

 Вот он, сам не в себе, глядите.

 Менга

 На что ты так уперся, Хиль?

 Xиль

 Ай, Менга!

 Тирсо

 Что с тобой случилось?

 Хиль

 Ай, Тирсо!

 Торибио

 Что ты увидал здесь?

 Хиль

 Ай, ай, Торибио.

 Брас

 Скажи нам,
 Что приключилося с тобой?

 Хиль

 Ай, Брас, ай, ай, друзья, не знаю,
 Не больше знаю, чем скотина!
 Убил его, взвалил на плечи,
 Должно, солить его пошел.

 Менга

 Да кто убил?

 Хиль

 А что я знаю?

 Тирсо

 Кто умер?

 Хиль

 Как же мог узнать я?

 Торибио

 А кто взвалил?

 Xиль

 Мне не известно.

 Брас

 А кто ж пошел?

 Xиль

 Все тот же он.
 Но ежели узнать хотите,
 Идемте все.

 Тирсо

 Куда ведешь нас?

 Xиль

 И сам не знаю я. Пойдемте,
 Они отправились туда.
 (Уходят.)


 СЦЕНА 5-я
 Зала в доме Курсио, в Сиене.
 Юлия, Арманда.

 Юлия

 Я об утраченной свободе,
 Арминда, горевать хочу,
 И если я умру от горя,
 Я в гроб и горе заключу.
 Тебе, видать, не приходилось,
 Как упоительный ручей,
 Русло родное покидая,
 Бежит дорогою своей,
 И пробегает по долине,
 И чуть подумают цветы,
 Что он иссяк и обессилел,
 Он вдруг нахлынет с высоты
 И захлестнет их светлой влагой?
 Тоска, дрожавшая в груди,
 Мне тот же опыт показала,
 И вновь покажет впереди:
 Едва она сокрылась в сердце,
 Как показалась в тот же час,
 И думы, бывшие печалью,
 Слезами хлынули из глаз.
 Отцовский гнев мне дай оплакать.

 Арминда

 Заметь, сеньора...

 Юлия

 Есть ли рок
 Желанней - смерти от печали?
 Кто умереть от скорби мог,
 Тот понял высшее блаженство;
 И скорбь не слишком велика,
 Коль вместе с жизнью не порвалась.

 Арминда

 Но в чем, скажи, твоя тоска?

 Юлия

 Лисардо, милая Арминда, -
 Виной меня постигших зол:
 От Эусебио все письма
 Он у меня в столе нашел.

 Арминда

 Он знал, что там они лежали?

 Юлия

 И нет и в то же время да:
 Мое несчастие решила
 Моя жестокая звезда.
 Он был такой угрюмый, хмурый,
 Наверно он подозревал, -
 Так я решила, - и не знала,
 Что он-то достоверно знал.
 Внезапно он приходит бледный
 И умоляет, как сестру:
 "Я, - говорит он, - проигрался
 И продолжать хочу игру.
 Дай что-нибудь из украшений,
 Тебе я долг свой заплачу".
 Я вынимаю ключ и ящик
 Скорее отпереть хочу,
 Но он, нетерпеливо-гневный,
 Сам ключ хватает, отпер стол,
 И тут же, в первом отделеньи,
 Все письма тайные нашел.
 Взглянул и запер. И ни слова
 (О, Боже!) не промолвил мне,
 Пошел к отцу, и заперся с ним,
 Я здесь сижу, как в западне,
 О чем-то долго говорили,
 Я казни жду, дрожу, горю,
 И вышли, наконец, и оба
 Направились к монастырю.
 Так мне Октавио поведал.
 И если только мой отец
 Свое решение исполнил,
 Всем чаяньям моим конец.
 Раз к Эусебио он хочет
 Так умертвить любовь мою,
 Монахинею я не буду
 И лучше я себя убью.


 СЦЕНА 6-я
 Эусебио. - Те же.

 Эусебио (в сторону)

 (Еще никто так дерзновенно,
 Или в отчаяньи таком,
 Не приходил искать спасенья
 К обиженному прямо в дом.
 О, лишь бы только весть о смерти
 Лисардо раньше не дошла
 До Юлии, и лишь бы только
 Она со мною прочь ушла,
 Любви покорствуя послушно, -
 Исход из бед моих найден.
 Когда ж она узнает после,
 Что мной Лисардо умерщвлен,
 Себя в моей увидя власти,
 Из неизбежности она
 Сумеет сделать наслажденье.)
 Как ты пленительно-нежна,
 О, Юлия!

 Юлия

 Как? Что такое?
 Ты в этом доме?

 Эусебио

 Строгий рок,
 Любовь к тебе мне приказала
 Чрез этот преступить порог.

 Юлия

 Но как ты на такую крайность
 Дерзнул?

 Эусебио

 Я смерти не боюсь.

 Юлия

 Чего же хочешь ты достигнуть?

