Семен Яковлевич Надсон (7)

Не принесет, дитя, покоя и забвенья
Моя любовь душе проснувшейся твоей:
Тяжелый труд, нужда и горькие лишенья -
Вот что нас ждет в дали грядущих наших дней!
Как сладкий чад, как сон обманчиво-прекрасный,
Развею я твой мир неведенья и грез,
И мысль твою зажгу моей печалью страстной,
И жизнь твою умчу навстречу бурь и гроз!
Из сада, где вчера под липою душистой
Наш первый поцелуй раздался в тишине,
Когда румяный день, и кроткий и лучистый,
Гас на обрывках туч в небесной вышине,
Из теплого гнезда, от близких и любимых,
От мирной праздности, от солнца и цветов
Зову тебя для жертв и мук невыносимых
В ряды истерзанных, озлобленных борцов.
Зову тебя на путь тревоги и ненастья,
Где меры нет труду и счету нет врагам!..
Тупого, сытого, бессмысленного счастья
Не принесу я в дар сложить к твоим ногам.
Но если счастье - знать, что друг твой не изменит
Заветам совести и родины своей,
Что выше красоты в тебе он душу ценит,
Ее отзывчивость к страданиям людей,-
Тогда в моей груди нет за тебя тревоги,
Дай руку мне, дитя, и прочь минутный страх:
Мы будем счастливы,- так счастливы, как боги
 На недоступных небесах!..

Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов. 
Москва: Художественная литература, 1988.


* * *

Дитя столицы, с юных дней
Он полюбил ее движенье,
И ленты газовых огней,
И шумных улиц оживленье.

Он полюбил гранит дворцов,
И с моря утром ветер влажный,
И перезвон колоколов,
И пароходов свист протяжный.

Он не жалел, что в вышине
Так бледно тусклых звезд мерцанье,
Что негде проливать весне
Своих цветов благоуханье;

Что негде птицам распевать,
Что всюду взор встречал границы,—
Он был поэт и мог летать
В своих мечтах быстрее птицы.

Он научился находить
Везде поэзию — в туманах,
В дождях, не устающих лить,
В киосках, клумбах и фонтанах

Поблекших городских садов,
В узорах инея зимою,
И в дымке хмурых облаков,
Зажженных [зимнею] зарею...

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Я вчера еще рад был отречься от счастья...
Я презреньем клеймил этих сытых людей,
Променявших туманы и холод ненастья
На отраду и ласку весенних лучей...
Я твердил, что, покуда на свете есть слезы
И покуда царит непроглядная мгла,
Бесконечно постыдны заботы и грезы
О тепле и довольстве родного угла...
А сегодня — сегодня весна золотая,
Вся в цветах, и в мое заглянула окно,
И забилось усталое сердце, страдая,
Что так бедно за этим окном и темно.
Милый взгляд, мимолетного полный участья,
Грусть в прекрасных чертах молодого лица —
И безумно, мучительно хочется счастья,
Женской ласки, и слез, и любви без конца!

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Чуть останусь один — и во мне подымает
 Жизнь со смертью мучительный спор,
И, как пытка, усталую душу терзает
 Их старинный, немолчный раздор;
И не знает душа, чьим призывам отдаться,
 Как честнее задачу решить:
То болезненно-страшно ей с жизнью расстаться,
 То страшней еще кажется жить!..

Жизнь твердит мне: «Стыдись, малодушный! Ты молод,
 Ты душой не беднее других,
Встреть же грудью и злобу, и бедность, и голод,
 Если любишь ты братьев своих!..
Или слезы за них — были слезы актера?
 Или страстные речи твои
Согревало не чувство, а пафос фразера,
 Не любовь, но миражи любви?..»

Но едва только жизнь побеждать начинает,
 Как, в ответ ей, сильней и сильней
Смерть угрюмую песню свою запевает,
 И невольно внимаю я ей:
«Нет, ты честно трудился, ты честно и смело,
 С сердцем, полным горячей любви,
Вышел в путь, чтоб бороться за общее дело,—
 Но разбиты усилья твои!..

