Шекспир. Бесплодные усилия любви (30)

 Король

 Зови их скорее; мы согласны.

 Армадо

 Эй! Входите.

 Входят Олоферн, Натаниэль, Мотылек, Башка и другие.

 С одной стороны - Hiems, Зима; с другой - Ver, Весна. Одну олицетворяет
сова, другую - кукушка. Ver, начинай.

ПЕСНЯ

 Весна

 Когда фиалка голубая,
 И желтый дрок, и львиный зев,
 И маргаритка полевая
 Цветут, луга ковром одев,
 Тогда насмешливо кукушки
 Кричат мужьям с лесной опушки:

 Ку-ку!
 Ку-ку! Ку-ку! Опасный звук!
 Приводит он мужей в испуг.

 Когда пастух с дудою дружен,
 И птицы вьют гнездо свое,
 И пахарь щебетом разбужен,
 И девушки белят белье,
 Тогда насмешливо кукушки
 Кричат мужьям с лесной опушки:

 Ку-ку!
 Ку-ку! Ку-ку! Опасный звук!
 Приводит он мужей в испуг.

 Зима

 Когда свисают с крыши льдинки,
 И дует Дик-пастух в кулак,
 И леденеют сливки в крынке,
 И разжигает Том очаг,
 И тропы занесло снегами,
 Тогда сова кричит ночами:

 У-гу!
 У-гу! У-гу! Приятный зов,
 Коль суп у толстой Джен готов.

 Когда кругом метут бураны,
 И онемел от кашля поп,
 И красен нос у Марианны,
 И птица прячется в сугроб,
 И яблоки румянит пламя,
 Тогда сова кричит ночами:

 У-гу!
 У-гу! У-гу! Приятный зов,
 Коль суп у толстой Джен готов.

 Армадо

 Слова Меркурия режут ухо после песен Аполлона. А теперь разойдемся кто
куда.

 Уходят.




"БЕСПЛОДНЫЕ УСИЛИЯ ЛЮБВИ"

