Меню
Личный кабинет Вход и регистрация
Регистрация
Назад » »

РОБЕРТ ГРЕЙВС. МИФЫ ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ (35)

РОБЕРТ ГРЕЙВС

Мифы Древней Греции

1. Миф об Эаке, Псамате («песчаный берег») и Фоке («тюлень») можно найти в фольклоре почти всех европейских стран. Обычно герой видит стаю тюленей, плывущих к безлюдному берегу во время полнолуния, затем звери выходят из своих шкур и оказываются молодыми женщинами. Он прячется за скалой и видит, как они танцуют обнаженными на песке, потом хватает одну из тюленьих шкур, приобретая, таким образом, власть над ее владелицей, которую он затем оставляет с ребенком. В конце концов между ними возникает ссора, она получает назад свою шкуру и уплывает. Танец пятидесяти нереид на свадьбе Фетиды и ее возвращение в море после рождения Ахилла, очевидно, являются фрагментами того же мифа, который, вероятно, возник на основе ритуального танца пятидесяти жриц-тюленей, отправляющих культ луны, который предварял выбор царя-жреца верховной жрицей. В нашем случае действие происходит на Эгине, но, если судить по тому факту, что Пелей и Фетида боролись около мыса Сепеиды, аналогичный обряд исполняли в Магнесии жрицы-каракатицы, причем каракатица часто фигурирует в критских произведениях искусства, в частности, на мере веса из царской сокровищницы в Кноссе, а также на мегалитических сооружениях Карнака и других мест в Бретани. У каракатицы восемь щупалец, а у священного анемона Пелиона восемь лепестков, поскольку восемь считалось числом плодородия в средиземноморском мифе. Пелей («грязный»)[130] могло быть не именем, а эпитетом царя-жреца после того, как его вымазывали сепией как сына Эндеиды («заманивающая в ловушку»), причем Эндеида — это синоним каракатицы.
2. Охота Акаста с последующим пиром и потерей Пелеем волшебного меча, вероятно, являются результатом неправильного прочтения сакрального изображения, запечатлевшего подготовку к коронации: коронация предполагала брак с наследницей племенного титула. При этом обычно изображался поединок с переодетыми в зверей мужчинами и вытаскивание царского меча из трещины в скале, которая у мифографа превращается в кучу навоза. Этот мотив встречается в мифах о Тесее (см. 95.e) и о короле Лионесса Артуре. Однако ясеневое копье, сделанное Хироном, срезавшим ясень на горе Пелион, является более древним символом власти, чем меч.
3. Превращения Фетиды указывают на сезонные явления богини, каждому из которых соответствовал определенный танец (см. 9.d и 32.b). Миртовые кусты, за которыми Пелей впервые увидел Фетиду, символизируют последний месяц правления его предшественника (см. 52.3 и 109.4) и поэтому являлись местом встречи, когда его собственное правление заканчивалось.
Этот миф, возможно, запечатлел договор-брак, на котором присутствовали двенадцать представителей племен или кланов, образующих союз в качестве свидетелей бракосочетания фтиотийского принца и фессалийской жрицы луны из Иолка.
4. Не исключено, что автор древнеанглийского сочинения «Осада или битва при Трое»[131] пользовался утерянным классическим источником, когда характеризовал Пелея как «получеловека-полуконя», что могло означать, что Пелей был принят в один из кланов Эака, поклонявшихся коню. Если это так, то такой ритуал «усыновления» предполагал ритуальное поедание коня. Это бы объяснило, почему в качестве свадебного подарка Пелей получил коней Балия и Ксанфа без колесницы, в которую их можно было бы запрячь. Кентавры из Магнесии и фессалийцы из Иолка, вероятно, практиковали экзогамные союзы, на что указывает примечание, сделанное в схолиях к Аполлонию Родосскому, в котором говорится, что на самом деле женой Пелея была дочь Хирона.
