- 904 Просмотра
- Обсудить
Клеопатра Мой господин! Антоний Таким, как ты, нет веры! Но если мы - увы! - в грехе погрязли, То боги нас карают слепотой, Лишают нас способности судить И нас толкают к нашим заблужденьям, Смеясь над тем, как шествуем мы важно К погибели. Клеопатра О! До того дошло? Антоний Покойный Цезарь мне тебя оставил Объедком. Что там Цезарь, - Гней Помпей От блюда этого отведал тоже; Уж не считаю многих безымянных, Кого тебе случалось брать в постель В минуты вожделенья. Мне известно, Что с воздержанием знакома ты Лишь понаслышке. Клеопатра О! Зачем ты так? Антоний Позволить, чтоб угодливый холуй Осмелился простецки обращаться С твоей рукой, усладою моей, Печатью царской, символом священным. О, будь сейчас я на горе Базанской, Переревел бы там стада быков! Для бешенства есть повод у меня. Сейчас мне так же трудно быть учтивым, Как шее висельника - говорить Спасибо палачу. Возвращаются слуги с Тиреем. Ну, отстегали? Первый слуга И как еще, мой господин. Антоний Кричал он? Молил простить? Первый слуга Помиловать просил. Антоний Когда отец твой жив, пускай он плачет О том, что ты ему не дочь, а сын: И сам раскаивайся, что некстати Пошел за Цезарем победоносным, - За то и высечен. Как в лихорадке Дрожи при виде белых женских рук. Вернись же к Цезарю и расскажи, Как принят был. Да передай, смотри, Что, кажется, рассердит он меня, Бубня о том презрительно и чванно, Чем стал я, но не помня, чем я был. А рассердить меня легко теперь, Когда моя звезда, сойдя с орбиты, Готова кануть в бездну преисподней. И если господину твоему Поступок мой и речи не по вкусу, То мой вольноотпущенник Гиппарх В его руках, и Цезарю вольно Побить его, пытать или повесить - На выбор, чтоб со мною расквитаться. Прочь! Уноси рубцы свои! Пошел! Тирей уходит. Клеопатра Ну, все? Антоний Увы! Моя луна земная! Затмилась ты, и это уж одно Антонию паденье предвещает. Клеопатра Ты продолжай, я подождать могу. Антоний Чтоб Цезарю польстить, ты строишь глазки Завязывальщику его сандалий. Клеопатра Меня ты плохо знаешь. Антоний Охладела? Клеопатра О милый! Если охладела я, Лед сердца моего пусть превратится По воле неба в ядовитый град И первая же градина пускай В меня ударит: с нею пусть растает И жизнь моя. Пусть градина вторая Убьет Цезариона. Пусть погибнут, Затопленные бурея ледяной, И дети все мои, и весь парод; И пусть непогребенные тела Останутся москитам на съеденье. Антоний Довольно, верю я. Итак, Александрию взять осадой Задумал Цезарь. Здесь я с ним сражусь. Дух наших войск еще не поколеблен, Рассеянный наш флот опять сплотился И в боевой готовности. - Так где же Ты было, мужество мое? - Послушай, Коль не паду я в битве и смогу Поцеловать еще раз эти губы, Вернусь я, кровью вражеской забрызган И в летопись мечом себя вписав. Еще надежда есть! Клеопатра Вот мой герой! Антоний Утроятся и мужество и сила, Неистово сражаться буду я. Во дни удач беспечных я врагов Щадил нередко, - шуткой откупались. Теперь же, зубы сжав, я буду в Тартар Всех отсылать, кто станет на пути. Давай же эту ночь мы, как бывало, В веселье проведем. - Позвать ко мне Моих военачальников унылых. - Наполним чаши. Бросим вызов вновь Зловещей полночи. Клеопатра К тому же нынче День моего рожденья. Я считала, Что горьким будет он. Но если ты Антоний вновь - я снова Клеопатра. Антоний Еще повеселимся. Клеопатра Император Велит военачальников созвать. Антоний Да, да. Объявим им. А к ночи пусть Их шрамы от вина побагровеют. Пойдем, моя царица. Не иссякла Еще в нас сила жизни. В бой я ринусь, И восхитится смерть, что столь же страшен Мой меч, как страшная ее коса. Антоний, Клеопатра и свита уходят. Энобарб Сейчас-то и пред молнией небесной Он не моргнет. Назвать бы можно ярость Боязнью страха. В этом состоянье Способен голубь заклевать орла. У полководца нашего отвага Растет за счет ума. А если храбрость Без разума, тогда бессилен меч. Нет, кажется, пора его покинуть. (Уходит.)
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.