 Эусебио

 Лишь на одно теперь я льщусь:
 Я обязать тебя хотел бы,
 Чтобы любовь моя была,
 О, Юлия, твоей любовью
 Вдвойне полна, вдвойне светла.
 Моей любовью, как узнал я,
 Так недоволен твой отец,
 Что нашим чаяньям решился
 Он быстрый положить конец.
 И он желает, чтобы завтра
 Навек ты обратилась в то,
 Что превратит мою надежду
 И счастие мое в ничто.
 Коль то, что было, счастьем было,
 И счастия ты хочешь вновь,
 О, если ты любила вправду,
 И глубока твоя любовь,
 Иди со мной; ты видишь ясно,
 Отцу противиться нельзя;
 Оставь свой дом, и пред тобою
 Возникнет новая стезя:
 Мы все устроим; раз ты будешь
 В моих руках, не может он
 Не быть обласкан тем, что - нужно,
 Обязан тем - чем оскорблен.
 Есть у меня именья, виллы,
 Чтобы тебе в них мирно быть,
 Есть люди, чтобы встать в защиту,
 И есть душа, чтобы любить.
 Когда ты любишь не обманно,
 И жизнь мне хочешь дать мою,
 Дерзни, - а если нет, от горя
 Я пред тобой себя убью.

 Юлия

 Но, Эусебио...

 Арминда

 Сеньора,
 Мой господин идет сюда.

 Юлия

 О, горе мне!

 Эусебио

 Была ли строже
 К кому-нибудь его звезда?

 Юлия

 Он может выйти?

 Арминда

 Невозможно;
 Сеньор у самой двери ждет.

 Юлия

 Беда!

 Эусебио

 Несчастье! Что мне делать?

 Юлия

 Побудь - вон там.

 Арминда

 Скорей! Идет!
 (Эусебио прячется в другой комнате.)


 СЦЕНА 7-я
 Курсио. - Юлия, Арминда; Эусебио, спрятавшийся.

 Курсио

 О, дочь моя, твое блаженство
 Отныне верно навсегда,
 И если в радости мне душу
 Ты не пожертвуешь, тогда
 Мое вниманье ты не ценишь.
 Тебя заботливо любя,
 Я все устроил и уладил,
 И только ждем мы от тебя,
 Чтоб нарядившись, как на праздник, -
 О, заповедная мечта! -
 Во всей красе своей ты стала
 Супругой юною Христа.
 Сегодня, ты подумай только,
 Такая свадьба ждет тебя,
 Что ты пред теми будешь первой,
 Кто Богу посвятил себя.
 Ну, что ж ты скажешь?

 Юлия (в сторону)

 Что мне делать?

 Эусебио (в сторону)

 Когда она ответит да,
 Я сам себя убью на месте.

 Юлия (в сторону)

 (О, как ответить мне!) Всегда
 Над жизнью власть отца имеет
 Влиянье первое, но прав
 Нет у нее на нашу волю.
 Зачем решил ты, не сказав
 Ни слова мне? Не лучше ль было,
 Мне высказавши свой совет,
 Спросить и о моем желаньи?

 Курсио

 И о твоем желаньи? Нет!
 Во всем одна моя лишь воля, -
 Пусть буду прав я, иль неправ, -
 Тебе должна служить указкой.

 Юлия

 Тот иль иной удел избрав,
 Я поступлю согласно с правом
 Любого - свой удел создать.
 Звезда несчастная не может
 Свободной воли принуждать.
 Дай мне подумать и размыслить
 И не дивись, что я прошу
 Мне дать известный срок, пред тем как
 Все обсужу я и решу.
 Вопрос идет о целой жизни.

 Курсио

 Достаточно, что думал я,
 Что за тебя я дал согласье.

 Юлия

 Ну, если жизнь твоя - моя,
 Будь за меня уж и монахом.

 Курсио

 Молчи! Молчать! Решен вопрос!
 Не то тебе сплету я петлю
 Из собственных твоих волос.
 Бесчестная! Тебе я вырву
 Твой дерзкий, наглый твой язык.

 Юлия

 Свою я волю защищаю,
 Жизнь можешь взять хоть в этот миг.
 Пусть кончится ее теченье,
 Твой гнев окончен будет с ней;
 Ты дал мне жизнь и можешь ею
 Распоряжаться, как своей:
 А волю даровало небо,
 Ее тебе я не отдам.

 Курсио

 Теперь вполне готов я верить
 И подозреньям и мечтам;
 Твое упрямство подтверждает,
 Что мог я лишь подозревать,
 Что мать твоя была бесчестной:
 Когда ты смеешь посягать
 На честь отца, с которой солнце
 Равняться в блеске не могло,
 Я вижу оскверненье крови,
 Горевшей пышно и светло
 В своем почетном благородстве.

 Юлия

 Не понимаю слов твоих
 И потому не отвечаю.

 Курсио

 Оставь, Арминда, нас одних.
 (Арманда уходит.)