5. Замешательство Пелея, в которое он пришел, подняв яблоко, брошенное богиней Эридой, предполагает изображение луны-богини в образе триады, вручающей яблоко бессмертия царю-жрецу (см. 32.4; 53.5 и 159.2). Убийство Акаста и то, что Пелей с войском вошел в город, пройдя между кусками расчлененного тела Крефеиды, могло быть неправильно истолкованным сакральным изображением, на котором новый царь готовился к проезду по улицам своей столицы после того, как ритуально изрубил на куски топором тело своего предшественника.
6. Частые случайные и преднамеренные убийства, которые заставляли царских сыновей покидать дом и искать очищения у других царей, чьих дочерей они потом брали в жены, это выдумка более поздних мифографов. Нет оснований предполагать, что Пелей покидал Эгину или Фтию тайно. В то время, когда существовало матрилинейное наследование трона, кандидаты на трон всегда были пришлыми, и новый царь возрождался в царском доме после ритуального убийства своего предшественника. Затем он менял свое имя и племенную принадлежность, чтобы сбить со следа жаждущего отмщения духа убитого. Аналогичным образом Теламон из Эгины отправился на остров Саламин, был избран новым царем, убил своего предшественника, ставшего после смерти героем-оракулом, и женился на верховной жрице совиного культа. В более культурную эпоху, когда похожие обряды использовались для очищения обычных преступников, посчитали за лучшее забыть, что возведение на царство предполагало убийство, и предположить, что Пелей, Теламон и другие были замешаны в преступлениях или скандальных историях, не связанных с их восшествием на трон. Причиной скандала часто было ложное обвинение в покушении на честь царицы (см. 75.a и 101.e). Связь между Кихреем и Элевсинскими мистериями и брак Теламона с афинской принцессой приобрели особую важность в 620 г. до н.э., когда Афины и Мегара претендовали на владение Саламином. В качестве судей в этом споре выступали спартанцы, а посланцы Афин обосновывали свои требования тем, что Теламон был связан с Аттикой (Плутарх. Солон 8—10).
7. То, что диск явился причиной смерти Фока и Акрисия (см. 72.p), возможно, является результатом неправильного прочтения сакрального изображения, символизировавшего конец царства царя-тюленя, а падающий диск символизировал солнечный диск. Как явствует из мифа, жертвенным орудием был топор. Помимо Ахилла, многие другие герои умирали от раны в пятку (или лодыжку), причем не только в греческих, но и в египетских, кельтских, лидийских, индийских и скандинавских мифах (см. 90.8; 92.10, а также «Белая богиня» с. 302).
8. Сжигание сыновей Фетиды основывается на общепринятом обряде принесения в жертву ребенка вместо царя-жреца (см. 24.10 и 156.2). После восьмого года правления погибал уже сам царь (см. 91.4 и 109.3). Тот факт, что Актор разделил свое царство на три части, имеет параллель в мифе о Прете (см. 72.h): вместо того чтобы позволить принести себя в жертву, когда его правление приближалось к концу, царь-жрец оставлял за собой часть царства, а остальное получали его преемники. В дальнейшем цари стали настаивать на пожизненном правлении.
9. Смерть Пелея на острове Икос говорит о том, что его имя и здесь, как и во Фтии, Иолке и Саламине, было царским титулом. Пелей становится царем мирмидонов потому, что фтиотийцы поклонялись богине Мирмекс («муравей») (см. 66.2). Рассказ Антонина Либерала о Фетиде и волке, вероятно, основывался на изображении жрицы Волчьей Афродиты (Павсаний II.31.6), носившей маску Горгоны во время принесения в жертву скота своей повелительнице. Артемиду легко можно было спутать с Фетидой потому, что рыба считалась ее священным животным.

