- 993 Просмотра
- Обсудить
Мне не к лицу шутить, не по душе смеяться, Остаться должен я при немощи своей. Зачем, отжившему, живым мне притворяться? Болезненный мой смех всех слез моих грустней.
Примечания
Из письма Вяземского к жене его сына М.А.Вяземской от 23 декабря 1870 г.
П.А.Вяземский. Стихотворения.
Библиотека поэта. Большая серия. Изд. 3-е.
Ленинград: Советский писатель, 1986.
П.А.Вяземский. Сочинения в двух томах.В каких лесах, в какой долине, В часы вечерней тишины, Задумчиво ты бродишь ныне Под светлым сумраком луны? Кто сердце мыслью потаенной, Кто прелестью твоей мечты? Кого на одр уединенный С зарею призываешь ты? Чей голос слышишь ты в журчанье Ручья, бегущего с холмов, В таинственном лесов молчанье, В шептаньи легких ветерков? Кто первым чувством пробужденья, Последней тайной перед сном? Чье имя беглый след смущенья Наводит на лице твоем? Кто и в отсутствии далеком Присутствен сердцу одному? Кого в борьбе с жестоким роком Зовешь к спасенью своему? Чей образ на душе остылой Погаснет с пламенем в крови, С последней жизненною силой, С последней ласкою любви?
Москва: Художественная литература, 1982.
В столицу съехались портретны мастера, Петр плох, но с деньгами; соперник Рафаэлю — Иван, но без гроша. От утра до утра То женщин, то мужчин малюет кисть Петра; Иван едва ли кисть и раз возьмет в неделю. За что ж им от судьбы не равен так дележ? Портрет Петра был льстив, портрет Ивана — схож.
П.А.Вяземский. Сочинения в двух томах.
Москва: Художественная литература, 1982.
Куда летишь? К каким пристанешь берегам, Корабль, несущий по волнам Судьбы великого парода? Что ждет тебя? Покой иль бурей непогода? Погибнешь иль прейдешь со славою к векам, Потомок древних сосн, Петра рукою мощной Во прах низверженных в степях, где Белы полнощный, Дивясь, зрел новый град, возникший средь чудес? Да будет над тобой покров благих небес! Мы видели тебя игрой сердитой влаги, Грозой разбитый мачт конец твой предвещал; Под блеском молний ты носился между скал, Но силою пловцов, чад славы и отваги, На якорь опершись, ты твердо устоял. Недаром ты преплыл погибельные мели, И тучи над тобой рассек приветный свет; Обдержанный под бурей бед, Незримым кормщиком1 ты призван к славной цели. Шести морей державный властелин, Ты стой в лицо врагам, как браней исполин! Давно посол небес твой страж, орел двуглавый На гордом флаге свил гнездо побед и славы. Пускай почиет днесь он в грозной тишине, Приосенив тебя своим крылом обширным! Довольно гром метал ты в пламенной войне От утренних морей к вечерней стороне. Днесь путь тебе иной: теки к победам мирным! Вселенною да твой благословится бег! Открой нам новый мир за новым небосклоном! Пловцов ты приведи на тот счастливый брег, Где царствует в согласии с законом Свобода смелая, народов божество; Где рабства нет вериг, оков немеют звуки, Где благоденствуют торговля, мир, науки, И счастие граждан — владыки торжество!
Примечания
1. Министры, которые государя не видят, подумают, что я о нем. говорю;
но тебе скажу, что здесь разумею я провидение. (Примеч. П. А. Вяземского.)
П.А.Вяземский. Сочинения в двух томах.
Москва: Художественная литература, 1982.
Вписавшись в цех зоилов строгих, Будь и к себе ты судия. Жуковский1 пишет для немногих, А ты для одного себя.
П.А.Вяземский. Сочинения в двух томах.
Москва: Художественная литература, 1982.
