Рабиндранат Тагор (7)

КЛИЧ

Не сможет вспять нас повернуть
 Никто и никогда.
А тех, кто преградит нам путь,
 Несчастье ждет, беда.
Мы путы рвем. Вперед, вперед —
Сквозь зной, сквозь холод непогод!
А тем, кто сети нам плетет,
 Самим попасть туда.
 Беда их ждет, беда.

То Шивы клич. Вдали поет
 Его призывный рог.
Зовет полдневный небосвод
 И тысяча дорог.
С душой сливается простор,
Лучи пьянят, и гневен взор.
А тех, кто любит сумрак нор,
 Лучи страшат всегда.
 Беда их ждет, беда.

Все покорим — и высь вершин,
 И океан любой.
О, не робей! Ты не один,
 Друзья всегда с тобой.
А тем, кого терзает страх,
Кто в одиночестве зачах,
Остаться в четырех стенах
 На долгие года.
 Беда их ждет, беда.

Очнется Шива. Протрубит.
 Взлетит наш стяг в простор.
Преграды рухнут. Путь открыт.
 Закончен давний спор.
Пусть взбитый океан кипит1
И нас бессмертьем одарит.
А тем, кто смерть, как бога, чтит,
 Не миновать суда!
 Беда их ждет, беда.

Перевод А.Ревича

Примечания
1. Пусть взбитый океан кипит... — По мифологическим представлениям 

древних индийцев, боги (дэвы) и их соперники асуры, для того чтобы 

извлечь из Молочного океана скрытые в нем сокровища, стали его взбивать, 

подобно тому как взбивают молоко, чтобы извлечь из него масло.

Рабиндранат Тагор. Избранное. 
Школьная библиотека. Перевод с бенгальского. 
Москва: Просвещение, 1987.


* * *

Когда-то, свадебным смущенная нарядом,
Здесь, в мире суеты, со мной ты стала рядом,
И было трепетно соприкасанье рук.
По прихоти ль судьбы все совершилось вдруг?
То был не произвол, не беглое мгновенье,
Но тайный промысел и свыше повеленье.
И прожил я свой век с любимою мечтой,
Что будем, ты и я, единством и четой.
Как из души моей ты черпала богато!
Как много свежих струй влила в нее когда-то!
Что создавали мы в волнении, в стыде,
В трудах и бдениях, в победах и беде,
Меж взлетов и потерь,— то, навсегда живое,
Кто в силах довершить? Лишь мы с тобою, двое.

Перевод С. Шервинского

Нисходит полумрак и синим краем сари
Окутывает мир в его грязи и гари,—
Дом развалившийся, одежды рваной срам.
О, пусть, подобная спокойным вечерам,
Скорбь о тебе сойдет в мой бедный дух и мглою
Всю жизнь окутает с ее тоской былою,
Когда влачился я, изношен, хил и хром.
О, пусть она в душе, сливая зло с добром,
Мне начертает круг для золотой печали.
Желаний в сердце нет, волненья замолчали...
Да не предамся вновь глухому мятежу,—
Все бывшее ушло... Туда я отхожу,
Где пламя ровное в светильнике свиданья,
Где вечно радостен владыка мирозданья.

Перевод С. Шервинского

Тяжесть вязкой смолы в аромате мечтает излиться,
 Аромат навсегда в смоле затвориться готов.
И мелодия просит движенья и к ритму стремится,
 И торопится ритм к перекличке певучих ладов.

Ищет смутное чувство и форму, и четкие грани.
 Форма меркнет в тумане и тает в бесформенном сне.
Безграничное просит границ и тугих очертаний,
 И предел растворяется вновь в беспредельной волне.

Кто в веках утвердил законы старинного спора:
 Созидание — в смерти, в покое — огонь мятежа?
Все стесненное молит свободы и жаждет простора,
 А свобода — ищет жилища и ждет рубежа.

Перевод В. Марковой

 Кто ты, далекий? Запела вдали
Флейта... Качнулась, танцует змея,
 Слыша напев незнакомой земли.
Чья это песня? В какие края
Флейта сзывает нас... флейта твоя?
 Кружишься ты. Разметались, взвились
Волосы, кольца. Как ветер легка,
Рвется накидка твоя в облака,
 Дугами радуги брошена ввысь.
Блеск, пробужденье, смятение, взлет!
В водах волнение, чаща поет,
 Крылья шумят. От глубин до высот
Все раскрывается — души и двери,—
Флейта твоя в потаенной пещере,
 Флейта к тебе меня властно зовет!