82. Аристей

Гипсей, верховный царь лапифов, которого наяда Креуса родила от речного бога Пенея, женился на Хлиданопе, другой наяде, родившей ему дочь Кирену. Кирена не любила прясть, ткать и делать другие домашние дела, предпочитая им охоту на диких зверей на горе Пелион. Она была готова охотиться весь день и почти всю ночь, объясняя это тем, что отцовские стада нуждаются в защите. Аполлон однажды увидел, как она боролась с могучим львом, и даже позвал царя кентавров Хирона понаблюдать за схваткой, из которой Кирена, как обычно, вышла победительницей. Аполлон спросил, как ее зовут и не хочет ли она выйти за него замуж. Хирон засмеялся потому, что знал, что Аполлон не только знает ее имя, но и давно хочет похитить ее — может, с тех самых пор, когда увидел, как она сторожит стада Гипсея, пасшиеся на берегу Пенея, а может быть с тех пор, когда сам подарил ей двух охотничьих собак за победу в беге на погребальных играх в честь Пелия1.
b. Хирон также предрек, что Аполлон перенесет Кирену за море в самый прекрасный из садов Зевса и сделает ее царицей большого города, предварительно приведя людей этого острова к одинокому холму, возвышавшемуся в долине. Приглашенная в Ливию в золоченый дворец, она станет царицей страны, одинаково пригодной для охоты и для земледелия, где родит Аполлону сына. Роль повивальной бабки будет выполнять Гермес, который отнесет ребенка, названного Аристеем, орам и матери-земле и упросит их кормить его нектаром и амбросией. Когда Аристей возмужает, его будут называть «бессмертный Зевс», «чистый Аполлон» и «хранитель стад»2.
c. Как и было предсказано, Аполлон унес Кирену в своей золотой колеснице туда, где сейчас стоит город Кирена. Там их уже ждала Афродита и без промедления приготовила им ложе в золоченых чертогах Ливии. В тот же вечер Аполлон пообещал Кирене долгую жизнь, утоление страсти к охоте и власть над плодородной страной. После этого он оставил ее на попечение миртовых нимф, приходившихся детьми Гермесу, и там, на ближайшем холме, она родила Аристея, а после второго посещения Аполлона у нее родился прорицатель Идмон. Но одну ночь она провела с Аресом, от которого у нее родился фракийский Диомед, владелец коней, пожиравших людей3.
d. Миртовые нимфы прозвали Аристея «Агреем» и «Номием», научили его, как заквашивать молоко для сыра, строить ульи и облагораживать дикую маслину. Эти нужные знания он передал другим людям, которые в благодарность воздают ему божественные почести. Из Ливии он отплыл в Беотию, после которой Аполлон отправил его в пещеру Хирона, где бы он смог познать всевозможные мистерии.
e. Когда Аристей возмужал, музы женили его на Автоное, которая родила ему печально известного Актеона и кормилицу Диониса Макриду. Музы также научили его искусству врачевания и прорицания, а затем отправили его смотреть за овцами, которые паслись в Афамантской долине, что во Фтии, на склонах Отрийской горы, а также в долине реки Апидан. Именно здесь Аристей совершенствовал искусство охоты, которому научила его Кирена4.