 Комедия эта была впервые напечатана в 1598 году под заглавием "Забавная
и остроумная комедия, называемая Бесплодные усилия любви, как она была
представлена перед ее величеством в минувшее рождество, вновь исправленная и
дополненная У. Шекспиром".
 Уже одно заглавие это доказывает, что комедия была написана раньше,
быть может, задолго до 1598 года. О том же свидетельствует и целый ряд
стилистических черт, характерных для ранней манеры Шекспира: огромное
количество рифмованных стихов (значительно более половины всего текста),
обилие мифологических образов, вставных иноязычных слов и фраз, каламбуров и
вообще всяких языковых прикрас, свойственных эвфуизму. В этой пьесе Шекспир
заканчивает начатое им в "Комедии ошибок" усвоение гуманистической
литературной культуры в той форме, в какой он мог познакомиться с нею в
кружках передовой английской аристократии (см. выше статью о "Комедии
ошибок").
 Анализ сюжета пьесы позволяет примерно определить время ее
возникновения. В отличие от большинства других пьес Шекспира комедия не
представляет собой обработки какой-либо готовой фабулы. Да фабулы в ней, в
сущности, и нет. Что же касается фона, на котором развертывается действие,
то он навеян историческими фактами и персонажами. Место действия комедии -
Наварра (на юге Франции), герой ее - никогда не существовавший король
Фердинанд, в котором нетрудно узнать популярного в эпоху Шекспира Генриха
Наваррского, вступившего в 1589 году на французский престол под именем
Генриха IV. Выступающие в пьесе приближенные короля - Бирон, Лонгвиль, Дюмен
- также являются историческими лицами, игравшими видную роль в политических
событиях 1581-1590 годов. Маршал Бирон и герцог Лонгвиль были соратниками
Генриха во время "религиозных" войн, а герцог Дюмен (de Mayenne) - его
политическим врагом, одним из вождей Католической лиги. Что касается
французской принцессы, то в ней нетрудно узнать Маргариту Вадуа, сестру
королей Карла IX и Генриха III, первую жену Генриха Наваррского, с которой
он расстался после организованной в день их свадьбы католиками
резниВарфоломеевской ночи (1572). Осенью 1578 года Маргарита, якобы для
примирения с мужем, совершила поездку в местечко Нейрак, где Генрих жил
уединенно в кругу своих приверженцев. Приезд Маргариты вызвал ряд блестящих
празднеств, служивших прикрытием для политических интриг, которые являлись
главной целью поездки Маргариты.
 Итак, при всей своей галантной условности фабула пьесы имеет реальную
основу в исторических фактах, являвшихся злободневными в 1590-1591 годах,
когда внимание всей Европы, а в особенности Англии, было устремлено на
французские события. Королева Елизавета была союзницей Генриха и помогала
ему в борьбе против Лиги. В октябре 1591 года граф Эссекс отправился во
главе английской армии в Дьепп и вместе с маршалом Бироном действовал против
Руана. В это время интерес английского двора к борьбе гугенотского короля за
власть достиг своего апогея. В следующем году граф Эссекс вернулся в Англию,
а вслед за тем Генрих парализовал происки папы, поддерживавшего Лигу, своим
переходом в католичество (1593). Это ренегатство разгневало Елизавету, и
Генрих сразу утратил свою популярность в Англии. Таким образом,
возникновение первой редакции комедии можно с большой вероятностью отнести к
1590-1591 годам, а окончательную обработку ее - на основании стилистических
признаков - скорее всего к 1594 или 1595 году.
 В чем состояла эта переработка, мы можем лишь догадываться. По всей
вероятности, дело свелось главным образом к вставкам в IV и V акты разных
дивертисментных номеров (маскарад "московитов", интермедия "Девять героев" и
т. п.), предназначавшихся для увеселения придворной публики. Отсюда
непомерная длина этих двух актов по сравнению с первыми тремя, совсем
короткими.
 На представлении в сезон 1597/98 года комедия имела, по-видимому, успех
у придворной публики, так как в 1604 году она была снова поставлена при
дворе по инициативе графа Саутгемптона. Но несомненно, что у широкого
зрителя эта почти бессюжетная и очень изысканная по стилю пьеса не могла
иметь успеха. До нас все же дошло известие об одном ее представлении на
сцене публичного театра. Но дошло также стихотворение (1598) некоего Тофта,
очевидно, выразителя вкусов широких слоев горожан, отозвавшегося об этой
комедии как о "натянутой" и "фальшивой".
 По своему построению и стилю "Бесплодные усилия любви" являются,
формально рассуждая, типичной пьесой придворно-аристократического театра.
Она приближается к тому жанру галантно-любовных, аллегорических или
пасторальных представлений, которые назывались в Англии "масками" и являлись
излюбленным украшением придворных празднеств. Весь последний акт комедии с
его любовными поединками, дивертисментными номерами и ряженьем вводит нас в
атмосферу придворных маскарадных представлений.
 Также и основная ситуация комедии - создание группой молодых
образованных вельмож философской "академии" с полным отрешением от житейских
