Шекспир. Бесплодные усилия любви (18)

 Натаниэль
 (записывает выражение в записную книжку)

 Какой изысканный и оригинальный эпитет!

 Олоферн

 Уток его рассуждений выткан искусней, чем основа его доводов. Терпеть
не могу таких фанатичных фантазеров, таких необщительных и натянутых
собеседников, таких палачей правописания, которые вместо "кого" говорят
"каво", вместо "конечно" произносят "канешна", а вместо "милость" мямлят
"милась". Это мне так отовратительно (они-то бы сказали "отвратительно"!),
что доводит меня почти до умалишенности, - ne intelligis, domine? {Понимаете
ли вы, сударь? (Лат.)} - то есть до безумия, до бешенства.

 Натаниэль

 Laus Deo, bone intelligo {Слава богу, отлично понимаю. (Лат.)}.

 Олоферн

 Bone? Bone вместо bene! Присциан получил пощечину, но ничего,
стерпится!

 Входят Армадо, Мотылек и Башка.

 Натаниэль

 Videsne, quis venit?

 Олоферн

 Video et gaudeo {Видишь, кто идет? - Вижу и радуюсь. (Лат.)}.

 Армадо
 (Мотыльку, шепелявя)

 Эй, ссенок!

 Олоферн

 Quare {Почему? (Лат.)} ссенок, а не щенок?

 Армадо

 Счастлив видеть вас, мирные люди.

 Олоферн

 Привет вам, воинственный муж.

 Мотылек

 Они оба побывали на каком-то словесном пиру и наворовали там объедков.

 Башка

 Да они уж давно на словесной помойке отбросами кормятся. Удивляюсь я,
как это твой хозяин еще не сожрал тебя, приняв За чье-нибудь чужое слово.
Ведь ты на целую голову короче такого словечка, как
honorificabilitudinitatibus {Бессмысленное слово, склеенное из ряда
латинских слов и слогов.}. Тебя-то уж легче проглотить, чем вино с зажженной
паклей на закуску.

 Мотылек

 Тихо. Перестрелка начинается.

 Армадо
 (Олоферну)

 Скажите, monsieur, вы ведь из ученых?

 Мотылек

 Правильно. Он обучает мальчишек букварю. - (Олоферну.) А что получится,
если "э" и "б" прочесть навыворот, подрисовав к ним рога?

 Олоферн

 Pueritia! {Детство. (Лат.)} Если подрисовать рога, выйдет "бэ".

 Мотылек

 Бэ-э! И впрямь баран с рогами! - (К Армадо.) Видите, сударь, какой он
ученый.

 Олоферн

 Quis, quis? {Кто, кто? (Лат.)} Что ты подразумеваешь под этим
созвучием?

 Мотылек

 Назовите мне последний гласный звук, а я назову вам шестой, - вот и
получите ответ.

 Олоферн

 Сейчас соображу. Я.

 Мотылек

 А теперь и я скажу: а, е, и, о, у, ы. Вы и есть баран.

 Армадо

 Клянусь соленой влагой Средиземноморья, отличный удар, меткий выпад
остроумия! Раз, два, три - и попал в цель! Мой разум наслаждается таким
неподдельным остроумием.

 Мотылек

 Которое ребенок, как рог изобилия, подносит старцу. Вот и получается -
старый рогоносец.

 Олоферн

 Что это за фигура? Что за фигура?

 Мотылек

 Рогатая.

 Олоферн

 Ты рассуждаешь по-детски. Ступай-ка лучше гонять кубарь.

 Мотылек

 Тогда одолжите мне ваши рога, а я сделаю из них кубарь и буду гонять
ваш позор circum, circa {Кругом (по окружности). (Лат.)}. Из рогов рогоносца
выйдет отличный кубарь!