Тщетны были к любви и святыне призывы.
 Ты слепым и глухим говорил,—
И устал ты... и криком постыдной наживы
 Рынок жизни твой голос покрыл...
О, бросайся ж в объятья мои поскорее:
 Лишь они примиренье дают,—
И пускай, в себялюбьи своем, фарисеи
 Малодушным тебя назовут!..»

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Если любить — бесконечно томиться
Жаждой лобзаний и знойных ночей,—
Я не любил — я молился пред ней
Так горячо, как возможно молиться.
Слово привета на чистых устах,
Не оскверненных ни злобой, ни ложью,
Всё, что, к ее преклоненный подножью,
Робко желал я в заветных мечтах...
Может быть, тень я любил: надо мной,
Может быть, снова б судьба насмеялась
И оскверненное сердце бы сжалось
Новым страданьем и новой тоской.
Но я устал... Мне наскучило жить
Пошлою жизнью; меня увлекала
Гордая мысль к красоте идеала,
Чтоб, полюбив, без конца бы любить...

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

 Любовь — обман, и жизнь — мгновенье,
Жизнь — стон, раздавшийся, чтоб смолкнуть навсегда!
К чему же я живу, к чему мои мученья,
И боль отчаянья, и жгучий яд стыда?
К чему ж, не веруя в любовь, я сам так жадно,
Так глупо жду ее всей страстною душой,
И так мне радостно, так больно и отрадно
И самому любить с надеждой и тоской?
О сердце глупое, когда ж ты перестанешь
 Мечтать и отзыва молить?
О мысль суровая, когда же ты устанешь
 Всё отрицать и всё губить?
Когда ж мелькнет для вас возможность примиренья?
Я болен, я устал... Из незаживших ран
Сочится кровь и [нрзб] прокляты сомненья!
Я жить хочу, хочу любить,— и пусть любовь — обман.

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Что дам я им, что в силах я им дать?
Мысль?.. О, я мысль мою глубоко презираю:
Не ей в тяжелой мгле дорогу указать,
Не ей надеждою блеснуть родному краю.
Что значит мысль моя пред этим властным злом,
Пред стоном нищеты, пред голосом мученья.
Она изнемогла под тягостным крестом,
Она истерзана от скорби и сомненья.

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

 Ах, довольно и лжи и мечтаний!
Ты ответь мне, презренья ко мне не тая:
 Для кого эти стоны страданий,
 Эта скорбная песня моя?
Да, я пальцем не двинул — я лишь говорил,
 Пусть то истины были слова,
 Пусть я в них, как сумел, перелил,
Как я свято любил,
 Как горела в работе за мир голова,
 Но что пользы от них? Кто слыхал их — забыл.

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Сколько лживых фраз, надуто-либеральных,
Сколько пестрых партий, мелких вожаков,
Личных обличений, колкостей журнальных,
Маленьких торжеств и маленьких божков!..
Сколько самолюбий глубоко задето,
Сколько уст клевещет, жалит и шипит,—
И вокруг, как прежде, сумрак без просвета,
И, как прежде, жизнь и душит и томит!..
А вопрос так прост: отдайся всей душою
На служенье братьям, позабудь себя
И иди вперед, светя перед толпою,
Поднимая павших, веря и любя!..
Не гонись за шумом быстрого успеха,
Не меняй на лавр сурового креста,
И пускай тебя язвят отравой смеха
И клеймят враждой нечистые уста!..
Видно, не настала, сторона родная,
Для тебя пора, когда бойцы твои,
Мелким, личным распрям сил не отдавая,
Встанут все во имя правды и любви!
Видно, спят сердца в них, если, вместо боя
С горем и врагами родины больной,
Подняли они, враждуя меж собою,
Этот бесконечный, этот жалкий бой!..

С.Я.Надсон. Полное собрание сочинений. 
Новая библиотека поэта. 
Санкт-Петербург: Академический проект, 2001.


МЕЛОДИИ

 1

Погоди: угаснет день,
Встанет месяц над полями,
На пруду и свет и тень
Лягут резкими штрихами.
В сладкой неге сад заснет,
И к груди его, пылая,
Полночь душная прильнет,
Как вакханка молодая,—
И умчится смутный рой
Дум, страданья и сомненья,
И склонится над тобой
Этой ночи дух немой —
Тихий гений примиренья...

 2

На западе хмурые тучи
За хмурые горы ползут,
И молнии черные кручи
Мгновенным лобзанием жгут,
А справа уж, чуждая бури,
Над гранями снежных высот,
В сияющей звездной лазури
Душистая полночь плывет...

 3

Еще не затихли страданья
В душе потрясенной моей,
А счастье и мир упованья
Уж робко ласкаются к ней;
И после порывов мученья,
Минувших с минувшей грозой,
Ей вдвое дороже забвенье
И вдвое отрадней покой...

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

О, спасибо вам, детские годы мои,
 С вашей ранней недетской тоскою!
Вы меня научили на слово любви
 Отзываться всей братской душою.
Истомивши меня, истерзавши мне грудь,
 С глаз моих вы завесу сорвали,
И блеснул предо мною неведомый путь —
 Путь горячей любви и печали...

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Если душно тебе, если нет у тебя
 В этом мире борьбы и наживы
Никого, кто бы мог отозваться, любя,
 На сомненья твои и порывы;
Если в сердце твоем оскорблен идеал,
 Идеал человека и света,
Если честно скорбишь ты и честно устал,—
 Отдохни над страницей поэта.

В стройных звуках своих вдохновенных речей,
 Чуткий к каждому слову мученья,
Он расскажет тебе о печали твоей,
 Он расскажет, как брат, без глумленья;
Он поднимет угасшую веру в тебе,
 Он разгонит сомненья и муку
И протянет тебе, в непосильной борьбе,
 Бескорыстную братскую руку...

Но умей же и ты отозваться душой
 Всем, кто ищет и просит участья,
Всем, кто гибнет в борьбе, кто подавлен нуждой,
 Кто устал от грозы и ненастья.
Научись беззаветно и свято любить,
 Увенчай молодые порывы,—
И тепло тебе станет трудиться и жить
 В этом мире борьбы и наживы.

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Вы смущены... такой развязки
Для ежедневной старой сказки
Предугадать вы не могли,—
И, как укор, она пред вами
Лежит, увитая цветами...
Не плачьте ж — поздними слезами
Не вырвать жертвы у земли!

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Море — как зеркало!.. Даль необъятная
Вся серебристым сияньем горит;
Ночь непроглядная, ночь ароматная
Жжет и ласкает, зовет и томит...
Сердце куда-то далеко уносится,
В чудные страны какие-то просится,
 К свету, к любви, к красоте!..
О, неужели же это стремление
Только мечты опьяненной брожение?
О, неужели же это стремление
Так и замрет на мгновенной мечте?
Море, ответь!..
 И оно откликается:
«Слышишь, как тихо струя ударяется
В серые камни прибрежных громад?
Видишь, как очерки тучек туманные
Море и небо, звездами затканные,
 Беглою тенью мрачат!..»

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


* * *

Сейчас только песни звучали
В саду над уснувшей рекой
И светлые звуки бежали
В погоню за светлой волной.
И там, где высокие ели
Беседкой сплелись над столом,
Беспечные гости сидели
Веселым и шумным кружком.
И вдруг всё уснуло глубоко,
Задумалась ночь над землей,
И в сад я схожу одиноко
И тихо брожу над рекой.

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.


СТАРАЯ БЕСЕДКА

Вся в кустах утонула беседка;
Свежей зелени яркая сетка
По стенам полусгнившим ползет,
И сквозь зелень в цветное оконце
Золотое весеннее солнце
Разноцветным сиянием бьет.
В полумраке углов — паутина;
В дверь врываются ветви жасмина,
Заслоняя дорогу и свет;
Круглый стол весь исписан стихами,
Весь исчерчен кругом вензелями,
И на нем позабытый букет...

Семен Надсон. Аккорд еще рыдает. 
Домашняя библиотека поэзии. 
Москва: Эксмо-пресс, 1998.