f. Однажды он отправился к Дельфийскому оракулу и узнал, что ему следует отправиться на остров Кеос, где его ждут великие почести. Пустившись без промедления в плавание, Аристей обнаружил, что нестерпимый свет звезды-Пса вызвал чуму на острове за то, что подлые убийцы Икария нашли приют у островитян. Аристей созвал всех людей, воздвиг на холмах великий алтарь и принес на нем жертвы Зевсу и одновременно умилостивил звезду, предав смерти убийц. В благодарность Зевс приказал пассатным ветрам[132] в дальнейшем нести прохладу всей Греции и прилегающим островам в течение сорока дней после появления на небе звезды-Пса (Сириуса). Чума прекратилась, и кеоссцы не только отплатили Аристею благодарностью, но и стали приносить умилостивительные жертвы звезде-Псу каждый год накануне ее появления на небе5.
g. После этого Аристей отправился в Аркадию, а затем поселился в Темпейской долине, где его пчелы погибли. Удрученный, он отправился к глубокой заводи на реке Пеней и там узнал, что его мать Кирена живет со своими сестрами-наядами. Его тетка Аретуса, услышав из воды умоляющий глас, высунулась, узнала Аристея и пригласила его вниз, в прекрасный дворец наяд. Наяды обмыли его водой из неиссякающего источника и после жертвенной трапезы Кирена посоветовала ему: «Свяжи моего двоюродного брата Протея и заставь его объяснить, почему погибли твои пчелы». 
h. Когда Протей предавался дневному отдыху в пещере на острове Фарос, прячась от зноя, который начинался с появления на небе звезды-Пса, Аристей, одолев его несмотря на все превращения, узнал, что болезнью пчел он был наказан за то, что стал причиной смерти Эвридики. И это была правда, потому что, когда он позвал ее на берегу реки недалеко от Темпейской долины, она бросилась бежать и ее ужалила змея.
i. Аристей вновь вернулся во дворец наяд, где Кирена велела ему воздвигнуть четыре алтаря в лесах и посвятить их спутницам Эвридики дриадам. На этих алтарях он должен был принести в жертву четырех бычков и четырех телок, взять их кровь для жертвенного возлияния, а туши оставить на месте. По прошествии девяти дней, утром, он должен вернуться, захватив с собой мак, несущий забвение, жирного бычка и черную овцу, чтобы умилостивить дух Орфея, который уже соединился с Эвридикой в Аиде. Аристей повиновался советам матери, и на девятое утро из гниющих туш появился рой пчел и уселся на дерево. Он поймал этот рой и поместил его в улей. Теперь жители Аркадии чествуют Аристея как Зевса за то, что он научил их разводить пчел6.
j. Позднее, опечаленный смертью своего сына Актеона, вызвавшей в нем ненависть к Беотии, он отплыл со спутниками в Ливию, чтобы попросить у Кирены флот, чтобы уплыть в другую страну. Кирена тут же согласилась, и через некоторое время он вновь был в море и плыл на северо-запад. Очарованный дикой красотой Сардинии, на которую он высадился впервые за все плавание, Аристей остался там возделывать землю и стал отцом двух сыновей. Потом на острове появился Дедал. Однако говорят, что город на Сардинии не был основан7.
k. Аристей посетил и другие далекие острова, несколько лет провел на Сицилии, где ему воздавали божественные почести, особенно те, кто выращивал оливы. Наконец, он отправился во Фракию, где расширил свои познания тем, что стал участвовать в мистериях Диониса. Прожив некоторое время у горы Гем, он основал город Аристей, а затем исчез без следа, и теперь ему поклоняются как богу и варвары-фракийцы и цивилизованные греки8.

