Шекспир. Генрих IV (Часть вторая) (26)

 Фальстаф

 Милорд, позвольте мне направить путь
 Чрез Глостершир, а возвратясь домой,
 Меня не обойдите похвалой.

 Принц Джон

 Прощайте, сэр. Мне сан велит о вас
 Дать лучший отзыв, чем вы заслужили.
 (Уходит.)

 Фальстаф

 Дай бог, чтобы у тебя хватило на это ума; это было бы почище твоего
герцогства. Клянусь честью, этот рассудительный юнец недолюбливает меня. Его
ни за что на свете не рассмешишь; да это и не удивительно: ведь он не пьет
вина. Из таких благонравных юношей никогда не получается толку. Легкие
напитки и пристрастие к рыбным блюдам до того охлаждают им кровь, что они
впадают в какую-то мужскую бледную немочь, а когда женятся, то производят на
свет одних девчонок. Большей частью они дураки и трусы. Пожалуй, некоторые
из нас недалеко бы от них ушли, если бы не прибегали к горячительным
напиткам. Добрый херес производит двоякое действие: во-первых, он ударяет
вам в голову и разгоняет все скопившиеся в мозгу пары глупости, мрачности и
грубости, делает ум восприимчивым, живым, изобретательным, полным легких,
пылких, игривых образов, которые передаются языку, от чего рождаются
великолепные шутки. Второе действие славного хереса состоит в том, что он
согревает кровь; ведь если она холодная и неподвижная, то печень становится
бледной, почти белой, что всегда служит признаком малодушия и трусости; но
херес горячит кровь и гонит ее по всему телу. Она воспламеняет лицо,
которое, как сигнальный огонь, призывает к оружию все силы человека, этого
крохотного королевства; и вот полчища жизненных сил и маленькие духи
собираются вокруг своего предводителя - сердца, и оно, раззадорившись и
гордясь такой свитой, отваживается на любой подвиг, - и все это от хереса.
Таким образом, военное искусство - ничто без хереса, ибо он приводит его в
действие, а ученость - не более как золотой клад, оберегаемый дьяволом, пока
херес не выведет ее на свет и не пустит в ход и оборот. Потому-то и храбр
принц Гарри, что холодную кровь, унаследованную им от отца, он, словно тощую
и бесплодную почву, утучнил, оросил и обработал усердными выпивками, вливая
в себя кружку за кружкой благодатного хереса. Вот почему он горячий и
храбрый. Будь у меня хоть тысяча сыновей, я первым долгом внушил бы им
следующее жизненное правило: избегать легких напитков и пить как можно
больше хересу.

 Входит Бардольф.

Ну что, Бардольф?

 Бардольф

 Войско распущено, и все разошлись по домам.

 Фальстаф

 Пускай себе! Я отравлюсь через Глостершир и там навещу мистера Роберта
Шеллоу, эсквайра. Я уже порядком размял его между пальцами и скоро буду
запечатывать им письма. Идем.

 Уходят.


СЦЕНА 4

 Уэстминстер. Иерусалимская палата.
 Входят король Генрих, Кларенс, Глостер, Уорик
 и другие.

 Король Генрих

 Коль даст господь со смутою покончить,
 Что кровью обагряет наш порог.
 Мы юношество наше поведем
 На те поля, где нам пристало биться,
 И обнажим лишь освященный меч,
 Наш флот готов, и собраны войска;
 Избрали мы наместников себе;
 Благоприятно все желаньям нашим;
 Лишь сил телесных нам недостает,
 Да надо подождать, пока повстанцы
 Не подпадут ярму законной власти.

 Уорик

 Здоровье и победа, государь,
 Придут к вам скоро.

 Король Генрих

 Сын мой Хемфри Глостер,
 Где принц, твой старший брат?

 Глостер

 Мне говорили,
 Отправился он в Виндзор на охоту.

 Король Генрих

 А с кем?

 Глостер

 Не знаю, добрый государь, -

 Король Генрих

 Не с братом Кларенсом поехал он?

 Глостер

 Нет, государь, брат Кларенс перед вами.

 Кларенс

 Чего желает государь отец мой?

 Король Генрих

 Тебе добра, мой сын. Но почему
 Не с братом ты? Тебя он очень любит,
 А ты меж тем пренебрегаешь им.
 Всем братьям он тебя предпочитает.
 Ты должен дорожить его любовью;
 И братьям много принесешь добра.
 Когда меня не станет, - как посредник
 Меж ними и величьем королевским.
 Так не чуждайся брата, не теряй
 Всех преимуществ милости монаршей,
 Холодным равнодушьем к братней воле
 В его груди не притупляй любви.
 Он добр, когда внимательны к нему,
 И слезы жалости легко роняет:
 Как день, его рука щедра на благо.
 Но в гневе он становится кремнем,
 Суров и необуздан, как зима,
 Порывист, словно ветер леденящий,
 Что налетает на пороге дня.
 С характером его считаться нужно;
 За промахи почтительно кори,
 И лишь тогда, когда в нем кровь играет;
 Но если он угрюм, оставь его,
 Пока, набушевавшись, не замрут
 В нем страсти, как на берегу морском
 Кит издыхает. Томас, помни это -
 И станешь для друзей щитом, а братьев
 Ты свяжешь, словно обруч золотой.
 Чтоб не дал течь сосуд с их общей кровью,
 Куда примешан будет неизбежно
 Со временем наветов лютый яд.
 Пусть выдержит сосуд - будь яд сильней,
 Чем аконит, губительней, чем порох.

 Кларенс

 Внимателен и ласков буду с братом.

 Король Генрих

 Так почему ж не в Виндзоре ты с ним?

 Кларенс

 Там нет его: он в Лондоне сегодня
 Обедает.

 Король Генрих

 А с кем? Тебе известно?