 Башка

 Да будь у меня за душой хоть грош, я б и его отдал тебе на пряники! Вот
репарация, которую я получил с твоего хозяина. Возьми-ка ее себе, грошовый
кошелек ума, голубиное яичко рассудительности. Ох! Если б небу было угодно
сделать тебя моим сыном, хоть незаконным, - какого бы веселого папашу ты из
меня сделал! Валяй, малыш! Ведь ума у тебя, как говорится, полная лядунка.

 Олоферн

 Тут запахло подпорченной латынью: он говорит - лядунка вместо - ad
unguem {Полным-полно. (Лат.)}.

 Армадо

 Ученый муж, praeambula {Проходи мимо. (Лат.)}: удалимся от этих невежд.
Скажите, не вы ли воспитываете юношество в общеполезном заведении, стоящем
на вершине вон той горы?

 Олоферн

 Вернее, mons - холма.

 Армадо

 Это уж как вам заблагорассудится: пусть холма.

 Олоферн

 Воспитываю, sans question {Без сомнения. (Франц.)}.

 Армадо

 Сударь, король соизволил и пожелал почтить своим вниманием принцессу в
закатной части сего дня, которую невежественная толпа именует вечером.

 Олоферн

 Закатная часть дня, ваша милость, - выражение очень подобающее,
соответствующее и равноценное для обозначения вечера. Это слово удачно
подобрано и употреблено. Это мило и метко, смею вас уверить, сударь, смею
уверить.

 Армадо

 Сударь, король - благородный человек и мой близкий, смею вас уверить,
мой закадычный друг... Не стану распространяться о нашей с ним близости. -
"Прошу тебя, избавь меня от этих церемоний, прошу тебя, накройся!" И
заметьте, все это во время неотложнейших и серьезнейших разговоров, которые
имеют, поверьте мне, огромное значение... Но оставим это. Клятвенно заверяю
вас еще и в том, что нередко его величеству угодно бывает опереться на мое
жалкое плечо, играя своими королевскими перстами атрибутом моей доблести -
mustachio {Усы, борода. (Исп.)}. Но оставим это, любезнейший. Клянусь, я не
басни вам рассказываю. Его величество оказывает немало особых милостей
своему Армадо, воителю и скитальцу, повидавшему мир. Но оставим и это. Дело
в том, - однако, любезнейший, я умоляю вас сохранить это в тайне, - что
король желает, чтобы я развлек эту очаровательницу-принцессу каким-нибудь
усладительным увеселением, зрелищем, спектаклем, пантомимой или фейерверком.
А посему, сведав, что священник и вы, дражайший мой, не чужды вышесказанным
импровизациям и внезапным излияниям веселости, пожелал я обратиться к вам,
дабы просить вас содействовать мне в этом деле.

 Олоферн

 Сударь, советую вам вывести перед принцессой "Девять героев". Отец
Натаниэль, поелику речь идет о времяпрепровождении принцессы в закатной
части дня, об устройстве некоего увеселения для нее, в котором по воле
короля и этого доблестного, достославного и образованного дворянина и мы
должны принять участие, - лучше всего, мнится мне, будет представить "Девять
героев".

 Натаниэль

 Но где же найдете вы людей, пригодных для этого?

 Олоферн

 Иисусом Навином будете вы сами; Иудой Маккавеем - я или этот доблестный
кавалер; мужлан этот ввиду громадности своей корпуленции, или телосложения,
сойдет за Помпея Великого, а паж - за Геркулеса.

 Армадо

 Прошу прощенья, сударь, но вы заблуждаетесь. Ведь паж ростом всего с
большой палец этого героя; он меньше кончика его палицы.

 Олоферн

 Соблаговолите выслушать меня. Он будет представлять Геркулеса во
младенчестве, и вся роль его сведется к тому, что он задушит змею. Я же на
этот случай сочиню специальный аполог.

 Мотылек

 Славно придумано! Если кто-нибудь из публики начнет мне свистеть, вы
всегда можете закричать: "Браво, Геркулес, ловко же ты душишь змею!", то
есть обратить порицание в похвалу, а ведь это не каждый умеет.