забот и сердечных страстей уводит нас в ту же среду. Италия позднего
Возрождения была полна такого рода "академиями", где дебатировались и
излагались в стихах и прозе всякого рода морально-философские вопросы,
проблемы любви, пристойного жизненного поведения. Европейскую славу приобрел
сборник таких бесед, происходивших в герцогском кружке г. Урбино, записанных
Бальдассаре Кастильоне, озаглавленный "Придворный" (1528). Подобные
"академические" заседания происходили и при дворе французского короля
Генриха III (ум. в 1589 г.). Были такие кружки и в Англии - например кружок,
собиравшийся в 1592 году в доме сэра Уолтера Роли, или другой,
группировавшийся вокруг покровительствовавшего Шекспиру Саутгемптона и его
друга Эссекса. Дошло сведение, что граф Нортемберленд, патрон многих ученых
и поэтов, в том числе, по-видимому, и Марло, написал этюд, в котором
доказывал несовместимость любви с наукой. Вообще вопросы о природе любви, о
ее правах и возможностях - конечно, любви "возвышенной", в плане
платонического мировоззрения - волновали всю "философствующую" Европу XVI
века.
 Для задуманной им картины Шекспир использовал материал и краски весьма
различного происхождения. Одним из источников послужило ему творчество
драматурга Лили, создателя эвфуистического стиля, затейливого и
утонченно-изящного. Влияние Лили проявилось не только в стиле, но и в
построении комедии и ее сюжетных ситуациях. В композиции пьесы царит четкая
симметрия. Она сказывается и в распределении персонажей (с одной стороны -
король с тремя придворными, с другой - принцесса с тремя дамами) и в
построении отдельных сцен и диалогов, состоящих из правильно чередующихся,
точно соразмеренных реплик. Рисунок диалога имеет четкость балетных фигур и
как бы подчиняется правилам светского этикета. Сюда присоединяется
правильное чередование сцен верхнего и нижнего плана - лирических и
буффонных. Введение параллельной интриги низшего плана, как бы пародирующей
основную, - тоже излюбленный прием Лили. Отдельные ситуации комедии также
имеют свои прототипы в изящных комедиях Лили - "Сафо", "Мидас", "Метаморфоза
любви" и особенно "Эндимион", в котором мы находим прототипы испанца Армадо
и его пажа Мотылька.
 Другим источником - именно для персонажей низшего плана - послужила
очень привлекавшая молодого Шекспира итальянская комедия дель арте. Здесь на
первом месте стоит долговязый дон Адриано де Армадо, напоминающий
излюбленный в итальянской комедии тип Капитана, находящийся в родстве с
плавтовским "хвастливым воином". Подобно итальянскому Капитану, Армадо -
испанец, и карикатурная фигура его должна была казаться особенно
злободневной в годы ожесточенной борьбы между Англией и Испанией. Самое имя
причудливого испанца напоминало публике о разгроме "Непобедимой Армады"
английским флотом (1588). Заметим, однако, что дон Армадо имеет у Шекспира
очень мало национальных черт; он совсем не пользуется иностранным акцентом,
и самый стиль его речей не носит отпечатка причудливой напыщенности,
характерной для Капитана итальянской комедии. В основе его стиля лежит
скорее велеречивый педантизм, лишенный, однако, южного колорита.
 Такой же традиционно комической фигурой является педант Олоферн, имя
которого восходит, по-видимому, к "великому ученому софисту, именуемому
господин Тубал Олоферн" из знаменитого романа Рабле. Но вместе с тем он
имеет общие черты и с весьма популярным в итальянской комедии типом Педанта,
или Доктора. Однако, в отличие от последнего, Олоферн - карикатура не на
ученого юриста, а на школьного учителя, вследствие чего он и
разглагольствует преимущественно на темы из области грамматики и филологии.
Олоферн - хронологически первый тип педанта на английской сцене. Дополнением
к нему является священник Натаниэль, его почитатель и подражатель.
 К этим основным комическим типам присоединяется ряд буффонных
персонажей, которые, хотя и имеют известную связь с масками итальянской
комедии, все же в гораздо большей степени восходят к народной английской
основе, к бытовым крестьянским театрализованным типам. Таков шут Башка,
который при известном сходстве с типом "второго Дзанни" заключает в себе
достаточно национальных черт и должен быть рассматриваем как тип английского
клоуна. Его достойным партнером является другой клоун, констебль Тупица.
Наконец, предмет вожделений Башки и дона Армадо крестьянка Жакнета
представляет собой яркий тип здоровой и жизнерадостной английской
крестьянки, чуждой ухищрений и изворотов светского обхождения и, при всей
своей простоте, в душе посмеивающейся над ними.
 Но все перечисленные элементы пьесы, все эти великосветские и
итальянские влияния - лишь материал, которым Шекспир воспользовался совсем в
других, противоположных целях. Подобно тому как позже, в "Сне в летнюю ночь"
и в "Как вам это понравится", предлагая сходный материал в весьма с виду
привлекательном, как бы опоэтизированном виде, он, по существу, его
развенчивает, - так и здесь уже он противопоставляет ему правду живых и