1Пиндар. Пифийские оды IX.5 и сл.; Аполлоний Родосский II.500 и сл.; Каллимах. Гимн к Артемиде 206.
2Пиндар. Цит. соч.
3Диодор Сицилийский IV.81; Пиндар. Цит. соч.; Аполлоний Родосский. Цит. соч., Гигин. Миф 14; Аполлодор II.5.8.
4Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор III.4.4; Аполлоний Родосский IV.1131 и II.500 и сл.; Пиндар. Цит. соч.
5Аполлоний Родосский II.500 и сл.; Диодор Сицилийский IV.82.
6Вергилий. Георгики IV.317—558; Пиндар. Цит. по: Комментарий Сервия к «Георгикам» Вергилия I.14.
7Сервий. Цит. соч.; Павсаний X.17.3.
8Диодор Сицилийский. Цит. соч.

* * *

1. Происхождение Аристея сочинено Пиндаром, чтобы польстить одному из потомков Батта, который в 691 г. до н.э. отправился во главе колонистов с острова Феры в Ливию и основал там город Кирену, став первым царем многочисленной династии. Согласно Юстину[133](XIII.7), Батт («косноязычный») — это только прозвище Аристея, которого киренцы считали своим предком и сыном Аполлона, поскольку на острове Фера существовал культ Аполлона, а Ферский порт так и назывался — Аполлония. Однако Кирена — это мифологическая фигура, относящаяся к более древнему времени, чем Батт. Ее связь с кентаврами говорит о том, что она была богиней магнесийского культа лошади, в определенное время достигшего Феры, поскольку на Ферских наскальных надписях уже имеется имя Хирона.
2. Мирт первоначально был древом смерти (см. 109.4), поэтому миртовые нимфы были пророчицами, которые могли наставлять юного Аристея. Однако со временем мирт стал символом колонизации потому, что колонисты брали с собой миртовые ветви, чтобы показать, что прежняя эпоха для них закончилась.
3. Аристей — культовый титул Аркадского и Кеосского Зевса; в других местах этот титул принадлежал Аполлону и Гермесу. Согласно Сервию (Комментарий к «Георгикам» Вергилия I.14), Гесиод называл Аристея «пастушеским Аполлоном». В Танагре, что в Беотии (Павсаний ІX.22.1), Гермес был известен как «приносящий баранов», а в ахейских Фарах его священным животным была рыба (Павсаний VII. 22.2). Так, на одном надгробии в Кирене Аристей показан в окружении овец, рыб и с бараном на руках. Его странствия описаны для того, чтобы объяснить культовый титул «Аристей», распространенный в Сицилии, Сардинии, на Кеосе, в Беотии, Фессалии, Македонии и Аркадии. Звезда-Пес отождествлялась с египетском богом Тотом, которого греки называли Гермесом. Кеоссцам он был известен под именем Аристей.
4. Рассказ о том, как Аристей получил пчел из туш жертвенных животных, неверно передан Вергилием. Рой пчел должен был возникнуть из льва, убитого самой Киреной или в ее честь. Этот миф, как и миф о пчелах Самсона, появившихся из туши льва, вероятно, возник на основе первобытного сакрального изображения обнаженной женщины в любовных объятиях льва и пчел, роящихся над тушей другого льва. Обнаженная женщина — это богиня-львица Кирена, хеттская Хепату, сирийская Аната или микенская богиня-львица Гера, а ее партнер — это царь-жрец, который должен умереть в день летнего солнцеворота под знаком Льва, который в египетском зодиаке изображался в виде ножа. Как Тесей или Геракл, он носит львиную шкуру и маску. Лев, которого собственноручно убивает царь-жрец, как это делали Геракл и его друг Филий (см. 153.e—f) в Пелопоннесе, Кизик на горе Димдим в Мраморном море (см. 149.h), Самсон в Филистии (Суд. 14,5), Давид в Вифлееме (1 Цар. 17,35), — это один из зверей, который во время коронации вызывал царя на ритуальный поединок.
5. Рассказ Вергилия («Георгики» IV.315 и сл.) о посещении реки Пеней Аристеем — это пример безответственного пользования мифом: Протей, живший на острове Фарос в дельте Нила, притянут к этой истории «за уши». В Темпе действительно был знаменитый оракул Аполлона, с которым, без сомнения, советовался его сын Аристей, однако пелопоннесский ручей Аретуса никакого отношения к Пенею не имеет. С мифологической точки зрения абсолютно абсурдным выглядит то, как Аристею показывали различные чертоги во дворце наяд, где якобы хранились истоки таких далеко расположенных друг от друга рек, как Тибр, По, Анио, Фасис и другие.
6. Ввоз масла на Сицилию был бы намного выгоднее для критян, чем ввоз черенков олив. Но поскольку эллинские колонии появились на южном побережье острова в позднемикенскую эпоху, с ними вместе распространилась и культура оливы. Посетившего Сицилию Аристея можно отождествить с Зевсом Морием, который отвечал за распределение черенков священной оливы, происшедшей от той, которую посадила Афина в афинском Акрополе (см. 16.c). Не исключено, что с ним связано пчеловодство, которое пришло в Афины с минойского Крита, где символами пчеловодов были рукавица и пчела. Ульи изготовлялись из терракоты. Греческое слово со значением «перга» (cerinthos) имеет критское происхождение так же, как и другие относящиеся к пчеловодству слова, например cerion («соты»), cerinos («воск») и ceraphis («восковая моль», представляющая собой определенный тип саранчи). Кер, чье имя, которое писалось также Car или Q're, в широком смысле означало «судьба», «рок», «удел». Во множественном числе это слово дало ceres («неудачи, напасти, незримое зло») и, очевидно, стало именем критской пчелы-богини, т.е. богини «смерти-в-жизни». Так, фиванская богиня Сфинкс названа Эсхилом («Семеро против Фив» 777) «мужей крадущая Кер».