Низкие ноты, высокие ноты —
Звуков смешение, волны без счета!
 Волны на волны и снова волна!
Звуки врываются в край тишины,—
В щели сознания, в смутные сны,—
 Солнце пьянеет, тонет луна!
Танец восторженный ближе и ближе!
Вижу потайное, скрытое вижу,
 Вихрем охваченный, в радости жгучей:
Там в подземелье, в пещере, в ущелье,
Флейта в руках твоих! Флейты веселье,
 Пьяную молнию вырвав из тучи,
В землю врывается из темноты
Соками — в чампу, в листы и цветы!
 Словно валы, напролом, сквозь запруды,
Внутрь сквозь стены, сквозь толщу, сквозь груды
Камня — в глубины! Повсюду! Повсюду
 Зов и заклятье, звенящее чудо!
Мрак оставляя,
Ползет вековая
 Скрытая в сердце-пещере змея.
Свитая мгла
Тихо легла,—
 Флейта ей слышится, флейта твоя!

О, зачаруй, заколдуй, и со дна
К солнцу, к ногам твоим выйдет она.
 Вызови, вызволи, вырви из теми!
В ярком луче отовсюду видна,
Будет, как пена, как вихрь и волна,
 Слитая в танце со всем и со всеми,
Виться под звон,
Распустив капюшон.
 Как подойдет она к роще в цвету,
К небу и блеску,
К ветру и всплеску!
 Пьяная светом! Вся на свету!

Перевод З. Миркиной

 О, я знаю, пройдут
 Мои дни, пройдут,
И в каком-то году предвечерней порою
Потускневшее солнце, прощаясь со мною,
Улыбнется мне грустно
 В одну из последних минут.
Будет флейта протяжно звучать при дороге,
Будет мирно пастись возле заводи вол круторогий,
Будет бегать ребенок у дома,
 Птицы песни свои заведут.
 А дни пройдут, мои дни пройдут.

 Прошу об одном,
 Об одном умоляю я:
Пусть узнаю перед уходом,
Зачем был я создан,
Для чего позвала меня
 Зеленеющая земля?
Зачем меня заставляло ночей молчание
Слушать звездных речей звучание,
Зачем, зачем волновало
 Душу сиянье дня?
 Вот о чем умоляю я.

 Когда мои дни пройдут,
 Земной окончится срок,
Хочу, чтобы песня моя до конца дозвучала,
Чтобы ясная, звучная нота ее увенчала.
Чтобы жизнь приносила плоды,
 Как цветок,
Хочу, чтоб в сиянии жизни этой
Увидал я твой облик светлый,
Чтоб венок свой
 Надеть на тебя я мог,
Когда окончится срок.
Перевод В. Тушновой

Рабиндрат Тагор. Лирика. 
Москва, "Художественная Литература", 1967.


ВСЕУНИЧТОЖЕНИЕ

Везде царит последняя беда.
Весь мир она наполнила рыданьем,
Все затопила, как водой, страданьем.
И молния средь туч — как борозда.
На дальнем бреге смолкнуть гром не хочет,
Безумец дикий вновь и вновь хохочет,
Безудержно, не ведая стыда.
Везде царит последняя беда.

Разгулом смерти жизнь пьяна теперь,
Миг наступил — и ты себя проверь.
Дари ей все, отдай ей все подряд,
И не смотри в отчаянье назад,
И ничего уж больше не таи,
Склоняясь головою до земли.
Покоя не осталось и следа.
Везде царит последняя беда.

Дорогу должно выбрать нам сейчас:
У ложа твоего огонь погас,
В кромешном мраке затерялся дом,
Ворвалась буря внутрь, бушует в нем,
Строенье потрясает до основ.
Неужто ты не слышишь громкий зов
Твоей страны, плывущей в никуда?
Везде царит последняя беда.

Стыдись! И прекрати ненужный плач!
От ужаса лицо свое не прячь!
Не надвигай край сари на глаза.
Из-за чего в душе твоей гроза?
Еще твои ворота на запоре?
Ломай замок! Уйди! Исчезнут вскоре
И радости и скорби навсегда.
Везде царит последняя беда.

Ужель твой голос скроет ликованье?
Неужто в пляске, в грозном колыханье
Браслетам на ногах не зазвучать?
Игра, которой носишь ты печать,—
Сама судьба. Забудь, что было прежде!
В кроваво-красной приходи одежде,
Как ты пришла невестою тогда.
Везде, везде — последняя беда.

Перевод А. Ахматовой