Уныние! вернейший друг души! С которым я делю печаль и радость, Ты легким сумраком мою одело младость, И расцвела весна моя в тиши. Я счастье знал, но молнией мгновенной Оно означило туманный небосклон, Его лишь взвидел взор, блистаньем ослепленный, Я не жалел о нем: не к счастью я рожден. В душе моей раздался голос славы: Откликнулась душа волненьям на призыв; Но, силы испытав, я дум смирил порыв, И замерли в душе надежды величавы. Не оправдала ты честолюбивых снов, О слава! Ты надежд моих отвергла клятву, Когда я уповал пожать бессмертья жатву И яркою браздой прорезать мглу веков! Кумир горящих душ! меня не допустила Судьба переступить чрез твой священный праг, И, мой пожравшая уединенный прах, Забвеньем зарастет безмолвная могила. Но слава не вотще мне голос подала! Она вдохнула мне свободную отвагу, Святую ненависть к бесчестному зажгла — И чистую любовь к изящному и благу. Болтливыя молвы не требуя похвал, Я подвиг бытия означил тесным кругом: Пред алтарем души в смиреньи клятву дал Тирану быть врагом и жертве верным другом. С улыбкою любви, в венках из свежих роз, На пир роскошества влекли меня забавы; Но сколько в нектар их я пролил горьких слез, И чаша радости была сосуд отравы. Унынье! всё с тобой крепило мой союз; Неверность льстивых благ была мне поученьем; Ты сблизило меня с полезным размышленьем И привело под сень миролюбивых муз. Сопутник твой, сердечных ран целитель, Труд, благодатный труд их муки усыпил. Прошедшего — веселый искупитель! Живой источник новых сил! Всё изменило мне! ты будь не безответен! С утраченным мое грядущее слилось; Грядущее со мною разочлось, И новый иск на нем мой был бы тщетен. Сокровищницу бытия Я истощил в одном незрелом ощущеньи; Небес изящное наследство прожил я В неполном шумном наслажденьи. Наследство благ земных холодным оком зрю. Пойду ль на поприще позорных состязаний Толпы презрительной соперником, в бою Оспоривать успех, цель низких упований? В победе чести нет, когда бесчестен бой, Раскройте новый круг, бойцов сзовите новых, Пусть лавр, не тронутый корыстною рукой, Пусть мета высшая самих венков лавровых Усердью чистому явит достойный дар! И честолюбие, источник дел высоких, Когда не возмущен грозой страстей жестоких, Вновь пламенной струей прольет по мне свой жар. Но скройся от меня, с коварным обольщеньем, Надежд несбыточных испытанный обман! Почто тревожишь ум бесплодным сожаленьем И разжигаешь ты тоску заснувших ран? Унынье! с коим я делю печаль и радость, Единый друг обманутой души, Под сумраком твоим моя угасла младость, Пускай и полдень мой прокрадется в тиши.
П.Вяземский. Стихотворения.
Москва: Советская Россия, 1978.
К чему мне вымыслы? к чему мечтанья мне И нектар сладких упоений? Я раннее прости сказал младой весне, Весне надежд и заблуждений! Не осушив его, фиал волшебств разбил; При первых встречах жизнь в обманах обличил И призраки принес в дань истине угрюмой; Очарованья цвет в руках моих поблек, И я сорвал с чела, наморщенного думой, Бездушных радостей венок. Но, льстивых лжебогов разоблачив кумиры, Я правде посвятил свой пламенный восторг; Не раз из непреклонной лиры Он голос мужества исторг. Мой Аполлон — негодованье! При пламени его с свободных уст моих Падет бесчестное молчанье И загорится смелый стих. Негодование! огонь животворящий! Зародыш лучшего, что я в себе храню, Встревоженный тобой, от сна встаю И, благородною отвагою кипящий, В волненьи бодром познаю Могущество души и цену бытию. Всех помыслов моих виновник и свидетель, Ты от немой меня бесчувственности спас; В молчаньи всех страстей меня твой будит глас: Ты мне и жизнь и добродетель! Поклонник истины в лета, Когда мечты еще приятны,— Взывали к ней мольбой и сердце и уста, Но ветер разносил мой глас, толпе невнятный. Под знаменем ее владычествует ложь; Насильством прихоти потоптаны уставы; С ругательным челом бесчеловечной славы Бесстыдство председит в собрании вельмож. Отцов народов зрел господствующих страхом, Советницей владык — губительную лесть; Печальную главу посыпав скорбным прахом, Я зрел: изгнанницей поруганную честь, Доступным торжищем — святыню правосудья, Служенье истине — коварства торжеством, Законы, правоты священные орудья, Щитом могучему и слабому ярмом. Зрел промышляющих спасительным глаголом, Ханжей, торгующих учением святым, В забвеньи бога душ — одним земным престолам Кадящих трепетно, одним богам земным. Хранители казны народной, На правый суд сберитесь вы; Ответствуйте: где дань отчаянной вдовы? Где подать сироты голодной? Корыстною рукой заграбил их разврат. Презрев укор людей, забыв небес угрозы, Испили жадно вы средь пиршеских прохлад Кровавый пот труда и нищенские слезы; На хищный ваш алтарь в усердии слепом Народ имущество и жизнь свою приносит; Став ваших прихотей угодливым рабом, Отечество от чад вам в жертву жертвы просит. Но что вам? Голосом алкающих страстей Мать вопиющую вы дерзко заглушили; От стрел раскаянья златым щитом честей Ожесточенную вы совесть оградили. Дни ваши без докук и ночи без тревог. Твердыней, правде неприступной, Надменно к облакам вознесся ваш чертог, И непорочность, зря дней ваших блеск преступный, Смущаясь, говорит: «Где ж он? где ж казни бог? Где ж судия необольстимый? Что ж медлит он земле суд истины изречь? Когда ж в руке его заблещет ярый меч И поразит порок удар неотразимый?» Здесь у подножья алтаря, Там у престола в вышнем сане Я вижу подданных царя, Но где ж отечества граждане? Для вас отечество — дворец, Слепые властолюбья слуги! Уступки совести — заслуги! Взор власти — всех заслуг венец! Нет! нет! не при твоем, отечество! зерцале На жизнь и смерть они произнесли обет: Нет слез в них для твоих печалей, Нет песней для твоих побед! Им слава предков без преданий, Им нем заветный гроб отцов! И колыбель твоих сынов Им не святыня упований! Ищу я искренних жрецов Свободы, сильных душ кумира — Обширная темница мира Являет мне одних рабов. О ты, которая из детства Зажгла во мне священный жар, При коей сносны жизни бедства, Без коей счастье — тщетный дар, Свобода! пылким вдохновеньем, Я первый русским песнопеньем Тебя приветствовать дерзал; И звучным строем песней новых Будил молчанье скал суровых И слух ничтожных устрашал. Лучший вознесясь от мрачной сей юдоли, Свидетель нерожденных лет — Свободу пел одну на языке неволи, В оковах был я, твой поэт! Познают песнь мою потомки! Ты свят мне был, язык богов! И мира гордые обломки Переживут венцы льстецов! Но где же чистое горит твое светило? Здесь плавает оно в кровавых облаках, Там бедственным его туманом обложило, И светится едва в мерцающих лучах. Там нож преступный изуверства Алтарь твой девственный багрит; Порок с улыбкой дикой зверства Тебя злодействами честит. Здесь власть в дремоте закоснелой, Даров небесных лютый бич, Грозит цепьми и мысли смелой, Тебя дерзающей постичь. Здесь стадо робкое ничтожных Витии поучений ложных Пугают именем твоим; И твой сообщник — просвещенье С тобой, в их наглом ослепленье, Одной секирою разим. Там хищного господства страсти Последнею уловкой власти Союз твой гласно признают; Но под щитом твоим священным Во тьме народам обольщенным Неволи хитрой цепь куют. Свобода! о младая дева! Посланница благих богов! Ты победишь упорство гнева Твоих неистовых врагов. Ты разорвешь рукой могущей Насильства бедственный устав И на досках судьбы грядущей Снесешь нам книгу вечных прав, Союз между граждан и троном, Вдохнешь в царей ко благу страсть, Невинность примиришь с законом, С любовью подданного власть. Ты снимешь роковую клятву С чела поникшего к земле И пахарю осветишь жатву, Темнеющую в рабской мгле. Твой глас, будитель изобилья, Нагие степи утучнит, Промышленность распустит крылья И жизнь в пустыне водворит; Невежество, всех бед виновник, Исчезнет от твоих лучей, Как ночи сумрачный любовник При блеске утренних огней. Он загорится, день, день торжества и казни, День радостных надежд, день горестной боязни! Раздастся песнь побед, вам, истины жрецы, Вам, други чести и свободы! Вам плач надгробный! вам, отступники природы! Вам, притеснители! вам, низкие льстецы! Но мне ли медлить? Грязную их братью Карающим стихом я ныне поражу; На их главу клеймо презренья положу И обреку проклятью. Пусть правды мстительный Перун На терпеливом небе дремлет, Но мужественный строй моих свободных струн Их совесть ужасом объемлет. Пот хладный страха и стыда Пробьет на их челе угрюмом, И честь их распадется с шумом При гласе правого суда. Страж пепла их, моя недремлющая злоба Их поглотивший мрак забвенья разорвет И, гневною рукой из недр исхитив гроба, Ко славе бедственной их память прикует.
П.Вяземский. Стихотворения.
Москва: Советская Россия, 1978.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.