83. Мидас

Мидас был сыном Великой богини горы Иды и сатира, имени которого уже никто не помнит. Он проводил жизнь в удовольствиях, был царем македонского Бромия, где правил бригами (или мосхами, как их еще называют), и посадил свои знаменитые розовые сады1. В младенчестве он лежал в колыбели, по которой, как видели люди, взобралась вереница муравьев и, пока он спал, сложила у него между губ пшеничные зерна. Это чудо прорицатели истолковали как знак, предвещающий огромное богатство, которое должно свалиться на Мидаса. Когда он повзрослел, его стал обучать Орфей2.
b. Однажды подвыпивший старый сатир Силен, бывший учитель Диониса, отстал от главной части буйного дионисийского воинства, шагавшего из Фракии в Беотию, и завалился спать в розовом саду. Садовники связали его гирляндами цветов и поставили перед Мидасом, которому он стал рассказывать чудесные сказки о том, что за потоком Океана есть огромный континент, полностью отделенный и от Европы с Азией, и от Африки, а там есть множество прекрасных городов, населенных высокими, счастливыми долгожителями, живущими по справедливым законам. Великая экспедиция — по меньшей мере десять миллионов человек — однажды отправилась на кораблях через океан, чтобы посетить гипербореев, но, узнав, что их родная земля — самая лучшая в старом свете, они, разочарованные, вернулись. Среди других чудес Силен упомянул ужасный водоворот, который не может преодолеть ни один из путников. И еще есть место, где две реки текут рядом; деревья, растущие по берегам одной реки, дают плоды, которые, если их съесть, заставляют человека стонать, плакать, пока он не исчахнет. Но плоды, растущие по берегам другой реки, возвращают молодость даже очень старым людям. Более того: сначала к ним возвращается средний возраст, затем молодость, юношество, отрочество, детство, затем младенчество — и, наконец, они совсем исчезают! Мидас, очарованный выдумками Силена, держал его у себя целых пять дней и ночей, а потом дал людей, чтобы те сопроводили его к лагерю Диониса3.
c. Дионис, который беспокоился о судьбе Силена, отправил к Мидасу людей — спросить, что он хочет в награду. Мидас, не раздумывая, ответил: «Прошу, сделай так, чтобы все, к чему я ни прикоснусь, превращалось в золото». После этого в его доме превратились в золото не только цветы, камни и вещи, но даже пища, которую он ел, и вода, которую он пил, стоило ему только сесть за стол. Вскоре Мидас взмолился, чтобы его освободили от необдуманной просьбы, ибо он умирал от голода и жажды. Дионис, которого это происшествие немало позабавило, сказал, чтобы Мидас отправился к истоку реки Пактол, что у горы Тмол, и там искупался. Он повиновался, и сразу же его способность превращать все в золото исчезла, но, говорят, что песок в реке Пактол до сих пор блестит от золота4.
d. Мидас, пришедший в Азию с толпой бригов, был усыновлен бездетным фригийским царем Гордием. Будучи еще бедным крестьянином, Гордий однажды был немало удивлен, когда увидел, как царский орел сел на оглоблю его воловьей упряжки. Поскольку ему показалось, что орел собирается здесь сидеть целый день, он погнал своих волов в Тельмесс, что во Фригии (теперь эта часть принадлежит Галатии), где находился надежный оракул. Но уже у городских ворот он встретил юную предсказательницу, которая, увидев орла, продолжающего восседать на оглобле, настояла на том, чтобы Гордий тут же принес жертву Зевсу-царю. «Позволь мне отправиться с тобой, крестьянин, — сказала она, — чтобы помочь тебе правильно выбрать жертвы». «Конечно, — ответил Гордий, — ты, по-моему, мудрая и уважительная девушка. Может быть, ты выйдешь за меня замуж»? «Сразу же после жертвоприношений», — услышал он в ответ.
e. Тем временем царь Фригии неожиданно скончался, не оставив потомства, и оракул провозгласил: «Фригийцы, ваш новый царь приближается со своей невестой, сидя в воловьей повозке!»
Когда повозка въехала на рыночную площадь Тельмесса, всех сразу привлек сидящий на оглобле орел, и в Гордии единодушно признали царя. В благодарность и повозку, и упряжь, которую он особым узлом привязал к оглобле, он посвятил Зевсу. После этого оракул объявил, что тот, кто сумеет развязать узел, станет владыкой всей Азии. Упряжь и оглоблю перенесли в акрополь Гордия — города, который тот основал, и там их веками зорко берегли жрецы Зевса, пока Александр Македонский не дерзнул разрубить его мечом5.
f. После смерти Гордия трон достался Мидасу, который ввел культ Диониса и основал город Анкиру. Бриги, пришедшие с ним, стали называться фригийцами, а царь Фригии до сих пор носит имя то Гордия, то Мидаса, поэтому первого Мидаса сейчас ошибочно называют сыном Гордия6.
g. Мидас присутствовал на знаменитом музыкальном состязании между Аполлоном и Марсием, судьей которого был речной бог Тмол. Тмол присудил приз Аполлону; а когда Мидас не согласился с его решением, наделил его ослиными ушами. Долгое время Мидасу удавалось прятать уши под высокой фригийской шапочкой, но его цирюльник, узнав о таком уродстве, не сумел сохранить тайну даже под страхом смерти. Страдая от того, что никому не может доверить свою тайну, он выкопал на речном берегу ямку, огляделся, чтобы вокруг никого и было, и прошептал: «У царя Мидаса ослиные уши!» Затем он закопал ямку и со спокойной душой пошел домой. Но покой его длился недолго: из ямки вырос тростник, который передавал секрет всем прохожим. Когда Мидас узнал, что его уродство ни для кого не секрет, он приговорил цирюльника к смерти, напился бычьей крови и мученически умер7.

1Гигин. Мифы 274; Филострат. Жизнь Аполлония Тианского VI.27; Геродот I.14 и VIII.138.
2Цицерон. О дивинации I.36; Овидий. Метаморфозы XI.92—93.
3Элиан. Пестрые рассказы III.18.
4Овидий. Метаморфозы XI.90 и сл.; Гигин. Мифы 191; Вергилий. Буколики VI.13 и сл.
5Арриан. Анабасис Александра II.3.
6Павсаний I.4.5; Элиан. Пестрые рассказы IV.17.
7Овидий. Метаморфозы XI.146 и сл. Персий. Сатиры I.121; Страбон I.3.21.

 
 
МИФОЛОГИЯ
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar