Шекспир. Антоний и Клеопатра (25)

СЦЕНА 12
 Лагерь Цезаря в Египте.
 Входят Цезарь, Долабелла, Тирей и другие.

 Цезарь

 Пускай посол Антония войдет. -
 Кто он такой?

 Долабелла

 Наставник их детей.
 Как должен быть ощипан наш Антоний.
 Чтоб нам послать столь жалкую пушинку
 Из своего крыла. А ведь давно ли
 Гонцами отряжать он мог царей.

 Входит Евфроний.

 Цезарь

 Приблизься. Говори.

 Евфроний

 Кто б ни был я,
 Я как посол Антония явился.
 Я в замыслах его не больше значил
 До сей поры, чем капля в океане.

 Цезарь

 Пусть будет так. С чем прислан ты ко мне?

 Евфроний

 Властителя судьбы своей Антоний
 Приветствует и просит позволенья
 Остаться здесь, в Египте. Если ж нет,
 Он просит меньшего: позволь ему
 В Афинах жить как частному лицу,
 Дышать под небом, по земле ступать.
 А Клеопатра просит, чтобы Цезарь,
 Пред чьим могуществом она склонилась,
 Не отнимал корону Птолемеев
 У сыновей ее. Ведь их судьба
 В твоих руках.

 Цезарь

 Я глух ко всяким просьбам
 Антония. А что до Клеопатры,
 То слушать просьб ее не стану я,
 Пока не будет изгнан из Египта
 Иль умерщвлен ее любовник жалкий.
 А при таком условии готов
 Я ей помочь. Вот мой ответ обоим.

 Евфроний

 Удача да сопутствует тебе.

 Цезарь

 Пускай его проводят через лагерь.

 Евфроний уходит.

 Тирей, для красноречья твоего
 Теперь настало время. Клеопатру
 Разъединить с Антонием попробуй.
 Пообещай ей именем моим
 Все, что попросит. Сверх того добавь,
 Что в голову взбредет. Ведь даже в счастье
 Нестойки женщины, а уж беда
 Заставит пасть чистейшую из чистых.
 Итак, Тирей, будь ловок. А за труд
 Потом назначишь сам себе награду;
 Твое желанье мне законом будет.

 Тирей

 Иду.

 Цезарь

 Заметь, как перенес Антоний
 Свое паденье, как ведет себя,
 И постарайся по его поступкам
 Судить о мыслях.

 Тирей

 Постараюсь, Цезарь.

 Уходят.


СЦЕНА 13
 Александрия. Зал по дворце.
 Входят Клеопатра, Энобарб, Хармиана и Ирада.

 Клеопатра

 Что ж, - Энобарб, нам делать?

 Энобарб

 Поразмыслить
 И умереть.

 Клеопатра

 Кто в этом виноват -
 Антоний или я?

 Энобарб

 Один Антоний.
 Он похоти рассудок подчинил.
 Пусть ты бежала от лица войны,
 Лица, которым два враждебных войска
 Друг друга в содрогание приводят, -
 А он куда помчался? В то мгновенье,
 Когда две половины мира сшиблись
 (И лишь из-за него), поставил он
 Зуд страсти выше долга полководца.
 Вот стыд-то был, страшней, чем пораженье,
 Когда летел он за твоей кормою
 Сквозь строй своих и вражеских галер.

 Клеопатра

 Тсс... Замолчи.

 Входят Антоний и Евфроний.

 Антоний

 Таков его ответ?

 Евфроний

 Да, господин.

 Антоний

 Обещаны царице
 Уступки, если выдан буду я?

 Евфроний

 Он так сказал.

 Антоний

 Скажи об этом ей.
 (Клеопатре.)
 Седеющую голову мою
 Пошли мальчишке Цезарю, и он
 Тебя за это царствами осыплет.

 Клеопатра

 За голову твою?

 Антоний
 (Евфронию)

 Вернись к нему.
 Скажи, что, розой юности украшен,
 Он должен мир геройством удивить;
 Что деньги, корабли и легионы
 Принадлежать могли бы даже трусу
 И что военачальники его
 Могли бы одержать свои победы
 И под началом малого ребенка.
 Так пусть один, без этих преимуществ,
 Со мной, лишенным их, сразится он -
 Клинок с клинком. Я дам письмо. Идем.

 Антоний и Евфроний уходят,

 Энобарб
 (в сторону)

 Да, как же! Цезарь только и мечтает,
 Чтоб, распустив победные войска,
 Размахивать мечом, как гладиатор.
 Эх, вижу я, что внешние утраты
 Ведут к утрате внутренних достоинств:
 Теряя счастье, мы теряем ум. -
 Коль ты еще способен измерять,
 Как с полновесным Цезарем ты мыслишь
 Равнять себя, пустышку? Видно, Цезарь
 И разум тоже твой завоевал.